Born to die

Целые поколения герцогов Эринских, облаченных в роскошные парадные одежды, строго смотрели на неё с обрамлённых золотыми розами небес. Джейн устало прикрыла глаза. Закрасить бы всё это к чёрту, да рука не поднимается на семейную реликвию. Но как же ей надоела эта лазурно-золотистая пошлость на потолке... А хуже всего было уверенное самодовольство, которое излучали красивые лица ее предков. День и ночь они смотрели на неё, и в их глазах неизменно читался немой укор: “Мы трудились во благо своей страны. Мы сражались с вампирами и пали, как герои. Мы возродили измученный Армагеддоном и Тёмными Веками Альбион. Мы добились высоких титулов, власти и богатства. Наша жизнь была трудна, но мы прожили её с честью. Мы исполнили свой долг и своё предназначение. А ты, герцогиня Эринская, Джейн Джудит Джоселин? Каким смыслом наполнена твоя жизнь?” Смысл жизни... Джейн никогда не думала о таких вещах – ей и без того было, чем заняться. Приём тут, вечеринка здесь, новые ухажёры, новые платья, новые сплетни, новые мужья, в конце концов. Да, листая через несколько сотен лет пыльный талмуд с семейной летописью герцогов Эринских, любопытные историки вряд ли найдут в нём подробное описание подвигов и достижений, совершенных Джейн во славу Альбиона. И что с того? Напускной серьёзности, долгу и возвышенным целям Джейн предпочла балы, шампанское и драгоценные камни и никогда не сомневалась в своём выборе. Никогда – кроме таких вот предрассветных часов, когда одна вечеринка уже закончилась, следующая ещё не началась, выпитые коктейли не дают уснуть, а на душе отчего-то мутно и тяжело. Джейн снова открыла глаза и встретилась взглядом с предками, которые, казалось, смотрели на неё с ещё большим презрением, чем обычно. Она попыталась вспомнить, с кем и о чём говорила сегодня вечером, как звали того красавчика, с которым она флиртовала на балу, кто собирался нанести ей визит завтра, - и не смогла. Последние несколько дней - нет, последние несколько лет - сливались в одно яркое, расплывчатое пятно. - Боже, как же я устала, - прошептала Джейн. Дверь в её комнату открылась, сквозняк всколыхнул занавески, и от этого неожиданного резкого движения девушка пришла в себя. Пелена перед глазами спала, и ряды герцогов Эринских вновь отступили в небытие. - Джейн? Джейн, дорогая, ты не спишь? - Лиззи? - Привет, милая. Я подумала, что стоит к тебе наведаться. Наверняка ты тут без меня скучаешь. Совсем одна, да ещё и в одежде, - хихикнула Элизабет. - Ах, ты! - Джейн сладострастно улыбнулась – этой отточенной годами флирта улыбке мало кто мог противостоять – и кокетливо наклонила голову. - Я тебе, конечно, всегда рада, но кто же заявляется к даме в четыре утра с такими предложениями и без бутылки шампанского? - Не обижай меня, дорогая. Ты же знаешь, я всегда прихожу в приятной компании твоей любимой “вдовы Клико”. Схожу пока за бокалами, а тебе советую не терять времени даром и как следует подготовиться к моему возвращению. Маленькая тень юркнула в коридор, не переставая хихикать, а Джейн, поёживаясь от ворвавшегося в окно свежего ветра, направилась к туалетному столику. Рассветное наваждение отпустило. Она снова была собой. Увидев своё отражение в зеркале, герцогиня подмигнула ему и рассмеялась. И какие только глупости ни лезут в голову после десяти коктейлей. Смысл жизни, как же. Джейн показала предкам на потолке язык и стала медленно стягивать платье. Нету никакого смысла. Мы живём, чтобы как следует повеселиться, - а потом умереть. Не более того.