***
После, высказав всю нецензурную брань, которую знала, в течении десяти минут, я, тяжело вздохнув, грозно посмотрела на парней, которые не отрывали от меня свой взгляд. Ох, жалко мне их что-то. Такие глазки, как у котика из Шрека, жалостливая мордашка. М-да, наверное сильно пострадали. Хоть в темноте можно было трудно что-либо разглядеть, ибо светил лишь экран монитора, а окна закрыты тёмными занавесками из плотной ткани, я всё равно видела четыре испуганных лица. Конечно, наверное не ожидали от столь милой дамы услышать столь не милую речь. А Киоссе там вообще, за руку держится. Болит, наверное. И какого хрена они опять уселись на мою цацу? — Чё уставились? Я вам не музейный экспонат, — спокойно произнесла я, и закатила глаза, подойдя к ним поближе. Как же у меня от своего этого болит голова. — Вы долго ещё будете тут валяться? — прикрикнула я, — Я, конечно, понимаю, что находиться в царских хоромах и лежать на королевской двери Вам приятно, а для меня это большая честь, но… нужно в конце концов иметь какую-то совесть! — невинно захлопала я ресницами, присев на корточки перед их морд… кхм… лицами. Как вдруг, я, заметила какое-то движение в темноте, из-за чего автоматически встала на ноги, потом что-то тёплое позади себя, а затем горячее дыхание на своей шее. Этот запах дорогого одеколона и табака, я узнаю из тысячи… да что там тысячи, из миллиона! Ведь это же Рамм собственной персоной! Ведь насколько я знаю, только он единственный в этой шайке курит. Опустив свои тяжёлые мужественные руки мне на талию, он слегка её сжал, из-за чего я немного напряглась так, что даже забыла, как разговаривать и моргать. Сердце стало бешено стучать, а щёки краснеть. По телу молниеносно пробежал табун мурашек. Честно, на тот момент я Влада очень сильно испугалась. Ведь неизвестно, что на уме у этого психа. Попытавшись своими дрожащими руками убрать его, он мою талию сжал ещё сильнее и притянул меня к себе поближе. — Слышь, королева! — сексуальным голосом произнёс Влад мне в ухо, — Смотри, корону не потеряй, малыш. — развернув меня к себе лицом, и взяв за подбородок своими холодными пальцами, прошептал он мне чуть ли не в губы своим бархатным голосом последнее слово. И довольно улыбнувшись, он меня отпустил и отошёл, щёлкнув пальцами мне по носу. И что это сейчас было? В следующую секунду, я услышала дикий смех всех ребят. Они ржали настолько громко, что окна стали дрожать. Рамм так вообще упал на пол. Меня развели, как лоха. Разыграть меня таким тупым образом. — Т… Ты бы в…видел…ла своё л…лиц.о!!! — сквозь смех еле произнёс Влад. — Ну и мразь же ты, Рамм. — сквозь зубы пробубнила я. Хорошо, что света нет и они не видят мои розовые щёки. ПОЗОР! ВИЛЕНСКАЯ, КАК МОЖНО БЫЛО ОПУСТИТЬСЯ ДО ТАКОЙ СТЕПЕНИ? КАК МОЖНО БЫЛО ДОПУСТИТЬ, ЧТО КАКОЙ-ТО КРЕТИН СМОГ ТЕБЯ УНИЗИТЬ?! Так, надо успокоиться. Главное не заплакать. Нельзя показывать свою слабину. — Дина, алло! — щелкал пальцами Артём. — Ты слышала, что тебя спросили? — а, что меня спросили? — Да пошли вы. — Не, ну а что? Они надо мной поржали, а я с ними любезничать должна? — Дин, а что там у тебя такое большое в углу под простынями? — сощурил и без того узкие глаза Анатоль. — Я просто уже давно наблюдаю, а всё понять никак не могу. Может свет включим? — потянулся он к выключателю, но я успела его руку перехватить, — Ты чего? — меня, как кипятком ошпарило. Блин, черт! ШКАФ! ЕСЛИ ОНИ УВИДЯТ, ЧТО Я ЕГО СЛОМАЛА, ТО СРАЗУ ЖЕ МЕНЯ ПОВЕСЯТ НА ТЕХ САМЫХ ПРОСТЫНЯХ! Ладно бы, если это был обычный шкаф, но на нем, чтоб ему пусто было, оставил автограф сам Дуэйн Джонсон! — Ничего! — хихикнула я, быстро вытолкнув парней из комнаты, и оперевшись на дверной косяк, невинно улыбнулась. — Как дела? Как погодка? Я слышала, ночью дождь был. Слу-у-шайте, я помню такой смешной слу-у-учай, приключившийся со мной. — захохотала я, продолжая бурно жестикулировать руками прям перед их лицами, максимально пытаясь заградить их взор в мою комнату, как вдруг кто-то перехватывает мои руки. — Дина? Ты что-то от нас скрываешь? — изогнул бровь Влад. И тут я издала нервный смешок, но тут же заткнулась. — Мне аж самому интересно стало, что там! — потёр Рамм