Я ненавижу этого монстра

− Скажи, тебе ведь на самом деле нравился Гэн? − Не говори ерунды, а не то я тебе врежу! — я не мог вытерпеть очередного напоминания о нём, снова слышать его имя, ещё и произнесённое с такой интонацией. Не сумев сдержать эмоции, я вспылил и погрозил Шу кулаком. Вот же выбрал время. И говорит так смело, будто знает хоть что-то. Как же бесит. − Но ты ведь постоянно говоришь о нём. − Я ненавижу этого парня! — признавая чужую правоту, я покраснел и, стиснув зубы, отвернулся. Кажется, на глазах наворачиваются слёзы. Не хочу, чтобы кто-нибудь видел меня таким слабым. Не собираюсь плакать, даже грустить о нём. Но голос предательски дрожит, выдавая меня с потрохами. — Действительно ненавижу.        Эти слова я повторяю чаще других, чаще приветствий и прощаний, благодарностей и даже имён. Изо всех сил я пытаюсь забыть, отвлекаюсь тренировками и общением с друзьями, но чем больше стараюсь оставить эти мысли, тем яснее понимаю, что Шишио мёртв. Никогда не вернётся так же неожиданно, как делал это всегда, отправляясь на задание в одиночку. Мы никогда не общались близко, лишь изредка перекидывались малоприятными словами, но теперь на сердце словно пятно, большое и тёмное, заставляющее терпеть боль от утраты и переживать всё в себе. Именно поэтому я не появился на похоронах. Знаю, что не выдержал бы, разрыдался и упал на колени перед камнем, что Гэн когда-то исцарапал.        Едва я закрываю глаза, как снова и снова вижу ту чудовищную картину, от которой сердце замирает, а разум отключается. Всё тело вздрагивает и снова пытается плакать, но я запрещаю ему, сжимая пальцами рукава. Ещё больнее становится от того, что Шишио никогда не считал меня другом. Не товарищем и даже не союзником. Я не был для него хоть кем-то. Иногда мысли удаётся отпустить и заново переиграть прошлое в надежде его изменить. Но каждый раз всё заканчивается точно так же.        Не понимаю, почему я жив, будучи слабее. Моё оружие − одни лишь когти, а на его стороне скорость, выдержка, мощь, обе руки и ноги, способные обращаться в звериные. Он был талантливее и смелее, а я всегда оставался в стороне и никогда не действовал без приказа. Возможно, именно безрассудство стоило ему жизни. Он всегда ставил работу выше всего, приказы исполнял беспрекословно, и секунды не думая о последствиях. Я снова и снова говорю о том, как ненавижу его, но в глубине души всегда сочувствовал ему и завидовал силе духа. Как он сражался в одиночку и побеждал, а мы могли лишь смотреть. И тот бой с Таниматаги не исключение…        Шишио шёл твёрдо, со стальной уверенностью в глазах и камнем на сердце. Расталкивал остальных, расчищая дорогу, но меня лишь взял за плечо и отодвинул. Когда прикоснулся ко мне, даже через одежду я почувствовал что-то странное. Его ладони были такими горячими, но моё тело проняла дрожь от ледяного холода. В ту же секунду я ощутил себя таким слабым, беспомощным и напуганным, не способным ни на что. Стало так погано и обидно. Я посмотрел на ребят и по их взглядам понял, они думают так же. Нам было горько и совестно, но мы всё равно ушли, бросили товарища на произвол судьбы. Мы не считали его одним из нас. Боялись его, обходили стороной, а ведь совсем не знали, что он способен на настоящую дружбу, гораздо более сильную, чем все мы.        В ту ночь шёл сильный дождь, везде расползалась грязь и сырость. Я проснулся просто, чтобы попить. Просто потому, что тело подрожало деревьям и сырой земле, требовало влагу. Просто стакан воды. Просто взгляд в окно. И тогда я увидел Гэна. Он прихрамывал, истекал кровью, одежда на нём была порвана, он едва стоял на ногах, но всё равно шёл доложить о выполнении миссии. Не знаю, что тогда подтолкнуло меня вперёд, заставило выйти на улицу. Я не собирался говорить с ним. До сих пор не знаю, чего хотел на самом деле, но по собственной неосмотрительности обратил на себя внимание, а потом просто не смог молчать. Его тело регенерируется быстрее, чем у обычных людей, он бы не погиб и сумел сам позаботиться о себе. Но что бы произошло, предложи я свою помощь? Если бы перевязал его раны, мог бы спасти его от смерти? Вдруг в следующей битве он вёл бы себя чуть осторожнее, позволил помочь, не рисковал собой так, зная, что кто-то ждёт его возвращения. Теперь я не узнаю этого никогда…       Йошимори сказал, что в последние секунды Шишио улыбался. Йошимори был единственным, кто видел искреннюю улыбку Гэна. Его характер, внешность, отношение к людям, замкнутость — ничего не остановило Йошимори. Он принял его таким, несмотря на все разногласия, стал другом, помогал, учил и позволил понять, что всегда будет рядом. Честно говоря, я так хотел хоть раз стать причиной улыбки Гэна. Но что уж теперь. Он мёртв. Этого уже не изменить. Я могу лишь вспоминать ту ночь и вечно сожалеть о том, что мог поступить иначе. Возможно, Гэн всё равно бы погиб. Возможно, я не изменил бы его судьбу, но по крайней мере он бы не чувствовал себя одиноким. Я был бы рядом. Я бы ждал его возвращения.

***

— Ты… — Я одолел таниматаги. — Ты сказал одолел? В одиночку?.. Но как?       Шишио не ответил, лишь бегло одарил Кагемию равнодушным уставшим взглядом и, опираясь рукой о стену, поплёлся дальше. Сен собирался последовать его примеру, вернуться в тёплую постель и досмотреть странный сон, поступить так, как поступал всегда, но не сумел. Не жалость и не чувство товарищеского долга, но что-то толкало вперёд. Что-то заставило остаться и сказать такие простые, но такие важные слова: — Подожди! Можно… могу я помочь?