Стать сильнейшим

– На этом у меня все,– завершил свой отчет капитан десятого отряда.– Вопросы? – Да,– главнокомандующий поднял на Кеншина свой жутковатый, пронизывающий взгляд.– Почему ты отправился туда в одиночку? – Не хотел уступать другим такое веселье,– чуть усмехнулся капитан десятого отряда.– Не каждый день к нам прорываются Вастерлорды с их фракцией, и подобное событие– единственное на моей памяти. – Опять все веселье себе захапал,– буркнул Зараки.– Сволочь… Капитаны Кьераку и Укитаке переглянулись и снова уставились на капитана десятого отряда. Кеншин снова что-то недоговаривает, но к отчету не придраться. Как обычно, скупое изложение событий, но было видно, что Карасу что-то гложет. Не они одни заметили подобное, да вообще все капитаны поняли, что Кеншин что-то утаил. – Я хочу услышать твое мнение насчет прорыва,– неожиданно произнес Генрюсай. – Мое мнение таково: мы где-то облажались, раз пропустили их прорыв. Существ такой силы и в таком скоплении должны были засечь еще на подлете, но судя по панике в голосе связавшегося со мной офицера двенадцатого отряда, они о прорыве даже не подозревали. Не так ли, капитан Хикифуне? – К моему стыду я вынуждена согласиться,– произнесла женщина, бросив на капитана десятого отряда недовольный взгляд. Мало того, что этот, кхм, коллега прошелся по ее ошибкам, так еще и выставил ее отряд кучкой дилетантов, не способных уловить реацу Вастерлорда еще на подлете. А еще это обращение к ней. Зачем было вынуждать ее вслух признавать свои промахи? – Еще вопросы?– спросил капитан десятого отряда таким тоном, в котором ясно слышалось предупреждение помолчать в тряпочку. Коллеги решили не искушать судьбу, все-таки совместные операции с другими отрядами, особенно с десятым– не редкость. И вообще, кому, как не им, знать, что лучше не совать нос в чужие дела. – Вот и славно,– капитан десятого отряда занял свое место в строю и принялся выслушивать отчет Кенпачи. В отчетах капитана одиннадцатого отряда все было просто: «Пришли, прибили, ушли. Че вам еще от меня надо?» Да уж, его друг настолько вжился в образ руконгайского варвара, что даже в его отряде лишь немногие старожилы знают, каков их капитан на самом деле. Впрочем, у Кенпачи не было иного выхода, кроме как играть тупого солдафона, которым легко управлять, главное не забывать подбрасывать ему противников время от времени. Да, именно таким его и считают почти все синигами и Совет: тупым исполнительным солдафоном с интеллектом чуть выше гиллеана. И почему-то никто не догадался, что тупой солдафон не сумел бы превратить кучку грабителей и негодяев в сплоченную команду, безмерно уважающую своего капитана. Доклады остальных капитанов Кеншин пропустил мимо ушей– все, что хотел сказать тот же капитан Укитаке, он итак знал, проверил и заинтересовался. А теперь пора возвращаться в свой отряд. Лет двадцать назад капитан десятого отряда понял недостатки своей системы обучения: слишком высокие нагрузки. Да, те два-три десятка действительно сильных синигами, на которых он с самого начала делал ставку, легко втягиваются и становятся сильнее, но остальные… чаще всего они оставались на прежнем уровне. Кеншин решил, что с этим нужно что-то делать, и попробовал снизить нагрузки, а потом еще и еще. За десять лет экспериментов он добился самой эффективной системы тренировок: понедельник, среда и четверг проходила отработка приемов рукопашного и мечного боя, физподготовка и занятия по кидо, которые вела Юмия для всех желающих. Во вторник и пятницу день начинался с легкой разминки и кросса три километра– этого оказалось достаточно для того, чтобы разогреть отряд перед Лабиринтом. Два обязательных прохождения Лабиринта в неделю, а дальше по собственному желанию. Кто хотел отточить навыки– может пройти Лабиринт и в другие дни, кто сильно уставал– получал время на восстановление. Вот и сейчас Юки заканчивала вместе с отрядом физподготовку, зная, что с минуты на минуту появится ее брат и примет эстафету. Так и случилось. Сегодня у капитана было хорошее настроение, а потому он начал просвещать свой отряд в одно из самых сложных, но чрезвычайно полезных умений в бою: работа в