Сто одиночек

Выбраться из мёртвой зоны ознаменовало едва ли не настоящий праздник для людей, вынужденных находиться среди обугленных руин. Упавший Дамоклов меч Сакаи Михоко заживо сжёг всех людей, не обладавших хоть какими-то нечеловеческими способностями. Бетонные здания превратились в пепел, люди в мгновение ока стали пылью, а над огромной могилой до сих пор витают облака, чёрные от сажи. Мёртвая зона названа так не только из-за катастрофы, произошедшей там. Клубы дыма, вырывающиеся из-под земли, наполнили собой воздух непроницаемым горячим туманом, не позволяя лучам солнца попасть туда. Если в мёртвой зоне и идёт дождь, то он грязный, а вода быстро испаряется. Что же Юкико ищет там? Замаскировавшись под парня, Наито Рен не торопясь шла по полупустым улицам, внутренне радуясь каждой мелочи. Как приятно видеть листву на деревьях, чувствовать свежий ветерок и запах цветов, слышать рёв автомобильных двигателей. Кто бы мог подумать, что таких мелочей повседневной жизни в пустой и беззвучной мёртвой зоне будет так не хватать? Юма запретила ей далеко отходить от убежища, объяснив это тем, что Хомра могла обосноваться в ближайшем к мёртвой зоне населённом пункте. Но, разве уважающий себя каэновец будет следовать правилам? Ответ очевиден. Рен беспокоилась, тревога ни на миг не оставляла её. Как там ребята? Как Татара? Нельзя сказать, что Наито не таила на него обиду из-за его выбора в пользу огненных, но и не переживать не могла. Всё-таки, он занял место в её сердце, маленьким серебряным кольцом связав воедино их души. Бесформенная толстовка прекрасно прятала фигуру брюнетки, капюшон скрывал половину лица, широкие джинсы и походка вразвалочку — и никто не сможет точно сказать, парень это или девушка. Резкий рывок за руку заставил её удивлённо охнуть. От неожиданности сердце девушки пропустило удар. Если бы не приобретённая с годами ловкость, Рен точно потеряла бы равновесие, и тянувшему её человеку пришлось бы волочить её по асфальту. Бояться некого. Юма рядом, Каэн — тоже, но толика сомнения в их скорости всё же давала о себе знать. — Эй! — подражая мужскому голосу, окликнула Наито, попытавшись высвободиться из захвата. — Рен, — от звука этого голоса сердце девушки задрожало. — Ты сошла с ума? Тон голоса Тотсуки был непривычно твёрдым и холодным. Он тоже маскировался, в его дебильной шапке с кошачьими ушами Наито его не сразу узнала. Сжав губы в линию, девушка отвела взгляд, уходя с парнем с людной улицы в практически пустой переулок. Изменился ли он с их последней встречи? Он старается держаться чёрствым и жёстким, но лишь для того, чтобы Рен, обидевшись, возненавидела его. Глупый. — Я потеряла кое-что, — Рен грустно улыбнулась. — И оно мне очень дорого. Татара обернулся. — Давай, я найду? — он крепко сжал плечи своей невесты, обеспокоенно глядя в глаза. — Не рискуй собой, в городе довольно опасно. Наито молчала, будучи не в состоянии оторваться, заворожено глядя в глаза любимого человека. Сердце болезненно билось, дыхание сбивалось, руки тряслись. Тотсука был бледен, эта неожиданная встреча волновала его не меньше, а в его глазах она видела только тепло и доброту. И он собирался внушить ей мысли о своей жестокости? Какой же он дурак. — Нашла, — закрыв глаза, брюнетка прижалась к светловолосому парню, крепко его обняв. Дом там, где находятся родные сердцу люди, и сейчас девушка хоть немного, хоть совсем чуть-чуть, вернулась в прошлое, в котором осталось их счастье. — Рен, — Татара тяжело вздохнул, опустив руки на плечи своей невесты. Закрыв глаза, он прижался к миниатюрной девушке, вновь ощутив её слабость и хрупкость в своих руках. — Нельзя. — Я разбила твою камеру. Прости. Займу деньги у