Тропа Зиры

      «Сволочь чернохвостая, индюк надутый, придурок... и сестрёнка, — тоже хороша, мурлыка тихая, снюхалась за моей спиной с этим негодяем, — мозг Чары лихорадочно подбирал всё новые и новые, совсем не лестные эпитеты в адрес сестры и её любовника, - И как же он так мог!? Гнусный лгун и предатель!... А как клялся, что меня любит... А я еще дура поверила. Бегала за ним, ждала, переживала...» Пятнистая кошка на ходу мазанула себе лапой по морде – вдруг снова защипало в глазу, словно капля ее злости и раздражения каким-то чудом материализовалась и теперь кусала, колола и разъедала свою хозяйку.       Да, уже несколько дней прошло с того злополучного момента, но она все еще не могла без вспышки злобы вспоминать о том, как радостная и счастливая, в предвкушении прекрасного романтического вечера, она тихо выглянула из зарослей джунглей на их поляну и остолбенела, словно громом пораженная. На том самом месте, где еще совсем недавно Ра клялся ей в любви и дарил свои горячие ласки, эта черная скотина теперь занимался любовью с другой. И что было самое обидное, с ее родной сестрой. Свет дня померк в глазах Чары. Она была просто раздавлена, уничтожена, и обращена в прах осознанием того, что только что открылось ее глазам. Так предать, растоптать ее любовь, да как он посмел?... Ей захотелось с громким рыком кинуться и безжалостно рвать когтями и что есть силы пронзать клыками тела этих двух любовничков. И наверно так бы она и сделала, но рычание комом застыло в горле, так и не вырвавшись наружу. На смену испепеляющему гневу вдруг резко пришла обида и жалость к самой себе. Она резко развернулась и яростно хлеща хвостом себя по бокам кинулась прочь, глотая застилающие глаза слезы. Выскользнувшая из под Ра в блаженстве, катающаяся на спине Мара успела краем глаза в последний момент увидела сестру, а шумное бегство не осталось не замеченным и Ра. Леопард уже хотел даже пойти посмотреть, кто там, но остановился, почувствовав как на его спину легла лапа Мары.       — Не ходи... Это Чара была. Она кажется сильно обиделась и злится. Не ходи за ней, пусть побегает, остынет, а я ей потом сама все объясню. – попросила вмиг посерьезневшая леопардиха.       — Вот черт!.. – сильно ударив лапой о землю, только и нашел, что сказать Ра. Но все же за Чарой, повинуясь первому своему порыву, не последовал, остановился, уступив доводам ее сестры.       А Чара бежала, бежала прочь, подальше от того места, где так жестоко и сверепо поступили с ней, растоптав лучшие ее надежды и чувства. Бежала не разбирая дороги, куда глаза глядят, почти не останавливаясь. Лишь раз задержавшись, схватив и сожрав буквально саму попавшую в когти какую-то толстую крысу. А может и не крысу, она толком и не разобралась, сделав все в забытьи, словно во сне, подчиняясь лишь врожденным охотничьим инстинктам. Пришла в себя она лишь под вечер следующего дня. Где-то среди гор. Только там, среди голых каменных стен и россыпей обвалов ее посетила здравая мысль ненадолго остановиться и все-таки подумать, что же ей делать дальше. Первым делом она решила осмотреться и понять, куда ее лапы занесли. Взобравшись на один из уступов огромной скалы, что тянулась вверх к небу справа от нее, она на минуту замерла, рассматривая открывшуюся с высоты панораму. Слева, внизу вилась тропа, не так далеко впереди одолевая перевал и начиная спуск вниз, к видневшейся вдали выжженной огнем, слабовсхолмленной равнине. Совершая очередной свой поворот, тропа скрывалась за очередным каменным массивом. Справа весь обзор закрывала большая гора, на склоне которой, на одном из выступов, собственно сейчас Чара и сидела. Впереди, как уже говорилась, виднелась равнина, недавно перенесшая сильный пожар. Слева, за совсем неглубоким в этом месте ущельем, простирались до самого горизонта горы. Ну а сзади, сзади были джунгли, те самые, возвращаться в которые оной самке леопарда не хотелось ни при каких обстоятельствах. Еще она заметила троих серых горилл, расположившихся чуть впереди на тропе. Точно таких же она видела, когда этот подлый предатель