~x~
В этот день всё идет как обычно, не считая того случая, что шеф слишком добр и всё время ходит с какими-то молоденькими пареньками. Один высокий, лопоухий, и его золотые кудряшки смотрятся отвратительно. Хань фыркает и смотрит на второго. Тот ничуть не лучше. Ужасно загорелая кожа, приплюснутый профиль и слишком яркая улыбка, как и у первого. Мурашки по коже. Весь офис работал в привычном режиме, не обращая внимания, но Лухан не выдержал. Он впервые решил проследить за кем-то и выяснить, кто они такие. Шеф буквально лижет им задницы, воркуя с ними, а те и рады похихикивать по бокам. Одно неудачное движение и сталкер замечен за своим грязным делом. Все трое смотрят на нежданного гостя, глупо хлопая глазами, но Хань не теряется и, глубоко кланяясь, уходит прочь, оставляя всех в замешательстве. Дело близится к вечеру, и мужчина тяжело вздыхает, проводя ладонью по лицу. Пожилая женщина уже двадцать минут втирает, как ей необходима отсрочка кредита – трудное положение. Твёрдое «Извините, но мы не можем дать вам отсрочку» её не устраивает и приходится вызвать охрану. Дверь закрывается, унося с собой слёзы и крики. Но Лухану не дают расслабиться, и в кабинет влетают те самые два паренька, а с ними и шеф, что-то поддакивая и указывая на Ханя. - Это мой самый лучший сотрудник - Лу Хань! Думаю, он с удовольствием поможет вам подтянуть китайский, ведь так, господин Лу? - Хань удивлённо приподнимет бровь и смотрит на незнакомцев. Те хищно улыбаются, буквально сверля мужчину взглядом и, перешептываясь, смеются. - Шеф Ли, вы уверены? Я не успеваю по бумагам и… - Не важно, Хань! Ты должен помочь моим племянникам. Им срочно нужно подтянуть китайский. Плюс, это повлияет на ваше повышение. Так, Вы согласны? - Да, шеф Ли… - Лу тяжело выдохнул, сжимая пальцы в кулак. Ему совсем не нравится искривлённые лица парней и жирный потный директор. Они как будто все насмехаются над ним, видя гнилую душу изнутри. Лухан всегда считал себя грязным, ненужным, изгоем. Слишком девчачье личико, тёмные волосы, которые уже пора подстричь, лёгкая щетина и слишком худощавая фигура. Его фарфоровой кожи касался почти каждый, и Хань хочет ещё. Он хочет сильнее, интимнее, до синяков, до боли, до крови. Высокий лопоухий парень оказывается слишком близко, и Хань выныривает из ступора. Он не знает, что делать. Шеф Ли, кажется, уже успел унести свою свинячью задницу и плотно прикрыть за собой дверь. Два голодных шакала смотрят на невинного ягнёнка. Лу не может прервать зрительный контакт, продолжая тонуть в почти чёрных глазах. - Лу Хань, я жду от вас самого лучшего урока в моей жизни. – палец мажет по сочным губам и мужчина готов упасть на колени, когда чувствует во рту солёный привкус чужой кожи. Лопоухий проталкивает палец дальше в рот, наслаждаясь происходящим. Невинная овечка окружена, ей не убежать. - Чан, нам пора. – Смуглый парень, что всё время стоял рядом, лишь давит из себя пошлую ухмылку, покидая кабинет. - Не пропустите первое занятие, о, сонсеним. – второй парень выходит следом, оставляя Лу в шоке. Лу Хань сам не понял, как попался на эту уловку. Теперь он хочет, чтобы этот парнишка сделал его грязным окончательно. Он хочет повиноваться, терпеть унижения, подставить свой упругий зад под эти горячие ладони, полностью отдаваясь эмоциям. Немного придя в себя, Хань собирает личные вещи, забирает бумажку с каким-то адресом со стола и, комкая, пихает её себе в карман. Настроение падает ниже плинтуса под косые взгляды коллег. Женщины презрительно фыркают в его сторону, а мужчины не обращают на него никакого внимания. Таких как он никто не любит, кроме начальства. Люди, которые пашут как лошади за мизерную сумму - нужны везде. Дома как всегда темно и пусто. Спасает лишь очередная чашка крепкого кофе и мягкий свет настольной лампы. Книга совсем не хочет читаться. Слова, не успевая осесть в голове, тут же испаряются, не давая понять смысл прочитанного. Лу пренебрежительно закрывает книгу, массируя виски руками. Эти два парня никак не дают покоя даже в одиночестве. Встав со стула, он бредёт к рабочим брюкам и достаёт оттуда обрывок бумажки. Корявый почерк никак не разобрать, но Хань узнаёт в буквах название знаменитого в их городе отеля. Рядом прописано число, время и ровно выведенное сердечко. Брови неконтролируемо съезжаются, на лбу видны морщинки. На раздумье ровно неделя и этого, кажется, ничтожно мало. Бросив бумажку куда-то на стол, Лухан идёт на кухню за очередной кружкой крепкого кофе. Времени на сон совсем нет.~x~
