Савелий

С моего последнего попадания прошла неделя. Врать не буду, возвращаться к своей обыденности было весьма скучно. Но запихнув всё своё недовольство куда подальше, я каждое утро просыпался под звон будильника и спешил на учёбу. Всё же я — студент, а приближение Нового года для нас значит лишь одно: сессия. Экзамены у нас лишь по трём предметам. По оставшимся я благополучно получил зачёт, изрядно побегав по корпусам. Среди нашей группы были и те, кто всё покупал или, при наличии особых обстоятельств, соглашался на тройку. Лёшка перед каждым зачётом выл, что проще в армию податься. На психологии преподавательница не желала отпускать на волю тех, чьи зачётки не пометила её ручка. Мне поставили автомат за сданные мною впопыхах лекции, и уже дома я в общей беседе нашёл их общую фотографию с кислыми минами. Заметив среди несчастных Лёшку, не удержался от хохота. Он гордо привстал со стула и вытянул вверх руку, показав объективу фак. Особенно трудно всем пришлось на истории. Там даже исписать весь лист было мало, преподаватель строго относился к своему предмету и требовал от нас того же. Скрипя зубами, мы кое-как сдали. Послезавтра у меня состоится мой первый экзамен в этом семестре. Естественно я залипаю на монитор, выискивая ответы на экзаменационные вопросы. Помимо банальной зубрёжки по-тихому пишу шпоры. Признаться честно, я скучал по иному миру. Но пробовать переместиться самостоятельно не стал в силу нынешних обстоятельств. Дея сказала, что частое перемещение между мирами чревато последствиями, да и свой статус как студента я терять не хочу. Правда, грустно просыпаться и осознавать, что кроме тебя и друга в этой квартире никого нет. Чего таить, я вообще чувствую себя одиноким, даже не знаю, с чего вдруг. О Михеле я ничего не слышал, обидно думать, что обо мне не вспоминают... Осознав, что более ясных мыслей в моей голове не осталось, я поплёлся в кровать, предварительно поставив будильник через три часа. Думаю, хватит. Я и на тот бок, и на этот, сон — ну ни в какую! Возмутившись вслух и пролежав ещё секунд пять, вспомнил, что кое-что забыл. — Я спать! Меня не будить! — проинформировал Лёху. — Понял! — после чего с чистой совестью лёг спать, послав эротичные фантазии куда подальше. Стоило закрыть глаза, как я начал потихоньку отправляться в царство Морфея... — Ну я же просил! — разглядев в появившемся силуэте Михеля, взвыл я. — Что просил? — недоуменно спросили меня, и я уже начал сомневаться, что это плод моих фантазий. — Михель? — парень улыбается и разводит руками, мол, как видишь. — Это твоих рук дело? — Ты не против? — Не-а. Это все равно сон. По любому высплюсь… я же высплюсь? — решил уточнить на всякий случай. Мне нужна ясная голова. — Хм. Думаю, да. Савва, я хотел бы с тобой поговорить. Прости, что так внезапно, — я еще с минуту жду, что мне скажут. — Хорошо, — нарушаю затянувшееся молчание, — О чём говорить будем? — Точнее, говорить буду я, а тебя попрошу выслушать, — на его лице расцветает смущенная улыбка. — Ты не против, если сменим обстановку? Секунда моего непонимания — и белый фон сменяется оживлённой улицей. Я даже удивиться не успел, как сквозь меня прошла какая-то женщина, и единственное, на что меня хватило, так это выдавить немногословное, но выражающее всю степень моего непонимания: — Чё? — Это мои воспоминания, — пояснили мне. Только сейчас замечаю, что сами люди какие-то мутные или, что ещё хуже, бесцветные. Если всмотреться вдаль, то кроме пустоты ничего не увидишь, а что было до неё — растворяется, переставая существовать. Только одно я не мог понять, почему так тихо? Люди явно о чём-то болтают, разговаривают между собой, но я ничего не слышу. Хотел было спросить Михеля, почему так, но заметил, что его взгляд устремлён куда-то в сторону. — Мам, кто