Свет Горизонта 2: Ураганные Хроники

— Что это такое? — пролепетала Югито, непонимающе пялясь сквозь барьер. Наруто вновь принял человеческую форму, и теперь был объят однородным фиолетовым свечением. На его неподвижном теле плясали иссиня-черные язычки пламени, отнюдь не обжигающие Узумаки, а как будто ласкающие его со всех сторон. Поверх сверкающего покрова высветились черные символы, словно татуировки, нанесенные прямо поверх одежды. Это были незнакомые блондинке печати, настолько древние, что она ни разу не видела их ни в одном из древних свитков деревни Скрытого Облака. Не только Нии удивилась такому странному изменению. Утаката удивленно наблюдал за Наруто, пытаясь понять, что с ним сейчас происходит. Даже старик Роши немного озадачился при виде такого странного покрова Биджу. — Со мной такого не происходило, когда я полностью овладела мощью Мататаби, — добавила блондинка, переглянувшись с красноволосым джинчурики. Тот лишь покачал головой. — Может, это место так странно реагирует на Наруто? — предположил Утаката, — С ним всё в порядке? — Судя по его умиротворенному лицу, произошло именно то, к чему мы так стремились. Я думаю, теперь нет никакой угрозы. Можно снять барьер, — пробормотал Роши и кинул вопросительный взгляд на Хана. Тот кивнул. — Невероятно... Эти символы... Посмотрите на колонны. На них выгравированы те же печати, — пробасил железный человек, опустив руки. — Что ты хочешь сказать? — переспросил Утаката недоверчиво, — чакра Рикудо завладела Наруто? — Наоборот, — откликнулся Хан, — Его чакра в режиме Девятихвостого похожа на чакру Рикудо. Я не думал, что это возможно, но, похоже, ваш блондин — не кто иной, как один из прямых потомков... — Потомок Рикудо? — прервал его Роши, поняв, что хочет сказать шиноби, закованный в доспехи, — Невероятно... — Почему же он не просыпается? — заволновалась Югито. Все четверо устремили взгляды на Узумаки, который был похож на огромного светлячка. Теперь, когда и золотистый барьер, и барьер джинчурики были сняты, он освещал священное место, погруженное во тьму ночи. — Вот так, — пробормотал Наруто, касаясь своего живота с печатью, которая обрела прежние контуры. "Наваки-сан, ваша печать восстановилась сама собой в лучший для этого момент. Вы и правда гений!" — подумал он. Долина Завершения исчезла. Теперь они были в черном пространстве со сверкающими тут и там точками. Не сразу стало понятно, что это космос. Девятихвостый Волк распластался на невидимой площадке, к которой его приковали гигантские деревянные кандалы. Все его конечности и хвосты, а так же шея были скованы. Узумаки одним усилием воли призвал огромную клетку, сомкнувшуюся со всех сторон вокруг Акумы. — Теперь ты никуда не выберешься, пока я тебе этого не разрешу, — пояснил блондин, довольно усмехнувшись. Волк лишь прорычал что-то невнятное. Он был настолько зол и разгневан, что потерял дар членораздельной речи. — Курама? — Наруто обернулся и увидел, что Лис, смотревший на него с гордостью, внезапно начинает уменьшаться в размерах, причем столь стремительно, что блондин испугался, что тот исчезнет. Но нет, Девятихвостый Лис не собирался уходить так быстро. Он перестал уменьшаться, достигнув размеров чуть крупнее медведя. — Я в порядке, — пробормотал тот, — Я потратил всю чакру, которую усиленно копил все эти годы. Но это того стоило. Блондин вздохнул с облегчением, поняв, что верный друг не покинет его в этот счастливый момент. — Взглянуть на свою параллельную версию. Вот о чем ни один из смертных или демонов никак не мог мечтать! — продолжил