Глава 22 Школьные будни
20 ноября 2015 г. в 18:15
— Дед, что могло бы значить самопроизвольное движение магии в ауре без выхода во вне? — я уже все свои записи перерыл и в библиотеке посмотрел, а ответа не нашёл.
— Ты это, случаем, не у ребёнка такое увидел? — уточнил Карлус с портрета в кабинете.
— Ну да, у ребёнка восьми лет.
— Всё ясно. Это значит, что этот ребёнок ещё не определился с тем, кто он, маг или сквиб, — обрадовал меня дед.
Мля, это что же получается, Миона не определилась, волшебница она или нет? Не-не-не, такой футбол нам не нужен.
— Деда, как подтолкнуть такого ребёнка к решению, что он маг? — спросил я и затаил дыхание.
— Очень просто. Надо поставить этого ребёнка в такие условия, чтобы он применил магию, не важно, осознанно или нет. Важно, чтобы он поверил в свои силы, — Карлус ещё что-то там говорил, но я уже слушал в пол уха, задумавшись.
В каноне есть очень жёсткий пример с Невиллом Лонгботтомом, которого дядя Элджи мучил и издевался над ним. Дошло до того, что ребёнка выкинули в окно вниз головой. Мне как-то не хочется что-то такое проделывать с Гермионой, да и вредно это, а если жахнет магией по мне? Или хуже, сочтёт меня конченым психом… Проблема.
С мятой и рваной аурой Джин я разобрался быстро, оказывается, она когда-то решила, что сходит с ума, по крайней мере, всё на это указывает. Ага. Ребёнок с проснувшимся даром к магии начал неосознанно творить чудеса, но столкнулся с мнением, что чудес не бывает, как и магии, а её так называемые чудеса — это галлюцинации. Может даже какие-нибудь психотропные препараты добрый доктор-психиатр прописал, ну и ребёнок поверил в болезнь, а не в магию. В итоге имеем то, что имеем. Магическое ядро разрушено, магические каналы порваны, а аура вот такая.
Даже в средние века подобного не было. Тогда верили в козни дьявола и колдунов, так что ребёнок легко принимал тот факт, что он – маг. Да, он мог считать, что колдовать нельзя, что это плохо, что это — грех, но в сами по себе чудеса, возникающие по его воле, он вполне себе верил, чего его магическому дару было достаточно.
А в наше замечательное время атеизма, суровой логики и господства психиатрии над здравым смыслом, такая вот не поверившая в себя волшебница живёт рядом, через дорогу от меня. И ей уже не помочь никак.
Я закрыл глаза. Когда-нибудь я это исправлю, и не останется в мире людей, которые не верили бы в магию и её чудеса, но пока надо думать о насущном.
Компания «HJP» совсем перестала меня радовать. Вложили 41 миллион фунтов в одно из исследований по проекту магопроводящих сплавов и материалов, созданных на основе магловских технологий и применяемых в магловской промышленности веществ. Это большой проект, рассчитанный на годы вперёд. Как бы не были велики мои запасы в мэноре, но возможности поставщиков из магического мира очень ограничены.
Простой пример. Дезактиваторы, которые я сделал перед поездкой в Союз, съели где-то сотую часть запасов со складов артефактных мастерских. Вроде мелочь, но я сделал всего лишь 550 приборов из металла, которого очень даже много, приборы сами по себе небольшого размера, и мне уже поступили заказы более чем на 1500 единиц дезактиваторов. В сумме это уже наберётся на минус 4% от объёма складов, которые, я напомню, не пополняются.
А если я вдруг запущу проект замены артефактов аврората, например? Этот проект назрел ещё при Карлусе, но реализовать он его не успел. Воистину, главная проблема человека в том, что он внезапно смертен. А дед забыл об этом и заигрался с биологическим оружием. Сейчас этой гадости в мэноре нет, вернее, почти нет, один пузырёк в тайнике деда, о котором не знал Дамби, нашёлся. Но его судьба уже решена, нам с Мионой понадобится иммунитет от драконьей оспы, и лучше его приобрести до одиннадцатилетия.
Так вот, проект перевооружения аврората предусматривает всё, от сапогов до касок, точнее, артефактных шлемов. Списочный состав аврората ДМП министерства магии Британии на конец августа — 62 человека. Но ведь там такая шикарная амуниция разработана, что на меня будут давить и требовать поставок и в другие страны. Объективно нужно не менее 500 комплектов типа «стандарт» для авроратов и не менее 20 комплектов типа «премиум» для себя и своих будущих товарищей, ну или достойных наёмников, если я их буду привлекать к своим силовым операциям. Получается, что только этот проект съест мои склады в мэноре минимум на две трети. И это не единственный проект, который, по-хорошему, надо бы запустить в производство ещё вчера, но где взять материалы? Вот и сижу как собака на сене, и сам не могу включиться в работу, и отдать той же гильдии артефакторов тоже не могу, ибо родовые секреты мастерства и куча патентов, которые раздаривать невместно и попросту глупо.