это? — спрашивает мальчик, наивно тыкая своим пальчиком напротив, я смотрю в ту же сторону и замечаю… Михеля. Но постойте, он вроде здесь какой-то другой. И судя по тому, что сам Михель стоит рядом со мной, значит... До меня поздно доходит, что ещё я слышал, что сказал мальчик, и если присмотреться, то эти два героя действительно красочнее остальных. Будто эти воспоминания были сконцентрированы именно на этом моменте. Мальчик дёргает чей-то рукав, на что женщина оборачивается к нему и что-то говорит, но я не слышу. Хм… мне кажется, я их где-то видел… Перевожу взгляд на Михеля и замечаю, что он улыбается. — Это... я? — Да, — кивает он, — Это наша первая встреча. — Меня уже уводят, — с грустью замечаю, как меня за ручку уводят в другую сторону. — Это да, — усмехается Михель,— Но мне хватило одного взгляда, чтобы понять… понять, как ты мне дорог. — С одной встречи? Постой, это как? Я тогда был ещё совсем ребенком! — в голове всё не укладывалось, как так может быть? — Савва, это бывает лишь однажды. Стоило мне поймать твой взгляд, как я осознал, что являюсь самым счастливым эльфом в целом мире, — моё запястье нежно обхватывают пальцы Михеля, а ведь я даже не заметил, как он подошёл. В следующий момент он прикрывает глаза, и его губы нежно касаются моей ладони. — Ты тогда был ещё ребенком, но я уже знал, что мы созданы друг для друга. Между прочим, это ты спас меня тогда, — я уже хотел спросить, о чём это он, но мне не дали, — Я тогда три года находился под воздействием проклятья, силы мои уходили уже лишь на поддержание моей жизни. Три года тьма сидела в моём сердце, я находился будто во сне, из которого не выбраться. Но однажды привычная мне пустота сменилась тем городом. Долгое время я не мог понять, где я, и что происходит, пока на одной из улиц этого города не встретил тебя... Та встреча изменила мою жизнь. Я решил, что пусть мы и разделены мирами, я стану для тебя поддержкой и опорой. С того дня я стал проявлять особый интерес к силе нашего рода, которая позволяла мне попадать к тебе, пусть и в качестве фантома. Я был счастлив просто находиться рядом с тобой. Рядом со своей Парой. «Пара», — в памяти стали всплывать воспоминания одно за другим. Сначала странное отношение с долей любви и заботы Михеля ко мне. И не менее странное отношение его семьи, намёки Фадея. И последнее — странная книжка, отданная мне Рэниро... Если под «Парой» подразумевается вторая половинка, о которой чуть ли не на каждой странице той самой книги было написано... — Пару найти очень сложно, если даже невозможно. Многие тратят всю свою жизнь на её поиски, другие находят её волею случая. Только истинный партнёр способен понять тебя, как никто другой. Он дарован тебе самой судьбой, даже если ты в неё не веришь. — Но потом ты исчез, — с ноткой обиды произнёс я, возвращаясь к самой нити разговора. — Да. Я забыл о тебе на целых двенадцать лет, — криво усмехнулся тот, глядя куда-то вдаль, — В моё отсутствие и ты не остался без внимания. Мне кажется, и я уже почти уверен в этом, что это неспроста. Отец подтвердил мою догадку, насчёт «помутнения», но кому это нужно было, увы, я не знаю. Когда я вернулся к тебе, то... — Я о тебе забыл напрочь, — хмыкнул я, но заметив серьёзный взгляд Михеля замолчал. — Да. Брат тогда посоветовал мне начать всё сначала. Я часто приходил к тебе в гости, хотел, чтобы ты привык ко мне, — его взгляд упал на мою серьгу, которую он невзначай коснулся пальцами, — Это мой тебе подарок. Когда я увидел тебя с той девушкой, то... я впервые осознал чувство, именуемое ревностью, — могу поклясться, что услышал в его голосе рычащие нотки. — Я желал лишь одного — сделать тебя своим. Эта серьга... олицетворяет принадлежность к моему роду того, кто её носит. Я уже было хотел возмутиться, как он другой рукой коснулся