Изанами на новую. — Не смей! — обеспокоенно воскликнул Тотсука. — Мы же не расплатимся. Опомнившись, он отвёл взгляд, не желая видеть ласковую улыбку Наито. Расставание — отвратительная вещь, но иногда необходимая. Рен угрожает опасность, а она прямым ходом шагает в сторону убежища Хомры. Зелёный клан не в состоянии защитить её на чужой территории, но ей на это наплевать. Татару тоже могли застать в компании «предательницы», но за себя он волновался куда меньше. И так легко, так ненавязчиво и непринуждённо, она вновь заставила его улыбнуться, напомнив, что вместо жизни короля и королевы у них есть ещё и своя. — Дурнушка. — Сам дурак. — Я пытался объяснить, что вы не виноваты в случившемся, — возвращал их в жестокую реальность Тотсука. — Но Хомра не хочет этого слышать. Рен, здесь опасно. — Татара, — с надеждой в голосе обращалась к своему жениху Наито. — Ты что-то понял? Сперва, вопрос застал его врасплох, а после заставил улыбнуться. Не одного его одолевают сомнения в предательстве Юкико, и если Рен спрашивает подобное, то сама уже уверилась в своей правоте. Хомра яростна, а Каэн настырен, чтобы узнать правду они не начали обвинять друг друга, они отправились к её источнику. — Ты ходила к королеве? — Не просто ходила, — Наито вздохнула. — Я её видела. Она потеряла сознание. Лежала на земле с раскрытыми глазами. На лице Тотсуки отразилось беспокойство. Ёсикава себя изводит даже в тех случаях, если на неё не нападают, лишь иногда выходит из мёртвой зоны, чтобы воспользоваться благами цивилизации, а потом вновь пропадает. Из-за этих изнурительных «тренировок» показатель её сил заметно увеличился. Вот только красным нужна прежняя слабая королева, а не новая и сильная. — Тама говорила, что она даже раны толком не обрабатывает. Собственно, на это у неё нет ни времени, ни сил, — Рен вздохнула. — Как вы? Мы все очень скучаем. — Мы? — Татара улыбнулся. — Нам тоже одиноко. Ребята стараются это скрыть, но без королевы и короля довольно тоскливо. — Короля? Он тоже ушёл? — Микото часто где-то пропадает и отмалчивается. Если он и был в мёртвой зоне, то мы этого не знаем. Наито отвела взгляд. В каком-то плане происходящее напоминало историю предшественников красных господ. Король и королева были в разладе, и ни к чему хорошему это не привело. Хаттори Санго мечтала быть не воплощением света надежды, а воплощением самой силы. Для неё не имели значения другие люди, она была эгоисткой до мозга костей, и, желая лишь разрушения, она оставляла неон на всём, что видела. По рассказам серебряной королевы, Ёсикава гораздо сильнее Хаттори, но что создало такую силу в слабом человеке? Убийство? Татара вновь обнял Рен, выдернув её из размышлений. Закрыв глаза, Наито крепко сжала парня в объятиях, не желая вновь расставаться с ним, не желая терять его. — Если ты мне изменяешь, — Рен тяжело вздохнула. — Я тебя… Тотсука прервал её угрозу поцелуем. Вновь ощутив тепло его губ, его горячее дыхание и крепкие объятия, Наито снова ощутила своё упущенное счастье. Счастье, которое ощущается после разлуки, такое тяжёлое, призрачное, эфемерное, счастье, познанное лишь благодаря боли, счастье, которое не хочется упускать. — Серьёзно? С кем? — мягко улыбнулся Татара, несильно сжав левую руку Рен, опустив взгляд на серебряное кольцо. — Погоди, а что на счёт тебя? — Вот ещё. Возьму, и назло тебе не изменю. Наито показала ему язык на прощание, подмигнув, в то время как Тотсука помахал ей ладонью, по-прежнему тепло улыбаясь. Они не знали, как скоро состоится следующая встреча и состоится ли вообще, но на какое-то время чувствовали себя легче. Они в порядке, а от бессмысленной войны никто не пострадал. Физически, по крайней мере. Душевно