Её кожа, как бархат, Её черты выточены из камня. Когда она улыбается, её взор Никогда не устремляется в сторону дома, Но послушай, как она поёт...
А ведь я никогда не слышал, как поёт Ибара. Я знаю, что она хорошо шьёт, но вот пение… она даже сшила мне одну из сумок. Сумки – моё хобби. Нет особой причины для подобного увлечения, просто они удобные, цветные и привлекают внимание. Не то чтобы я страдал от недостатка оного, но иметь при себе что-то, выделяющее тебя среди общей массы людей, наверное, является для меня очень важным аспектом существования. И вот один из таких аспектов, аккуратный и милый, висит на самом видном месте, освещая мою коллекцию ручным эксклюзивным материалом. Я никогда не беру её с собой в школу и вообще не выношу из дома, воображая, будто, увидь кто этот чудесный тканевый мешочек, он сразу перестанет быть чем-то сокровенным, чем-то, принадлежащим только мне одному. Наверное, я эгоист. Если бы мы жили в сказке или в средневековые времена, я бы спрятал тебя в башне и не выпускал. И у меня было бы личное дерево с золотыми яблоками счастья, что пускает корни мне в сердце с каждым днём. Иногда я воображаю, что могу коснуться просто так твоей руки, а твоя кожа похожа на бархат. Кристальный бархат. Холодный и ледяной, под стать моей тёмной натуре. Это плохо – подстраивать тебя под меня, но это ведь лишь моё воображение. Я уверен, что кажусь немного отстранённым, когда мы наедине, но это лишь от того, что я не знаю, что сказать тебе. Чтобы это было не банально, не было глупо или грубо. И занимая себя мыслями об этом, я смотрю в окно, забывая о твоём присутствии. Настолько прозрачная аура исходит от тебя, будто ты и есть воздух, что я вдыхаю, будто ты земля, на которой я стою. И когда я очнусь, ты уже уйдёшь. И я от досады пинаю многострадальный косяк двери клуба классики. Я жалею, что не узнал тебя получше, когда мы были в младшей школе. Да, я, база данных, почти ничего не знаю о тебе, насколько бы близко ты не находилась рядом со мной. Мы проучились всего ничего вместе, а потом… прошёл этот мерзкий слух о тебе и Хотаро! Ох, чёрт. Я порвал подушку. Так, дыши, Сатоши, дыши, не стоит злиться на то, что уже прошло.Её прикосновение должно быть нежным, Её губы должны быть тёплыми.
Губы. Они похожи на спелую вишню, по крайней мере, на первый взгляд. Это ещё одна причина, почему я так редко смотрю на тебя. Парень, пялящийся на губы девушки, выглядит, как минимум, странно. А, как максимум, влюблённым олухом или извращенцем. Я наблюдаю украдкой, из-за спины, в тот самый момент, когда ты отвернёшься. А это очень трудно, ведь ты всё время смотришь на меня, если мы пересекаемся в коридоре или клубе. Иногда я нарочно притворяюсь и делаю глупости, чтобы ты рассердилась на меня, и твои губы надулись в недовольную капельку мёда. Наверняка, очень вкусного. Иногда я думаю о таких вещах, что дымлюсь от смущения, как паровоз. Например, как сейчас. Фукубе Сатоши, тебе совсем не интересны губы Ибара Маяки, прекрати! - Ну конечно.Но когда мы вместе, Я всегда один. Всё же послушай, как она поёт, Послушай, как она поёт, Послушай, как она поёт...