своего кулона и с нежной улыбкой произнёс: — Мы оба принадлежим друг другу. Пара не будет изменять друг другу. Не сможет, — не успел опомниться, как почувствовал прикосновение к своим волосам. Щекотно. — Ещё я хотел бы поговорить о тебе. Например, почему тебе открыты двери обоих миров. Ведь насколько я знаю, ты родился в этом? Да и твой дар не простая случайность, — никогда ещё не замечал такого серьёзного взгляда у Михеля, — Ещё в своём детстве ты мог видеть отражения моего мира, а ведь простому человеку это неподвластно. Я ещё с нашей первой встречи задумывался, почему моя Пара находится в другом мире, ведь с таким исходом шанс, что мы будем вместе, стремится к нулю. Неужели Богиня посмеялась над нами? Посмеялась надо мной?.. Даже с моей предрасположенностью к силе моего рода я бы не смог преступить барьер, ограждающий оба мира от слияния. Когда ты преступил ту грань и каким-то образом оказался в моём мире, я подумал, что это подарок судьбы. Пока не увидел ту картину. Я до сих пор её помню, она не одну ночь приходила ко мне в кошмарах. Ты в крови и ссадинах лежишь на голом леденящем полу без сознания. Ринат тогда еле нашел твой пульс, он был слишком слабый. Тогда я так разозлился на весь мир и на себя, что во мне проснулись силы демонической крови, сокрытые глубоко внутри. Не знаю, дар это или проклятье, — горько усмехнулся Михель, — но после того всплеска там, в темнице, единственное, что я помню, это лужи крови... — Как ты там оказался? В темнице, — решил спросить я, отмахиваясь от плохих воспоминаний. — На тот момент я командовал шестым батальоном разведки в помощь старшим братьям в местах боевых действий. В это время шло открытое противостояние между вампирами и нашим народом. В один день мне доложили о местонахождении человека. Я много читал о связи между Истинными, но тогда впервые почувствовал это на себе. Серьги тоже связаны, если одна чувствует опасность, то передает это ощущение другой, — тут он лёгким движением руки откинул прядь волос и я заметил такую же серьгу в его ухе, — Моя и твоя серьги — пара. На первый взгляд — просто украшение нашего рода, но на самом деле они связаны. Их дарят своим избранникам, — лукавая улыбка озарила его лицо. — Смею предположить, что ты тогда и не знал об этом, но я всё равно счастлив, что ты её принял. Странно, но я тогда даже и не подумал о том, как к этому подарку отнесутся окружающие. Да, я не раз замечал странные взгляды, обращённые на меня, но и мысли не возникло снять этот «подарок». — Когда я привёз тебя домой, то срывался на каждом, кто хотел к тебе приблизиться. В том числе и на себя. Единственное, что грело мне душу, так это то, что ты рядом. Со мной. Кстати, моя семья от тебя в восторге. Только не вини их за навязчивость и прочее, просто они уж слишком обеспокоены нашими отношениями. — Это когда твой отец при всех поинтересовался, кем я тебе прихожусь? — Да... после еды мы с ним повздорили. Ничего серьезного, просто я не хотел давить на тебя, а тут... Но знаешь, когда ты рядом, демоническая сущность внутри меня рвёт и мечет. Демоны — большие собственники, и каждый раз, когда я тебя видел, то... — Тебе сносило крышу? — сделал я вывод. — К-хм. Знаешь, это когда... хочешь постоянно касаться кого-то, чувствовать его, оберегать и защищать. Знать, что он твой и больше ничей, — тут я заметил, как его взгляд остановился на моих губах, не отдавая себе отчёта, их облизываю. И секунды не проходит, как он впивается в мои губы. — Что же ты делаешь? — отпускают меня, когда обнаруживаю большую потребность в воздухе. — Я не специально! — пытаюсь оправдаться и вцепляюсь зубами в свою многострадальную губу. — Так ещё хуже! Михель уводит глаза и протяжно вздыхает, отстраняясь. Я же ловлю себя на мысли, что был бы не против продолже...