Лис и оскалился в улыбке, — А ты молодец. Быстро с ним разобрался. — Если бы не ты, я бы пропал! — возразил Узумаки и вновь посмотрел на свои руки. — Теперь ты владеешь его силой. И чакрой стихии Ветра, разумеется, — прорычал Курама, — Ты достаточно силен, чтобы покончить с этим ублюдком в маске. Возвращайся к друзьям. Они заволновались. — А ты? — с беспокойством поинтересовался блондин. — Не волнуйся. Я останусь тут и буду присматривать за этой тварью, — ухмыльнулся Лис. Первым, кого увидел Наруто, была Югито, склонившаяся над ним. В ее глазах он прочитал тревогу, и от этого на сердце стало тепло. Вокруг него столпились остальные джинчурики: Утаката, Роши и даже тот, кого Наруто никак не ожидал увидеть, — Хан. — Всё хорошо, я с ним справился. Теперь сила Девятихвостого — моя, — промолвил он с облегчением и приподнялся, обнаружив, что странный фиолетовый покров исчез. Все четверо тоже успокоились, а Нии помогла ему встать, внимательно всматриваясь блондину в лицо, будто пытаясь найти там ответ на какой-то вопрос. — Как тебе это удалось? — полюбопытствовала она. — Старый друг пришел на помощь, — уклончиво ответил блондин и окинул взглядом священное место, в котором еще чувствовалась не только его чакра, но и остальных джинчурики, — Видимо, и вы, ребята, даром времени не теряли. Спасибо. Узумаки встал и спустился с Алтаря. - Узумаки Наруто, — произнес Хан, подойдя к блондину и взглянув на него сверху вниз, — Я должен извиниться за свою грубость. Если кто-то и способен повести нас в бой, то это ты! Наруто очень удивился этой внезапной перемене. Что же могло произойти, чтобы этот человек так быстро поменял свое решение. — Хорошо. Спасибо тебе, я уверен, ты не пожалеешь о своем решении, — отозвался Узумаки, дружелюбно улыбнувшись. — Пора возвращаться в лагерь, остальные наверное уже заждались, — пробормотал Утаката, посмотрев на небо, которое начало медленно светлеть. Все согласились. Хан, помедлив, кивнул. Путь назад был намного короче, чем дорога к Алтарю. Тем более, наступающее утро с восходящим из-за горизонта солнцем подсказали пятерым джинчурики, куда надо идти. Как и ожидалось, в лагере их встретили градом вопросов. Ино, не находящая себе места, ходила туда-сюда, и лишь только блондин показался вдали, бросилась ему навстречу. Узумаки ответил на все вопросы, хотя сейчас ему хотелось лечь и хорошенько выспаться. Но успокоить друзей и поднять боевой дух всей команды было намного важнее. Хан и Роши отправились за дровами. Нии решила разведать территорию, а Утаката исчез, предположительно, пошел охотиться. Они остались втроем, вернее, вчетвером, если считать Акамару. Наруто начал свой рассказ. Но даже когда он пересказал то, что произошло у Алтаря, упустив, конечно, внезапное появление Курамы, то заметил, что Киба всё равно чем-то обеспокоен. — Что-то не так? — поинтересовался блондин, усаживаясь рядом с Инузукой и его верным псом на походную пенку. Киба задумчиво смотрел в костер. — Да, и это тебе не понравится, — вздохнул он. — Что произошло? — встревожено спросил Узумаки. Ино подошла к блондину сзади и положила ему руки на плечи. — Я получила сообщение от отца, — сообщила она. Блондин вздрогнул. Его передергивало от одного только упоминания имени Иноичи, на которого Узумаки всё еще был зол за всё то, что отец Ино успел натворить, сотрудничая с Данзо. — Вернее, это было послание Пятого, которое он хотел передать тебе, — поправила себя она поспешно. "Наваки-сан хочет мне что-то сообщить? Это не к добру. Тем более, он решил связаться со мной