тактических двойках, тройках и четверках. Сам процесс обучения подобному весьма труден, но еще труднее подобрать правильные команды. По большему счету боевые навыки в подобных объединениях отходят на второй план, а самым важным является взаимопонимание и умение прикрыть недостатки товарищей. – Это очень трудно, я знаю, но вместе с тем работа в малых группах– очень важное умение,– произнес в конце лекции капитан и отметил, что к его последней реплике весь отряд отнесся с пофигизмом. Пройти два километра Лабиринта– вот это для рядового синигами его отряда действительно трудно! Капитан десятого отряда со вздохом сожаления подумал о том, что его пример ничему не научил остальные отряды. То есть боевая подготовка осталась такой же, как и тридцать лет назад: сражаться могут только отряд Омницукидо, отряд Зараки и с недавних пор десятый отряд. Сила остальных отрядов базируется на пятерке старших офицеров, лейтенанте и капитане, остальные– так, пушечное мясо. И не потому, что капитаны не хотят заниматься подготовкой своих бойцов… хотя нет, именно поэтому. Пожалуй, еще Мугурума немного гоняет своих по стадиону, остальным же попросту плевать. Так что очень скоро новобранцы, воображающие, что сейчас начнутся ужасные тренировки, разлениваются и берутся за занпакто только раз в три месяца– на объединенные учения всех отрядов Готей-13. А потом их прижимает какой-нибудь Пустой средней силы, и вместо того, чтобы поднапрячься, они начинают ныть, просить подкрепление… и ничему не учатся до тех пор, пока не помрут. Внезапно на капитана десятого отряда обрушился удар меча. Кеншин среагировал на автомате: шаг в сторону, мгновенная материализация тати и парирование длинного зазубренного клинка. Столкновение двух клинков породило небольшую ударную волну, разметавшую пыль на одной из многочисленных и однообразных улочек Сейрейтей. – Йо, Кеншин!– радостно оскалилась хорошо знакомая рожа, даже не думая ослабить давление. Кучка рядовых из пятого отряда, только что подметавшая эту самую улочку, побросала метлы и свалила в неизвестном направлении, справедливо опасаясь попасться под горячую руку. – Давно не виделись, Кенпачи,– Кеншин с усилием отбросил клинок капитана одиннадцатого отряда. «И как с такой реацу он умудряется подкрадываться?»– в который раз начал ломать голову капитан десятого отряда. – Да уж, три часа прошло,– фыркнул громила и снова набросился на своего коллегу, размахивая мечом. Пожалуй, единственное, что сейчас не было искусной игрой Кенпачи– желание сражаться. – Бакудо шестьдесят один, Рикудзёкоро,– выдохнул Кеншин и отскочил подальше от яростно матерящегося капитана одиннадцатого отряда.– Извини, у меня дела. – Я тебе это припомню!– проревел Кенпачи в спину сбегающему капитану десятого отряда, ломая бакудо порывом реацу и попутно разломав пару ближайших строений, не говоря уже о каменных плитах.– Сбежал, засранец… ладно, хрен с ним. Капитан одиннадцатого отряда убрался в расположение и двинулся на мансарду своего дома, с наслаждением развалившись в кресле-качалке и берясь за книгу. В голове самого жуткого капитана в Готей-13 мелькнула шальная мысль, что его коллег, да и не только коллег, точно хватил бы сердечный приступ, если бы они сейчас его увидели. В это время капитан десятого отряда несся в непрерывном сюмпо к пятьдесят восьмому району Южного Рукона. Третий взвод уже прочесывает район в поисках вчерашнего мальчишки и его подопечной. – Безрезультатно,– доложил третий офицер Усаги. Капитан только кивнул и осмотрелся. На Кеншина нахлынули воспоминания о вчерашнем бое, и он даже удивился, что от города уцелела примерно четверть зданий– остальные превратились в руины или в пепел, хотя капитану Карасу казалось, что он сжег город дотла. Ну да ладно, бывает, тем более, что он не очень-то и старался. – Детей здесь нет,– только и сказал Кеншин.– Прочешите ближайшие поселки, я отправлюсь в город. Синигами коротко поклонились капитану и исчезли в сюмпо, разбредаясь по окрестностям, а капитан десятого отряда повернул лицо к развалинам какой-то хибары и просто кожей почувствовал, как кое-кто запаниковал. – Бежим,– шепнул мальчик и дернул девочку за руку, намереваясь выбраться. Шаг назад, разворот– и мальчишка с серебряными волосами замер, поднимая взгляд. – Неужели думали спрятаться от меня?