г-хм. — На балу я готов был перегрызть глотку любому, кто хоть мельком взглянул на тебя. У меня ещё мысль была — запереть тебя в башне и не выпускать. Порой даже себя не узнавал... — нахмурился он, но вскоре, будто что-то вспомнив, уже улыбнулся, — Что до твоего костюма... знаешь, тебе очень идёт мой родовой цвет. — Тебя на балу после танца кто-то увел, — припомнил ему, переходя на шепот. — Это был один из милордов, бывший фаворит, — пояснил Михель, только мне эта информация показалась недостаточной. — Чей? — Мой, — я уже хотел возмутиться, как меня нагло перебили, — Это давно было и нас ничего с ним не связывает! Я даже имени его не помню! Постояв еще с минуту, я всё же выдохнул, перестав сверлить того гневным взглядом. — Я тогда приревновал тебя... к фавориту этому, — не придав значения его странной улыбке, я продолжил, — А потом ты пришел... — Да. Я решил, что пора бы выяснить все между нами. Наверное, я ещё боялся быть отвергнутым. Пусть ты и моя Пара... — на миг тот задумался, — Это ещё больней было бы. Но всё обошлось, и, видимо, от такой радости мой демон пренебрёг всеми нашими законами, желая пометить свою Пару, — почесал тот затылок, как-то странно посматривая на мое плечо, — Закрепить все права на неё. Не так я представлял наш первый раз… — Пометить? Законы? — переспросил я, как Михель обидчиво посмотрел на меня. — По нашим традициям, законам и устоявшимся нормам не положено делить ложе, не связав себя узами брака перед алтарем или хотя бы не объявив партнёра своим прилюдно. Демоны и оборотни считают иначе. Для них понятие Истинный свято как сам мир, и независимо от обстоятельств те желают как можно скорее пометить свою Пару, тем самым заявив свои права на неё. В ту ночь я неосознанно поставил тебе метку. С виду похоже на засос или укус, — принялся он мне объяснять, но я никак не мог вспомнить, что за «метка» была мне поставлена, моё недоумение заметил Михель. — Ты не замечал, что одна отметина до сих пор не сошла с твоего тела? — хмыкнул он, как я вспомнил, что даже спустя неделю на моём плече продолжал красоваться тот недоукус с той ночи. — Отец тогда пришел в ярость, узнав, что мы пренебрегли устоявшимся традициям... я пренебрег. Меня долго отчитывали. Только Фадей выглядел довольным. Савва, я прошу простить меня за то, что не дождался твоего позволения на сие действие. — Эта метка... она навсегда? — чуть отстранёно спрашиваю, поглядывая на Михеля. — Да... жалеешь? — Да нет, наверное, — пожимаю плечами, — Красиво получилось хоть? — Да, — улыбается Михель, — Красиво. Я ещё хотел спросить его, почему на утро оказался посередине дороги своего мира, как вспомнил слова Деи. Видимо, это связано с моим нежеланием присутствовать в ином мире, ведь последнее, что я чувствовал, — тоска по дому. Думаю, это и породило мое возвращение... На экзамен я шёл весьма уверенно, те дни подготовки не прошли даром. С вопросами тоже проблем не возникло, их я учил, и поэтому трудностей при сдаче не возникло. Первый экзамен я сдал на хорошо и вполне доволен результатом. Я уже возвращался к остановке, как стал свидетелем весьма интригующей картины. Оба парня где-то в паре десятков метров от меня за ручку шли к противоположной остановке. Ладно, о геях я просвещён, сам таковым являюсь. Но блин, геи в моём городе, в России? Если сперва я просто открыл рот, то потом уже и после остановился как вкопанный. Один из них подозрительно напоминал Михеля, а вот светлая макушка его парня походила на... Пару раз помотав головой, их я уже не обнаружил, хоть и пытался отыскать тех взглядом. Так и дошёл до своей остановки. Вернувшись домой, сразу сел за телевизор, вальяжно развалившись на диване. Спокойствие длилось недолго. Только заявившись домой, Лёшка, не слушая возражений, потащил в кафешку, справлять с друзьями первый