Wir hren nie auf zu schreien. Wir kehren zum Ursprung zurck

      Билл бережно уложил в рюкзак несколько CD дисков наспех подписанных черным маркером «Devilsh» и задумчиво облокотился на подоконник. За окном маленькой комнаты разворачивалась типическая картина первого дня осени: родители сопровождали своих чад в школу и первоклашки традиционно несли в руках огромные пестрые шультьюте. Ему тут же вспомнились их с братом «школьные кульки»: у Тома был желтый с мартышкой, а у него синий, в виде большой рыбы. Внутри были какие-то мелочи, ничего особенного на фоне реальных подарков, ожидавших их тем же вечером, по случаю дня рождения. В этом же году, их с братом торжество обещало быть не похожим на предыдущие и даже сладкий аромат домашних вафель, которым уже тянуло с кухни, не смог пробудить в душе Билла ощущения праздника. Друзей и родственников на это раз не приглашали. Только Дэвида Йоста. — Он здесь! Дэвид приехал! — в комнату возбужденно влетел Том. Он быстро натянул свою «счастливую» кепку лежавшую на постели и, вернувшись к двери, нетерпеливо вдарил по ней кулаком. — Ну же, Билл, пошли! Брат близнец развернулся к зеркалу безнадежно пытаясь оправить не совсем удачную, но намертво залакированную прическу. — Как я выгляжу? — Как первая девка на деревне, пошли… — Красивый?! Или, что это вообще значит?! — смутился младший. — Ты издеваешься?! Пошли! — старший был на взводе. Билл не двинулся с места и, казалось, в знак протеста настойчивости брата, снова выглянул в окно. Том уже был готов зашвырнуть в него чем-нибудь, но вовремя взял себя в руки. Он почувствовал, наконец, страх и неуверенность близнеца. — Том, ты помнишь, что было в наших шультьюте? — тихо спросил Билл. — Нет, — уже спокойнее ответил он. – Но, я хорошо помню, что на прошлое день рождения тебе подарили микрофон, а мне примочку для гитары и, если ты не хочешь чтобы эти подарки пролежали на полке следующие пят лет, нам лучше пойти в гостиную. — Вам, наверно, непривычно справлять праздник в кругу взрослых? — спросил Дэвид, изучая взглядом сидящих против него на диване мальчишек. — Наоборот, — заверил Билл. — Для нас это привычнее. — Да, нам всегда было интереснее с теми, кто старше, — подтвердил его брат, теребя козырек кепки. — У них не так много друзей-сверстников, — вмешалась Симона, расставляя на стол чайный сервиз. — Мам! — возмутился её откровенным словам Билл. Симона ответила сыну строгим взглядом, после чего перевела тему: — Мальчики, что вы будите? Торт или вафли? «Вафли!» — в голос ответили близнецы. — Ну да, вас можно было и не спрашивать, а вы Дэвид? — женщина снова улыбнулась. — Я, пожалуй, тоже попробую ваши вафли, — ответил тот, подмигнув мальчишкам, и продолжил. — На самом деле, как бы дико это не прозвучало, то, что у ребят не много друзей, в данном случае, даже к лучшему. — Да, я понимаю это, — ответила она, присаживаясь рядом со своими сыновьями. — И с этим я уже смирилась, но вот правильно ли мы поступаем лишая их, ко всему прочему, нормального школьного образования? — «Нормальным» оно у нас никогда не была! — выпалил Билл. Сердце матери вздрогнула от этих слов. В памяти пронеслось, как в прошлом году учителя настояли на том, что бы Билла и Тома развели в разные классы из-за того, что они много шумели, и как в первый же день, после этого, оба вернулся домой в синяках. Тогда ей пришлось провести ни один час в кабинете директора, со слезами на глазах убеждая его в том, что ее детям необходим не «Риталин», а немного понимания со стороны школы. Впрочем, это мало что изменило: мальчиков продолжали задирать одноклассники, а учитель физкультуры, в конце концов, вовсе отказался аттестовывать