– чуть усмехнулся капитан десятого отряда. – Что вам от нас надо?– голубые глаза настороженно сверкнули, а правая рука медленно и почти незаметно подползла к левому рукаву. – Свой занпакто оставь в покое, все равно он против меня бесполезен,– мягко улыбнулся Кеншин и проницательно взглянул на Гина.– Не бойся, я не причиню вреда твоей подружке. Как вас зовут? – Рангику Матсумото,– представилась рыжеволосая девочка одиннадцати лет. Капитан десятого отряда с удивлением отметил, что для ее возраста у Рангику явно великовата грудь– размера эдак первого. – Ичимару Гин,– настороженно отозвался мальчишка и оставил рукав в покое, продолжая следить за каждым движением капитана взглядом волчонка. Капитан окинул детей взглядом. Тощие, ободранные, одетые в рванье, они чем-то напомнили его самого в первые дни жизни в этом мире. – Есть хотите?– неожиданно для себя спросил Кеншин. Гин медленно покачал головой, но жалобно квакнувший желудок выдал его с головой. Щеки паренька слегка порозовели. – Пойдемте со мной,– предложил капитан десятого отряда.– Вас накормят и подлечат. – А какая тебе с этого выгода?– даже несмотря на страх, нахальства этому лисенку не занимать. Кеншин уже не помнил, чтобы к нему кто-то из жителей Руконгая так обращался, и ему это понравилось. Бесит это раболепие, когда кланяются на каждом шагу и боятся лишний раз вдохнуть, только бы угодить капитану-сама. – Никакой,– ответил Кеншин.– Не хочу, чтобы вы померли с голоду, вот и все. Хочешь верь, хочешь– не верь, но сто лет назад я побывал в вашей шкуре, только мне повезло, а вам– нет. Конечно, я хотел бы, чтобы вы отучились в Академии Синигами и вступили в мой отряд, мне нужны такие перспективные бойцы, но я не собираюсь ни к чему вас принуждать. Первое время поживете у меня, потом, если хотите, вас усыновит какая-нибудь пожилая пара, и тебе больше не придется охотиться за головами, чтобы прокормить ее, Гин. – Откуда ты…–пораженно выдохнул маленький Ичимару, по-новому глядя на капитана. – Убийца с сотней мечей– так тебя называют?– чуть усмехнулся Кеншин.– Как говорится, рыбак рыбака узнает издалека. Я сам в прошлом охотник за головами, и я тоже стал убийцей, чтобы прокормить дорогого мне человека. И не смотри на него так, Рангику, в этом мире иначе не выжить. Впрочем, Матсумото и не собиралась осуждать своего спутника и почти брата. Наоборот, ей стало жаль, что из-за нее Гин начал убивать других. Маленький Ичимару смотрел на капитана десятого отряда с самыми противоречивыми чувствами. С одной стороны ничего хорошего от синигами не дождешься, сколько раз какие-то ублюдки пытались изнасиловать Рангику, и среди них порой были синигами. Кроме того, именно синигами, особенно тот, ботаник в квадратных очках, сделали что-то с Рангику, после чего он еле выходил бедную девочку. Но с другой стороны интуиция, которая никогда не подводила мальчика, нашептывала, что вот этому человеку можно верить. Что мешало ему позволить им вчера умереть? Но нет же, поспешил на помощь и спас им жизни, а сейчас предлагает путевку в жизнь. – Если хотите– можете оставаться здесь,– снова заговорил Карасу.– А можете отправиться вместе со мной, в первый район или в Сейрейтей. – А где вы живете?– спросила Рангику, с надеждой глядя на него. – Построил себе поместье в горной долине между девятнадцатым районом Южного Рукона и двадцатым районом Западного Рукона. – Гин, ну пойдем!– тут же состроила щенячьи глазки Рангику. Гин тяжко вздохнул, а капитан десятого отряда понял его, как никто другой. Гин угрюмо кивнул с видом, будто делает ему, капитану, одолжение, что идет с ним. Карасу не рассердился, хотя какому-нибудь синигами за такую дерзость может и пятак начистить. Две тяжелые руки опустились на плечи детям. – Задержите дыхание и подогните ноги,– посоветовал капитан за секунду до того, как сорвался в сюмпо. Секунд тридцать непрерывных рывков– и капитан остановился, давая детям отдышаться. Правильно дышать при использовании сюмпо едва ли не сложнее, чем сама техника поступи. – Мы где?