они все подавлены, но для Рен Татара был надеждой и опорой, и рядом с ним ей было несомненно лучше. Пускай и следующая встреча состоится совсем нескоро. *** Маленький мальчик в синем плаще, волочащемся по полу, воображал себя супергероем, и поэтому страшно огорчался, когда его одеяние не развевалось на ветру, как в крутых фильмах, которые смотрит мама. Мидзуно Муро самым наглым образом сбежал от своих многочисленных нянек из Скипетра 4, уподобившись папе, который явно разозлится, если увидит, что его сын рыскал в его шкафу в поисках формы синего клана. Мама всегда была очень доброй, ласковой, заставив маленького сироту вновь поверить, что он не остался совсем один после падения большой чёрной палки, а папа постоянно затачивал ножи и носил супергеройскую маску. Муро не знал, что очки в чёрной оправе — не элемент камуфляжа, а то, что помогает Фушими Сарухико видеть лучше. Лучше видеть ухмыляющуюся рожу начальника — как сказал бы он сам, но, раз уж Фушими не было рядом, Мизуно сам додумал его слова. В очках отца Муро видел совсем плохо, поэтому и верил, что его папа — настоящий супергерой, раз способен увидеть в них что-то крутое. — Муро, — с улыбкой произнесла мама, подходя к усыновлённому ребёнку. Мягким движением она сняла с него очки. — Опять убежал? Мой маленький негодник. — Папа не любит Домиуджи, — задумчиво произнёс ребёнок, зарывшись пальцами в свои пшеничные кудри. — Я тоже не хочу оставаться с этим пугалом. — Муро! — Ой. — Тц, — раздражённо изрёк Сарухико, забирая очки у Нозоми. — Даже не смей начинать мне нравиться. В какой-то момент Кикути подумала, что Мизуно расплачется. Малыш так хотел быть похожим на Фушими, в то время как ей доставалась вся его сыновья любовь к матери, которой лишило его падение Дамоклова меча. Муро даже обкорнал себя ножницами, чтобы быть больше похожим на Сарухико, который делал вид, что совершенно не ценил его признательность. — Папа! — взмахнув руками, сын подбежал к отцу, крепко обняв его, как обычно, не жалея сил. — Папа, я сегодня подрался с мальчиком с девчачьим именем! Фушими вскинул брови в знак своих удивления и раздражения. Ему вообще не нравилось подпускать кого-либо близко к себе, исключением была Кикути, которую до сих пор смущали его романтические порывы. Сама призналась ему в любви два года назад, а теперь эгоистично томит ожиданием! Ещё и стрейн нашла, способности которого дали о себе знать ещё в мёртвой зоне. — И ещё он был рыжим, а его имя я растягивал! Он злился! — Муро, — Нозоми закрыла глаза, коснувшись рукой своего лба. — Разве этому мы тебя учим? — Рыжий, говоришь? — удивлённо переспросил Сарухико. — Ты собрался потакать ему? — Тц, — парень закатил глаза, поражаясь вопросу от названной жены. — Я горжусь им. Как насчёт того, чтобы завести такого же, но своего? Кикути отвела взгляд, скрывая своё ставшее пунцовым лицо. Происходящее в красном клане Фушими волновало даже меньше, чем чемпионат по крокету, за которым он ни разу в жизни не наблюдал. Его гораздо больше заботило другое, о чём девушке и подумать-то было стыдно. На пике своей силы бесцветная королева создавала иллюзии воспоминаний даже у людей, обладавших силами короля. Слабая и психически нездоровая Сакаи Михоко запросто внушила Сарухико, что Нозоми мертва, что погибла, промучившись несколько дней, что он ходил в морг и видел её остывшее тело. Многие называют Суо Микото воплощением жестокости, однако, более коварного и озлобленного существа, чем женщина не найти. Седовласая королева была в ярости в последние дни своей жизни, ей нужна была кровь и ненависть, которые она и создавала вокруг себя, превращая Шизуме в свой личный островок безумия. И что было страшнее для Кикути после встречи с Фушими? Его бледность, дрожь во всём теле или срывающийся голос, которым он спрашивал: «Ты жива?»