Савелий

Замок эльфийского королевства Лаэрхиль. — Значит, это он? — стоя лицом к окну тихо проговорил мужчина. — Сомнений быть не может, — подтвердил другой, окинув быстрым взглядом фигуру своего короля. Они так и стояли в тишине, пока их не прервал лёгкий стук в дверь. — Отец, ты звал меня? — Да, Михель. Присядь, — мне указали на ближайшее кресло. — Мы нашли того, кто покушался на твою жизнь, — выдержав незначительную паузу, отец продолжил. — Помнишь принца Акима, второго в очереди на престол вампиров? Я молча выгнул бровь, побуждая к продолжению. Признаться честно, я ожидал нечто подобное. Аким не раз высказывал свою заинтересованность моей персоной, раз за разом предпринимая попытки ухаживать за мной, в чём не преуспевал вовсе. Меня его кандидатура нисколько не прельщала. Имея равные шансы с другими детьми после прямого наследника престола, я мог без труда отказывать на все попытки своих не задавшихся ухажёров и не чувствовать давления со стороны короны, как и обязательств перед ней. Как уполномоченное лицо, представляющее своё королевство, моим правом и долгом является поиск достойной партии для поддержания хороших отношений как на международном уровне, так и на внутреннем. По-видимому, Аким посчитал меня неплохим вариантом, если не для дружественных отношений между нашими народами, то для поддержания своего статуса точно. Я был прекрасно осведомлён на счёт его удручающего положения, которое шло наперекор его желанию стать во главе семьи. Брак со мной был прекрасным шансом укрепить своё положение. Однако ту участь, которую он мне уготовил, принять я был не способен. Положение младшего супруга шло вразрез с моими представлениями о заключения союза. Пусть я и четвёртый в очереди на престол, но всё же принц своего народа. С вампирами мы не имели разногласий и жили в мире, поэтому ни я, ни отец не испытывали к ним особой симпатии, чтобы изъявить желание породниться. Вне всякого сомнения, мой отказ задел самолюбие юного принца, побудив его искать альтернативные методы решения проблемы. Например, подчинить мою душу, тем самым, поработив мою волю. В тот момент я должен был признать, что несмотря на мнение многих социальных групп, занимающихся пересмотром устаревших заблуждений насчёт различных рас и их представителей, вампиры, во многом благодаря своему нежеланию считаться с точкой зрения других, как бы то ни было, оправдывают часть предубеждений о себе… В разгаре обсуждений нам представили свидетеля, одновременно являющегося соучастником принца вампиров. Ещё до моего прихода, под надсмотром отца и его приближённых, эльфы считывали память преступника, после чего, уверившись в неподдельности данной находки, уже уведомили меня. Умения мага, несомненно, были впечатляющими, как и его познания о различных видах тех же проклятий, одно из которых я в полной мере ощутил на себе. Не иначе как ученик некроманта. Сбор информации не занял много времени. Каждая крупинка была учтена и многократно пересматривалась в ходе расследования. От места и времени активации проклятья до прямых доказательств вины нашего «обвиняемого». Благо, на моей ауре остался отпечаток его махинаций, несущий в себе природу его истинных намерений на моё тело и его последующую эксплуатацию в своих интересах. Послы были проинформированы, и уже спустя пару дней нашу делегацию пригласили в резиденцию вампиров для последующих выяснений обстоятельств. На тот момент я не имел возможности видеться со своей Парой, поэтому оповестил его о своём временном отсутствии по причине разрешения семейного конфликта. Ясное дело, ребёнку ни к чему знать подробности. В тот момент я даже и помыслить не мог, во что это всё обернётся… Уже подъезжая к воротам, я заметил Акима в окружении собственной стражи. Едва наши взгляды встретились, он скривил губы и сощурил глаза. Понять, о чём он думает, мне не представилось возможным. Едва он ощутил знакомую ауру, то развернулся и направился во дворец. Маг, которого он почуял, смиренно остался на месте. Его взгляд лишь коротко мазнул по его отдаляющейся фигуре, прежде чем потерять какой-либо интерес. Собрание, как и обсуждение вопросов, протекало спокойно. Король был сдержан и на удивление учтив. Лишь изредка он бросал взгляды на своего второго сына, на которые тот, казалось, не реагировал вовсе. Только его «фон» говорил о чистом возмущении нынешним положением вещей. Что же, итогом дела стало лишение прав Акима на престол. Однако меня смущал не сколько приговор, сколько его