обоих из-за их «нестандартного» внешнего вида. — Дистанционная Гимназия Курфюрста Иоахима Фдридриха, в данном случае, единственный выход. Никакая другая форма не позволит ребятам серьезно заниматься музыкой, — ответил Дэвид, сделав глоток чая. — Я просто не представляю, как они будут учиться, потому что их в школе то заставить высидеть на уроке было невозможно, а уж если образование станет их личной ответственностью… — Симону никак не отпускали сомнения. — Мы вполне самостоятельны для этого, мы справимся, — деловито добавил Билл. — О, да! — улыбнулся Том. — Вам придется очень много работать парни, но мы все верим в вас, так что не подведите, — деловым тоном заключил Дэвид. — Хей-хей! Кажется, кто-то оставил двери на распашку! — донеслось вдруг из прихожей. — О, Господи боже! — Симона всплеснула руками и поднялась, чтобы встретить мужа. — Надеюсь, нас не обокрали, или, по крайней мере, не вынесли самое ценное! — Гордон вошел в гостиную и, окинув взглядом присутствующих в ней, заключил — Самое ценное, слава богу, на месте. — Это я виновата милый, совсем замоталась, — Симона подарила мужу легкий поцелуй в щеку и жестом руки пригласила за стол. — Дэвид, здравствуйте, — Гордон незамедлительно пожал ему руку. — Простите, что опоздал. В музыкальной школе, где я работаю, сегодня проходил набор учеников и мы только закончили. — Это святое, я понимаю. Том рассказывал, что это вы научили его играть. — О, да, это целиком и полностью его вина, — улыбнулась Симона похлопав супруга по плечу. — Не буду отрицать, что это я повесил гитару над кроватью Тома, но знаешь, тебе нечего ответить на то, что Билл позаимствовал свое первый карандаш для глаз из твоей косметички, художница моя ненаглядная, — парировал он. — Да, ты прав, мы с тобой ужасные родители, — засмеялась Симона. — Теперь вот еще и от школы их освободили. — Зато, если из мальчишек получиться что-нибудь путное, мы с тобой напишем книгу о родительском воспитании. Полагаю, вы уже обсудили с Симоной вопрос об обучение наших музыкантов? — Спросил Гордон переведя взгляд с супруги на Дэвида. — Да, Том и Билл уже отчислены. — Отлично! Честно говоря, я подустал встречать их из школы с бейсбольной битой и собакой.       Когда родители вновь заговорили о школе, Билла накрыла волна раздражения, нервов и злости. Сколько можно? Решение принято, зачем обсуждать его снова и снова? Он перевел взгляд на Тома. Того тоже, явно все уже достало, и он демонстрировал это монотонно поддевая пальцем кепку. Переглянувшись , братья мгновенно пришли к общему решению, после чего младший громко хрустнул куском вафли, привлекая к себе всеобщее внимание. — Можно нам пока прогуляться? — Что? Нет! — тут же возразила мама. — Все в порядке, я не против, нам будет даже лучше обсудить некоторые детали с глазу на глаз, — перебил Дэвид. — Сегодня ужасно ветрено, — продолжила она. — Не хватало еще, чтобы вы подхватили простуду перед поездкой! Если вы устали, лучше поднимитесь наверх, и проверьте все ли вещи я собрала. — Но, мам… — Билл, я все сказала! — Симона, — Гордон положил руку ей на плече. — Отпусти мальчишек, пускай прогуляются, завтра у них начинается новая взрослая жизнь! — Именно и сегодня очень важный день… — Отпустите их Симона, — перебил ее Дэвид. — Мы все равно уже обсудили самое главное, верно? — он посмотрел на близнецов. Те в одночасье кивнули. — Ну хорошо, если никто не против, только сначала, Том, убери свою гитару в чехол и поставь к остальному багажу, потому что я видела её валяющейся в гараже сегодня утром, а ты Билл, надень шарф потеплее. «Ок!» — мальчишки мигом выскочили из-за стола. — Куда пойдем? — спросил Том брата, надевая куртку в коридоре. — Туда куда бы нам ни за что не пришло в голову пойти при других обстоятельствах, — ответил ему Билл.       