сданный экзамен, по которому у друга тоже, кстати, четыре. Изрядно выпив, даже перестал замечать странные взгляды, обращённые на нашу шумную компанию. Светка даже отшучивалась, что с этими экзаменами мы и вовсе сопьемся. На том и решили, что посиделки устроим в следующий раз как сдадим все экзамены. — Ну, ты посмотри, совсем совести у людей нет! — еле ворочая языком, возмутился мой друг. Наша компания поспешила узнать причину его недовольства. Через столик от нас сидела парочка и страстно целовалась. Парень, сидя на коленях с особым рвением толкал свой язык в рот своему… парню? Тот его придерживал за талию, порой отрываясь от, видимо, столь манящих губ, чтобы хоть воздуха вдохнуть. Если других присутствующих и смутила данная картина, то вида те старались не подавать. — М-да, пусть они ещё разложат друг друга тут, — фыркнула Маришка, — Даже я со своим на людях — ни-ни. Я же смотрел и смотрел на них, пытаясь понять, что меня в них так зацепило? Те же темные волосы, но, блин, неужели у меня паранойя? Очнулся, когда меня уже стали потряхивать за плечо, спрашивая, в чём дело. Отмахнулся от них, мол, всё в порядке. Посидел ещё где-то от силы минут десять и пошел домой. Друзья хотели было в пакеты впихнуть мне оставшуюся выпивку, но мне такая щедрость была ни к чему. Пить я всё равно не умею. В середине ночи явился Лёшка и, не дойдя до со своей койки, рухнул на мою. Кое-как поделив одеяло, мы всё же уснули. На утро болела голова. За следующий экзамен я особо не переживал, поэтому на внезапно явившегося ко мне в гости Михеля, с предложением составить ему компанию на празднестве одного из приближенных Его Величества. Сперва я удивился, но после решил, что пара дней отсутствия скучной городской жизни мне только на пользу. Сожителя я предупредил, что пару дней собираюсь пожить у друга, не дождавшись, пока меня начнут расспрашивать, что за друг и откуда, быстро слинял в комнату, где меня уже ждал выбранный Михелем костюм. — Готов? — спросил тот за дверью, дожидаясь, пока я оденусь. — Подожди, а как я домой вернусь? — уже спросил я, застёгивая пиджак. — Я перенесу тебя. Не хочу, чтобы моя Пара заблудилась, как в прошлый раз. — Это было бы весьма кстати. Можешь заходить, — хмыкаю, когда дверь тут же отворяется, и в комнату заходит немного хмурый Михель. — Почему я не могу находиться с тобой в одной комнате? — Правила хорошего тона не позволяют, — честно, я и сам не понимаю, почему, обычно меня самого никакие правила не останавливали. Тот только вздыхает и обнимает меня одной рукой за талию. Чему я вовсе не против, к своему же удивлению. — Ничего не забыл? — спрашивают меня напоследок, на что я мотаю головой и в следующую секунду пол под ногами пропадает. Не успеваю испугаться, как я уже падаю на землю, отбив себе мягкое место. Вот что странно, у нас уже снег и гололёд местами, а у них везде земля да трава… — Прости, не сильно ударился? — Нет, давай помогу, — видимо, такие переходы трудно даются, раз мой эльф даже на ногах с трудом стоит. «Мой» эльф? Хм, а мне нравится. — Не откажусь. — Молодой Господин, лошади готовы, — подбежал к нам мужчина лет тридцати,— С Вами все хорошо? — Всё в порядке, давайте выезжать, — а потом уже мне, — Поместье графа не так далеко, к вечеру мы должны уже прибыть. — А разве твой портал не должен был нас прямо туда перебросить? — Ты слишком высокого обо мне мнения. Мне едва хватило сил выдернуть тебя из твоего мира. Я разочаровал тебя? — Глупости не говори, — шикнул на него, — Как нам туда добраться? — Стража поедет на лошадях, мы — в карете. И пока не забыл, — обернулся тот к приближающемуся к нам парню, — Савелий, знакомься, это мой приближённый и, по совместительству, лучший друг — Ринат. Ему я даже свою жизнь доверить могу. И ты не стесняйся. На что парень лишь улыбнулся