- Лу-сонсеним, сегодня вы выглядите лучше, чем в нашу первую встречу. – тот лопоухий паренёк снова пришёл, но на этот раз совершенно один. Хань был удивлён, когда шпала влетела к нему в кабинет, тут же садясь на рабочий стол. – Без щетины вы выглядите моложе, а короткие волосы определённо подчёркивают ваши женские черты лица. – тихо зашипев, Хань ударяет кулаком о стол. Он не терпит, когда его называют женственным. Агатовые глаза прожигают весельчака, что так задорно хихикает. Кажется, его это веселит, а Лухана злит ещё больше. Восемнадцать - Я. Не. Женственный! - Конечно же нет, хён. – парень снова засмеялся, вызывая приступ ярости у Лу. – Кстати, может Вы моложе меня? Сколько вам?? - Заткнись, шпала! Мне тридцать. Как ты позволяешь разговаривать так со мной? – Мужчина не выдерживает и встаёт со стула, тяжело дыша. Его выводят такие нахальные детки как этот. У него, наверное, богатые родители, что он позволяет себе такое поведение. Только Ханя это не волнует – он всего добился сам и уважаем совсем не за деньги. - Эй, хён, не злись. Я не шпала, а Пак Чанель, и я безобидный орк. Присядьте, успокойтесь. – парнишка тут же подбежал поближе к Лу Ханю, давя ему на плечи, заставляя сесть. – Я сейчас принесу вам чай. Только никуда не уходите. – Лу кладёт ладонь на лоб, успокаиваясь. - Куда я уйду, я же на работе, придурок… Каждый день казался всё невыносимее. Лухан давно не отдавался похоти в лапы. Прикусив губу и тяжело вздохнув, он открывает документ с отчётами, начиная его доделывать. Времени на сдачу оставалось мало, но терпеть тягучее возбуждение тоже не оставалось сил. Дверь медленно приоткрылась, и неловкий Пак вошёл в кабинет с огромной кружкой. - Вот чай. – рядом с экраном появился стакан, из которого валил пар. Кажется, чай был слишком горячий. Сморщившись, Хань отодвинул кружку подальше, даже не взглянув на Чана, продолжая упорно печатать текст. Он не любит чай. – Хён, он же остынет! - Я ненавижу чай. Убери. – взгляд лопоухого парнишки стал грозным, пугающим, возбуждающим. Ладони медленно сжались в кулак, а Хань поднял наконец-то взгляд, сглатывая. Почему-то стало до одурения страшно, но неугомонные мысли всё равно лезли в голову. - Слушай сюда, Хён. – Пак шажками приблизился к мужчине, разворачивая его кресло к себе, опираясь руками на подлокотники. – Я уже какой день мечтаю оттрахать твою сладкую задницу, а ты воротишь ей. Так дело не пойдёт. – Тёплая ладонь накрывает болезненную эрекцию, а пухлые губы касаются чужих, тут же углубляя поцелуй. Хань громко дышит, сжимая пальцами свои брюки. Поцелуй пошлый, мокрый. Мурашки проходят по всему телу, когда Чан прерывает поцелуй и с ухмылкой заглядывает в медовые глаза. Ему до чёртиков нравится дразнить этого оленёнка. Он рывком приспускает с мужчины брюки, почти вырывая молнию. Лу только и может, что молчать и повиноваться своей похоти. Ему впервые не противно. Пак смотрит горячо, пошло и, кажется, с любовью. Хотя это только кажется, ведь им управляет недотрах. Чанель улыбается, на Лухане нет нижнего белья. Пак присаживается на колени перед мужчиной, обхватывая член у основания. Тот откидывает голову назад, шипя. Этот парнишка слишком груб с ним, но Хань не против. Он хочет больнее, сильнее, развратнее. Если бы его навали сейчас мазохистом, то он бы не отрицал, а, скорее, покачал головой, в знак согласия. Член наливается кровью, становясь всё больше. Держать всё под контролем так возбуждает. Маленькие