Ра уходил куда-то со своей этой львицей в какой-то поход. Но ничего, она ему еще отомстит, она заставит его пожалеть о том, что он сделал... и эту здоровую кошку заодно накажет, ведь с нее вот все неприятности то и начались, да, как только львица появилась, все сразу пошло наперекосяк. Сначала Ра ушел неведома куда на столько дней, а потом и вообще... И львица должна быть наказана, и сестра.... Чара вдруг вспомнила, как ра рассказывал ей о каких-то чудовищных гиенах, что завелись где-то на севере, вроде как они собирались воевать с гориллами... или еще с кем... Точно! Ра упоминал, что они и тигру эту без полосок ненавидят. Решено. Она отправится на север, найдет и приведет сюда этих гиен, она покажет им дорогу и уж наверно те в благодарность помогут ей расправится со своими обидчиками. Вот только бы незаметно мимо горилл проскочить. Но это не трудно будет сделать, нужно только темноты дождаться, тогда они ее, и в пяти шагах не увидят...       Чара осторожно и тихо спустилась в низ, ближе к тропе и спрятавшись среди камней и в ожидании ночи задремала, убаюканная мыслями о предстоящей мести.       Проспала она тогда долго, чуть ли не до рассвета, но все же успела незамеченной прошмыгнуть в темноте мимо поста горцев. Без каких либо достойных внимания событий спустилась с гор вниз, на равнину и лишь ненадолго остановилась у подножия хребта, размышляя, в какую сторону и каким путем ей сейчас лучше пойти. Заметив слева признаки реки, Чара решила, что двигаться вдоль реки – очень неплохой вариант. Там где есть вода – всегда будет и растительность, трава, кустарники, а главное - деревья, а значит и дичь и места, где можно спокойно отдохнуть или просто спрятаться. Тем более, что река несла свои воды на север, в ту же сторону, куда собралась идти и она.       Весь день, почти до самого вечера провела она на лапах, держа свой путь параллельно руслу реки на некотором расстоянии от нее, делая лишь короткие остановки на отдых, ибо негде было особо расположится, ощутив при этом себя в спокойной, уверенной безопасности – на много тысяч шагов от самых гор вдоль ее пути царили следы великого пожара, сквозь пепел которого пробивалась лишь молодая трава. Все более-менее крупные растения были уничтожены, лишь местами, в низинах у воды попадались небольшие оазисы каким-то чудом уцелевших кустов, да торчали местами черные обгоревшие остовы стволов деревьев, многие лишенные даже веток. А леопард может чувствовать себя спокойно лишь на ветвях деревьев, или в узких расщелинах средь камней. Ни того ни другого поблизости не наблюдалось. Но может оно и к лучшему, меньше отдыхаешь – больше идешь, а значит и быстрее приближаешься к цели. Это ей сейчас на лапу. Хотя, кто знает, где эти огромные бежевые гиены? Она знает, только, что где-то на севере. А насколько далеко, не имеет ни малейшего понятия. Может вон за тем пригорком уже, а может и еще больше луны идти и идти... Но это не важно, она дойдет, чего бы это ей не стоило, она сделает, то что задумала. И не важно, сколько это займет времени. Вот только бы обратную дорогу не забыть, не потерять, ведь идет она уже по незнакомым местам, где раньше никогда не бывала. Чара даже усмехнулась, про себя, представив, какой будет конфуз, если она поведет гиен в страну трех холмов и заплутает по дороге. Нет, такого же она конечно не допустит. Отвлекающая и забирающая почти все сознание боль и обида в ее душе немного поутихла, уступив место холодной злобной решительности. Она снова внимательна и сосредоточенна. Она запомнит тщательно весь свой путь и не сделает такой ошибки, нет. Она взошла на возвышенное место и ненадолго остановилась, осмотрелась. Поймала себя на мысли, что что-то не так, странно и немного пугающе. Да, слишком пустынное место. Ни одной живой души сегодня за весь день не повстречала. И даже в небе – пусто. Лишь какой-то одинокий орел с утра парил над горами. И все... Хотя чего странного? Тут пожар был, немудрено, что все разбежались, спасаясь от огня и теперь не спешат возвращаться в места, где пришлось пережить столько страху... Да и ей тут, на этой гари, задерживаться не стоит. Вот, как раз, впереди виднеется гряда холмов, на которой видна не тронутая пожаром зелень растительности. По каким-то причинам огонь туда не добрался. И на глаз вроде не сильно далеко, как раз до темноты можно добраться туда, вот там она и отдохнет. И возможно поохотится, да не возможно, а точно – то что-то уже и голод начал чувствоваться...       