? Нозоми обернулась, улыбнувшись, глядя как Сарухико пытается снять свой плащ с убегающего от него Муро. Тогда она отчаялась. Две силы создавали иллюзию выбора, хотя на деле она чувствовала себя загнанной в угол. Бесполезна в синем клане, лишняя в красном, да ещё и зелёные так маняще протягивали ей руку помощи. Если бы тогда Кикути не уверяла какое-то время Фушими в том, что она до сих пор жива, точно не осталась бы среди них. И скиталась бы в мёртвой зоне без сна и покоя, подобно одной из своих королев. — Тц, — цокнул языком Мизуно. — Слишком наигранно, — вздохнул Сарухико. — И вообще, не пародируй меня. Бесишь. Нозоми улыбнулась, вспомнив прозвище парня в красном клане. Мартышка. Не очень романтично, но, глядя на них, почему-то подумала об обезьяньих повадках. Нельзя произносить это вслух, иначе Фушими это явно не понравится. Однако, соблазн угостить их бананами появился. — Мам, пап, — задумчиво спрашивал Муро. — А лохматый дядя уже вернулся? Лохматый дядя. Комацу Хидеаки. После последней встречи с красной королевой ему пришлось какое-то время пользоваться мазями и обезболивающим, чтобы хоть на пару минут забыть о своих ожогах. Ёсикава не шутила. Ивата Каэдэ потеряла сознание, надышавшись ненаэлектрезованным неоном, а Исий Има и вовсе не выходила из комнаты какое-то время. Юкико стала гораздо сильнее, а в своих действиях она слишком уж сильно старается. Старается навредить, покалечить, напугать. И у неё хорошо это получается. — Отстань от взрослых, — задумчиво произнёс Сарухико, растрепав ладонью светлые волосы ребёнка, чтобы их причёски не были похожи. — Иди, займись делами в песочнице. — Но у меня нет песочницы, папа! — Тц, — парень нахмурился. — В твои годы меня это не волновало. По привычке, Кикути сжала висевшие на поясе металлические звёзды. Преступница, скрывающаяся в мёртвой зоне, конечно, не проявляла активной агрессии. Она не нападала по собственной инициативе, лишь в тех случаях, когда к ней напрямую обращались, когда не могла победить — исчезала. Неизменно было лишь то, что она не шла ни с кем на контакт и использовала мёртвую зону в качестве убежища. Так или иначе, мысли об однокласснице вызывали не самый приятный отклик в душе. — Нозоми, — прижавшись к спине девушки, парень опустился головой на её плечо. — Ты нервничаешь? Вопрос выдернул её из размышлений. Вздрогнув, Кикути отняла руку от сюрикенов, не желая тревожить кого-либо своими переживаниями. Сколько бы они ни были вместе, она всё равно стеснялась его зачастую наглого флирта, чувствуя мурашки от каждого прикосновения. Даже сейчас, когда он мягко водил пальцами по её волосам, заплетённым в косы, она не знала что ему ответить. — Я волнуюсь, — вздохнув, ответила девушка. — Нам скоро отправляться туда, — девушка качнула головой в сторону, намекая на область падения Дамоклова меча. — А подданный серебряного короля всё ещё не вернулся. — Та кухарка Куро? Он легковерен, — хмыкнул Фушими. — Снюхался с красными, а они запрещают ему докладывать о своём местонахождении. — С красными. — Что король, что королева принимают всякий бесполезный сброд. Кикути захихикала. — Я не себя имею ввиду. — Я так и подумала. — Тц. Расставив руки в стороны, Мизуно бегал вокруг своих названных родителей, жужжа, представляя себя не маленьким и хрупким мальчиком, а грозным военным самолётом. Ребёнок и сам не догадывался о пережитом, совершенно не помня ни о своих силах, ни о том, как Скипетр 4 нашёл его почти в эпицентре мёртвой зоны охрипшего и в объятиях погибших матери и отца, пытавшихся его защитить от губительного пламени. Никто не