Тропа Зиры

      В эту ночь все заночевали наверху, на камне. Устроившись рядом со всеми, Зира опустила голову между лап и прикрыла глаза. Засыпая, она еще долго слышала бурчание и шорох со стороны леопарда. Молодой кот ворочался и никак не мог уснуть, не удовлетворив свое любопытство. Зира тоже не сразу заснула, и не только из-за возни соседа - долго ее сознание тревожили воспоминания и разбуженные ими страхи и сомнения, они не отпускали ее в мир грёз. И даже, когда ей удалось каким-то чудом проскочить будоражащих мыслей в мир сновидений, память и там не отпустила ее.       —Лежать! Вперед, ползком! Не шуршать, я сказал! – рык Шаки, то и дело заставлял вздрагивать его львёну. Отец Зиры решил заняться тренировкой дочери, обнаружив, что ее положение среди сверстников, совсем не то, на какое лев претендовал. Однажды отведя дочь чуть в сторонку, подальше от ушей мамы Хасары, он объявил ей, что очень недоволен, тем, что его дочь не может толком за себя постоять. И что он, Шака, не намерен терпеть такое положение вещей, с завтрашнего дня самолично начнет ее тренировать и будет вести это дело до тех пор, пока, косо посмотреть на его дочь не рискнет ни один ее сверстник, пусть и даже королевских кровей, пусть даже на голову ее превосходящий по размерам. Зира сначала обрадовалась, вот наконец-то ей займется папа, сильный, храбрый, смелый и дерзкий. Ходили слухи, что Шака не боится даже самого короля. Ну, держитесь теперь насмешники! Зира после папиной учебы вам покажет.… Но вскоре молоденькой львёне стало уже не так весело. Отец так гонял ее на тренировках, что у бедной в глазах зеленело, лапы отваливались напрочь, и все тело ныло после занятий так, словно по ней промчалось с дюжину носорогов. Вот и сейчас, как обычно, после изнуряющей пробежки, когда уже лапы совсем не слушались, в груди и горле, словно огонь горел, а язык в пасти стал сухой и колючий, отец обучал «с пристрастием» Зиру скрытно подкрадываться к цели. И при всякой, на его взгляд, ошибке, допущенной Зирой, Шака заставлял ее обегать вокруг зарослей кустов еще один круг, следуя трусцой за ней сзади. Если ему удавалось догнать маленькую дочь, он бесцеремонно сбивал ее с лап и с ухмылкой произносил:       — Так, плохо бегаем, еще один круг. Потом он останавливал ее на одном и том же месте, проходил пару прыжков вперед, и ложился, повернувшись к ней задом, и снова и снова заставлял ее бесшумно подкрадываться, причем Зире требовалось уложиться в отведенное время. Вот и сейчас, остановив дочь, Шака поставил ей задачу – подкрасться незамеченной, за время, пока льву не надоест ждать, и, укусив его за хвост, скрыться в неизвестном направлении с максимально возможной скоростью, и пребывать в отсутствии до завтрашней тренировки, ибо, Шака очень не любил, когда его хвост тревожат. Чуть отдышавшись, львена покралась на дрожащих от напряжения и усталости лапах. Так, вот отец лежит на лапах, вот он, его хвост, лениво и слегка раздраженно виляет своим кончиком. Как бы побыстрее и тише приблизиться. Как назло погода сегодня безветренная, через траву, что слева, не пройти, - шуршать будет. И вечернее солнце – сзади, не приподняться на лапы, - тень аккурат отцу под нос ляжет. Придется на брюхе ползти, да еще в обход, а это медленно, и в любой момент дотошный тренер обернуться может. Вон он, левым ухом шевелит, прислушивается, а у нее, шум сплошной в ушах, сердце бьется так, что, кажется на другом конце саванны слышно. Зато шорох песка под лапами – не слышно совсем, лапы тоже, после всей сегодняшней беготни явно не слушаются, каждое движение ими дается с трудом и отзывается болью - как свое движение контролировать? Но хочешь - не хочешь, а ползти надо. И она ползет. Так, чуть правее, вот за этот камень. Выглядывает из своего укрытия, ага, кажется, отец отвлекся, что-то увидел там впереди. Короткая перебежка, вот он хвост, совсем рядом, один прыжок остался. Юная львица подбирает под себя лапы, переминается задними, готовясь к завершающему броску, только б не заметили. А вот и виднеется впереди