Остывающее в предвечерней прохладе солнце было еще слишком ярким, но все же не являло собой причину, по которой Билл так и не решался поднять глаза. Холодный ветер защекотал ветки поредевших листьями деревьев и следом перебрал выбившиеся из его укладки черные прядки, словно струны гитары, рождая в воздухе беззвучный, еле ощутимый разряд, долетающий только до стоящего рядом с ним брата. — Мы же все равно можем ошиваться здесь, если захотим, верно? — очень тихо спросил он, рассматривая большую лужу под своими ногами. В ней отражалась общеобразовательная школа деревни Лойтше — серое трехэтажное здание, выстроенное буквой «П». Один шаг увесистым ботинком Тома, в следующий миг, обратил его в размытую кляксу. — Только без меня здесь не гуляй, — ответил старший брат, с вызовом взглянув на ставшую сегодня утром, бывшей, школу. — Хорошо, — Билл сжался, обхватив собственные руки. — Ты замерз? — Том перевел на него взгляд, и разряд тут же вернулась, защепив младшему куда-то под длинный вязаный шарф. — Нет, — ответил тот, еще крепче обжимая себя пальцами. Том в недоумении покачал головой. Он наизусть знал язык жестов брата. — Не прошло и дня, а ты уже скучаешь по школе, которую ненавидел последние пять лет? Зачем мы пришли сюда? Вместо ответа Билл прикусил губу. — Понятно, — вздохнул старший. Близнецы легко перемахнули через невысокую плетеную железными прутьями ограду и оказались на заднем дворе школы. К ограде примыкала детская площадка с качелями, а вдоль от нее тянулся овальный спортивный стадион расчерченный белыми стометровками, огражденный по обе стороны зарисованными граффити баскетбольными досками. — Прощай, чертова каторга! — Билл прошелся острым носом сапога по горке тщательно закрученных вихрем листьев, а затем, словно обессилев, опустился на качели. — Ты злишься оттого, что тебе страшно, ведь если с группой ничего не выйдет, нам придется сюда вернуться, словно проигравшим, — резюмировал Том, подтолкнув качели. — Вот только не смей сомневаться, особенно сейчас! Наша группа станет афигенно успешной! На мгновение, облака оказывались младшему чуть ближе обычного, но потом, с характерным железным скрипом, снова отлетали. — Иначе не было смысла даже начинать все это! Так или никак! — Я знаю, — сильные руки Тома крепко держали все четыре цепи и каждый раз, когда Билл спускалась с небес на землю, сильнее давили вперед, удерживали, чтобы его приземление было мягким. — Качели это классно! — констатировал Билл. — Ага, только не привыкай, отныне: записи на студии, репетиции, концерты, турне, интервью, какие уж там качели? — Том улыбнулся. — Ну да, — младший неожиданно уперся сапожками в землю, оказавшись прижатым спиной к груди брата вплотную. — Том, ты ведь действительно веришь, что так оно все и будет? Старший замер на эту секунду, непроизвольно вдыхая запах таких близких к его лицу волос близнеца, и в миг, прижавшись к ним губами, еле слышно прошептал: «Все будет, как мы захотим…». Руки Билла протянулись вверх по железным цепям и коснулись кончиками пальцев запястий брата. Легкое поглаживание высказало благодарность. — Слушай, давай уже свалим отсюда, у тебя руки холодные и дома вещи реально не собраны, сама знаешь, что мама напихает нам кучу лишнего… — Да, надо идти, — согласился Билл. Он встал с качелей и направился в сторону стадиона. — Билл, ты куда? Выход тут! — окликнул его брат. — Я только хочу напоследок взглянуть, не обновлялись ли записи на баскетбольной стене! — прокричал Билл обернувшись на него и махнул головой в сторону стадиона. Том снова вздохнул.