мог сказать точно, погибла ли семья Муро из-за падения Дамоклова меча или от раннего пробуждения сил стрейн. Мальчик, буквально, впитывал в себя окружающую энергию, если был расстроен, зол или испуган. От применения его сил всё вокруг старело и увядало, в то время как он сам только поражался этому. Скипетр 4 с трудом могли справиться со способностями юного стрейн, но королю с королевой и обладателям двух способностей одновременно это не было в тягость. Собственных сил им вполне хватало, даже если Муро по-детски заигрывался, забывая о том, что своими действиями может причинить боль. Мизуно мог поглотить силы красной королевы, преобразовать их под себя, подчинить себе. Но было больше опасений, что его тело попросту не выдержит этой энергии, тем более, что Ёсикава становится с каждым днём могущественнее. Кикути опустила взгляд, проведя по сомкнутым векам кончиками пальцев. Это маленькое радостное светловолосое чудо ждёт такая жестокая судьба. Как же это несправедливо! Фушими пальцами смахнул слёзы с её глаз, не выпуская из объятий. *** Острое лезвие ножа приятно отражало мягкий тёплый свет искусственных огней. Его гладкая деревянная рукоять была очень удобной для того, чтобы держать его даже кончиками пальцев и не выронить. Такой лёгкий, такой удобный, и такой… Смертельный! Юкико вздрогнула, выдернутая из своей лёгкой дневной дремоты кошмаром двухлетней давности. Кровь на руках, кровь на полу, кровь на некогда зеркальном лезвии. Взгляд детских глаз, подёрнутый пеленой смерти, крики и собственный смех. Она ничего не забыла, она всё ещё помнит. Что её разбудило? Перевернувшись на спину, лёжа на тёплом спальном мешке в своём убежище, Ёсикава прислушивалась к звенящей тишине, вслушивалась в каждый тихий шорох, каждый скрип и дуновение ветра. Мёртвая зона была мертва и на звуки. Даже находясь в своём жилище, королева прекрасно слышала, как к ней подкрадываются люди, находящиеся в половине километра от неё. Тихо. Нужно отправиться в населённый пункт. Юкико уже давно планировала распугать жителей и пожить несколько недель в благах цивилизации, однако там её найти будет очень просто. Сколько сейчас времени? Какая разница? Для неё времени не существует. Поднявшись, Юкико бесшумно подошла к выходу из своего убежища, осветив себе дорогу яркими неоновыми искорками, отлетавшими от подошв её ботинок. Трудно передать словами, насколько сильной она себя сейчас ощущала. Будто бы всю кровь в её теле заменили на чистейшую энергию, будто бы её кожа и кости состояли из ярчайшего света. Нет в ней больше человечности, она монстр, а монстрам положено быть изгоями. Суо. Как он? Что с ним? Не имеет смысла. Она бы хотела вдохнуть свежего воздуха, выйдя из своего убежища, однако, витавшая в мёртвой зоне пыль и пепел мешали сделать это. Для брезгливого человека местность, покрытая золой, была бы воплотившимся в жизнь кошмаром, однако, даже к этому Ёсикава привыкла. Десятки неоновых силуэтов, в точности повторявшие её тело, отлетели от неё, распространяясь в разные стороны, управляемые лишь силой воли. Небольшая мера предосторожности, вызванная не только запутать преследователей, но и отогнать Хомру от её жилища, если они вдруг рискнут показаться. Юкико замерла, услышав негромкий звук. Будто бы маленькие колёсики ехали по неровному полу. Замах. Ёсикава молниеносно пригнулась, увернувшись от бейсбольной биты, задевшей её отросшие волосы. Ята. Какая встреча. И без криков? Неужели, усвоил, что у королевы хороший слух? Замах. Юкико отпрыгнула, улыбаясь. Тело королевы засияло. Схватив парня за голову, она прибила его затылком к стене, сбив со скейтборда. — Знай своё место, — высокомерно проговорила Ёсикава, внимательно вглядываясь