– удивился Гин, осматриваясь по сторонам. Район выглядел гораздо чище, чем тот, в котором они жили. – Сорок пятый район Южного Рукона,– оповестил его капитан. Гин быстро подсчитал в уме, что на каждый сюмпо капитан преодолел почти десять километров, в то время как он едва ли способен выдержать триста метров! И что-то ему подсказывало, что десять километров– далеко не предел возможностей капитана десятого отряда. Так в несколько приемов они добрались до Сейрейтей, и дети на несколько секунд отключились от мира, с раскрытыми ртами рассматривая город синигами. – Красиво,– с тенью грусти выдохнула Рангику Матсумото.– Я бы хотела здесь жить… здесь, наверное, не голодают, да? Кеншин в кои-то веки испытал прилив жалости. Да, холод, голод и нужда знакомы ему не понаслышке, но когда он всерьез столкнулся со всем этим, он был уже довольно взрослым юношей и куда крепче этих детей. – Идите за мной,– капитан десятого отряда загнал чувства поглубже внутрь и двинулся в расположение десятого отряда, невесть каким образом ориентируясь среди совершенно одинаковых улочек. Кеншин отметил, как Ичимару взял Рангику за руку и решительно двинулся вслед за ним. «Он все больше напоминает мне меня самого,– думал капитан.– Если не получится пристроить их в академию, думаю, девочки не будут против, когда я возьму их к себе». Гин следовал за капитаном и не отпускал Рангику ни на шаг в сторону, настороженно оглядываясь. Кеншин шел довольно быстро, встречные синигами косились на них с презрением и превосходством, но видя, с кем они идут, молчали в тряпочку и лишь вежливо кланялись капитану. Кеншин отвечал им мимолетными кивками, один раз остановился переговорить с лейтенантом. Гин быстро заметил кандзи «13» на его шевроне, а по дружеской манере разговора сразу понял, что капитан десятого отряда и лейтенант тринадцатого являются хорошими знакомыми, если не друзьями. А потом на капитана набросился жуткий громила с прической «дикобраз» и источающий такую чудовищную реацу, что у непривычной Рангику перехватило дыхание. Этот двухметровый гигант обрушил на капитана удар меча, заставив мальчика дернуться к рукаву. Но как оказалось, капитан отлично справился сам. Гин отметил, что парируя удар, капитан десятого отряда даже не повернулся в сторону нападавшего, а вот тати в его руке возник мгновенно и неизвестно откуда, мальчик успел рассмотреть только синюю полосу, на миг полыхнувшую в ладони. – Йо, Кеншин!– гаркнул громила. Карасу отбросил меч противника в сторону. Тати превратился в полосу ярко-синего света и впитался в ладонь, а его противник вложил свой зазубренный клинок в ножны. – А это еще что за мелюзга?– жуткий взгляд громилы заставил детей невольно потупиться и опустить глаза.– А-а-а, понял, это ради них ты сорвал нашу дуэль. – Именно, Кенпачи, именно,– непринужденно ответил Кеншин. Капитан одиннадцатого отряда задумчиво почесал мускулистую, в меру волосатую грудь, виднеющуюся из разреза косоде, только вот Гин отметил, что цепкий, изучающий, проницательный взгляд, которым этот громила на мгновение смерил его и Рангику, совсем-совсем не вяжется с его поведением и обликом варвара. И тут Гин вспомнил его. Кенпачи Зараки, капитан одиннадцатого отряда. – Ну ладно,– в глазах Зараки проскользнула легкая тень сочувствия и сожаления.– Тогда я завтра загляну. Капитан убрался, быстро растворившись в улочках, а его реацу как-то подозрительно быстро перестала давить на детей. Рангику отдышалась, со страхом глядя вслед Зараки. – Он такой страшный…– прошептала девочка.– Капитан-сан, а почему он на вас напал? – Кто, Кенпачи? Это своего рода ритуал вежливости,– усмехнулся Кеншин.– До того, как он поступил в Готей-13, а я– в Академию Синигами, мы путешествовали вместе и частенько сражались. Пришли. Гин и Рангику уставились на огромные белые ворота с кандзи «10» на них. Кеншин несколько секунд просто стоял, с каждым мгновением все больше мрачнея, после чего гаркнул: – Вы что там, уснули все? Открывайте чертовы ворота! Ноль реакции. Рангику вздрогнула, кожей почувствовав, как капитан медленно, но верно приходит в бешенство. – Ну я вам сейчас всыплю,– прорычал он и оглянулся на детей.