ладоши, и попытался меня отодвинуть и зайти в комнату, как вдруг… — А-а-а-а! — запищала я, — СМОТРИТЕ! ТАМ ДЖОН КОЛТРЕЙН! — схватившись одной рукой за голову, а другой указав за их спину, я снова вытолкнула из своей комнаты всё-таки зашедшего Влада, после того, как он отвлекся. А затем я снова оперлась об дверной косяк, улыбаясь. — Но там нет никого… — ничего не понимал Киоссе. — Да? Ну значит показалось. — улыбнулась я во все тридцать два, — Пойдёте кушать? Я че то так проголода-а-лась… — похлопала я руками по животу, — Я вам сейчас такой прикол расскажу, вы просто оборжётесь! — заржала я на весь дом, согнувшись пополам, от смеха. — Что-то тут нечисто. — проговорил Пиндюра, пристально смотря на меня, как вдруг я почувствовала румянец у себя на щеках. — Отойди, — «приказал» он. Но я не растерялась, и… — А-а-а, что ты делаешь? — закричал Тёма, после того, как я на него прыгнула со своими знаменитыми обнимашками, проговаривая — «Мой бро, я тя так люблю!» — Лучше бы на меня напала с обнимашками. — проворчал недовольно Киоссе, надув губы. Какой обидчивый! — У нее точно нет высокой температуры? — прошептал шокированный Цой, — Может, это, врача вызовем? — и тут я резко отцепляюсь от Пиндюры, и налетаю со спины на Ника, и начинаю трепать его гриву в разные стороны. Ну он же сам просил его обнять. — УЙДИ! СГИНЬ НЕЧИСТЬ! Помогите, кто-нибудь! А-а-а, — пищал он, — Я волосы и так долго укладывал. — продолжал он кричать, попутно пытаясь меня снять с себя, — Ну помогите же мне! — обратился он к парням. Ну и ладно, больно нужно. Попросит у меня что-нибудь. — Короче, вы как хотите, а я иду в комнату. — как только Толясик хотел перешагнуть порог, я уже накинулась на него, только уже со своим знаменитым «танцем». Точнее, «днотанцем». И тут, пока я кружила Толю в вальсе, и следовательно отвлекала остальных парней, я уже думала, что всё хорошо. Ведь мы отдалялись от моей комнаты всё дальше и дальше. Чувствую меня скоро парни в психушку сдадут. Но этот Рамм, пидор крашенный, видимо что-то заподозрил и решил во что бы это не стало, зайти в мои «покои», но и тут я не растерялась. Подлетев к Раммчику, и дав хороший пинок под зад, из-за чего он с грохотом упал на пол, матерясь, я стала от него убегать, со словами — «Раммчик, в жопе ураганчик!» — Вот коза… — прошипел Влад, и подорвавшись с места, стал за мной гоняться. — Я тебе покажу «ураганчик!» И вот, я бегу себе спокойно, никого не трогаю, как вдруг врезаюсь выходящего из кухни ничего не подозревающего, и попивая сок, Никиту. Каково было его выражение лица, увидевшего меня летевшего на него со всех ног. Эм, а как он тут оказался быстрее меня? Ой, потом разговорчики — ибо Влад меня почти догнал. Так как я вылетела из поворота, то Киоссе естественно меня не видел. — А-а-а, — проорали мы с Ником одновременно. — СПАСАЙСЯ, КТО МОЖЕТ! — это было последнее, что смогла я произнести, после того, как я уже всё-таки упала на Кису, заехав локтем ему в глаз. Просто кое-кто, не буду я называть своё имя, не заметил шоколадную лужу, которую должны были кое-кто вытереть, и тут я не буду называть имена парней, иначе Вы догадаетесь, про кого я говорю. А знаете, что произошло дальше? Рамм, сволочь такая, тоже не заметив лужу, поскальзывается и падает! И знаете на кого? Правильно, на меня. И вот мы сейчас все лежим в позе «ЗВЕЗДЫ». Ах-ах, звёзды в позе звезды… Смешно. Очень. Долбанувшись, снова, локтем об Никитину костлявую тушку, я стала истерично орать. Прям в его ухо. А другой своей рукой, я ударяю, случайно, Рамма в живот, из-за чего уже он орёт мне в ухо. Что ж за день то сегодня такой?! Ох, из всех нас, мне жалко только Киоссе. Ему больше всех досталось. — Особь собаки женского пола! — прохрипел Киса, с трудом дыша.