Ложь

Крюк любил выдумывать: выдумать себе другую биографию, выдумать то, что мать его бросила, а не просто-напросто умерла. А потом оказалось, что это называется ложью. Таким словом, которое горечью отзывается на языке и отдаётся болью в висках. Джеймс морщится всякий раз, когда кто-то его произносит, словно это личное обвинение. И почему-то он так и не смог привыкнуть к тому, что он лжец. Но взрослые лгут, а стать взрослым хотелось чрезвычайно. Очень хочется быть взрослым, когда тебе двенадцать. Очень хочется быть взрослым, когда тебе восемнадцать. Очень хочется быть взрослым, когда тебе двадцать один. Правда? Нет, но ведь взрослые порой врут. Значит, он теперь взрослый. Простые логические цепочки, искажённая правда и кособокая мораль. Джеймс правда думал, что всё изменится, стоит ему повзрослеть - а не изменилось. От себя никуда не денешься, ведь так? Главное, смотреть пожёстче и лгать побольше. Тогда никто не догадается, что он ещё не вырос. Лгать? Приукрашивать, недоговаривать, выдумывать, но не лгать: обманывать себя, оказывается, очень просто. А потом появляется Питер, и он взрослее Джеймса. Смотрит уверенно, твёрдо, сверху вниз, хотя едва достаёт Крюку до подмышки. Он-то точно ребёнок, он же не врёт. И Джеймс ухмыляется слегка свысока, держится увереннее, чем обычно: а как иначе, он же взрослый. Куда до него этому сопляку? Только вот когда Питер кидается помогать Джеймсу, он не боится. Мальчишка ничего не боится. Пэн - настоящий взрослый. Крюк не злится на него: это было бы совсем по-детски. Он понимает, что быть взрослым - не значит лгать. И без страха отпускает пальцы, когда летит в бездну. Так и не повзрослевший мальчишка, который даже не заслуживает жизни своей ложью, потому что от неё нельзя избавиться за пару дней. Это не лечится. Только, разве что, любовью и дружбой. Понемногу. И поэтому Питер его спас - чтобы спасти ещё разок от него самого и помочь наконец-таки повзрослеть. А Джеймс себе самому обещает не врать. - Мы вечно будем друзьями, да, Крюк? - Конечно. Джеймс не знает, что снова лжёт.