Хозяин снов моих голодных, Ты сам когда-то был их частью; Ты скрылся среди вод холодных, Не дав понять, что значит счастье... © Otto Dix
Тони привык не верить хорошему. Верить всегда было слишком опасно. Он верил словам Джарвиса, что отец его очень любит, а потом почему-то очутился в интернате. Он верил Обадайе Стейну - и оказался сначала с собственной шрапнелью в груди, а потом без реактора. Он верил Роудсу, а получил презрительный взгляд и "хорошо было увидеться, Тони", когда решил завязать с оружием. Кому бы он ни поверил, он всегда оставался один. И верить Локи он тоже не хотел. - Знаешь... если бы мне пришлось выбирать между престолом и тобой, я бы выбрал тебя, - тихо и серьёзно говорит Локи, а Тони качает головой. Нет. Не выбрал бы. - Не уверен, что когда-нибудь тебя отпущу, - шепчет Локи ему на ухо, прижав к себе и думая, что он спит. Тони только еле заметно дёргает бровями. Отпустит. Сам уйдёт. Иначе не бывает. - Даже не надейся умереть иначе, чем от моей руки, - шипит Локи, когда Тони видит очередной кошмар, в котором погибает за злополучным порталом. Тони очень хочет ему верить, Тони давно не закрывает реактор, он дал бы Локи себя убить, когда не останется выхода. Но что-то шепчет, что так быть не может. Он всегда был один. И умирать он будет тоже один. - Если в этот час начнётся Рагнарёк - даже тогда я буду рядом с тобой, - говорит Локи, в его глазах плещется тревога. Тони только что едва не умер - опять, и он опять был один, Локи пришёл, когда всё уже закончилось. Конечно, да, у него были дела в Асгарде, Тони даже не сомневался. Где Асгард, и где какой-то смертный, на которого проще рукой махнуть, чем вытаскивать из передряг. Локи пытается говорить, что любит Тони, Тони просит не произносить этих слов. Потому что если Локи скажет это вслух, Тони поверит. И тогда, когда в самый неожиданный момент Локи уйдёт, ему снова будет больно. Он не может, не хочет верить, и Локи с методичным упорством проламывается через это неверие, словно для него жизненно важно убедить, успокоить, приручить, привязать к себе смертного, чего бы это ни стоило. Обстановка в Асгарде накаляется - не в первый раз и, видит Хеймдалль, не в последний; Локи нет рядом всё дольше, а когда есть, он смотрит отстранённо и зло, но это не та злость, к которой Тони привык. Не та, которая оборачивается ссадинами от когтей, синяками и в конце концов безумной ночью, после которой всё становится хорошо. Эта злость ледяная, как Йотунхейм, где они впервые встретились, и хотя Локи уверяет, что никуда не уйдёт, Тони понимает, что лучше было не верить. И когда однажды Локи нежно целует его на ночь, а утром Тони просыпается один, он понимает это снова. - Эй. Северный олень? - бурчит он, вставая с кровати. Локи нигде нет. Джарвис не видит его даже в гамма-спектре. Не в первый раз. Асгард, да. Тони помнит. Но его хватает лишь на три дня, потом он прикасается к рунической печати над реактором и пытается позвать. "Не зови меня больше". Голос гулко отдаётся в голове, грудь жжёт калёным железом, из глаз летят искры, и Тони сгибается пополам, опершись на раковину. Когда способность дышать возвращается, он поднимает голову и с ужасом видит в зеркале, что печать - впервые за всё время - поблекла. Тони впивается ногтями в ладони, кусает губы, пытаясь убедить себя, что это сон, но что-то внутри подсказывает: нет. Он не спит. Просто его оставили. Опять. Он позволил себе поверить - и всё закончилось так же, как и всегда. *** Пьянки, похмелья, тренировки, новые костюмы - Тони находит, чем отвлечь себя от грызущей изнутри боли, и она отступает. Но лишь отчасти. Печать, теперь скорее похожая на ссадину, кровоточит время от времени и никуда не исчезает. И даже в собственном доме Тони больше не может находиться - его проще сжечь целиком, чем вытравить оттуда Локи. Потому что в лаборатории стоит полусобранный межпространственный портал, с которым они собирались отправиться в пещеру к Йормунгарду. Потому что в сейфе лежат доспехи, сплав которых Тони собирался анализировать для усовершенствования своей брони. Потому что на столе со склянками Экстремиса стоит ледяная фигурка змея, через которую Локи следил за Тони. Потому что в спальне валяется блокнот с рунами, которым Локи с переменным успехом пытался его учить. Потому что эти руны есть в памяти Джарвиса. Потому что в гостиной лежит томик Шекспира, потому что любимые песни в плейлисте Джарвиса - на девяносто процентов то, что посоветовал Локи, потому что в холодильнике лежит под всё ещё действующим временным куполом какая-то асгардская снедь. Потому что, чёрт возьми, за годы, проведенные с Локи, Тони больше никто стал не нужен. "Может, я хочу привязать тебя к себе, а потом, когда это будет больнее всего, предать" - вот единственная фраза, которой стоило верить. Поверил обещаниям бога коварства. Тони усмехается сам себе. Ну не идиот ли? А ещё гений. Печать так и не исчезает. Она просто превращается в шрам.16.08.15