таким нестандартным методом..." — пронеслось в голове. — Пока мы занимались поисками джинчурики... Райкаге созвал Совет Пяти Каге. Встреча назначена в стране Железа, и произойдет она уже завтра, — пояснила Ино. — Ты хотела сказать, сегодня, — поправил ее Киба, ухмыльнувшись. "Проклятье! Райкаге узнал о том, что случилось с Би. Дела очень плохи", — подумал Наруто. — Пятый Хокаге хочет, чтобы я присутствовал там? — поинтересовался Наруто. — Нет, он и сам пока не знает, какова цель сбора пяти лидеров великих деревень на этот раз. Но и сообщил он это неспроста, — ответил собачник. Наруто вздохнул. — Похоже, сегодня нам не удастся как следует выспаться. Как только все соберутся, нужно отправляться в путь! — объявил он, вставая с пенки. — Ты это куда? — поинтересовалась Ино. — Вернусь через пять минут, — бросил Наруто, исчезая между густых ветвей деревьев. "Плохи дела", — размышлял он, доставая из кармана пачку сигарет. Щелкнув зажигалкой, Наруто высек небольшой тусклый огонек, после чего, затянувшись, выдохнул облако дыма. Он сидел на высоком дереве, вернее, на его толстой ветке, повернувшись лицом к восходящему солнцу, которое уже наполовину вылезло из-за горизонта. "Наверное, Совет Пяти Каге собран с целью осудить меня и остальных джинчурики. Правильно ли я сделаю, появившись там?" — спросил Наруто сам себя. Он оценивающе посмотрел на дальние горы, возвышающиеся на горизонте. Им надо было двигаться именно туда, где восходило солнце. Как он помнил, страна Железа находилась в центре между пятью великими странами. То есть, если они успеют добраться до окраин страны Земли, то до места сбора Пяти Каге будет не так далеко. "Если выдвигаться сейчас, мы должны успеть!" — подумал он, прикидывая, за сколько можно добраться до тех высоких скал. "Когда это ты успел начать курить?" — полюбопытствовал знакомый голос в голове. — Курама? — удивился Наруто. Он настолько отвык от мысленных диалогов со старым другом, что не сразу понял, кто решил с ним побеседовать, — Ну... "Это риторический вопрос, идиот! Всё это время я был с тобой и наблюдал за каждым твоим движением, но не мог до тебя докричаться," — захохотал Лис. Узумаки улыбнулся. Значит, всё это время, даже в самые трудные минуты, он был не один. "Ты стал совсем другим человеком, Наруто. Другие друзья, другие интересы. На тебя очень сильно повлиял этот мир. Ты даже отрекся от своей любви к Сакуре", — усмехнулся Девятихвостый Лис. — Теперь я и ты, кстати, — части этого мира. Пусть всё это тебя не смущает. Если ты столько времени наблюдал за мной, то должен был привыкнуть, — ответил Наруто вслух. "Не спорю. Но одно в тебе осталось прежним... Твоя Воля Огня!" — Хватит шутить, лучше подскажи, что делать дальше! — прервал философские рассуждения своего друга блондин. "Ты и так знаешь, что делать. Ты же принял решение отправляться в страну Железа", — удивился Курама. — Это может быть большой ошибкой... явиться туда сейчас, со всеми, кого мне посчастливилось встретить. Каге могут неправильно понять. Я навлеку беды на моих товарищей, — возразил Наруто. "Нет, ошибка — это то, что ты делаешь сейчас. Сидишь на этом дереве и тратишь время на пустую болтовню. У меня есть предчувствие, что Совет Пяти Каге будет судьбоносным событием, которое коснется не только тебя и других джинчурики, но и всего мира. Помнишь, как всё началось в прошлый раз? Именно тогда началась Четвертая Мировая война шиноби!" — ухмыльнулся собеседник. Узумаки не нашел, что ответить. "Твои друзья в состоянии за себя постоять. Мир вращается не вокруг тебя