трактовка, заверенная в письменном виде с личной подписью короля. Его можно было обойти, и это настораживало. Полагаю, отец семейства не собирался лишаться лишнего кандидата на престол, что наводило на подозрения. Единственное, что меня, пожалуй, позабавило, так это факт немедленного сочетания узами брака среднего сына в роли младшего супруга. На этих словах Аким дал себе волю негодующе рыкнуть, чем заслужил волну гнева от своего отца. Дело чуть не дошло до рукоприкладства. Только по дороге домой меня начало одолевать нехорошее предчувствие. Пожалуй, я должен был быть верен своим ощущениям, но ближе к ночи, готовый уснуть в любой момент, я избавился от всех сомнений. Словно все проблемы разом оставили тебя. Наутро проснулся в прекрасном расположении духа, будто заново родился. С головой ушёл в дела своего королевства, на что отец взирал с улыбкой, а брат тихо посмеивался, что я наконец-то взялся за ум. Дни сменялись неделями, недели — месяцами и годами. Я познал искусство дипломатии, изучил истории многих народов, их культуру. Семья не могла мной нарадоваться и всячески поощряла мои стремления, как и успехи в работе на благо королевства. Я прекрасно реализовал себя в дипломатии, лично присутствовал на освещении различных вопросов, будь то разрешение межрасовых конфликтов или разоблачение преступных группировок, несущих угрозу мирной жизни. Порой поднимались разговоры об институте семьи с лёгким намёком на мою личную жизнь и последующим выяснением обстоятельств наших отношений… с кем? В те моменты я не понимал, о чём или о ком идёт речь, первое время даже расслышать не удавалось, что пытаются мне сказать, так как вскоре я убегал по делам, ведомый немыслимым порывом. Мне сложно сказать, когда начались распри между эльфами и вампирами, поскольку мы всегда сильно отличались друг о друга, не считая события минувших лет. Возвращаясь к нашей теме, к власти, посредством революции, пришёл новый правитель, оттеснив династию бывших королей. Его режим правления вкорне изменил устои прошлой жизни народа. Если раньше на территории свободно уживались представители разных рас, имеющие на тот момент времени все возможности для спокойной и мирной жизни, то сейчас тех же людей используют как скот без права мнения. Я бы посчитал это скачком в прошлое, поскольку тема расовой дискриминации всегда несла за собой бурные обсуждения на примере тех же вампиров. В связи с новым положением вещей к нам переправляется большое количество беженцев, отослать которых рука не поднимается. Среди них были и эльфы, которые в своё время нашли там своё место, сумев адаптироваться к незнакомым реалиям и пустить корни. Многие из них ведут торговую деятельность. Ранее территория вампиров не могла удовлетворить потребности даже своего народа: продовольствия откровенно не хватало. С того времени был заключён ряд договоров, большинство из которых несло в себе обмен различными товарами и услугами. Что до настоящего времени, то ряд из них находится под угрозой расторжения, что ставит вампиров в невыгодное положение. С того времени первые лица нашей семьи часто отсутствуют дома, силясь решить спор и прийти к консенсусу. Теперь наше общение сводилось к отчётам всех предпринятых нами действий. Я принимал это как должное. В свободное время, которого мне откровенно не хватало, брат интересовался моими делами на личном фронте, отчего я удивлённо приподнимал брови. Меня мало волновал этот вопрос, поэтому разговор прекращался так же быстро, как и начинался. Спустя ещё пару лет напряжение между двумя народами спало, а я поступил в Академию, в которой на тот момент учился мой брат и сестра. Интерес к знаниям вновь взял верх над моим телом и разумом, что, к слову, удивило отца и старшего брата. Они уже довольно давно имели привычку косо посматривать на меня. Если меня это и смущало, то виду я старался не подавать. В один день Рэниро застал меня в саду и настоял на разговоре, который, скорее, походил на допрос. — Михель, скажи честно… вы с Саввой поссорились? — Ты сейчас о ком? — нахмурился я. Насколько помнил, знакомых с таким именем у меня не было. — О твоей Паре, — ответил брат, смотря мне прямо в глаза, явно пытаясь уловить мои эмоции. Вот только я продолжал непонятливо смотреть на него в ответ, перенимая его желание понять: в чём дело? Молчание длилось недолго. Ничего не говоря, он просто встал и ушёл, оставив меня одного наедине со своими мыслями. Спустя неделю отец позвал меня к себе. Мне не было смысла искать