Она собралась было идти дальше, но оглянулась, бросив взгляд в сторону гор, с которых спустилась сегодня утром. Они все еще были видны, несмотря на то, что она целый день шла прочь от них. Более того, горы показались ей совсем близкими, хотя и уменьшились в размерах и словно немного вросли в землю. И выглядели они издалека как-то более привлекательней, их вид с расстоянием несколько утратил то мрачноватое величие, что ощущается, когда стоишь рядом с ними. Вздохнув с сожалением, она была бы рада, если б горы, скрывающие за собой ее прежнее место жизни уже исчезли бы из виду, чара сделала пару шагов вперед и снова остановилась. Ей показалось, что в небольших чахлых кустах в низинке справа кто-то есть. Кто-то притаился или спал а теперь шевельнулся, едва слышно зашуршал, потревоженный то ли звуком ее шагов, то ли каким-то событием во сне. Припав на лапах, готовая к прыжку в любое время и оскалившись, на всякий случай, Чара начала неспешно обходить по кругу кусты, пытаясь рассмотреть того, кто в них или за ними спрятался. Очень скоро она обнаружила и источник шороха. Им оказался невиданный ею раньше зверь, приблизительно одинакового с нею размера. Светло-коричневого окрасу шерсти, с редкими, но более крупными, по сравнению с леопардом пятнами по бокам, темными, почти черными лапами и коротким, каким-то растрепанным и смешным хвостом и изрядно рваными и видимо от того плохо стоящими ушами. Лежа на брюхе, чуть приоткрыв пасть и вывалив язык, зверь, чуть наклонив в бок голову, с любопытством наблюдал за подходящей к нему Чарой, а поняв, что она его заметила, поднялся на лапы. При этом он пару раз кивнул вниз головой и отвел взгляд от леопардихи, давая понять ей, что хоть и заинтересован ее, но агрессивных планов не имеет. А хотя и мог бы – судя по видневшимся в приоткрытой пасти зубам, к травоядным он принадлежал вряд ли. Чара остановилась и пару раз слабо качнула хвостом из стороны в сторону, раздумывая как себя дальше вести. И тут же вспомнила, такого же зверя привели с собой гориллы, она видела его когда ждала возвращение Ра. Это гиена, поняла она. И очень может быть, что он знает, где найти своих гигантстких собратьев. Значит стоит с этой гиеной пообщаться.       — Ты кто? – почти одновременно спросили они друг друга.       — Я – гиеныч, зовут меня Кофи. Я тут живу, это территория нашего клана. – сообщил незнакомец. И повторил свой вопрос – А ты кто такая и что здесь делаешь?       — А я – леопардиха. Мое имя – Чара. – представилась она, стараясь придать своему голосу как можно большую дружелюбность, приняв более спокойную высокую стойку и убрав оскал, неуместный для расспросов, которыми собиралась сейчас заняться. – Пусть Кофи не волнуется, я просто проходила мимо, и скоро покину территорию вашего клана. Но буду благодарна гиенычу, если он подскажет мне немного дорогу, ведь я впервые в этих местах.       — Хм... – по морде Кофи было видно, что в душе его сейчас борются природная осторожность и недоверие к чужакам, с одной стороны, и простое желание поболтать, пообщаться, по всей видимости он тут давненько в одиночестве скучает, во всяком случае, вокруг ничьих следов не было видно. – И чего Чара хотела знать? Если где поохотиться, так это лучше там, за буграми. – он махнул лапой в сторону недавно замеченных чарой холмов.       – Тут вот после пожара совсем никого не осталось... Чертова звезда! – вдруг злобно добавил он – Не виселось же ей на небе!...       — Спасибо, Кофи. – Поблагодарила Чара за ценную информацию, сулившую разрешение проблемм питания. – А вот не подскажет ли Кофи еще... Может он знает, где можно встретить двух больших-больших гиен? Говорят, они где-то здесь, на севере...       — Ну не знаю... Тут похоже после пожара я один остался. Ни больших ни маленьких гиен я давно не видел... Хотя постой, вдалеке парочка, кажется наших прошла на север. Я по их следам пробовал догнать, но куда там – они прямиком через пустыню пошли, там ни воды, ни еды, я на второй день вынужден был вернуться, так и не поспел за ними.       — А эта пустыня, она большая? Через нее можно пройти?       — Большая... Лучше не пробовать, тем более в сухой сезон, как сейчас.       — Как жаль... А обойти ее как нибудь можно? – продолжала расспросы Чара.       — А обойти можно, вот как раз по этой реке можно идти, а потом свернуть направо. Там как раз русло поворот влево делает. Так вот, река налево пойдет, а тебе направо. Место приметное, как раз с этой стороны там приток, большой ручей будет. Вот тебе по тому ручью вверх по течению и идти. Удобно, заблудится сложно – охотно разъяснял Кофи, соскучившийся по общению. – А потом как до холмов дайдешь, снова поворачивай на север, там тоже сильно не заплутаешь – за холмами – болота пойдут. А по холмам пойдешь, глядишь и попадешь, куда тебе нужно. Я далеко на север, правда не ходил, что там дальше – не знаю, но спросишь у кого-нибудь, наверняка там живет кто-нибудь.       — Спасибо, – коротко поблагодарила Чара и чуть прищурила глаза, продемонстрировав кошачий знак симпатии. И развернувшись пошла дальше.       — А?... – начал было гиеныч вопрос о том, не захочет ли гостья остаться отдохнуть и поболтать еще с ним, но поняв, что явно не собирается, замолчал и лишь разочарованно вздохнул. Вот так вот, делай добро другим, помогай! А они даже компанию не считают нужным хоть на время составить... Ну и ладно, придите еще кто-нибудь, спросите чего-то... Кофи будет нем как камень. Вот так вот.       Покрутившись на месте, гиеныч снова улегся калачиком и, немного поворчав еще, вскоре уснул.       А Чару, добравшуюся к темноте до зеленых холмов, что она заметила еще до разговора с Кофи, ожидали два приятных сюрприза – отличные деревья, на ветвях которых прекрасно можно было отдохнуть и стадо коз, заночевавшее поблизости. И, хотя она довольно сильно устала, но отказать себе в удовольствии поохотиться не смогла. Под покровом ночной темноты ей удалось проделать все настолько грамотно и бесшумно, что травоядные даже не всполошились и только утром заметили пропажу одного из своих. А плотно поужинавшая хищница позволила себе в эту ночь хорошенько отужинать и отдохнуть и со всеми удобствами подольше. Когда она утром продолжила свой путь на север, она почувствовала себя гораздо лучше, уверенней в себе, бодрее и энергичней.       Кофи, надо сказать, подсказал ей довольно неплохой вариант маршрута и все эти дни она ни разу не плутала, не кружила и не теряла зазря времени, следуя советам гиеныча. Чара даже испытала в душе некоторое чувство благодарности и неловкости, за то, что так скромно поблагодарила его за оказанную услугу. Хотя... она ведь торопилась, спешила, не предполагая, что путь ее будет настолько долгим. Но как бы не было хорошо идти по разведанной Кофи земле, а со временем леопардиха достигла и границ странствий гиеныча. Дальше начиналась полная неизвестность. И что совсем не утешительно – спросить было больше не у кого. Всего раз по дороге она встретилась с одной из своих соплеменниц. Как водится походили кругами, пошипели друг на друга, пометали глазами молнии, но до драки так и не дошли. До мирных разговоров – тоже. Просто разошлись в разные стороны, каждая по своим делам. Вот теперь, дойдя по постепенно вырождающейся гряде холмов до какой-то реки, преградившей ей прямой путь на север, Чара, взобравшись на дерево, растущее на самом берегу, размышляла о том, куда дальше ей путь держать. Если прямо на север – это надо реку переплывать. Она тут широкая, хорошо, хоть течение спокойное, без порогов и водоворотов. Но все равно, в воду лезть желания нет никакого – мокрая она сильно, неприятная... Да и на том берегу почти всюду, куда хватало взгляда, виднелась открытая, почти лишенная крупной растительности саванна. А это