Одиночество. Это не то слово, что присуще мне, вроде как дружелюбному и радостному человеку. Но это так похоже. Я будто один посреди всего этого шумного общества, весь в своих мыслях, весь в себе, замкнутый в замке с дубовыми дверями. Но… ты где-то там, позади, где-то, где я не вижу тебя. Ты наблюдаешь за мной и просишь обернуться. А я не обернусь, не могу пока что. Пой, пой, птичка золотая, для меня. Хах, я знаю, что пока не время посмотреть тебе в глаза и сказать то, что ты, возможно, хочешь услышать. Хотя, это наверняка моё искажающее реальность воображение путает мои мысли. Как-то раз я был в цветочном магазине, покупал цветы в горшках по просьбе матери. Рядом со мной стоял парень, судя по форме, из моей школы. Он был, с моего роста-то, ну просто огромен. Задумчивый и большой, как воздушный шар. Я не знаю, причём тут воздушный шар, но они всегда большие и задумчивые для меня. Я проморгал и не заметил, что он тоже пристально смотрит на меня. - Ты… не Фукубе Сатоши из комитета? - А? У меня нет такой ужасной памяти на имена и лица, как у Хотаро, но этого парня я вспомнил только с третьего раза. Он почти никогда ничего не говорил на собраниях, вот я его и не замечал. Он рассказал, что выбирает цветы для девушки. Мол, первое свидание, хочется произвести хорошее впечатление и всё такое. Мне известен этот приём «первого впечатления с цветами в руках», как я его - да уж, длинно получилось - называю. К сожалению, я весь такой солнечный и знающий, наверняка специалист (да откуда?!) в этом деле, должен помочь. Ну, выбор не велик, авторитет нужно поддерживать. Скосив глаза, чтобы этот шкаф не мог видеть, я оглядел ассортимент цветочного магазина. Мои глаза блуждали от цветка к цветку, раз за разом отметая вариант за вариантом. Тогда я не понимал, что делаю, но упрямо продолжал искать. И нашёл. Мой взгляд мгновенно приковали к себе светло-розовые ирисы в третьем ряду витрины. Я представил, как ты вдыхаешь их аромат и улыбаешься, смотря на меня сквозь лепестки. И в твоих глазах, словно в зеркале, отражаются эти прозрачные хрупкие создания. - Ирисы, - чуть ли не шёпотом сказал я. Сначала он потянулся к ярко-красным, но я внезапно для себя бурно запротестовал, указывая одной рукой, чтобы не обронить горшок с фуксиями, на нужные. Нужные мне. Нужные для Маяки. Я сглотнул и сказал, что не специалист, но цветы наверняка должны ей понравиться. Оказалось, нам по пути: кафе, где они встречались как раз в стороне моего дома. Мы немного разговорились, пока шли. А когда прибыли к месту назначения, он остановился и уставился на меня. - Семпай, не мог бы ты постоять тут. А вдруг ей не понравятся цветы? Дай мне знак, хорошо? Я был озадачен. Зачем все эти прелюдии? Ну не понравились цветы, купишь другие. Но авторитет же, да и неудобно, меня аж возвысили выше нужного уровня. Хм, я так похож на учащегося второго года? Он влетел в кафе, а я прошёл витрину, направляясь к месту, где сидела эта принцесса на горошине, попивая кофе и вздыхая раз за разом. Я не ожидал. Мама долго ругала меня за разбитый цветок. Но ведь я увидел, что хотел. Маяка вдыхала аромат ирисов, а лепестки задевали её бархатную кожу. А когда она открыла глаза, я метнулся за угол так быстро, как мог. Она не заметила меня, это хорошо. Я перешёл дорогу и некоторое время наблюдал за ними, но, поняв, что незачем мне здесь стоять, ушёл домой. С разбитым горшком с фуксиями и сердцем. Хотя, я бы не сказал, что моё сердце разбилось. Можно сказать иначе – лёд тронулся. Мне есть, к чему опять стремиться. Ореки я не победил, но уж этот шкаф переплюнуть смогу. Только подожди, я перепрыгну эту льдину.Её кожа, как бархат... Я пошел к ней домой. Её дом, как дворец, Полный вещей, которые никогда не станут твоими. Её кожа, как бархат, Послушай, как она поёт, Послушай, как она поёт...
Знаешь, я выберусь из своей темницы. Я буду бежать к твоему замку на всех парах. Тогда я смогу повесить эгоистичную табличку «Фукубе Сатоши и Ибара Маяка здесь вместе». Твои хрустальные глаза, бархатная кожа и губы-вишенки – всё это будет моим. А я буду твоим. Но не время ещё. Я стану тем, кем должен, и приду к тебе, моя принцесса. А пока я буду смотреть на глициниевое небо, вспоминая о твоих глазах.