брат Джасири, привлекший внимание Шаки, ну и зачем он смотрит на нее, ведь отец по направлению взгляда брата сейчас обо всем догадается. Но, слава Айхею, он переводит взгляд на отца. Тот собирается что-то сказать сыну, но не успевает – Зира, метнувшись вперед, накрывает кисточку хвоста и вцепляется в нее зубами. Вот тебе папочка, получи, за «падаль ленивую» и презрение, за гонки до потери сознания, за маму, что изводится по тебе, когда ты шляешься неделями где-то, за мое имя, означающее ненависть, ты хотел – ты добился своего. Взревев от боли, Шака подскакивает на месте, разворачивается и бьет лапой вцепившуюся в хвост дочку. От сильного удара у той меркнет свет перед глазами, но она злорадно продолжает сжимать челюсти, - думал, что я убегу? А вот на тебе! Почувствуй-ка мою ненависть. На нее сыплется новый град ударов, но затуманенное сознание уже почти не воспринимает боли, она слышит лишь какие-то толчки по всему телу, и последнее, что видит перед тем как окончательно отключиться – испуганные глаза подбежавшего брата и слышит его крик:       — Папа, папа, ты же убьешь ее!..       Следующий момент жизни, что всплывает во сне, уже сильно удален по времени. Теперь Зира уже взрослая львица, она уже королева изгнанников. В прошлом уже жестокие и изнурительные тренировки отца, сделавшие из нее самую лучшую забойщицу прайда, первые победы в драках с посмевшими ляпнуть в ее адрес какую-нибудь оскорбительную дерзость сверстниками, дающие такие сладкие ощущения своей силы и превосходства. За хвостом, как говорят львы, остался и роман со Шрамом, закончившийся так трагически. А ведь какое прекрасное время было, как все чудесно начиналось. Но вот поди ж ты, принесла же нелегкая Симбу… Ну да прошлого уже не изменишь. Надо продолжать свой путь по кругу жизни уже самостоятельно. Вот и сейчас Зира сидит на бугре у переправы через Крокодилью реку, спрятавшись в зарослях травы, наблюдает за местностью. Ждет возвращения Спотти с браконьерской охоты, заодно посматривает, не покажется ли кто из прайда Симбы. Пока вроде все спокойно, но что это? Ее зоркие глаза замечают шевеление травы на вершине холма с противоположной стороны реки. К переправе кто-то идет, небольшой, трава его полностью скрывает, но явно в себе уверенный, идет довольно скоро, не прячась, не скрываясь, не теряя время на то, что б прислушаться и осмотреться, остановившись. Это наверно опять любимцы Симбы, Тимон верхом на Пумбе скачут, и чего этим болванам тут потребовалось? Как всегда не вовремя влезут, всю охоту вечно портят, придурки. Зира вздохнула и пожалела, что сегодня сидит не на другом берегу, а то бы сурикат с бородавочником быстро бы попали ей на ужин.Хотя, надо воздержаться, пожалуй, от нападения – эта парочка в районах, граничащих с территорией изгнанников, без сопровождения пары львиц не появляется – опасаются. Зира злорадно ухмыльнулась, - ее опасаются, чувство собственного превосходства приятно грело ее душу, а вот беспокойства от возможного присутствия сильных врагов, львиц Симбиного прайда, почему-то сейчас отсутствовало. Сознание подсказывало ей, что, как и тогда, много лет назад, сейчас, во сне, из травы на открытый участок берега выскочит не Тимон на Пумбе, молоденький, с только-только начинающей пробиваться гривой, львенок, принц Копа, сын Симбы. Так и есть, из травы высовывается мордочка львенка, в пасти он держит рыбу. Оглянувшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, Копа резво трусит к стволу старого дерева, упавшего и ставшего мостом между берегами Крокодильей реки. Чуть снизив скорость, присев немного на лапах и забавно балансируя хвостом, он перебирается на другой берег по сооруженной грозою несколько сезонов назад переправе и сворачивает куда-то в кусты. Торопится. Зира даже знает уже куда – на свидание с Витани, видела она уже пару раз их играющими подальше от посторонних глаз. Вот, «жених» сопливый, не теплые бы чувства Витани к тебе, давно бы твоя шкура попорчена была когтями и клыками Зиры, Симбин сыночек. А хотя шутки шутками, а львица все же сильно нервничает по поводу дружбы львят. Сегодня – детские игры, а завтра? Кто знает, как далеко эта история зайдет, не перерастет ли детская дружба в любовь? А ведь они совсем близкие родственники, нет, надо как-то Копу от Витани отваживать, в самом деле, трепку ему устроить хорошую, что ли?