«I will kill Bill and the rest of the Fuckband too» «Kaulitz are butt suckers » «B.K. is a queer's cunt»

— Последнее, это что-то новенькое… — Суки, узнаю кто это написал, расквашу носы… — Уже нет, потому что завтра у нас первая профессиональная фотосессия и нам, в отличии от них пора взрослеть, — Билл на момент замолчал вслушиваясь как завывает холодный ветер, а затем продолжил. — Интересно, а, когда они все увидят что мы всего добились, нас будут ненавидеть еще больше, потому что мы, в отличии от всех них, рискнули воплотить свою мечту в жизнь? — Ты сам знаешь ответ, — хмыкнул Том. К стадиону подъехало несколько ребят на велосипедах. Три парня и девушка. Увидев их из далека, близнецам все же захотелось скрыться. Это были неприятные им ученики параллельного класса. — Том, иди сюда, — Билл потащил брата за собой под старую электробудку. — Билл, какого черта мы прячемся? — Я не знаю, просто не хочу чтобы нас сейчас видели… — Ловите мяч ребята! — девушка грациозно подала им. — Спасибо Кэйт! — мяч поймал высокий блондин. — К понедельнику, ты должен мне за него лабораторную работу по химии, Андреас, — ответила она, подстрелив парня указательным пальцем. — А еще, к понедельнику, нужно сдать сочинение по английскому, так что я, похоже, просижу все воскресение за уроками, и все это задали в первый учебный день! Жесть! Подача, Бруно! — парень перебросил мяч другу. — Учись, Андреас, а то отчислят как братьев Каулитц из параллельного класса! — ответил тот, перебросив мяч третьему. — Близнецов отчислили? Да ты гонишь! — усомнился Андреас. — Их перевели в какую-то онлайн школу, — в разговор влез Дидерик. — Хах, для умственно отсталых! — добавил Бруно. — Да бросьте, это значит, парни серьезно взялись за свою рок группу. — Это значит, их мать серьезно взялась за их безопасность. Какая нахрен рок группа? Ты слышал как их освистали на весеннем школьном балу? Звучали как полное дерьмо! Всю школу уже тошнит от этих двух пидаров. После того случая с майками "I will kill Bill and the rest of the Fuckband too", мамочка просто решила перевести сыновей от беды подальше! — А Билл, это тот, который темненький и крашеный все время ходил? — спросила Кэйт. — Да, ты с ним общалась? — спросил Андреас. — Нет! О чем? О тампонах? Дидерик и Бруно дружно рассмеялись. — Он реально странный, я его однажды в какой-то нелепой юбке видела! Он миловидный, но реально на девчонку похож, и если он думает, что это круто, то у него явно с головой проблемы. Ни одна из моих подруг никогда им не интересовалась, надо быть лесбиянкой, чтобы на такой фетиш западать! — Да детка, ты абсолютно права, нормальные девушки любят настоящих парней, а не педиков! — Дидерик притянул ее к себе за лямку джинсов и смачно шлепнул по заднице, чем она, судя по улыбке, осталась вполне довольна. — Ну, а что на счет его брата? Тома? — Ну, Том нормальный, хотя много о себе думает. Я знаю одну девчонку из его класса, она перепихнулась с ним весной, кажется, и он тут же ее бросил. — Я слышал ему, потом за это ее новый дружок нос расквасил. — Я не в курсе, — ответила Кэтти. — Я бы этому «Мачо» тоже навалял, из принципа, а то он много на себя берет. Лучше пусть трахает свою гитару, а то она у него совсем не звучит! Андреас, а ты чего молчишь? — Да мне и сказать-то вам ребята особо нечего, вы постоянно их обсираете, хотя, лично вам, эти двое ничего плохого не сделали. Если вам интересно мое мнение, то я думаю, что