в лицо хомровца. — Выскочка. Было что-то не так, вот только Ёсикава не сразу смогла понять: что именно. Разве парень с девчачьим именем нападал бы в одиночестве? Молча? Не заряжая биту огнём? Слишком нетипично для типичного хомровца. Почему нет реакции на её силы? Он же должен был тут же вспыхнуть. Да и с каких пор он катается так неуклюже? — Отпусти, — спокойно проговорил он. Черты лица Мисаки менялись, становились мягче, его рыжие волосы стали белее. Копировать внешность других людей мог только один человек, странно, что он появился так поздно и не к месту. — Серебряная, — Юкико заулыбалась, крепче прижав девушку к стене, намеренно выводя из себя. — Какая встреча! Фукуи Кагами болезненно простонала сквозь стиснутые зубы. Бессмертное тело вовсе не означало потерю способности испытывать боль. — Зачем пришла?! Спустя два года, неспособная что-либо сделать и как-либо удерживать власть! Бежать от взятой на себя ответственности, исчезнуть — как удобно! — Я знаю о твоей беде! Ёсикава остановилась, на секунду замерев. Этого было достаточно, чтобы Фукуи нанесла удар в живот мечом в ножнах. Резко выдохнув, третья королева сделала два шатких шага назад, держась за ушибленное место. — Он заставил тебя убить? Похоже, на самом деле знает. Кагами терпеливо ждала ответа, в то время как Юкико пронзала её злым взглядом исподлобья. Некоторые вещи никогда не меняются, что Хаттори, что Ёсикава — обе считают Фукуи врагом. Впрочем, она ли одна? Нет. Но строгий характер Серебряного Величества тут совершенно ни при чём. — Я вонзила нож в шею малолетки, — с усмешкой отвечала Юкико. — Я хотела её убить. Желания должны сбываться, не так ли? Кагами сощурила взгляд, вглядываясь в лицо девушки, выражающее какое-то спокойное и тихое веселье. В глубине души она сейчас насмехалась над Фукуи, внешне оставаясь гордой и самоуверенной. Ёсикава не приемлет помощи, для неё это слишком отвратительно. — Плохая актриса, — мягко улыбнулась Кагами. — Почему бы тебе не поделиться с тем, кто готов тебя выслушать? — Очень надо, — махнув рукой, прервала её Юкико. — Убирайся. Тебе здесь не рады. Как изменилась за два года. Хамит, не страшась никого и ничего. Впрочем, кого ей теперь бояться? Она убийца, она монстр, она… Крайне плохая актриса. — Он заставил тебя убить? — предприняла вторую попытку Фукуи. — Если да, я его уничтожу. Ёсикава тихо засмеялась в ответ, круто повернувшись на пятках своих ботинок спиной к королеве. Сказанное позабавило третью, но нисколько не обрадовало, да и бесполезным обещаниям она больше не верила. Что произошло — того уже не исправить, остаётся лишь покорно ждать, плывя по течению жизни через острые камни. Кровь всё ещё на её руках. — Пожалуйста, ответь мне, — не унималась упрямая Кагами. — Я не хочу никому вреда. Юкико уходила, не торопясь, не прибавляя шага, рассуждая не столько над тем, что ей ответить, сколько над тем, куда бы ей пойти. В мёртвой зоне всё однотипно, мрачно и безлико. Нужно извлечь пользу из ситуации. — Мне нужен провиант, — усмехнувшись, ответила красная королева. — Часть информации за еду, воду и медикаменты. Не согласна — плевать хотелось, справлюсь самостоятельно. Другого выбора у Кагами не было. В отличие от Хомры, она придерживалась идеи справедливости и правды, а не жестокости и мести. Возможно, до части тайны она дошла сама, но ей необходимо подтверждение своей теории от единственного человека, который знает всё. — И… это, — уже менее смело начала Юкико, будто бы начинала разговор с темы, которая для неё непривычна. — Скейтборд. Верни его туда, откуда взяла. Фукуи закрыла глаза, отвернувшись. — Я что, так плохо катаюсь? — Полное дерьмо. Даже не продолжай. — Грубиянка. — А то.