…       От раздумий Зиру отвлекает высунувшаяся, вверх из густой травы противоположного берега, и тут же снова скрывшаяся голова львицы. Спотти возвращается, кажется, ее охота была удачной. Зира спешит перейти реку и помочь своей молодой подруге. Та лежит в траве рядом с тушей добытой ею антилопы, тяжело дышит, явно устала.       —Хватит отдыхать, на том берегу отдышаться сможешь, а сейчас, подъем, уходим, пока нас не заметили, - чуть слышно, но с непреклонной настойчивостью рычит Зира, - помоги-ка тушу на спину мне закинуть…       И через пару минут две хищницы, как две тени, стремительные и неуловимые, пролетели по бревну, перебираясь через реку, и нырнули в заросли. Теперь, скрывшись с глаз возможных преследователей, можно было ненадолго остановиться и отдохнуть. Хотя Зира и не устала вовсе. Но и она остановилась, поджидая подругу.       Внезапно память напомнила ей, что должно было случиться сегодня вечером. Да, именно в тот самый день, что снится ей сейчас, Витани где-то загуляет, заиграется допоздна с Копой, Зира отправится на их поиски и совершит страшную находку, она обнаружит сына Спотти, маленького Киуме мертвым, возле обглоданных останков бородавочника. Кто-то перекусил львенку шейные позвонки и исполосовал всего когтями. Многочисленные свежие следы вокруг говорили, что это сделал лев. Даже у, ко многому привыкшей Зиры, при виде этой картины непроизвольно оскалились клыки, шерсть на загривке встала дыбом, и из пасти вырвался глухой, яростный рык, а хвост сам бешено и нервно стал хлестать землю. Какая сволочь могла такое сотворить? Бродяга-одиночка наверно, запах не знакомый. И наверняка он еще не далеко. Потом была яростная погоня. И как кстати заночевал недалеко отряд четырех львов-одиночек, заходивший в Зирин прайд с визитом вежливости, - она застала убийцу прижатым к земле двумя знакомыми львами и что-то лебезящим. Видимо они случайно столкнулись совсем недавно, и Ураган с Черным когтем выясняли, кого тут еще носит по саванне.       — Держите его, парни, - коротко крикнула Зира и, не останавливаясь, ринулась вперед. Все трое львов недоуменно обернулись, немолодой уже, худой и потрепанный жизнью незнакомец попытался приподняться на лапы и что-то не то сказать, не то спросить, но тут же был прижат к земле лапой предупредительно рыкнувшего Урагана. Прямо сходу, ничего не объясняя, и не медля ни секунды, Зира вонзила клыки в горло незнакомца, одновременно когтями левой лапы вцепившись убийце львенка в морду, стараясь захватить глаз или ухо, что б противник не смог даже шевельнуть своей головой. Утробно рыча, и иногда дергая головой, она все сильнее сжимала челюсти. Ураган с другом плохо понимали, что происходит, но Шака и его дочь пользовались неплохим авторитетом среди свободных львов, и раз решила Зира кого загрызть, значит есть за что – решили оба. Скоро все было кончено, сначала дергавшийся было и хрипевший лев затих. Под его головой расплывалось липкое, темное пятно крови.       — Ну, ты мать, сурова, - очнулся первым Черный коготь, - что этот несчастный посмел натворить?       — Львенка нашего загрыз, Киуме, - тяжело дыша и сплевывая шерсть чужака, ответила Зира, - тот, видите ли, к добыче его приблизился.       — Вот, падали кусок, отогнать ведь одним видом мог, даже и рычать на малыша не нужно было бы.       — Да, парни, мог и прогнать, сволочь… Что я теперь Спотти скажу? И почему все беды вечно на нашу голову. Почему не Симба сына потерял… Тут в каштановых глазах львицы сверкнула искра злорадства, и пасть искривила легкая усмешка. В голову пришла, как ей показалось тогда, гениальная мысль.       — Ребята, вы не сильно торопитесь?Есть тут у меня одно дело к вам. Как вы смотрите на то, чтоб с львенком понянчиться?       — Это как это понянчиться?...       — Ну, возьмете малого к себе в компанию, в ученики, походите с ним обучите всему чему следует...       — И надолго ты к нам этого малого пристроить собираешься? – поинтересовался Ураган.       — Да чем дольше, тем лучше, совсем хорошо было бы навсегда... Такие замечательные львы не откажут же львице в столь незначительной просьбе, - Зира состроила настолько умиленно-просящую морду, на какую только была способна, и выдержав паузу добавила, уже серьезным тоном, - львенок он неплохой, подрастет и будет вам надежным товарищем и верной подмогой. Ну, так что скажете?       — Что ж ты такими ценными львятами раскидываешься? – с некоторым недоумением проворчал Черный коготь.       — Ладно, парни, скажу вам на чистоту – мешает мне он очень. Я о Копе говорю, сыне Симбы. Как только вы его уведете, желательно подальше, так мне открывается дорога к трону Прайдленда, останется лишь убрать Симбу, и Кову или Нюка смогут беспрепятственно занять место короля, на полном законном основании, как наследники Шрама. Ну и я как королева-мать уж вас то не обижу… Так как, парни, вы согласны?       — Ну, дело конечно хлопотное, с мелюзгой возиться, но, кажется, весьма стоящее, - переглянувшись с другом, сказал Ураган. - Мы, пожалуй, тебе поможем в этом деле. Давай, веди своего молодого.       Как задумано, так и было сделано. Довольно быстро Зира отыскала двух подростков и, отправив Витани восвояси, благо львята уже возвращались к стоянке изгнанников, использовав все свое красноречие и хитрость соблазнила в итоге молодого принца испытать себя в настоящем львином деле – странствии с отрядом самцов одиночек. Ведь настоящий принц – должен быть настоящим львом, а не маменькиным сыночком. И вскоре Копа, весьма воодушевленный и гордый, ушагал с четырьмя взрослыми львами в неизвестном для всех оставшихся направлении. Потом она еще всю ночь стерегла останки сына Спотти, о них должны были узнать прайдлендовские львы еще до того, как до них доберутся грифы или шакалы. И пролетевший поутру Зазу предоставил ей возможность злорадно ухмыльнуться, пусть теперь и Симба с Налой узнают, каково это тосковать о потерянных любимых и близких.       Так все и было когда-то раньше, и сейчас во сне Зира почему-то знает все, что скоро случиться. И вдруг ее пронзает мысль, а что, если еще жив Киуме, а что если она успеет? Она ведь знает это место, это тут не очень далеко. Быстро бросив Спотти:       — Извини, мне срочно надо… - и рванула что было сил со всех лап. Никогда раньше она так быстро не бегала. Даже на тренировках отца. Никогда раньше не хотелось ей так кого-то спасти, как сына подруги сейчас, пусть и во сне всего лишь. Но сейчас она изо всех сил желала избежать смерти Киуме, пусть потом и придется ей больше проблем решать, но это будет потом, да и справится она, не такое преодолевала, лишь бы сейчас успеть… Вот, наконец, и та самая поляна. Зира вылетает на нее из травы и останавливается, тяжело дыша и ища глазами злополучную тушу кабана. Вот она. А вот и ее владелец, лев-бродяга, лежит к ней, Зире, спиной, поднял голову и обернулся, услышав приближение львицы. А что это чуть в стороне? Проклятье! Она опоздала. Львенок уже мертв. Чудовищные, просто безумные досада и ярость тут же пришли на смену ее надежде. В глазах начало темнеть, издав страшный, исполненный ненависти и злобы рык, она кинулась на льва. И последнее, что ей приснилось в этот раз – это чувство полнейшей уверенности, что лев перед ней не проживет и минуты, пусть его и не держит сейчас никто прижатым к земле, пусть перед нападением ей пришлось сильно выложиться в спешке, и не важно, что лев будет сопротивляться, окажется сильней или проворней. Сейчас она убьет его и никто и ничто не способно его спасти…       Зира проснулась, вскочив на лапы и тяжело дыша. Глухой, сдавленный рык покидал ее горло. И хорошо, что дождь, начавший лить над долиной трех холмов в этот предрассветный час, не позволил никому увидеть ее слезы, ведь она – Королева и рыдать считала для себя недопустимым.