Билл все-таки не гей, может быть, конечно, бисексуал, но все эти нелепые шмотки, мейкап и прочее, просто попытки найти свой сценический образ из доступных по бюджету вещей, да, смотрится нелепо, но мать растила их одна, а что до Тома, то он счастливчик, который вовсе не виноват в том, что на него вешаются все потаскушки нашей школы. Спорим, если бы он всем отказывал его бы тут же записали в те же геи, верно? А вообще я ничего толком про них и их семью не знаю, чтобы рассуждать так конкретно, но знаете что? Пацаны уже звезды, потому что вы потратили на их обсуждение кучу своего времени. — Да, давайте и вправду закроем эту тему! Эй, Дидерик! — Кэйт поманила его пальцем. — Мне нужно кое-что тебе сказать вон там, в теплице, ты идешь? — Парни, продолжайте без меня, мы скоро вернемся — тот передал мяч Андреасу.  — Не так уж и скоро! Не подкачай Дид!!! — присвистнул парочке вслед Бруно. - Поехали играть на другую сторону, тут солнце по глазам бьет, они нас догонят, — предложил Андреас. Бруно согласился кивком, и они уехали. Билл тут же вскочил на ноги и нервно принялся расхаживать туда сюда, пиная попадающие под ноги осколки цемента отлетевшего от будки. Том продолжал сидеть, низко опустив голову. Молчание было болезненным, Билл негромко прохрипел севшим голосом: — Слушай, а эта теплица внизу, куда пошли эти двое, она же вроде для занятий практических, по биологии, верно? Том загадочно хмыкнул. — Ее еще в прошлом году закрыли. С тех пор она служит тайным убежищем для парочек. Туда на переменах целоваться бегают. И не только… — А я там вообще ни разу не был… — с явной досадой в голосе заметил Билл. — Это потому что ты, в осеннее время, начинал хандрить, прямо как сейчас, запирался дома, прогуливал школу и писал стихи. Тебе было не до «биологии», — ответил Том. — Но, ты там был по-любому, — Билл легонько пихнул брат плечом, за что тут же получил ответный толчок равнозначной силы. — Ну и что?! Меня девчонки сами затаскивали, подумаешь… — Том… — Биллу было очень сложно выдавливать из себя эти слова. — Я не гей, меня не привлекают парни! Я просто… фуууух, у меня не получается так как у тебя, я не могу так как ты, понимаешь? Так легко. Мне нужно чтобы человек доверял мне и чтобы я мог ему… ей… довериться. Я должен по-настоящему полюбить, так чтобы с первого взгляда и на всю жизнь, или хотя бы на долго. Мне важно знать, что любимый человек будет со мной рядом. — Ты долбанный романтик Билл, поэтому мне приходиться вкалывать за нас двоих, — Том осторожно улыбнулся и продолжил. — Ну раз у нас миг признаний, то знай, что я не спал с той девчонкой про которую Кэтти судачила. Я перепихнулся с Кэтти, как и еще пол школы, прямо в этой теплице. Остальное чушь… — Но я помню те синяки, ты тогда так и не рассказал…, вот они значит откуда. — Да пошли они все, Билл. Все это уже неважно. Билл кивнул, немного задумчиво помолчал. Том понял, что брат сомневается в том, стоит ли ему произносить то, что уже вертелось на языке, но младший все же дал себе волю. — У нас ведь никогда не будет друзей, верно Том? — он буквально спрятал пол лица в свой шарф и принялся подтирать рукавом куртки потекший макияж. -О, Билл! Только не это! Только не сейчас! Прекращай! У нас есть друзья! Густав и Георг, Гордон, Йост станет нашим другом, мама наш друг… Билл закивал головой, но не в силах сдерживать подкативший к горлу комок с болью всхлипнул. — Успокойся, слышишь? — Том подошел