плохо. В таком месте и от стада буйволов трудно спрятаться, да и добычу скрасть труднее. Можно, конечно вдоль берега пойти, но вот куда? Вверх по течению, где река поуже должна быть и где можно будет ее перейти. Но это налево, а с левой стороны гряды холмов всю дорогу тянулись болота. Что если они там подходят вплотную к реке? Увязнуть можно, не пройти... а то и вовсе утонуть. Чару передернуло от неприятных мыслей, когда она представила, как это может произойти. Что ж, остается только вариант идти вниз по течению направо, тем более, что вроде как река делает плавный поворот в сторону севера. Решив для себя таким образом задачу направления завтрашнего движения, Чара быстро и крепко заснула. Непривычно большие, постоянные долгие переходы сделали свое дело, она уснула без дерганья и нервотрепки, так свойственной всем кошкам, оказавшимся в незнакомом для них месте. Усталость взяла свое и множество незнакомых запахов и шорохов не сумели ей теперь доставить беспокойство и потревожить.       Рано утром ее разбудил плеск воды и шум чьего-то движения. Мгновенно очнувшись ото сна, напрягшись готовая в любую секунду действовать, Чара, стараясь не шевельнуться, начала высматривать причину шума. Это оказалось совсем не трудно. Почти возле самого дерева, на котором она устроила ночлег, на берег из воды выходило львиное семейство. Лев, глухо, сдержанно порыкивающий и постоянно оборачивавшийся назад, в сторону воды и противоположного берега. С ним была львица, несшая в зубах совсем маленького львенка и еще один львенок, постарше, передвигавшийся самостоятельно, уже без помощи родителей. Вид у львов был встревоженный. По всей видимости они от кого-то или чего-то убегали. Явно торопились, даже не особо тщательно отряхнулись, выйдя из воды, проделывая это на ходу, второпях. И быстро скрылись из виду, удалясь в сумрачную чащу леса. На Чару даже внимания не обратили. Хотя может быть и просто не заметили впопыхах, хотя прошли совсем рядом. «Интересно, что же такое их так бежать заставило? – подумала пятнистая кошка, проводив взглядом странных гостей – Выходит, на том берегу не так уж и безопасно и покойно. Значит правильно я решила дальше этим берегом идти». Она поднялась на лапы и хорошенько потянулась, собираясь спрыгнуть с ветки вниз и продолжить свой путь. Но в последний момент все же передумала, решив еще немного отдохнуть и снова растянувшись на ветке, свесив лапы и хвост вниз, прикрыла глаза, вздохнув и облизнув нос, снова задремала под тихий, едва слышный шепот листвы.       Позже ее вновь разбудил плеск воды и какой-то шум беготни вокруг и ворчание. Раздосадованная тем, что ее побеспокоили вновь, Чара уже наморщила нос и хотела злобно зарычать, но открыв глаза, быстро отказалась от этой затеи. Через реку, вслед за львами переправились и теперь сновали, вынюхивая все кругом, какие-то невиданные ранее леопардихой звери. Крупные, серой густой шерсти, чем-то напоминавшие шаклов, но гораздо крупнее. И их было много. Очень много. Быстро сообразив, что это так же, как и она хищники, Чара сочла за лучшее остаться незамеченной в своем укрытии наверху. Ведь спустись она вниз и если эти звери вздумают напасть, то шансов у нее выжить не будет. Медленно, стараясь не привлекать чужого внимания, она подтянула к себе лапы, вцепилась когтями в ветвь и подобрала к своему боку хвост. А невиданные звери бродили внизу, периодически отряхиваясь, поднимая фонтаны брызг и чуть ли не рыли носами землю, выискивая чей-то след, изредка сталкиваясь друг с другом и глухо друг на друга порыкивая.       