одного, Наруто. Возвращайся в лагерь и увидишь, что я прав!" — закончил Курама и прервал канал телепатической связи. Наруто выкинул окурок и поспешил назад, ко своим товарищам. Те уже были в курсе новостей. — Теперь понятно, почему Тсучикаге-сама покинул деревню. Совет Пяти Каге... На моей памяти их было не так много, — промолвил Роши. Югито ухмыльнулась. — А вот Мизукаге-сан вовсе не спешил отправляться в путь. Мы же видели его совсем недавно! — заявила она. — Поверь, у него найдется способ добраться туда вовремя, — обратился к ней Утаката с таинственным видом. — Неспроста это всё... Я думаю, нам следует отправиться туда, — пробасил Хан, — Что-то мне подсказывает, что Каге собираются обсуждать вовсе не экономику и мирные договора. — Вот еще! Что мы там забыли? Совет Пяти Каге существует только для самих Каге и их помощников, — возразила Нии. Киба и Ино промолчали. — Я согласен с Ханом. Последние события, как, например, нападения Акацуки на деревни, не могли остаться незамеченными. Наверняка дело касается Акацуки, а нам крайне нужна эта информация, — произнес Утаката. — Хорошо, — согласилась Югито неожиданно, бросив быстрый взгляд на джинчурики-отшельника, — Если ты прав, то нам следует отправляться немедленно. Наруто, успевший выслушать все мнения, кивнул. — Так за сколько времени мы успеем туда добраться, если поторопимся? — полюбопытствовал Киба. Утаката взял в руки свою мыльную трубку. — Сегодня удачный день, ветер дует на восток, — сообщил он, — мы успеем вовремя. Блондин хлопнул себя по лбу. Он-то только что рассчитывал наиболее быстрые и безопасные пути маршрута к стране Железа, думал, успеют ли они туда, жалел, что поблизости нет ни одной его печати для пространственной техники. Ему и в голову не пришло, что можно отправиться в путь тем же способом, каким они добирались сюда — в мыльных пузырях Утакаты. — У нас даже есть время, чтобы пообедать, — прикинул Утаката, взглянув на небо, — ветер не изменится. — Позавтракать, ты хотел сказать? — поправил его Инузука. Пока на улице бушевал мощный холодный ветер и падал снег, устилая толстым белым слоем каменистую твердую почву, приезжие из великих деревень находились в здании, специально выбранном в качестве места для сбора пяти Каге. Эта пирамида находилась в защищенном от снежных бурь месте, под огромной ледяной скалой, нависшей над этим участком громадной тенью. Вокруг здания маршировали отряды закованных в серые доспехи людей, вооруженных катанами. Это были самураи, местные обитатели, чьей миссией в сегодняшний день было поддержать мир между пятью деревнями, чьи лидеры должны были встретиться на Совете. Здание было под охраной как снаружи, так и внутри. Всюду была охрана из вооруженных до зубов самураев. На самом верхнем этаже, представляющем собою один сплошной конференц-зал, самураев почти не было. Но они стояли у входов и бродили по лестницам, дабы не допустить незваных гостей, желающих шпионить с целью получения секретной информации. Гости страны Железа собрались в просторном зале, на вершине пирамидообразного здания. За столом в форме подковы сидели главы великих деревень, а за маленьким столиком напротив них — монарх этой страны и по совместительству глава самурайских войск. По краям зала, за зашторенными занавесками, находились помощники представителя каждой страны. Они были готовы в любой миг в мгновение ока выскочить из укрытия и защитить своего господина. Итак, за большим столом уже сидели трое. Спустя несколько минут появился и четвертый гость. Он вошел внутрь и, сняв головной убор