капли пота просвечиваются через белоснежную рубашку. Сейчас Лу Хань кажется таким податливым, слабым. Его томные вдохи и дрожащие руки, что так сильно впиваются в подлокотники, делают его уязвимым. Лу Хань отчаянно пытается толкнуться в чужой кулак, но ему не дают. Яйца ужасно гудят, а каждая венка на члене напряжена до предела. Головка полностью покрыта смазкой, каждый раз выделяясь из-за новых фрикций. Пака это возбуждает, и он хмыкает, начиная наращивать темп, сплёвывая на покрасневшую головку. Слюна пошло хлюпает из-за поступательных движений, а уздечка так и просит облизнуть её. Пак не собирается оказывать такой чести, он хочет лишь поиграть, заманить невинную овечку всё глубже в свои сети. Вдохи становятся всё глубже, а тело на стуле напрягается. Чанель обхватывает член более плотно, а второй рукой начинает ласкать мошонку, нежно поглаживая её. Хань опускает голову, наконец-то смотрит таким несчастным взглядом на Пака и кончает, зажмуривая глаза. Белёсые капли попадают Чану на лицо. Парнишка поднимается, облизывает остатки спермы на пальцах и вытирает лицо какой-то салфеткой, чудным образом оказавшейся у него в кармане. - Я жду тебя, хён. Если ты не придёшь на встречу, то боюсь, тебе придётся искать другую работу. – парень ушёл, хлопнув дверью, а Лухана будто пробило копьём насквозь. Снова паршивое чувство в душе. Каждая минута тянется с ужасной силой. Хань напряжённо заполняет последнюю бумагу и, быстро собираясь, уходит домой. Желания остаться подольше за кипой бумаг и убить время – нет. На улице довольно прохладно и мужчина торопливыми шагами направляется домой. Рядом скрипят шины, и Лухан сам не замечает, как его крепкой хваткой заталкивают в машину. Он оказывается на заднем сидении какой-то очень неприлично дорогой машины. По бокам от него сидят два огромных мужика и пялятся в окна, не желая осматривать что-либо вокруг. Хань в замешательстве поочерёдно смотрит на них, пока не замечает ярко лыбящегося Чанеля за рулём автомобиля и того самого темнокожего паренька, который, кажется, никогда не перестанет пошло ухмыляться. Пак что-то шепчет другому и смело целует его в губы. Хань офигевает. Он, конечно, подозревал, что его изнасилуют эти двое, но никак не думал, что они как-то будут тоже контактировать друг с другом. Чан слишком резко вдавливает педаль, и машина с глубоким рыком срывается с места. Лухан не решается задать вопрос, что тут происходит. Да и стоит ли? В любой ситуации лучше молчать. По крайней мере пиздюлей получишь точно меньше. Лу неожиданно становится весело. Он еле сдерживает улыбку, но у него это плохо выходит. Его буквально похитили, вот только похитители совсем шпана. Если приглядеться, то Чан не такой уж высокий и устрашающий. Ещё проглядываются мягкие черты лица и какая-то подростковая неказистость. Второй парнишка хоть и выглядит до безумия сексапильным, но когда он сидит вот так и пялится куда-то вдаль дороги, напевая самую попсовую песню по радио, которую только слышал Хань, он выглядит ребёнком. Эти дети ещё не выросли, но строят из себя взрослых, и Лухану от этого смешно. Он никогда бы не подумал, что попадёт в такую нелепую ситуацию с сексуальным подтекстом. И пусть он не будет так думать через пару часов, когда два амбала запихнут его в огромный загородный дом и не запрут на замок, оставив его совершенно одного. Мужчина слишком устал. Пусть он и в незнакомом месте, его совершенно не волнует, что его оставили в одиночестве. Сейчас он может расслабиться и предоставить время себе. Ему всё равно, что скоро приедут его «похитители» и отжарят его как чёртову суку во всех возможных позах – он не посмеет отказать. Он сам жаждал этого. Прошло уже достаточно времени, когда его в последний раз хорошенько трахали. Тёмное пальто оказывается на полу, как и идеально выглаженная рубашка с брюками. Прохладный воздух окутывает тело, и Лу спешит найти ванную. Тёплая ванна не помешает ему, если брать в расчёт то, что он не принимал её, наверное, уже