к нему совсем близко и силком притянув его к себе, крепко обнял и похлопал по спине. — Нам нельзя возвращаться сюда, Том, никогда… — Мы не вернемся сюда, ты же знаешь, мы не вернемся…       Вернувшись домой, Дэвида близнецы уже не застали. — Дэвид приедет завтра в десять. До Берлина два с половиной часа пути, так что, давайте договоримся на берегу — завтракаете плотно. Все инструменты, включая гитару которая, так и валялась в гараже, Гордон упаковал. Где вы гуляли? — Симона наконец повернулась к близнецам лицом, оставив в раковине недомытую посуду. — Прощались с подружками, — улыбнулся Том доедая макароны с сыром. — Ага, — поддакнул Билл. — Моя так плакала. — Да, она рыдала и просила Билла сделать ей ребенка прямо здесь и сейчас, но он был неприклонен… Мальчишки загоготали, но через миг притихли. Симона присела за стол. — Теперь вас еще больше не будут принимать сверстники, теперь вы будите совсем не такие как они. — Не велика потеря… — вставил Билл ковыряя вилкой по тарелке. — А тебе Билл, нужно быть осторожнее. Ты необычный мальчик и тебе многим придется доказывать, что ты имеешь право быть таким. Ты мало кому сможешь доверять, кроме брата. — Мама, прекрати! — Билл снова чуть не заплакал. — Том, — Симона на момент замолчала обдумывая как бы правильнее сказать. — Ты всегда должен быть внимательным к брату, чувствовать если с ним что-то происходит. Я знаю, что вы понимаете друг друга без слов и этот талант для вас так же важен как и музыкальный, запомните это. — Я думал, ты скажешь что-то типа: «ваши шутки ужасны!» — ответил Том. — Это вы итак знаете, — тихо ответила она и забрала у близнецов тарелки.       За окном стояла глубокая ночь. Из родительской спальни, за стеной, вперемешку с тихим диалогом различался женский плачь. — Я больше не могу это слушать, — Билл крепко сжал подушку руками застыв в дверном проеме комнаты. – Том, пойдем к ней? — Но, что мы ей скажем? Я имею в иду, что мы не изменим решение и она это знает, — старший приподнялся на кровати. — Конечно знает, поэтому и плачет. Пойдем. Мальчишки нырнули к маме под одеяло, вытеснив Гордона на самый край, так что ему ничего не оставалось кроме как согласиться переночевать на диване. Близнецы обняли Симону с двух сторон и крепко прижались к ней.       Восьмичасовой будильник оповестил о том, что пора вставать. Билл сжался от холода вызванного недосыпом и крепче прижался к теплому телу рядом. Мама, скорее всего, встала очень рано, и близнецы попросту скатились друг к другу во сне. Том почувствовал холодный нос брата на своем затылке и аккуратно развернувшись обнял его за талию, в надежде досмотреть в таком положении сон, но кухонный миксер разразился шумом на весь дом. — Билл, нужно вставать, — Том легонько потормошил его рукой. — Ммм, — сонно промычал тот обнимая брата за плечи в ответ на прикосновение. — Билл… — Еще пять минут… — По-моему тебе надо отлить…, твой дружок уперся в меня… — Я не хочу в туалет… — Шутишь? — Не-а… — Шпана, подъем! — Гордон распахнул двери спальни и с гордым видом прошагал по ней в одном набедренном полотенце. Близнецы разлепились и высунулись из-под одеяла. В назначенный час к дому подъехал серый Минивен. Гордон и Йоста помогли погрузить вещи в багажник. — Кажется это сюда уже не влезет, возьмем в салон, — Йост водрузил Тому тяжелую коробку среднего размера. — А что там? — спросил Том. — Вафельница, — улыбнувшись ответил Дэвид. Продолжение следует...