— Может вы всё-таки встанете с меня? Вы как бы не пушинки. Я сейчас умру. Асталависта, бейби. — и сделал вид а-ля «я помер от нехватки воздуха», закатил глаза и высунул язык. Бедненький. — Рамм, да подними наконец-то свою тушу с моей королевской плоти! — запищала, пытаясь убрать «это тело» с меня. Но он, коварно улыбнувшись, стал шептать мне разные гадости в ухо. — Детка, со мной шутки плохи, — и с ухмылкой на лице, он наконец-то встал с меня. Но сначала, конечно, же он не забыл придавить меня посильнее к полу, так, как я «упала» с Кисы на холодный мрамор и ущипнуть за задницу! Говорю же, говнюк. Самый настоящий. — Эй, где вы там? — крикнул Артём, спускаясь по лестнице, и как только увидел нас с Ником, валяющихся на полу, измазанных шоколадом, стал ржать. И коней заводить не надо. Вот что тут смешного?! — ДИНА, ДИНА! ЧТО ЭТО ТАКОЕ?! — прервал дикий ржач Тёмы, Толя. О, нет… Всё, мне кранты. Он заметил. Тема помчался туда. Кажется мне пора упаковывать обратно чемоданы и заказывать билет на ближайший рейс до Саратова. Хотя, я, наверное, не успею уже. Придётся бежать!***
Десять часов вечера. Мы все сидим в гостиной на белом диванчике и молчим. Целый день! Только и слышно тиканье часов, жужжание мухи, летающую над нами и тяжелое вздохи парней. Да-а, натворила я делов. Какой позор всё-таки! Как можно было так облажаться? — Вы так и будете молчать? — тихо, не поднимая своих бесстыжих глаз, спросила я парней, сидевших в кучке подальше от меня. Но в ответ тишина. Только и делали, что зыркали на меня своим свирепым взглядом. — Эй, вы меня слышите? — подняла я голову, но опять тишина. Это бойкот? Хотя нет, они заговорили! Но не со мной. Уже радует, хоть что-то. Как дети малые! Хорошо… Буду действовать старым и проверенным способом. Вода… — Если вы сейчас не заговорите со мной, то потом очень сильно об этом пожалеете! — проорала я где-то уже в глубине кухни. Но и там без приключений не обошлось. Я разбила стакан, — Молчите значит… Окей. — и придя обратно в гостиную, снова посмотрела на парней, которые разговаривали между собой, не обращая на меня никакого внимания. — … Вы прикиньте? — закончил Толя, тяжело вздохнув. — А я ведь думал, что это «любофффь» — прикрыл он глазки. Да-а Толя, я была лучшего мнения о тебе. И тут я застыла на месте, расширив глаза до невероятного размера, ибо услышала следующую «любовную историю». — А я вчера такую телочку подцепил, — начал свой рассказ наш Раммео, и закусив нижнюю губу, Раммчик от удовольствия закатил глаза, откинувшись на спинку дивана, — Такие буфера только во сне можно увидеть! — восхвалял он. — ПЯТЫЙ РАЗМЕР! А я их видел вживу-у-ю, и… — все хвастался он. Парни даже языки повысовывали от любопытства. С кем я живу? Самые натуральные кобели. Что-то мне прям плохо стало. — И даже трогал. — тихо добавил он. Им не противно целоваться и прикасаться к силиконовым барби?! У них же все не натуральное! Губы — будто бы рой пчел напал, жопа — как два арбуза, сиськи — тут даже и говорить не надо… Что тут привлекательного?! Хоть у меня и не модельная внешность и грудь не пятого размера, за то я натуральная! Свой нос, губы, уши… Абсолютно всё! — Да ладно?! — воскликнул Пиндюра, хлопнув в ладоши, тем самым выводя меня из транса, — Молодец, брат! Поздравляю! Хвалю! — мои уши! О Боже! Нет, нет, нет! Вот извращенцы! Я, наверное, от стыда сейчас сквозь землю провалюсь. — Последний раз предупреждаю, — процедила я сквозь зубы, пытаясь заглушить в себе чувство стыда, обиды и… Ревности? Да, именно её. Но больше всё-таки обиды… Я не их идеал. Всего лишь какая-то семнадцатилетняя паршивка! — А как она целуется! — пропустив мимо ушей мои «угрозы», продолжал Рамм трепаться с парнями. — Смотри не засоси её. — пробурчала я себе под нос, продолжая его слушать с раскрытым ртом. — А какая она в постели?! Мммм… Наслаждение. — Все, пора заканчивать этот балаган. И, подождав пару минут, я всё-таки осуществила свой план. Я их всех тупо облила холодной водой. Пусть охладятся! Но как всегда что-то пошло не так… ОНИ. НЕ. ОБРАТИЛИ. НА. ЭТО. НИКАКОГО. ВНИМАНИЯ!!!!!!! Как так-то? Как сидели так и сидят, разговаривают, между собой! Иногда посмеиваясь над разными приколами. Особенно касающиеся девушек. Подумаешь облили их водой? Что тут такого?! Ладно Толя, я понимаю его, это как-бы был его был шкаф с автографом, но почему остальные не разговаривают? Хотя, я кажется догадываюсь. Ведро шоколада — Никита. Автограф — Толя. А Тёма с Владом? Что я им такого сделала? Мужская солидарность? Хотя с Раммом бы я и так не разговаривала… Так, будем действовать по-другому. Осуществлять план «Б».