год. Не было времени. Лу Хань быстро находит одну из десятка дверей и наконец-то нужную. Ванна обустроена довольно стильно и роскошно – ему не нравится. Все слишком наиграно. Набрать почти до краев горячую воду не составляет большого труда и, быстро сняв с себя нижнее белье, он погружается всё сильнее. Приятная нега расползается по телу, заставляя мышцы ныть от приятной температуры. Немного обжигает, но Лухану всё равно. Только сейчас он понимает, насколько апатично относится к жизни. Он даже не успел посмотреть, что представляет из себя этот дом. Он просто шёл, целенаправленно ища ванну, и найдя её, успокоился. Он никогда не замечал людей вокруг себя. Он не замечал никого, кто проходил рядом, здоровался с ним на работе, говорил. Он смотрел отнюдь не в глаза собеседника – он смотрел сквозь. Зачем слушать, когда можно расслабиться и подумать о том, что тревожит тебя. «Нахуй людей» Лу усмехается и погружается с головой. Сейчас самое время умереть, но нет. Порок. Похоть. Внутри него сидит демон, требующий осквернить это чёртово тело. Мужчина выныривает и тяжело дышит, открыв рот. Легкие наливаются свинцом, а в груди неприятно ноет. Хочется рыдать. Он такой грязный и порочный. Он – грех. Мокрые пятки ступают по ледяному кафелю, а кожа тут же покрывается мелкими крапинками. Хань ищет полотенце глазами, но не находит его и выходит полностью нагим из комнаты. Сейчас он замечает всю серость дома. Он выглядит слишком идеальным. Все в бело-серых тонах, максимально минималистично, и это убивает. Хань не любит, когда вокруг него столько искусственного. Кажется, если тут плюнут, то сразу умрешь, всё слишком чистое. Забредя в какую-то спальню в фиолетовых тонах, он заваливается на широкую двуспальную кровать и шипит от холодных шелковых простыней. Тут всё слишком холодное. Перевернувшись на спину, Лу широко расставляет ноги, начиная неспешно приступать к самоудовлетворению. Простыни намокли. Пальцы проходятся по узкой шее, медленно переходя на грудь. Вторая ладонь покоится где-то на внутренней стороне бедра, неспешно поглаживая, и медленно спускаясь всё ниже к паховой области. Хань облизывает губы и, сплёвывая себе на ладонь, проводит ей по головке, мыча. До безумия приятно ощущать влагу. Теребя себя за мелкие горошины сосков, Лу ласкает свой член, проводя ладонью то в районе головки, то в районе мошонки. Кожа идеально выбрита, мужчине нравится ощущать бархатистость кончиками пальцев. Он слышит чьи-то разговоры за дверью, но ему не важно, похоть берёт своё. Рука крепко обхватывает основание члена, начиная грубо надрачивать. Мелкие капли пота покрыли фарфоровое тело, переливаясь алмазами. Хань обводит двумя пальцами свои губы и берёт их в рот. Язык юрко облизывает каждый пальчик, а темп начинает расти. Неосознанно он начинает думать о двух своих похитителях. Сейчас он бы не отказался от того, чтобы его ласкали они, а не он сам. Самоудовлетворение слишком приелось. Внутри всё переворачивается и скручивает низ живота, когда Чанель и его друг(?) заваливаются в комнату, замирая. Лухан не перестает сосать пальцы как отвязная дрянь, при этом чуть вскидывая бедра на манеру толчкам. Лопоухий разинул глаза, что есть мочи и приоткрыл рот, но тут же хихикнул, становясь самым милым существом на земле. Лу бы млел от этого, если бы не болезненно багровый стояк. Как говорится - сперма бьет в голову, поэтому и дерево не побрезговал бы трахнуть. Чонин слишком пошло улыбается в ответ парнишке и тут же переводит взгляд на их жертву – слишком похотлив. Его томный взгляд, широко расставленные ноги, налившийся кровью член и сексуально напряжённые мышцы, будто натянутые струны. Парни, словно хищники, приближаются к Лу Ханю, окружая его с двух сторон. Чан небрежно вынимает пальцы из чужого рта и, приподнимая рукой чужой подбородок, тут же впивается в сладкие уста. Лу протяжно стонет в поцелуй, ощущая, как на его подтянутый живот ложится чужая горячая ладонь. Эти руки намного теплее, чем руки Чанеля, и Хань