Каге синего цвета, извинился за опоздание, после чего занял свое место. Его помощники исчезли за занавесками, устроившись в специально отведенных для них местах. Прошло еще некоторое время, но пятый Каге не появился. И тогда пожилой человек, облаченный в доспехи, разрешивший устроить Совет Пяти Каге в этой точке мира, встал и взглядом приветствовал всех присутствующих. — Добро пожаловать в страну Железа! Я — Мифуне, и сегодня я выступлю в роли посредника, — объявил он громко. Все четверо, а так же их помощники, выглянувшие из-за ширм, уставились на старого самурая, чье лицо было изборождено морщинами, а так же на его двух телохранителей. — Со времени нашей последней встречи наш состав основательно изменился, — пробормотал старичок с большим носом, сидевший с одного края стола в форме подковы, — Представлюсь. Я — Оноки, Третий Тсучикаге. Теперь всё внимание переместилось на маленького седого, слегка полного старичка в желто-зеленой мантии, под которой виднелась стандартная форма шиноби Ивагакуре, правда, маленького размера. У него был крупный красный нос и довольно густые брови. Волосы на голове были связаны в пучок. — Я — Наваки Сенджу, Пятый Хокаге, — произнес сидящий рядом с ним мужчина с длинными черными волосами. У него была довольно смуглая кожа. На лбу был протектор с символом Конохи. Этот человек очень сильно напоминал легендарного Хашираму, который был проигравшим конкурентом Учихи Мадары на место Первого Хокаге. На нем были темно-зеленые доспехи, которые носили шиноби в давние времена, отдавая предпочтение защите, а не своей скорости. — Мое имя — Хаку. Я являюсь Шестым Мизукаге, — поспешил представиться опоздавший член Совета. Это был молодой юноша, которому было не больше двадцати лет, с длинными черными волосами, распущенными, как и у Хокаге, с очень изящными, почти женскими чертами лица, но уже мужским голосом. У Хаку были большие завораживающие карие глаза. В качестве одежды юный Мизукаге предпочел синее кимоно, перевязанное поясом. Протектор с символом Киригакуре так же был на его лбу. — Четвертый Райкаге, Эй, — отозвался темнокожий качок в белом плаще с короткими рукавами. — Прекрасно. Теперь можно начинать, — улыбнулся старик в самурайских доспехах, — Объявляю Совет Пяти Каге открытым! — Позвольте мне начать, — пробасил Райкаге, едва Мифуне закончил свою фразу, — Я не случайно собрал вас всех в этом месте. Наступили тяжкие времена. И сейчас нужно решить, что делать с нависшей над нами угрозой. На него сразу устремились утомленные взгляды. Столь резкий переход на напряженную тему никого не обрадовал. — Прошу прощения, о какой угрозе идет речь? — поинтересовался Хаку, не понявший, о чем так стремительно начал говорить темнокожий Райкаге. — Об Акацуки, разумеется, — резко ответил Эй, — Каждый из нас столкнулся с ними. И вы, юный Мизукаге, не исключение. Хаку кивнул, сложив ладони замком. — Эти подлые преступники терроризируют наши деревни. От их рук страдают люди. Надо с этим что-то делать. Сейчас Акацуки — угроза всего мира. Каждый член этой группировки является нукенином высочайшего ранга и неспроста... — продолжил нетерпеливый Райкаге. — Согласен, — кивнул Наваки, — четыре года назад, когда Конохой управлял мой предшественник, Акацуки вторглись в деревню и практически разорили ее. — То же произошло и с моей деревней, только еще раньше, — поддержал его Хаку. Оноки промолчал, скрестив руки на груди. Видимо, он не хотел разглашать информацию о том, что его деревня неким образом была ослаблена нападением тех же Акацуки. И решил