Burn Out

      Королевский дворец был весьма не плох, хотя Пейгану не нравился старомодный интерьер. Это напоминало ему отца, не видевшего дальше своих традиций, загоняющих его в рамки. Они часто ссорились из-за этого, ведь приехав после учёбы из Лондона, Пейгану хотелось изменить в лучшую сторону систему внутри триад. Старый Гэнг Мин не понимал нововведений, угрожал сыну исключить его из завещания, но не успел. Пейган не имел связи с его смертью, хотя многие подозревали, но что стоит их глупое мнение?       — Да, определенно, надо всё здесь поменять. — Скривился от воспоминаний китаец, отворачиваясь от стен с тханкой.       — Не нравится? — усмехнулась сидящая неподалеку Юма, точащая кинжал. — Можно продать их на чёрном рынке, будет капитал.       — Умная мысль, Юма. — Улыбнулся Пейган, разглядывая пустующий трон. — Осталось только «короновать» Маниша.       Лау растянулась в улыбке, разглядывая кинжал на свету. В её тёмных глазах появилось предвкушения радости от смерти надоедливого принца. Пейган это заметил, но не стал ничего говорить, Юма хорошо проявила себя, играя роль няни. Теперь она имеет право сделать с Манишом всё что угодно, он обещал.       — Но для начала объяви наёмникам о нашем плане, я не хочу, чтобы Мохан и его приспешники выжили. Он принципиален, а такие становятся занозой в заднице. — Хмыкнул мужчина, начиная идти в сторону спален. — А я подготовлюсь к празднику и принца навещу.       — Конечно, я всё сделаю. — Юма тут же соскочила со стула, направляясь к казармам большими шагами.       Пейган поднимался по ступенькам дворца, понимая, что ещё немного и Кират станет его страной. Он должен был, буквально светится от радости, но выходило плохо или ему просто нужно было, наконец, сесть за злосчастный трон, чтобы почувствовать триумф? Поднявшись, он увидел стоящую напротив спальни принца женщину с округлым животом, она не выглядела слугой, и Пейгану было интересно, как она сюда попала.       — Простите, что прерываю вас от разглядывания двери принца Маниша, но мне как его помощнику хотелось бы узнать цель вашего визита? — он спросил довольно вежливо, но при этом его тон звучал требовательно.       Девушка вздрогнула, но тут же поклонилась, что не могло, не понравится Пейгану. В Кирате могли кланяться камешкам с изображением их богов и при этом чесать задницу, когда приветствуют незнакомца. Когда она подняла лицо, китаец отметил, что она весьма симпатична особенно эти глубокие задумчивые глаза. Незнакомка молчала, и Пейган решил, что она не разговаривает на английском так уж вышло, что киратцы в основном необразованные.       — Ты меня понимаешь? — задал он контрольный вопрос, внимательно следя за её реакцией.       — Да, простите. — Она снова поклонилась. — Я Ишвари Гейл.       Пейган едва не рассмеялся от такого неожиданного знакомства, ведь Мохан очень часто упоминал её имя. Мин был рад такой встрече, ведь теперь этим вполне можно воспользоваться. Стерев с лица былую серьёзность, Пейган взял теплую ладонь женщины, запечатлевая на руке поцелуй.       — Приятно познакомиться, я Пейган Мин. Надеюсь, что ваш муж хоть иногда говорил обо мне.       Ишвари кивнула головой, поправляя длинную чёрную косу. Она волновалась, но старалась не выдать своего страха. Мин заметил это, и такая картина его забавляла, он привык к уверенным и сильным женщинам как Юма, наверное, чересчур привык.       — Да, Мохан часто говорил о вас ведь без вашей армии, нам бы не удалось вернуть свободу Кирату. — Она слабо улыбнулась.       — Хм, конечно. — Пейган качнул плечом. — Так что вы здесь делаете? Неужели вы были при дворе? — ему было любопытно узнать подробности.       Ишвари тихо вздохнула, хмурясь от возникших перед глазами воспоминаний.       — Похоже это очень длинная история. — Догадался Пейган, слегка коснувшись её плеч. — Я знаю, где мы можем поговорить об этом, как старые друзья.       