откровенно кайфует. Чувство, когда тебя ласкают двое – неповторимо. Это что-то на грани истерики. Ханю хочется смеяться от счастья и бесконечно громко стонать от удовольствия. Обе чужих руки легли на его член, равномерно неспешно лаская. Чонин поцелуями-укусами исследует молочную шею, придвигаясь всё ближе и умудряясь незаметно сбрасывать одежду. В отличии от Кая, Чан не желает торопиться со снятием одежды. Его забавляет, как брови Лу становятся домиком, когда тот ощущает под руками неприятную ткань джинс. Лопоухий поглаживает идеально выбритый пах, иногда переплетаясь пальцами с Чонином и ловя себя на извращёных мыслях. Он всегда любил своего друга, но нужен повод для очередного траха, ведь они лучшие друзья, а лучшие друзья трахаются только по праздникам, ну или когда набухаются. К сожалению, Чан удостаивался такого пару раз в пол года и видеть Кима вновь голым - восхитительно. Хань чувствует, как пульсирует его член. Каждая венка настолько напряжена, что, кажется, член обвивают змеи. Чонин оставляет последний засос где-то рядом с ключицей и опускается меж разведённых ног мужчины. Влажный язык очерчивает контур напряжённого ствола, задевая кулак Пака. Из уретры вытекает смазка и Ким, не удержавшись, слизывает её, чувствуя солоноватый вкус. Постепенно губы накрывают головку, и Чан убирает руку, дабы не мешать Чонину заглатывать с каждым разом всё глубже. Хань утробно рычит и тяжело дышит, прерывая поцелуй с парнишкой. Голова идёт кругом, что хочется потерять сознание. В комнате слишком жарко, воздух пропитан сексом из-за чего контролировать себя просто невозможно. Пак становится коленями по бокам от головы Лу и расстёгивает ширинку, чуть приспуская штаны. - Хён, не желаешь конфетку? – Чанель выудил свой стояк, размазывая естественную смазку по головке, облизываясь. Глаза вновь бешеные, ненормальные. Лухан кивает болванчиком, оглядывая агрегат парнишки. Большой. – Я слышал, что с тобой нужно обращаться вежливо, нежно. Но я, пожалуй, не послушаю совета, ты ведь не против, хён? Лу не успевает ответить, как его рот занимает огромный член Чанеля. Они оба закатывают глаза от удовольствия и тихо постанывают, отдаваясь чувствам. Чонину немного начинает надоедать, что он находится в стороне, поэтому он, отрываясь от своего дела, намазывает пальцы смазкой, валявшейся под подушкой. Он проникает сразу двумя, не желая терять времени на долгую растяжку. Хань стонет, вызывая вибрации по члену Пака, на что тот рыкает и, впиваясь в тёмные волосы мужчины, начинает его безбожно трахать, что есть мочи. Пальцы проходят туго, но Лухан расслабляется, и Чонин скалится, начиная двигать ими быстрее, иногда разводя на манер ножниц, заглатывая эрекцию снова. Кай становится быстрее, а Пак неуправляемее. У Ханя всё тело становится ватным, что кажется ещё немного, и он провалится сквозь кровать. Пальцы онемели – он слишком сильно впился в упругие ягодицы Чанеля, пытаясь подавить рвотный рефлекс. Чужая головка касается задней стенки, и Лу это нравится. Но вопреки он чувствует неспешный минет Кая, дразнящий. Его член давно красный, готовый вот-вот излиться, но темнокожий всё контролирует, зная, когда остановиться и где пережать в нужный момент. Хань отталкивает Пака, откашливается, царапая белоснежные бедра. Он протяжно кричит и кончает на лицо Чонина, что так старательно его дразнил и нарочно задел простату, долго удерживая пальцы в одном положении, доводя до экстаза, но не давая перегореть. Лухан уверен, этот парнишка и есть демон похоти. Даже инкуб не так страстно бы отсасывал у него во сне. Чан хмыкает и сгоняет Чонина, садясь между ног Ханя. Сплюнув на промежность, он вставляет три пальца, наблюдая, как Лухан корчится от боли. Ему совсем не жаль, ему хочется испортить этого мужчину, показать всю свою власть, чтобы Кай где-то в глубине души тоже понял это и подчинился, отдался ему. Когда-нибудь он это обязательно сделает, но сейчас его миссия вытрахать всю душу из этого офисного планктона. Кай