– Постойте здесь и никуда не уходите, я скоро. А дальше капитан одним красивым прыжком перемахнул пятиметровый забор, за которым тут же раздались звучные шлепки ударов и негромкие, плохо различимые реплики. Судя по тому, с каким чувством говорил их капитан и что вместо знаков препинания были слышны звучные шлепки ударов, он тихо и с чувством материл своих подчиненных, проводя воспитательный процесс. Ворота медленно и бесшумно открылись, впуская детей внутрь. Рангику охнула, увидев четырех избитых в кровь синигами, с тихими стонами пытающихся собрать себя с посыпанной песком дорожки, и злого капитана у рычага управления. – Совсем распустились,– бурчал капитан.– Две недели в одиннадцатом отряде! Судя по ужасу, отразившемуся на четырех лицах, капитан отправил их как минимум на третий круг Ада, но четверо покорно буркнули: – Есть две недели в одиннадцатом отряде… Кеншин повернулся и удивленно взглянул на детей, с круглыми глазами созерцавших эту картину. – Что? С ними иначе нельзя, иначе совсем нюх обронят. Извините, что так вышло, пойдемте. Из главного корпуса навстречу капитану вышла его лейтенант и сестра по совместительству. Завидев грязных, ободранных и явно голодных детей Юки всплеснула руками и, ничего не спрашивая у своего брата, взяла их под опеку. – Это Юки, моя сестра и мой лейтенант, она позаботится о вас лучше, чем я,– ободряюще улыбнулся Кеншин и притормозил одного из рядовых.– Найди мне шестого офицера и отправь в мой кабинет. – Так точно, капитан-сама!– слегка поклонился синигами и испарился в неизвестном направлении. Юки протянула Гину и Рангику руку, но они тут же отступили на шаг. Девушка не обиделась и поманила их за собой. Гин настороженно оглядывался и не отпускал Рангику от себя ни на шаг. Если капитану он еще немного доверял, то к его сестре не испытывал ничего, кроме неприязни, как и ко всем синигами. – Давайте вы сначала умоетесь, а потом я отведу вас в столовую,– говорила им Юки. Веселая, добрая девушка вела их по расположению и что-то непрестанно говорила. Им часто встречались синигами, но они отличались от тех, что были там, вне десятого отряда. В глазах трех юношей и девушки, встреченных ими, Гин увидел любопытство, интерес, сочувствие, но никак не презрение и не превосходство. – Кейми, постой!– Юки остановила девушку. – Да, лейтенант Карасу-сан?– тут же подскочила к ним невысокая улыбчивая девушка с темно-русыми волосами и коротким хвостиком, торчащим на задней части темени. – Сходи к завскладом, и вели ему поискать какую-нибудь детскую одежду. И да, если будет упрямиться, передай, что по приказу лейтенанта. Если продолжит упрямиться– скажи, что я зайду к нему и уши откручу. – Как скажете,– коротко поклонилась девушка и убежала куда-то в сторону, целеустремленно направляясь к одному из помещений. Юки отвела детей в купальню и, пока они принимали ванну, попутно знакомясь с данным плодом цивилизации (до этого дети купались только в реках и озерах, изредка забредая на горячие источники), им принесли новую одежду. Завскладом впечатлился угрозой, переданной Юки, и каким-то неизвестным науке образом умудрился найти на складе одежды для взрослых синигами целый ворох детской одежды. Ну еще бы, лейтенант, как и капитан, слов на ветер не бросает, но если наказание капитана вещь неприятная, то кара лейтенанта– еще и крайне болезненная. Что Кеншин? Ну двинет пару раз в рыло, им, мужикам, не привыкать, тем более что три дня в неделю они сами старательно бьют друг другу рожи вне зависимости от должности. Девушек капитан не бил, их он порол. Наверное, именно из-за такого вполне подходящего по полу и при этом унизительного наказания девушки в его отряде вели себя прилично и творили непотребства– «залетали», как говорили в одиннадцатом отряде– очень редко. Что до Юки... ее меры наказания лучше даже не вспоминать, нервы целее будут. Вымытые и одетые дети были тут же депортированы в столовую, где опять же по приказу капитана был накрыл стол. От ароматов и вида пищи у детей тут же потекли слюнки, но Гин все же не доверял им, отказываясь разделить пищу. – Боишься, что отравим?