— Мам, я не поеду в этом. Ты что, издеваешься надо мной? — Возмутилась девушка с волосами цвета, пожалуй, такого же черного, как душа самого отчаянного грешника, стоя в примерочной и разглядывая себя в зеркало.
Сюда она пришла отнюдь не просто так. Ровно через три дня компания в составе двоих дочерей-близняшек и их матери отправится в Испанию, покорять жаркие пляжи и не менее жарких испанских мачо. И теперь они подбирали соответствующий гардероб.
— Тебе идет зеленый, дорогая.
Мать, импозантная одинокая женщина лет сорока, переживающая сейчас самый свой расцвет сил и оттого не упускающая ни единой возможности подыскать своим лапушкам — дочкам подходящего папашу, расплылась в улыбке и поправила шляпку, уютно восседающую на ее голове.
Пять минут назад она притащила в примерочную несколько вешалок с платьями, которые, как ей показалось, будут очень выгодно смотреться на фигуре дочери. Но сама Юля думала совсем иначе: платье, расцветкой больше напоминающей болотную тину, чем благородный зеленый, как говорила матушка, нелепо свисало на спине и едва прикрывало зад. Девушка шумно выдохнула и подумала о том, что подобное должно понравиться ее сестре, которая всегда слушала мамочку и сейчас ходила где-то между бесконечных кронштейнов с одеждой, выбирая очередную шмотку в стиле малолетней светской львицы. Стянув с себя этот кошмар, Юля краем глаза заметила фигуру Ани, которая сейчас направлялась прямиком к ней, держа в руках охапку непонятных тряпок.
— Ну-ка подвинься.- Скомандовала Анна, деловито заходя в и без того тесную кабинку и задергивая шторку. — Чего ты прикрываешься? Как будто кому-то ты интересна. — Она фыркнула и вывалила на маленькую табуретку ядовито-розового цвета все, что так долго выбирала, оттеснив сестру в самый угол. Затем стерла с уголка губ пятнышко алой помады и скинула с себя туфли на умопомрачительных каблуках, вставая на коврик.
— А других свободных примерочных не было? — Язвительно спросила Юлька, окидывая взглядом сестру. Красивая. Она всегда была красивее ее, увереннее в себе, раскованнее что ли. Хотя внешне они были почти одинаковы, по крайней мере, на лицо точно. Но вот в остальном… Аня всегда носила платья и высокие каблуки, Юля — джинсы и кеды. За Аней табунами ходили красавчики, за Юлей — лишь один, безответно влюбленный юноша (он был славный, но совершенно не в ее вкусе). Первая вечно пропадала на различных тусовках, вторая — дома, поглощая книги и сериалы. Всегда отстраненная, холодная с чужими, часто молчаливая даже с близкими. Про таких говорят «не от мира сего». Полная противоположность сестре.
— Где мама? — Проигнорировала вопрос Аня, натягивая на себя топ, который весьма нескромно оголял ее живот.
— Только что была тут. Не слишком откровенно для вчерашней школьницы?
Они действительно обе были вчерашними школьницами. Несколько дней назад получили свои долгожданные аттестаты, которые говорили, что среднее общее образование официально было стопроцентно закончено и железобетонно получено. У Юли — одни пятерки, у Ани — салат из троек, приправленный редкими четверками. И вот прямо в день их выпускного, а по совместительству еще и совершеннолетия, Светлана Геннадьевна, их мама, сделала им чудесный подарок, которому обрадовались обе девочки. Месяц в Испании, что может быть лучше?
— Завали, зануда. — Отмахнулась она и выудила из груды своих вещей юбку, больше похожую на ремень. — Примерь это лучше.
— Ну уж нет, увольте. — Юля натянула свою майку и привычные шорты, надела кеды и, только оказавшись на безопасном расстоянии от сестры, то есть за дверью, сказала. — Не думаю, что хочу ехать в страну своей мечты в образе столичной путаны.
— Ах ты… — Но остальную часть этого нелестного выражения она уже не слышала, ушла, довольно хмыкнув и высоко подняв голову.
***
Ровно в шесть утра Юлю разбудил уже ненавистный сигнал будильника. Ситуацию не спасал даже тот факт, что через два часа она будет сидеть не за школьной партой в унылом и холодном школьном кабинете с нудными картами мира, развешанными по стенам, а в самолете, который приземлится прямо в Барселоне. Она ненавидела ранний подъем. Это был самый изощренный вид пытки для нее. Видимо, ее биологические часы жили какой-то своей жизнью, совсем позабыв о хозяйке.
Открыв глаза, девушка увидела, что Аня уже не спит. Ну конечно, она сидела перед зеркалом, накладывая очередные тонны косметики на свое лицо.
— И не лень тебе в такую рань из-за этого вставать?
— Ты у меня спрашиваешь это каждое утро. — Анюта вздохнула и закатила глаза. — Ты бы тоже накрасилась, а то выглядишь, как…
— Замолчи… — Угрожающе начала Юля, заранее зная, что ничего хорошего из ее уст не выйдет. Впрочем, сестра как-то сразу ее поняла, а, может быть, просто не захотела портить настроение ей и себе именно сегодня. Потому что эти две дамы стоили друг друга: скажет одна, скажет и другая. Что называется, за словом в карман не полезут.
Она села на кровати и посмотрела на чемоданы, собранные еще вчера. Четыре больших чемодана, две трети которых были заняты отнюдь не ее вещами. Не то что бы ее права были как-то ущемлены, просто она взяла все необходимое и даже немного больше, здраво рассудив, что фототехника (ее излюбленное хобби) куда больше заслуживает места в чемодане, чем лишняя пара шмоток. Из обуви она взяла балетки и свои любимые кеды. Ну и что, что они старые? В конце концов, какая разница, сколько лет твоим кедам, если ты стоишь в них в центре Барселоны или на пляже, наблюдая, как ветер играет с волнами и разносит белые песчинки по воздуху? Вот и ей казалось, что никакой. А с помощью фотоаппарата можно создать целую историю, историю лета, ее лета. Можно запечатлеть самые прекрасные моменты, пейзажи, самых красивых людей. Можно увековечить и обессмертить практически все, что видишь, а иногда и то, что не видишь. Это была ее жизнь. Этим она занималась последний год, чувствуя, как это наполняет ее изнутри, делает живой.
Почти физически ощущая, как ее мозг медленно, но все же верно приходит в рабочее состояние, Юля вышла из комнаты, намереваясь позавтракать крепким кофе из маминой турки и напоследок потискать кота Муську. Следующие тридцать дней он проведет у их бабули, отращивая жирок и скучая по своим женщинам.
***
Самолет серебряного цвета медленно взлетал, а Юлька, пристегнувшись и честно выслушав весь инструктаж стюардессы, которую по иронии судьбы звали Жанной, уже мирно засыпала, откинувшись на спинку кресла и воткнув в уши наушники. В них ничего не играло, но это было единственным способом оградить себя и свою психику от разговоров с Аней длиною в долгих пять часов.
Санкт Петербург — Барселона.
Путешествие начинается.
P\S. И приключения тоже.