Чуть в стороне Чара заметила небольшую группу серых, в отличии от основной массы снующих туда-сюда соплеменников, стоявших на пригорке и внимательно наблюдавших за происходящим вокруг. По крупному виду и уверенным позам членов этой группы, Чара решила для себя, что это их начальство, вожак стаи и его свита. «Да, звери явно не местные, издалека пришли, вот у кого дорогу бы спросить. Наверняка они знают... Но нет уж, чего-то не хочется, уж слишком их много, да и вид у них совсем не миролюбивый... Рыщут все чего-то, вынюхивают... уже бы нашли поскорей, да уходили, что ли... а то так и меня сейчас учуют» - думала сейчас молодая леопардиха, крепко вцепившись в свою ветку и боясь пошевельнуться. Судьба, или что там еще определяет все что случается в подлунном мире, кажется на этот раз услышала ее пожелание и милостливо решила его исполнить. Из толпы ищущих вдруг вырвался один зверь и подбежав к вожакам что-то им быстро сообщил, что именно, Чара не расслышала из-за растояния и непривычного говора пришельцев. Но вроде они нашли то, чего так усердно искали. Кивнув головой в знак одобрения докладчика, вожак прорычал команду, подчиняясь которой вся стая дружно бросила поиски и устремилась вслед за нашедшим след собратом. В ту же сторону, но уже без лишней суеты и спешки, уверенно и спокойно, как ему и подобает, отправился вожак со своим окружением. Судя по тому, в какую сторону они пошли, они преследовали львов, что в спешке прошли здесь чуть раньше.       Проводив взглядом уходящую стаю Чара облегченно взохнула. Ну наконец эти шумные непрошенные гости убрались. Она поднялась на лапы и нервно хлестанув себя по бокам хвостом недовольно и громко фыркнула вслед ушедшим, мол ходят тут всякие, мешают порядочным леопардам своими делами заниматься... Она уже развернулась и начала присматривать, как бы ей поудобней спрыгнуть на землю, сначала прыгнув на ствол и лишь потом, оттолкнувшись от него соскочить на землю, сократив таким образом высоту прыжка и нагрузку на лапы. Сразу прыгать на землю тут было высоковато. Но вдруг сзади она услышала шорох и почти сразу громкий вой и рычание – из кустов сзади выскочила трое особо рьяных сыщиков, что в пылу поисков углубились в чащу дальше остальных, но теперь понявших свою ошибку и спешивших вдогонку за стаей. Фырканье и движение леопардихи привлекло их внимание. И теперь, обнаружив Чару они громко давали знать стае о своей находке.       — Кошка, Кошка! Тут еще одна кошка! – вопил во весь голос один из троицы усевшись под веткой . Другой серый зверь, выбежав из кустов остановился, увидев Чару, а затем молча стал расхаживать туда-обратно, постоянно поглядывая на леопардиху. Злобный взгляд, обнаженные клыки и наморщеный нос его не сулили ничего хорошего. Третий так вообще, выскочив из кустов на чистое место, сразу кинулся к дереву и с рычанием, брызжа слюной и клацая зубами стал бросаться на ствол. Но тупые когти да и приличный собственный вес не давали ему никакой возможности взобраться вверх и после всякого своего прыжка он неминуемо соскальзывал вниз, оставляя на коре еще одну порцию борозд, следов от его когтей. Впрочем, всякая очередная неудача взобраться вверх, похоже ничуть не смущала зверя и он с прежним рвением продолжал свои бесплодные, обреченные на неудачу попытки. Удостоив неудачливого древолаза иничтожающе-презрительным взглядом, Чара снова развернулась и пройдя по ветви до развилки устроилась там поудобнее, занявшись вылизыванием подушечек на левой лапе, перемежая это занятие поигрыванием и разглядыванием собственных когтей, продемонстрировав таким образом полное безразличие к происходящему внизу, на земле. Хотя, на самом деле, она была довольно раздасадованна происшедшим, тем, что ее обнаружили. Теперь ведь придется тут на дереве сидеть, ждать, пока этим серым оболтусам не надоест ее караулить. Столько времени зазря будет потрачено... Но ничего, хорошо, хоть вчера она неплохо поужинала, удачно поймав болотного козла.       Вскоре на крик прибыло еще трое серых. В одном из них, по темному, почти черному пятну на спине и характерному шраму на морде, Чара признала члена свиты вожака. Вид его выражал заинтересованность и одновременно решимость дать взбучку виновникам тревоги, если та вдруг окажется напрасной. Подойдя поближе и разглядев Чару он недовольно рыкнул:       — Ну бестолочи! Вы зачем меня позвали? Ведь сказано же, ищем кугуара, а он без пятен и большую кошку с порваным ухом... А эта – не то, эта пятнистая, да еще и на дереве. Вы тут что, три дня сидеть собрались, ждать пока она слезет? – начал он разнос подчиненных. – Ну вот что за уроды мне всегда попадаются в команду?...       — Да, но это ж кошка... – начал было оправдоваться тот, что первым обнаружил Чару.       — Молчать, идиот! – грозным рыком оборвал его начальник.       — Кажется, я знаю, где находятся те, кого вы ищите... – Неожиданно подала голос сверху Чара. Она не была уверенна, что звери внизу ее поймут, сама их речь разбирала с трудом из-за сильного акцента. Но попытаться объясниться все же можно...       — А?... – все шестеро удивленно переглянувшись уставились на леопардиху. Да же тот, что яростно бросался на ствол дерева прекратил свое занятие и теперь сидел спокойно, уставившись на Чару.       — Да, я знаю, где сейчас кугуар и львица. Ее, кстати, Зира зовут. – продолжила Чара, смакуя эффект, который произвели ее слова. – Но вам я пожалуй это не скажу...       — Эй, кошка облезлая, да как ты смеешь условия ставить волкам Севера, воинам Шетани? – возмутился один из серых.       — А вот так и смею... И расскажу все только одной большой гиене. А вам, – она обвела снисходительным взглядом собравшихся, – все равно к ним не пройти, они под хорошей охраной. Та что если если вам интересно мое предложение, отведите меня к этой самой гиене. Вы ведь знаете ее? Вы же то же с севера...       Старший волк о чем-то немного подумал, затем созвав всех к себе о чем-то тихо посовещелся и наконец, отдав приказ одному из своих подчиненных привести вожака, объяснив тому суть дела, обратился к все это время ожидавшей ответа на ветке Чаре:       — Спускайся, кошка. Мы отведем тебя к Шетани, как ты просишь... Хотя этот вопрос решает вожак, но я уверен, он со мной согласится. Только не вздумай нас дурить, храбрая киса... Шетани такого не позволит и не простит.       Чара спрыгнула с дерева и гордо подняв голову грациозно подошла к волкам, не упустив момента хллопнуть кончиком хвоста по носу того самого, что так рвался стащить ее с ветки. В ответ за ее спиной раздалось рычание и щелчок зубов, но челюсти волка поймали лишь воздух, Чара вовремя убрала свой хвост в сторону.       А еще через час, после небольшого разговора с самим вожаком, переплыв через реку, Чара в сопровождении стаи двигалась куда-то навстречу дальнейшим событиям. От стаи правда, как успела заметить Чара, перед переправой отделилась группа, и пошла отдельно, вверх по течению, через болота, по тому берегу, где волки встретились с леопардихой.       В это же самое время, когда Чара встретила волков, небольшой отряд Зиры огибал болота с юга, потеряв след леопардихи, прошедшей на север по гряде холмов, расположенных к западу от болот. Спешащий и до этого подгонявший всех Ра заметно приуныл и теперь уныло чавкал лапами по влажной почве где-то сзади. Даже попытки Панго приободрить леопарда, сказав тому, что раз Чара пошла на север, в те края, от куда кугуар родом, то они все равно найдут ее след, ведь путь пролегает через узкий перешеек, зажатый с обоих сторон морем, и другого пути по суше просто нет. Он, Панго, дорогу прекрасно знает, до встречи с Зирой он не мало побродил в этих местах, так что выведет отряд куда надо и достаточно быстро. Но Ра несмотря на все доводы, все равно приуныл и заметно сдал в физической активности. А как он рвался вперед! Особенно, когда после перевала взял след Чары на выжженной упавшей звездой земле саванны. Его стремительное продвижение вперед, прерываемое ненадолго сном, только раз было остановлено – следуя следам леопардихи отряд, как и она, наткнулся на Кофи. А тот, обиженный непочтительно быстрым уходом Чары, молчал и отнекивался и даже не вообще отрицал факт их с леопардихой встречи, хотя следы-улики говорили как раз об обратном. Зира хотела уже брать гиеныча «на взгляд», но до этого дело не дошло – вмешался Бари, он таки сумел разговорить и расположить к себе соплеменника и выудил из упирающегося по началу Кофи нужную информацию. Так что друзьям теперь было известно, куда и зачем идет Чара и приблизительно какой дорогой следует. Недолго посовещавшись, они решили двигаться по ее следам, а в случае потери следа – перехватить ее на перешейке.