– хихикнула Юки. Парень стиснул зубы и взялся за палочки, недовольно косясь на Рангику, удовлетворяющую свой аппетит. «Эта Юки меня бесит,– думал он.– И она– лейтенант? А с виду не скажешь, что она такая сильная…» А дальше Гин распробовал пищу и отключился от мира всего– еще никогда он не пробовал такой вкусной еды, а когда он и Рангику ели досыта, уже и не помнил. Не удивительно, что дети объелись, повар не рассчитал и приготовил две вполне взрослые порции. После ванны и сытного обеда Гина и Рангику разморило. Глаза слипались, ноги потяжелели, животы раздулись. – И что мне с вами делать?– Юки не ожидала такого поворота событий и, взяв детей за руки, предупредила:– Задержите дыхание и подогните ноги. Несколько секунд– и к немалому удивлению Гина и Рангику, они влетели в кабинет капитана прямо через открытое окно. Судя по тому, что Кеншин продолжил перебирать какие-то бумажки, он к подобному уже привык. – Братик, я их накормила, вымыла, одела,– доложила Юки.– Можно они поспят у тебя? – Нет, уведи их в казарму или еще куда,– отозвался капитан Карасу.– У меня здесь рабочий кабинет, а не… вот же где… Юки хихикнула: Гин и Рангику как сели в большое кресло, так и заснули, тихо посапывая. Капитан только вздохнул и, бесшумно поднявшись, подошел к шкафу с одеждой. На нижней полке оказался припрятан шерстяной плед, которым Кеншин не замедлил укрыть детей. – Ну раз ты притащила их ко мне,– усмехнулся капитан,– тогда бери отчеты и иди работай, тут, как ты видишь, совсем не рабочая атмосфера… Дети проснулись лишь через несколько часов. За окном уже вечерело, а странный человек в белом сидел в кресле рядом с ними и читал какую-то книгу, направляя на страницы свет настольной лампы. Прошло примерно тридцать секунд прежде, чем Гин узнал в нем капитана и вспомнил все, что произошло сегодня. – Гин,– тихо окликнула Рангику, удивленно оглядываясь.– Это не сон? – Нет, не сон,– ответил вместо мальчика капитан.– Гин-кун, вот твой занпакто,– кивок на стол, на котором покоился Шинсо.– Я забрал его из купальни, чтобы не возникло лишних вопросов. Гин стиснул зубы. Он даже не заметил, как остался без оружия! Да что с ним такое? – Спасибо, капитан Карасу,– выдавил паренек, чувствуя странное тепло во всем теле, и взял верный Шинсо в руки. К сожалению, рукава юкаты оказались слишком узкими, и пришлось пристроить вакидзаси на пояс. – Пока вы спали, я поразмыслил на ваш счет,– начал капитан и закрыл книгу, откладывая ее на столик.– Я хочу предложить вам пожить пару месяцев у меня, потом, если захотите, можете пойти учиться в академию, или же я сразу приму вас в свой отряд. – А разве можно принимать без обучения?– подняла большие глаза Рангику. – Можно,– кивнул Кеншин.– Большинство капитанов требуют наличие образования, и правильно делают, как по мне. Но я доверяю своему чутью и знаю, что для вас двоих академия– лишняя трата времени. Думаю, со своими талантами ты, Гин, окончишь ее за год, а ты, Рангику– года за два, не больше. Сомневаюсь, что вы хотите выделяться из толпы, а потому академия– пустая трата вашего времени. Лекции по истории Сообщества Душ и Готей-13, социологии, юриспруденции, политологии, экономике и основам управления прочитаю вам я, причем не так, как это делается в академии– для полных идиотов–, а так, как вы будете понимать. Думаю, вы усвоите все быстро. Практически вас там ничему не научат, поверьте моему опыту. Хотя я не жалею, что поступил, ведь во время моего обучения здесь гремела гражданская война, и я не хотел впутывать сестру. Итак, вы можете пожить у меня пару месяцев до следующего набора в академию, можете обучаться у меня дома или же я пристрою вас к какой-нибудь пожилой паре, думаю, они с радостью возьмут опеку над детьми. У вас есть время подумать, ведь в любом случае вам придется пожить у меня… или вы хотите ночевать под открытым небом, пока я все устрою? – Мы хотим учиться у вас,– заявила Рангику и тут же смутилась.– Если вы не против… – Вот и хорошо,– улыбнулся капитан десятого отряда. Пока что все идет, как по маслу, но подробных планов он строить не собирается. В конце концов, Кеншин уже признался сам себе, что эти дети напоминают ему себя и сестру в юности, а потому поможет им, несмотря на их выбор.