послушать. — Вам известно, за чем они охотятся? — спросил Мифуне. — Джинчурики, — ответствовал Наваки, — ни для кого уже не секрет, что Киригакуре и Кумогакуре уже потеряли по одному носителю демона. Акацуки намерены захватить всех оставшихся джинчурики, но неизвестно для чего. Хаку с печалью опустил взгляд. Райкаге сжал кулаки так, что послышался хруст его костяшек. — Они схватили моего брата, — прорычал он, — и это по вашей вине. Эй ткнул пальцем в сторону Наваки. Сенджу промолчал. — Не так давно ко мне заявился один из ваших шиноби с некоей миссией, дабы предупредить об угрозе со стороны Акацуки. В этот же день оба моих джинчурики исчезли с этим вашим агентом. Прошло много времени, а я не получал ни единой новости от них. А потом узнал через своих людей в Амегакуре, что мой брат пал, ввязавшись в бой с Акацуки. Будь он в собственной деревне, этого бы не случилось! — он повысил тон, едва не срываясь на крик, — Я бы смог его защитить. Наваки вздохнул. — Мне очень жаль... — пробормотал он спокойным голосом. — Жаль? — ударом кулака Райкаге едва не проломил стол, — Мой брат погиб, Кумогакуре лишилась Восьмихвостого. А Двухвостая бродит неизвестно где, покинув родную деревню! — Спокойно, — произнес Мифуне, — Мы здесь не для того, чтобы обвинять друг друга. Наваки поднял сдержанный взгляд на Эя. — Я сожалею, что так вышло. И скорблю о вашей утрате. Но сомневаюсь, что, будь ваш брат в деревне, это бы что-то изменило. Тогда, вероятно, деревня Скрытого Облака могла исчезнуть вместе с вами и всеми жителями. Полем боя стала Амегакуре, и от нее практически ничего не осталось. Я не говорю, что вы не вправе обвинять меня, Эй-сама. Но возможно то счастливое совпадение, что Киллера Би не было в деревне, спасло вас и ваш народ от смерти. — Да как ты смеешь! — ответ был вполне ожидаем. — Наруто сознательно покинул Коноху, чтобы спасти ее в случае нападения Акацуки, и я отпустил его. Я бы ни в коем случае не отдал своего джинчурики Акацуки в лапы, уверяю вас, — продолжил Хокаге, — Я предоставил ему свободу выбора. Эй хотел что-то сказать, но Хаку внезапно подал голос. — Утаката, наш джинчурики, выбрал путь отшельника. Я думаю, это объясняется не только его несносной натурой, но и стремлением отвести удар от родной деревни. Утаката знал, что второго нападения Акацуки Киригакуре не переживет и поэтому ушел из нее, — промолвил Мизукаге, — Поэтому я не стал преследовать его. В конце концов, если бы мне пришлось держать его в качестве узника в деревне, я бы знал, что у Утакаты нет шанса сбежать от Акацуки. — И ты туда же... — процедил Райкаге, устремив на Хаку недобрый взгляд. — Я хочу сказать, что... Райкаге-сама, может быть, это и к лучшему, что Двухвостая находится на свободе? Для нее все дороги открыты, и это дает лишний шанс на выживание. — Шиноби Кумогакуре никогда не опустятся до такого, чтобы убегать от врагов! — воскликнул Райкаге, наградив стол еще одним ударом, — Если это то, что ты имел в виду. — Успокойтесь! — попытался утихомирить разбушевавшегося Райкаге Мифуне. — Это глупо... — пробормотал Тсучигаке, впервые подав голос за время этого спора. — Что, прости? — повернулся к нему Эй. — Вы молоды и неопытны. Райкаге-доно, Хокаге-доно, Мизукаге-доно, вы потеряли джинчурики, и их уже не вернуть. Зачем же спорить о том, кто виноват? — прокряхтел старик, — в конце концов, у каждого из вас осталось по одному джинчурики, если я не ошибаюсь. Девятихвостый из Конохи по-прежнему жив, а у Киригакуре и Кумогакуре изначально было по двое джинчурики. Райкаге стиснул зубы так, что