садится с боку, начиная надрачивать свой член, смотря, как Пак трахает пальцами извивающегося Лу Ханя. Капли пота на телах блестят, переливаясь на рельефных мышцах рук Чанеля. Каждая частичка в теле жаждет чего-то большего, но они все не спешат, и это уже подбешивает. Чонин похлопывает Чана по руке и что-то шепчет на ухо, после чего прикусывает чужую мочку под кивок. Чанель аккуратно вытаскивает пальцы, тягуче медленно. Он заставляет Ханя сесть, приподнимая его за плечи. Сам он ложится на спину и наваливает мужчину на себя, садя его лицом к себе. Лухан ничего не соображает. Голова кружится, ноги совсем ватные, а член вновь налился кровью, желая разрядки. Сердце колотится в бешеном темпе, адреналин ударяет в голову. Чанель облизывает губы и, приподнимая чужие бедра, проезжается головкой по промежности. - Пак, попридержи член. – Чанель непонимающе смотрит на друга, переставая двигаться. – Презерватив. – кратко, прямо, без лишних слов. Чонин разрывает упаковку и натягивает резинку на член Пака, сразу же намазывая его лубрикантом. То, что происходило дальше, Хань запомнил смазано. Он лишь помнит, как огромный член Чана разорвал его изнутри, двигаясь сразу быстро, не давая спокойно вздохнуть. Он чувствовал под руками его бешено бьющиеся сердце, которое кажется вот-вот разорвётся. Он помнит, как ему было жарко от поцелуев Чонина, который ласкал его руками везде, иногда одаривая нежным поцелуем Чана. Он помнит, как ему было до одури больно, когда в него начал входить второй член, и помнит, как ему было до одури хорошо. Все двигались в разных ритмах, но чувствовали себя как одно целое. Чанель гортанно воет, кончая в презерватив, впиваясь ногтями в лопатки Лу Ханя, который тут же падает на него и скулит. Зад уже зудит, но в то же время когда головка Пака давит на простату нет времени думать о том, чем закончится эта ночь. Мужчина кончает второй раз, когда Кай кусает его за загривок и давит ладонью внизу живота, особо глубоко толкаясь. Сперма рисунком капает на темный живот Пака, который неотрывно следит за парнями, сглатывая. Хань почти теряет сознание, чувствуя себя полностью измотанным и удовлетворённым. Никогда ещё его не трахали так жестоко, горячо и любяще. Впервые он не чувствует себя после секса грязным, а чувствует лёгкость. Они все втроём раскладываются на кровати, переглядываясь. Чан наконец-то набирается смелости и протягиваясь через Ханя, кротко целует Кая в губы, очерчивая фалангами линию скулы. Лухан буквально спас их отношения, сам того не подозревая.~x~
Дни идут, не желая медлить. Лу Хань идёт в морозное утро на работу, но настроение у него не такое паршивое как обычно. Сегодня с утра Кай сделал ему кофе, а Чанель пожелал хорошего дня, целуя напоследок. После того раза Хань понял, что эти парни так отчаянно нуждались друг в друге, что искали козла отпущения. И как по сценарию, им под руку попался он. Директор компании – их дядя проводил им экскурсию по компании. Но как на зло у них закрутилась тема о китайском, а Лу Хань как ни кстати маячил перед глазами, заставляя обратить на себя внимание. Вышла нелепая ситуация, из которой не было выхода. И, как ни странно, мужчина не чуть не жалеет, что судьба с ним сыграла такую шутку. В первые дни Хань думал, что это был перепих на раз… горячий перепих на раз, но когда Чан со своим теперь уже парнем завалился к нему в офис с грустными глазами, он не мог отказать этому мальчишке. Сначала Лу чувствовал себя третьим лишним. Чанель буквально сверкал, смотря на Кая, а тот, как холодный принц, лишь закатывал глаза и бросал безразличное «придурок». Но в один вечер, когда мужчина уже собирался сказать о том, что ему в этих отношениях не место, Чанель и Чонин решили напомнить ему, как они его сильно любят, не выпуская из постели пару часов, кончая по очереди и стоная имена друг друга. «Это была грязная игра» - думает Хань, но сам счастливо улыбается, вваливаясь в офис и садясь на саднящий зад. Эта ночь тоже не прошла бесследно.