и уже посмотрел на меня. — Встречались уже, верно? Я даже кивнуть не успел, как меня за руку потащили к той самой карете. Удивлённому Ринату оставалось только идти следом. Если сперва я был рад избежать участи всадника, тем самым, отбить себе всё мягкое место, то в карете, несмотря на оббитую мягким материалом скамью, у меня ныло все тело. Кроме меня и Михеля больше в карете никого не было. Ринат восседал на бодром скакуне, предпочитая ехать сзади. Помимо него было еще шесть стражников, но их я увидел лишь мельком. — Отец со старшим братом нас чуть позже догонят, думаю, они приедут на рассвете. Фадей отправился охранять границы нашего королевства и следить, чтобы вампиры не нарушили наш шаткий мир. — А к кому мы едем? — решил задать вопрос, который я запамятовал спросить ещё до отъезда. — К Графу Филкрисскому. У одного из его сыновей наступает пора совершеннолетия, и по такому событию граф изъявил желание видеть нас на своём торжестве в качестве гостей. Он был в хороших отношения с моим отцом, и поэтому наше присутствие стало лишь вопросом времени. Если честно, я не изъявлял желания присутствовать на их торжестве, скажем, у меня не очень хорошие отношения с его вторым сыном. — Сказав это, Михель отвернулся к окну, видимо, не желая продолжать разговор на эту тему. Я несколько раз хотел спросить его, но не решался, поэтому был очень удивлен, когда он сам продолжил, — Ты должен был его заметить там, на балу. Поразмыслив пару минут на тот счёт, кого я вообще увидел на балу, с опозданием заметил, что одной подсказки мало. Несмотря на моё рвение, большего я всё же от него не узнал. Всё время поездки эльф был очень задумчивым, порой хмурил брови, а то и вовсе не отвлекаясь смотрел на распахнутый вдали горизонт. Где-то под вечер меня уже разморило, но поспать мне не дал окрик провожатого о прибытии в пункт назначения. Я уже хотел открыть дверцу, как меня остановил Михель, коротко поцеловав в губы и пригладив волосы, которые успели растрепаться во время езды. В благодарность разгладил его складки на рукаве. Вот за такими действиями нас и застал Ринат, любезно распахнув дверцу. — Ваши светлости, прошу на выход, — учтиво поклонился он и отошёл в сторону, пропуская нас. — Светлости? — Ну, ты же моя Пара, пусть пока ещё и неофициально. Если у других будут возникать какие-либо вопросы по поводу твоего происхождения, то лучше не отвечай, пусть думают, что ты гордый, — позволив взять себя под локоть, я безропотно вышел за ним, — Даже своим фаворитам я не дарил подарки. — И много их у тебя было? — постарался ответить равнодушно, но всё же скрыть своё негодование полностью я не смог. — Пара, и то скорее для вида. Наследник должен быть желанен и любим народом, — с каким-то нрав учительским тоном выдал он, скорее всего, пародируя одного из своих наставников. — Если возникнут проблемы, обращайся к Ринату. А они, скорее всего, возникнут, — последнее предложение Михель уже прошептал, как я понял, для себя. На его мимолётный поцелуй в щечку я только нахмурился. Странный он какой-то сегодня. Стоило нам подойти к дверям замка, как их тут же раскрыли перед нами, а на пороге, стоял, по-видимому, сам граф с семейством. Как только я встретился с ледяным взглядом самого графа, по спине будто целый табун мурашек пробежался. К счастью, когда я опомнился, то граф уже успел поприветствовать принца, и при мне начал отдавать приказ своим слугам насчёт всех удобств своим гостям, пропуская нас внутрь. Я бы и не заметил ещё одного члена семьи, если бы не хватка Михеля. Проследив за его взглядом, увидел белобрысого паренька с гордой осанкой и чуть презренным взором, обращенным на меня. Я в мыслях уже успел возмутиться, с чего вдруг такой «радушный» прием, как в голову поздно закралась мысль, что я его где-то уже видел… — Ты?!