характерный звук их скрежетания разнесся по залу. — Сумасшедший старик! Ты не понимаешь цену жизни! Погиб мой брат. А у тебя самого в Ивагакуре еще двое джинчурики, живые и здоровые! Хаку кивнул, приняв всё сказанное к сведению. Хокаге тоже не нашел в этой фразе ничего оскорбительного. — Не могу сказать, что моя деревня не подвергалась нападению Акацуки. Но, в конце концов, таков жизненный путь шиноби — вечная борьба и преодоление препятствий. Ивагакуре показала себя сильной, и Хан и Роши тоже, — продолжил Оноки. — Жизненный путь? — переспросил Хаку. Но Тсучикаге не стал повторять. — Тем не менее, я должен согласиться с Райкаге. Будь Восьмихвостый в деревне, он был бы защищен. Я не разделяю вашего либерализма, Хокаге-доно. И ваших идей, Мизукаге-доно. Джинчурики всегда был частью деревни и не покидал ее надолго. Наваки-сан, нарушать традиции — плохая примета. Деревня — ничто, если ее джинчурики может самовольно путешествовать по миру. Мало ли, что взбредет ему в голову? Своим поступком вы подставили под удар все другие деревни. Если ваш Девятихвостый взбесится, вы не сможете его остановить, так как находитесь на другом конце мира... — Он не взбесится, — заверил его Сенджу. — Узумаки Наруто не поступит так. Содержать джинчурики взаперти... Это глупо и негуманно! — промолвил Хаку, — В деревне он еще опаснее, чем на свободе. И больше шансов, что он захочет разнести собственную деревушку, чем напасть на чью-то другую. — Нет, Мизукаге-доно. Сейчас я поясню. Джинчурики Девятихвостого побывал в Кумогакуре. Потом навестил вашу деревню. Призвал джинчурики идти за ним. Создал организацию, намного более опасную, чем Акацуки. А потом решил одну за одной уничтожить деревни, а потом захватить и великие страны. Эй кивнул. Похоже, его тоже посещали такие идеи. — Подумайте только, на что способна группа джинчурики! Ни одна армия не устоит против них! — произнес Оноки. Наваки вздохнул. — Сейчас речь не о джинчурики. Мы собрались здесь, чтобы решить, что делать с Акацуки, — пробормотал он, — Споры предлагаю оставить "на потом". — Акацуки? Да их сила меркнет по сравнению с мощью джинчурики, бродящих на свободе, — захохотал Тсучикаге. — Тем не менее... Как вы могли заметить, Сунагакуре, подвергшаяся нападению Акацуки вообще не смогла прислать своего Каге на Совет! — резко возразил Сенджу, и в зале повисло неловкое молчание. Внезапно послышался шум со стороны входной двери. — Уберите руки, — донесся из-за дверей требовательный голос, принадлежащий девушке, — мы пришли из деревни Скрытого Песка. — С дороги, а то лишишься жизни, — угрожающе процедил мужской голос, принадлежавший второму незнакомцу. Двери отворились, и самураи-охранники нехотя пропустили новых гостей. Все присутствующие уставились на красноволосого парня в рваных лохмотьях и на блондинку в черном кимоно с огромным веером в руках. — Казекаге-сама, я полагаю? — первым подал голос пришедший в себя Мифуне. Гаара и Темари, остановившиеся у дверей, переглянулись, пытаясь сообразить, к кому из них обращается старик в самурайских доспехах. Потом Темари кивнула Гааре, и тот вышел вперед. — У деревни Скрытого Песка больше нет Казекаге, — процедил он, обводя взглядом всех присутствующих, — Сасори-сама был убит... Акацуки. Он неуверенно потоптался на месте, а потом подошел к пустующему за столом месту и неожиданно для всех остальных, сел в него. — Я — Гаара Песчаный, готов говорить от лица Сунагакуре, — ухмыльнулся парень. Наваки, кинув взгляд на тощего и изрядно уставшего красноволосого парня, забросившего себя