Тёмные воды

Их сын родился 1 ноября 2007 года. На рассвете требовательный младенческий крик огласил своды Малфой-мэнора. — Родился под знаком Скорпиона? — хмыкнул Люциус, беря внука на руки. — Быть ему Скорпиусом. Возражения Софии в расчёт не принялись. Это был тот редкий случай, когда с её мнением не посчитались. — Вылитый Малфой, — вынесла Василиса вердикт, едва взглянув на младенца. К концу первого года стало понятно, что мальчик вырастет блондином с глянцево-чёрными глазами. Оставалось только удивляться причудливой игре генетики. В роду Малфоев все были сероглазыми, среди близких Софии тоже не наблюдалось кареглазых.  — Чему тут удивляться? Он же Блэк, — напомнила Нарцисса. Малыш рос не по годам умным. Никогда не плакал и почти никогда не смеялся. Зато ухмылялся частенько. — Мама, а куда делась моя большая змея? — спросил однажды трёхлетний Скорпиус, разглядывая гадюк, копошащихся у их ног. Малыш прекрасно ладит с шипящим племенем. Те относились к нему с почти собачьей преданностью.  — Какая ещё змея? — свела брови София.  — Из большого аквариума, что висел прямо в воздухе? Она была такая большая-пребольшая! Больше тебя. Она меня любила… София с ужасом вспомнила Нагайну.  — О чем ты говоришь, сынок? Не было никакой змеи. – Нет, была! — топнул ногой маленький мальчик. — Была! Я же помню! Спустя несколько месяцев София обнаружила сына в любимом цветнике Нарциссы. Тот сидел, нахохлившись, на мраморной скамейке. Вид у него был отрешённый и мрачный:  — Скорпиус, сынок? — окликнула она, присаживаясь рядом и пробуя лоб мальчика. — Ты заболел? Что случилось? Он поднял глаза. Мать отпрянула. Ей показалось, что в них вспыхнули алые угольки.  — Почему ты меня бросила, мама?  — Бросила? Тебя? Когда, родной?  — Я жил далеко-далеко отсюда. Там, где дети спали в большом зале. В нем было так холодно. Я тебя звал, звал, звал, звал…, а ты всё не приходила! Сердце Софии готово было остановиться. Перед глазами поднималась темная пелена.  — Скорпиус, такого никогда не было. – Нет, было! Было! Я же помню!  — Сынок, тебе просто приснилось. Скорпиус свёл темные брови. – Сон, говоришь? — недоверчиво спросил ребёнок, тряхнув шапкой белоснежных кудрей. – Сон? Ну, может быть. Как только Скорпиус выучился читать, он стал интересоваться Темными Искусствами на радость и умиление деду.  — Мама? – Да, мой хороший?  — Вот в этой книге написано, что Диадема Кандиды Когтевран всегда хранилась в Выручай-Комнате, где её удалось отыскать Великому Гарри Поттеру?  — И что из этого?  — Её там не было.  — Откуда ты можешь это знать? –Я не знаю. Просто помню, — хмурясь, ответил мальчик. — Я многое помню из того, чего никогда со мной не было. Вот я, например, очень люблю единорогов. Папа показывал мне их. Не на картинке, настоящих…  — Когда?! — возмутилась София. — И вы ничего не сказали мне?  — Мама, — засмеялся Скорпиус. На щеках его выступили ямочки. — Да чего ты волнуешься? Они очень тихие. У них шерсть белая. И светится, как у дедушки волосы в полнолунье.  — Потому что в крови дедушки есть кровь вейл, — ядовито заметила София. Отвратительных созданий, между прочим.  — Я знаю, кто ты такие вейлы, — спесиво вскинул голову Скорпиус.  — А я знаю, кто такие единороги! Они драконов валят на раз-два! Я поговорю с твоим отцом!  — Бедный папа, — сделал младший Малфой скорбную мину. — Получается, что я его как бы заложил?  — Получается, — усмехнувшись, кивнула мать.  — Я помню, как убивал единорогов. — Что?! ..