Мин повёл девушку в сторону столовой, решив, что будет не так уж и плохо пообедать вместе с женой Мохана. Ишвари вела себя весьма скромно, но Пейган был уверен, что это только первое впечатление. В глазах этой девушки он заметил намного больше, чем она могла бы сейчас сказать. Усадив девушку за стол, Пейган попросил слуг принести им, что-нибудь поесть, предупредив, чтобы всё устроилось быстро. Сев напротив Ишвари Пейган улыбнулся готовый выслушать любую историю.       — Я Тарун Матара, меня часто приглашали сюда. — Наконец заговорила девушка, проводя рукой по дереву. — Королева была очень религиозна, потому моё присутствие её успокаивало. — Она взглянула на Пейгана и улыбнулась. — Для вас, наверное, это кажется странным.       — Отнюдь. Мой отец был таким и я понимаю, что религия для многих не пустой звук. — Он вздохнул и продолжил. — Что значит быть Тарун Матара? На мой взгляд, вы не похожи на жрицу храма и если моя память меня не подводит им редко когда позволялось заводить детей. — Его взгляд красноречиво указал на округлившийся живот.       Ишвари хохотнула, опуская взгляд на стол.       — Меня считают живой богиней, воплощением невесты Банашура. Меня избрали на эту роль ещё в детстве, но родители всё равно решили поженить меня с Моханом. — Она погладила свой живот с улыбкой. — Я не жалею об этом. Пейган заметил что, говоря о себе как Тарун Матара Ишвари не улыбалась, но вспомнив мужа и будущего ребёнка, сделала это. Она не разочаровала его, ведь будь всё наоборот, Пейгану стало бы скучно. Общаться с религиозными людьми - это как кричать в пустой колодец только силы тратить.       — Ишвари, ты не против, что я буду обращаться к тебе на «ты».       Девушка мотнула головой, постепенно расслабляясь в его обществе. Пейган довольно улыбнулся.       — Мне интересно как устроена ваша страна мы здесь пару месяцев, а твой муж немногословен. Однажды я спросил, почему ваши люди тратят последние остатки еды на подношения, а не оставляют её себе. Мохан только взглянул на меня хмурым взглядом и молчал полчаса. — Он тяжело вздохнул. — Утолить моё просто любопытство, разве это плохо?       Ишвари усмехнулась, понимая, о чём речь.       — Мохан бывает резок, но он не хотел вас… тебя обидеть. — Поправилась девушка. — Многое кажется странным, но наш народ глубоко почитает богов и им лучше умереть, чем позволить разозлить их.       — Разозлить эти каменные изваяния? — фыркнул Пейган, махнув рукой. — Ваша страна обливалась кровью не из-за богов. Разве можно поклоняться тем, кто вовсе не участвует в вашей жизни?       Ишвари задумчиво обвела его взглядом, но не стала возмущаться.       — Я бы хотела что-то изменить в старом укладе, но война не позволяла мне этого сделать.— Призналась она, слегка нахмурив брови.       Эти слова удивили Пейгана и он, откинувшись на спинку стула, любопытно прищурился.       — Интересно, не думал, что в глубоко традиционной стране есть люди новаторы. Наверное, я всё-таки был поспешен в своих суждениях. — Его губы искривились в полуулыбке.       — Их много, но чаще ими становятся женщины. Кират очень патриархальная страна и во многом нам не дают развернуться. Я как Тарун Матара получила должное образование, но другие девушки зачастую не умеют даже писать! Мои слова вдохновили их искать свой путь самим, но Мохан… — Ишвари внезапно замолкла, будто поняв, что об этом нельзя говорить.       Пейган понял всё и без лишних слов, достаточно было пообщаться с Гейлом наедине, чтобы понять его ход мыслей. Мохан приучен видеть только то, чему его научили, всё новое для него кажется опасным. Поэтому Пейган не видел возможности «перемирия» между ними, легче убить паршивую овцу, чем переучивать. Его жена впечатлила Мина намного больше, хотя общаются они всего пару минут, быть может, у неё есть шанс выжить в новом мире.       — Я понимаю. — Пейган кивнул головой. — Ты не должна бояться своих мыслей, я бы сказал, что наоборот. Если Кират хочет стать действительно свободной страной, нужно избавиться от старых предрассудков.       Ишвари благодарно улыбнулась.       — К сожалению пока это не в моих силах, надеюсь, что принц Маниш будет хорошим королём.       — О да, не сомневайся.       Пейган заулыбался и в столовой, наконец, появились слуги с подносами, расставив легкие закуски и зеленый чай слуги быстро ретировались. Ишвари с любопытством вытянула из посуды китайское печенье.       — Сломай его, внутри должно быть предсказание. — Сказал Пейган, грея пальцы о горячую чашку. — Ну, по крайней мере, так задумано.       Ловким движением девушка сломала печенье, с любопытством вытягивая из лакомства тонкую бумажку с китайскими символами. Пейган потянулся вперёд, чтобы помочь ей прочитать фразу.       — Тут написано: «Скоро вас ожидают изменения». — Прочитал он, усмехнувшись, какое точное предсказание. — Я обычно вытягиваю предсказания не в мою пользу. Юма поэтому часто шутит, ведь ей всегда в этом везет.— Он говорил правду, сводная сестра не скупилась на едкие комментарии. — Юма, это моя сестра, — тут же представил он Лау, заметив взгляд Ишвари.       — Так бывает. — Вежливо улыбнулась Ишвари. — У нас говорят, что тому, кому часто не везет, ожидает огромное счастье.       — Правда? — снисходительно улыбнулся Мин, беря в руки печенье. — Давай проверим эти слова. — Он сломал печенье, доставая бумажку. — «Семья – крепость». — Прочитал он, хмыкнув, выбрасывая бумажку на пол. — Будто я не знал этого и без этой глупой бумажки.       В его случае крепостью была Юма, он доверял ей всё, в том числе и свою жизнь. Пейган даже не сомневался, что сестра умрет ради него, если это потребуется. Ишвари тем временем не растерялась и добавила:       — Быть может иногда стоит напоминать себе об этом.       — А ты, кажется, всегда находишь в чём-то положительные стороны? Ты оптимистка или твои обязанности как Тарун Матары заставляют тебя это делать? — хохотнул Пейган.       Девушка задумчиво обвела потолок взглядом.       — Никогда не думала об этом, но разве это плохо?— на её губах заиграла почти детская задорная улыбка.       Пейган рассмеялся, махнув рукой.       — Конечно, нет! Меня окружают одни пессимисты! Разнообразие не помешает и, кстати, ты можешь приходить во дворец как раньше, если тебе угодно.       Ишвари широко улыбнулась, кивнув головой.       — Мне бы хотелось увидеть принца Маниша, народ ожидает его восхождение на трон и мне как Тарун Матаре нужно рассказать кое-какие подробности о культуре.       Пейган вспомнил дерзкого и капризного мальчишку, прекрасно понимая, что ему точно не понравится «культурный час» с Ишвари. Юма часто жаловалась на Маниша и по её словам принцу нужны только деньги и развлечения. Ладно бы если бы у него были мозги, но их у него было меньше, чем у обезьянок Кирата.       — Он будет очень счастлив, я уверен. — Улыбнулся Пейган, представляя эту сцену. — Не торопись, ты выглядишь голодной. Принц Маниш может и подождать десять минут.       Пейган решил присутствовать при этом разговоре, он уже представлял растерянное и огорчающиеся лицо Ишвари. Поддержка духовного лидера Кирата ему была нужна и даже то, что ему придётся убить её мужа, Мина не смущало. Ишвари казалось разумной женщиной, и Пейган надеялся, что разум не покинет её во время короткого горя. Когда Тарун Матара объявит всем неумытым обезьянкам, видевшим в ней живую богиню, что она поддерживает Пейгана у них не останется шансов. В благодарность Мин подарит ей светлое будущее, на которое она надеется, всё-таки подпускать к власти женщин Пейган привык. Но, а если ей захочется иного…