причину столь обыденного распоряжения с его стороны. И только когда в установленном времени и месте я повстречал Рината, старшего брата и отца, мысли в моей голове невольно закопошились. — Сынок, — мягко начал Повелитель. — Ты в последнее время ничего странного не ощущал? Я отрицательно мотнул головой, не понимая, к чему он ведёт. — Может, воздействие на разум или помутнение? — продолжал отец. А взгляды остальных присутствующих только нагнетали обстановку. Ещё раз глянул на отца, который в то время смотрел на меня своим не читаемым взглядом и медленно покачал готовой. Мужчина мрачно вздохнул и направился ко мне. Следующие пару минут отец просматривал мою память, в то время как я силился вспомнить, что послужило причиной таким радикальным мерам. По-видимому, дело было серьёзное, поскольку отцу пришлось искать ответы в моей голове, не слыша и не веря моим словам. — Прости, что отвлёк. Можешь идти, — наконец произнёс он. Я ещё с минуту сидел, подозрительно оглядывая застывшие фигуры, которые к тому моменту расположились вокруг меня. В конечном счёте, пожав плечами, я двинулся к дверям, и уже покидая кабинет услышал: — Как я и думал… Глубоко задумчивый голос своего отца заставил меня нервно дёрнуться, но к тому времени я был уже достаточно далеко, чтобы это кто-то заметил. Всё шло своим чередом. Каждый день я просыпался свежим, желая исследовать новые горизонты. Не считая странного ощущения, будто я что-то забыл. Вечерами сидел за бумагами, помогая разгребать послания, донесения и прочие письма. В один из таких вечеров ко мне явилась женщина. — Здравствуй, Михель, — с первых слов дама произвела неизгладимое впечатление, казалось, даже время замедлило свой ход. Мне не сразу довелось заметить, что та обратилась ко мне по имени без использования различных обращений как к члену королевской семьи, что в принципе шло вразрез с установленными правилами. — Добрый вечер, — как обратиться к ней, я не знал, а то, что она находилась в моих покоях, и вовсе заставляло подозрительно сузить глаза. — Могу я узнать, кто Вы? На мой вопрос женщина слегка нахмурила брови. Вскинув голову, она с лёгкой усмешкой представилась как «целительница». — Могу я тогда узнать, что привело Вас в мои покои? — Ты, — простой и исчерпывающий ответ. — Скажи, Михель, что есть Пара каждому существу в нашем мире? — Любовь? — неуверенно ответил я, не понимая, к чему этот вопрос. — А ты хочешь любви? Хочешь любить? Быть любимым? — наклонив голову, поинтересовалась та. — Каждый, думаю, хочет. — Скажи мне, ты узнаешь, что это? — поинтересовалась она, протянув мне кулон на золотой цепочке. — Кулон, — ответил как само разумеющееся. — Чей он? — …Вы думаете, что он принадлежит мне? Женщина неспешно кивнула, а стоило ей поймать мой взгляд, как в горле пересохло. — Он и есть твой, — я перевёл свой взгляд на её лицо. Дама в ответ странно сощурилась и лёгким движением пальцев ухватилась за футляр с ясным намерением открыть его. В этот момент я странно дёрнулся в её сторону, не успев поразиться самому себе. Уже было протянул к ней руки, желая отобрать эту вещицу, как замер, не в силах пошевелиться. Мне понадобилась от силы пара секунд, чтобы прийти в себя и понять, что произошло. И всё это время я не переставал нервно сжимать пальцы, которые так и хотели ухватиться за… — Откроешь? — чуть усмехнулась та, скривив губы. Где-то в стороне билась навязчивая мысль, что это всё фарс, но само нахождение этой женщины в столь охраняемом месте уже говорило о многом. В первую очередь — её присутствие обусловлено самим желанием представителей королевской семьи. А иначе здесь не было бы так тихо. Охранные чары не пропустят чужака. — Да, ты забыл. Точнее, кому-то это было выгодно — затуманить твой разум, отвлечь от проблем насущных, — женщина скривила губы в подобии улыбки, пока я молча переваривал услышанное. Стоит заметить, что каждая мысль противоречила другой. В конце концов я уже был готов выставить незнакомую мне женщину за дверь, не взирая на различные препятствия, в наличии которых я был определённо уверен. — Более десяти лет назад ты покинул оковы своего сна, своей темницы, готовой стать тебе вечным кошмаром. В этом есть и моя заслуга, как и твоя встреча со своей Парой. Михель, пора бы тебе уже вспомнить и осознать, сколько времени ты потерял, — с угрозой та стала надвигаться на меня, пока мои ноги не столкнулись с преградой и я вновь не сел в своё кресло. В следующий миг её руки коснулись моего лба и я потерял сознание.