и выглядевшего, мягко говоря, неважно, улыбнулся. — Гаара-сан, джинчурики Шукаку, рад, что вы живы. До меня дошли иные сведения от моего информатора, — произнес он и тут же поймал на себе мрачный взгляд Гаары. Темари, стоявшая у входной двери, замерла. Вдруг брат растеряется и выдаст их тайну? Тайну о том, что теперь джинчурики Шукаку — она, его сестра. В планы блондинки не входило раскрытие всех козырей, даже перед теми людьми, которые, как казалось, являлись их союзниками. — Я — джинчурики? Да... Жив... Конечно... — повторил красноволосый парень странным пустым голосом, и поспешил измениться в лице, натянуто улыбнувшись, — Спасибо, Хокаге-сама. — Что ты делаешь здесь, юнец? Тебе бы не мешало поучиться правилам этикета, — проворчал Оноки, смерив Гаару неприветливым взглядом, — Это место для Казекаге. — Я посмотрю, как вы будете учиться правилам этикета в темном подземелье, когда кандалы сковывают ваши запястья, а горячий песок жарит кожу на ваших обессиленных ногах! — резко ответил Гаара, — Я — узник, которого держали в клетке долгие годы. Ненависть и безумие — последствия моего заключения, с которыми мне приходится бороться даже сейчас. Красноволосый парень, не моргая, сверлил своим взглядом Оноки. — Сомневаюсь, что в нынешней ситуации кто-то способен был прийти сюда в качестве Казекаге. Я и моя сестра оказались здесь случайно. Суна переживает не лучшие времена. Неделю назад ее жители занимались тем, что искали своих родных в песке... по кусочкам! Страшное выражение его лица и угрожающий взгляд заставили телохранителей Мифуне потянуться к рукояткам своих мечей, но старик неожиданно остановил их. — К слову о том, почему не следует держать джинчурики взаперти, — осторожно вставил свое слово Наваки, кинув насмешливый взгляд на Тсучикаге и Райкаге, которых появление Гаары и его фраза ввели в состояние ступора. — Гаара-сама... Вы пришли как раз вовремя. Мы обсуждали организацию Акацуки, — обратился к нему Мифуне. Красноволосый парень вздрогнул. Никто еще не обращался к нему так уважительно. Он оглянулся на Темари, которая с тревогой смотрела ему в спину и жалела о том, что сама вместо брата не стала представителем Суны на Совете. — Да... Я готов присоединиться к вашей беседе, — настолько миролюбиво, насколько он был способен, произнес Гаара, — Как я уже сказал... Наша деревня пострадала от нападения некого подрывника из Акацуки. Я... Он убил нашего Казекаге и разрушил деревню практически полностью. Ему был нужен я... Мифуне окинул взглядом всех пятерых представителей стран. — Это доказывает угрозу, исходящую от этой организации, — произнес старик-самурай, — Во что бы то ни стало нам надо помешать их планам. Теперь уже никто не стал противиться. Особенно Тсучикаге, который очень не хотел, чтобы другие вспомнили, что упомянутый Гаарой Дейдара происходил родом из его деревни. — Нам надо... Внезапно всё здание сотряслось от мощного взрыва. Стол опрокинулся. Каге и Гаара вскочили со своих стульев. Из-за ширм выскочили телохранители лидеров деревень и мгновенно переместились ко своим Каге. Возле Райкаге появились Шии и Даруи. К Тсучикаге переместились его внучка Куротсучи и верный помощник Акацучи. Рядом с Хаку возникли Кимимару и Ао. Темари быстро подскочила к Гааре, раскрыв свой боевой веер. А рядом с Наваки появились Обито Учиха и Иноичи Яманака. Мифуне и его телохранители обнажили свои катаны. Как только грохот утих, никто из присутствующих не произнес ни слова. Лишь Гаара, погрузившийся в состояние транса, прошептал: — Акацуки... Они пришли за мной...