Когда? – Нет, я на самом деле знаю, что я этого никогда не делал. Я же не сумасшедший. Но я это помню. Помню, как полз по земле, вместе с белым туманом, потом взлетал и… — Скорпиус испуганно потряс головой. — Мне так страшно думать об этом. София постаралась скрыть охватившую её панику: – Сын, у тебя слишком богатое воображение, — строго сказала она.  — Воображение? Скорпиус сощурил большие восточные глаза, странно смотрящиеся на тонком узком фарфоровом лице Малфоев.  — Воображение, говоришь?! — Он вскинул руку и прокричал. — Морсмордэ! В комнате повис череп зелено-ядовитого цвета; челюсть его отпала, выпуская змею, с раздувающимся капюшоном.  — Прекрати! Скорпиус! Убери это! Немедленно!!! Мальчик моргнул и опустил руку. Знак разошёлся зелёным дымом. Потрясенная София опустилась на стул. Казалось, из комнаты вышел весь воздух. Вздохнуть никак не получалось.  — Мама! — испуганно кричал ребёнок. — Мама! Мама… Звук плыл. Комната качалась и расплывалась. София провалилась в ту реальность, где безносое чудовище с красными глазами гналось за ней, а она никак не могла убежать.  — Ты будешь держать равновесие… — повторяла змея с человеческим лицом. –Равновесие между живым и мертвым.  — Мама! Мама! — испуганно кричал где-то маленький мальчик. Маленький мальчик с черными глазами, в которых горело адское пламя.  — София? — звал голос Драко. — София, ты меня слышишь? Да что здесь произошло?! *** Когда София открыла глаза, рядом с ней сидела встревоженная Нарцисса.  — Хвала Небесам! — выдохнула она. — Как ты? София приподнялась на локтях:  — Где Скорпиус?  — С Крисси.  — А Драко?  — С Люциусом, — Нарцисса склонилась ниже. — Они очень напуганы. Оба клянутся, что сегодня пополудни старая метка вновь начала жечь. Неужели Сама-Знаешь-Кто…?  — Молчите! — исступленно крикнула София, зажимая уши и отчаянно мотая головой. — Молчите! Молчите, слышите?! Утром она влетела в детскую к сыну, выхватывая его из объятий сна и тряся, словно дерево.  — Никогда больше так не делай! Слышишь, Скорпиус?! Ни-ког-да! Любой другой ребёнок поднял бы от такого пробуждения дикий рев. Но у Софии создавалось впечатления, что сын не знает, что такое страх. Этот спасительный инструмент самосохранения у него начисто отсутствовал. Вот любопытства и позерста хоть ложками черпай.  — Если ты ещё раз покажешь мне эту свою «морду»! ..  — Что тогда? Что ты сделаешь, мама? — ухмыльнулся маленький чертёнок.  — Я этого не переживу, сын. Больше — ничего. Губы мальчика задрожали:  — Это что-то плохое, да, мама?  — Это знак Волдеморта. Черные глаза полыхнули любопытством:  — Знак Темного Лорда? А почему я умею его создавать?  — Не знаю, — уклончиво ответила София. — Во мне есть кровь Мраксов, может, поэтому.  — Ты родственница Сама-Знаешь-Кого? — от восторга Скорпиус аж подпрыгнул на постели.  — Мальчик мой, пожалуйста! Если люди из Министерства узнают об этом, у нас у всех могут быть неприятности. Дедушку и отца посадят в Азкабан, тебя заберут у нас с бабушкой… – Мам, — снова ухмыльнулся Скорпиус, —, а ведь ты врешь. Никто меня не заберёт. Ты не Министерства боишься. Боишься, что папа и дедушка об этом узнают. А Министерство тебя нисколечко не пугает. *** Они стояли в Василисой друг против друга.  — Ты знала! — в ярости шипела София.  — Значала — о чём? –невозмутимо отозвалась старая ведьма.  — Мой сын! .. Он новое воплощение Волдеморта, не так ли? Василиса медленно кивнула и проговорила своим низким бархатным голосом, от которого мурашки бежали по коже:  — Полагаю, именно так. София покачнулась, хватаясь рукой за сердце:  — Как ты могла?! Как могла так поступить со мной? Мой единственный ребёнок! Мой сын — лорд Волдеморт?! — Твой сын — Скорпиус Малфой. В нем и в Томе Риддле единая сущность, это верно, так сказать, одна душа. Но Лорд Волдеморт мертв. Как и Том Риддл. Твой сын вырастит таким, каким ты его вырастишь, София.  — Но он…  — В отличие от других людей — ты волшебница, сердце мое. В отличие от других волшебников — потомственная некромантка. Знаешь, в чем разница между тобой и ими? Ты просто знаешь, кем твой ребёнок был в предыдущих воплощениях.  — Но он вырастет и все повторится!  — С чего бы? — спокойно возразила Василиса. — Том Риддл начал свою жизнь в приюте; Скорпиус Малфой — в одном из богатейших домов Англии. Том Риддл был отверженным грязнокровкой; Скорпиус Малфой чистокровен и знатен. Тома Риддла все ненавидели. Скорпиус — ваш свет в окошке. Разная жизнь, разные судьбы. Ну подумай сама, девочка моя, неужели же он не заслужил право на искупление? Если бы Том не родился снова, его ждал бы ад. Это не метафора. А любой ребёнок приходит в этот мир с чистой душой. Просто проследи за тем, чтобы «файлы», как теперь говорится, заполнялись правильно. Все будет хорошо. *** В Хогвартс Скорпиуса приехала провожать вся семья. Презрительно поджимая губы, мальчик бросал кругом выразительные высокомерные взгляды. Огромный вокзал был весь в дыму. Выхлопы машин, дыхание многочисленных прохожих, уханье сов после уединенных просторов Малфой-Мэнора, куда допускались лишь избранные, его раздражали. А вот его маленькой сестрёнке, семилетней Маре, явно пришлись по душе. – Мам, а папа купит мне сову? — потянула дочь Софию за руку.  — Как только научишься читать и писать, непременно, — пообещала Нарцисса, обожающая внучку. Малиновый старый поезд окутало клубами дыма.  — С ума сойти, — скривился Скорпиус. — На дворе середина двадцать первого века, а тут такое ретро!  — Не преувеличивай, — порекомендовал Люциус, — не середина, а всего лишь его первая четверть.  — Волшебники до сих пор используют паровую топку, — не слушая деда, разглагольствовал внук. — Магглы по технологиям давно нас обогнали. Какой толк быть волшебником, если приходится ездить на телеге? Вот когда я вырасту, всё изменится. Волшебники смогут пользоваться всеми благами цивилизации. Уверен, что слово «мультимедийный» чистокровные слыхом не слыхивали. Симпатичный вихрастный темноглазый мальчик обернулся на причитания Скорпиуса.  — Уймись, — процедил Драко сыну.  — Необходима реформа, отец. Ты и сам это понимаешь, правда? Нельзя быть такими ретроградами. — Скорпиус, ты слышал, что сказал отец? — приподнял брови Люциус. Из тумана выступили знакомые лица. Большинство из них были ужасающе рыжие. Люциус презрительно отвернулся, прижимая платок к лицу:  — Вонь этого племени Уизли, кажется, будет преследовать меня вечно. Плодятся, как кролики. София заметила Поттеров. В отличие от Молли, Джинни удалось сохранить стройность. Возможно, потому, что она родила троих, а не семерых детей. Молодая женщина была одета по последней маггловской моде. Рядом с ней стояли девочка и два мальчика, один из которых был просто вылитый отец. Только без очков, отчего зелёные глаза казались ещё ярче. Гарри держал старшего мальчика за руку. У того была плутовская уизливская физиономия. И рыжие волосы. Вдруг Поттер поднёс руку ко лбу и резко обернулся. Оба Малфоя, Драко и Люциус, величаво ему кивнули в знак приветствия. Гарри, коротко кивнув в ответ, с любопытством поглядел на Софию. Они обменялись улыбками. Драко принял надменно-холодный вид. Джинни Поттер поджала губы, совсем как её мать. Только тут София заметила, что сын тоже не сводит взгляда с Поттеров. Его внимание привлек не Гарри, не старший мальчик, которому предстояло стать ему однокурсникам, а маленькая рыжеволосая девочка.  — Лили? .. – Что? — нахмурился Драко, наклоняясь к сыну. — Что ты сказал?  — Её зовут Лили.  — И что? — вопросительно приподнял брови Драко.  — Её должны были назвать Мэри, — в черных глазах Скорпиуса сверкнули красные искры. — Мери, а не Лили!  — О*кей. Не проблема, — ухмыльнулся Драко. — Сейчас пойду и набью Поттеру морду. Чтобы в следующий раз не забывал поинтересоваться твоим мнением перед тем, как крестить собственных детей. Скорпиус ухмыльнулся в ответ:  — Что ж? — пожал он плечами. — Лили — так Лили.  — Видишь вон того парня? — донесся до них нарочито громкий шёпот Рона, обращающегося к собственной дочери. Роза была почти точной копия Гермионы, только рыжей и почему-то, прехорошенькой. Девочка была куда симпатичнее приглянувшейся Скорпиусу Лили.  — Это маленький Скорпиус… При слове «маленький» Скорпиус снова ухмыльнулся, обменявшись взглядами с отцом и дедом.  — Малфой, понимаешь? И ты должна одерживать над ним вверх на каждом экзамене, Роза. Скорпиус повернулся к семейству Уизли спиной:  — Обломаешься, Уизел, — процедил этот невыносимый ребёнок. — Малфои не любят быть снизу.  — Скорпиус! — возмущенно ахнули бабка с матерью. Чертёнок одарил их лукавой улыбкой, на его щеках заиграли очаровательные ямочки. Когда маленькая рыжая дочка Гарри, испуганно вжимая голову в плечи, прошла мимо них, следуя за родителями, Скорпиус мягко позвал:  — Ли-ли…? — он словно бы пробовал это имя на вкус. — Лили Поттер? – Да? — робко откликнулась девочка. Скорпиус вытянул ладонь, и над ней материализовалась необыкновенная огненная лилия. — Возьми, это тебе.  — Беспалочковая магия? — восхищенно воскликнула малышка, тараща на красивого мальчика восхищенные глазёнки. — Но почему ты даришь её мне?  — Потому что буду ждать, Лили Поттер, когда ты приедешь в Хогвартс. Дети обменялись улыбкой. Лили — робкой, застенчивой, Скорпиус — спокойной, уверенной. София и Драко переглянулись.  — Знаешь? .. – Что?  — А ведь я, пожалуй, достойный преемник профессора Треллани, — насмешливо блеснул глазами Драко. — Я предсказал этот момент за восемь лет до самого события.  — Не преувеличивай, — пихнула мужа под ребра локтем София. В ответ получила легкий шлепок чуть пониже спины.  — Отец ведь неспроста боится Уизли, — выразительно приподнял брови Хорёк. — Не пройдет пятнадцати лет и! ..  — В наших рядах появятся первые рыжие? — подхватила мысль мужа София, наморщив носик. – Увы! Ведь спорить со Скорпиусом — пустое дело. Что он задумает, то и сделает. Не думаю, что время исправит его к лучшему. *** Держа в руках небольшой элегантный чемоданчик, Скорпиус неторопливо направился к поезду. Из ближайших окон высовывались школьники. Множество лиц, как в поезде, так и на платформе были обращены к Поттеру. И все же, когда приторно-хорошенький фарфоровый мальчик с черными глазами, проходил мимо, взгляды невольно оборачивались ему вслед. Маленький принц возвращался в свои владения. Возвращался, чтобы стать, наконец, королем.