Решение этих острых вопросов с магическими материалами могло бы дать исследование в рамках моей компании «HJP», поэтому я всегда внимательно слежу за её работой. И тут одно из исследований, на которые был выделен 41 миллион, дало результат. Небольшой, прямо сейчас никуда и никак не применимый, но это один из кирпичиков в фундамент всего проекта.
И всё бы было замечательно, если бы это исследование вдруг не было бы опубликовано в одном из научных журналов. И ладно бы где-то у нас поблизости, так нет, журнал выпускается аж в Австралии. Ну и что с этим делать? Накрутил хвосты руководству компании. Безопасники там реально бледнели от матов Виктора Дарквуда, велел «найти, разобраться, не пущать!».
И что бы вы думали? Никакого толку. Удалось узнать только что материалы по статье в журнал пришли именно отсюда, из Британии. И на этом всё. Хорошо, что ничего военного для исследований научников компании я не спускал, а тем более ничего магического, иначе был бы пиздец всему. Идти на крайние меры я пока не спешил, но круг тех, кто знал так или иначе об исследовании и имел к нему доступ, давно определён, слежка за ними установлена, пусть теперь безопасники отрабатывают зарплату.
Итогом тех разборок стали ещё 10 миллионов, выкинутые на ветер, за ускоренное оформление патентов на результаты исследования, иначе бы пришлось брать в аренду или покупать чужой патент, а это неприемлемо по целому ряду причин.
Следующие недели прошли не менее насыщено. Сформировался определённый ритм жизни: утром физические и магические тренировки, завтрак, встреча Мионы и поход в школу, сама школа, обед, библиотека и занятия по плану Мионы для сдачи экзаменов за 3, 4 и 5 классы, потом работа, занятия с родственниками и другие дела, ужин и отбой.
Свою ошибку, которую совершил, отказавшись продвигать себя в школьные авторитеты, я осознал на следующий день. Признаюсь, не ожидал, что в среде этой мелкой школоты есть какие-то зачатки организованности, их наличие я предполагал только в старшей школе. Но не угадал. Трое типов подошли к нам с Мионой, когда мы шли к классу и попросили меня задержаться после школы. Я поблагодарил их и уточнил, куда именно подойти. Оказалось, что в дальнем конце территории за спортплощадкой есть молодая рощица, в которой даже деревьев толком не было, но зато были высокие и плотные кусты. Там же находится полянка, скрытая от глаз со всех сторон листвой, вот туда меня и пригласили на беседу. Само собой, я обещал подойти сразу после 4-го урока, услышав ответ, типы быстро удалились.
Я совершенно не волновался, даже если там соберётся половина школы — отмахаюсь, но вот Миона дёргалась и нервничала, категорично потребовав, чтобы я её взял с собой. Она, конечно, девка боевая, и в книгах и в фильмах попадала в такие переделки, что не дай боже никому, но мне всё равно было не по себе от того, что она за мной увяжется.
А ещё Гермиона на всех уроках не могла найти себе места, от чего нервничал уже я. Остаться перед таким важным разговором без артефакта «внешней ауры» было бы неприятно, но, принимая во внимание вчерашнюю беседу с дедом, даже такой расклад меня бы устроил, только бы у неё случился магический выброс, и она поверила в волшебство.
На полянке меня ждали шестеро детей от 8 до 11 лет, все хмурые и явно уверенные в себе. Начали они разговор нагло, с наезда, спрашивая кто я такой по жизни есть. На Миону и на меня они смотрели с презрением, короче сами виноваты. Сам бой описывать не буду, там просто всё: подошёл и ударил и так шесть раз. После этого их начал строить я, поставил на колени в одну шеренгу, пару раз пресёк поползновения подняться и стал толкать речь.
Ага, пафосную и обличительную речь о попустительстве учителей, о занятости родителей, о бездельничающих летом школьниках и о том, как это всё пагубно влияет на взаимоотношения учеников друг с другом. Пацаны кривились, но слушали, ожидая, когда я перейду к конкретике. А я, закончив монолог и подведя итог, указал пальцем на старшего по возрасту в этой компании и спросил, всё ли он понял, он кивнул. Я нарочито медленно подошёл и стал его методично избивать. По ногам, по рукам, несколько ударов попало в грудь, даже пару раз досталось голове, а когда закончил, то обвёл взглядом остальных пацанов и спросил.
— Это ему за то, что он меня понял, а, судя по реакции, до этого всё знал, но не посчитал нужным что-либо делать. Вы, я надеюсь, не считаете, что сложившаяся картина всем хороша и всех устраивает, нет? — проговорил я, заглядывая в глаза каждому.
Окончательно охреневшие от моих прогрессивных воспитательных методов дети качали и кивали головами. Только Миона стояла задумчивая, видимо, тоже прониклась, но по-своему. Утвердив свой авторитет, я начал детальный допрос, как зовут, кто что держит, сколько детей под рукой, кто остальные местные авторитеты и так далее. Гермиона слушала очень внимательно и запоминала, я не сразу обратил на это внимание, а когда заметил, достал свой кожаный блокнот и ручку, отдал ей и велел по итогам опроса составить таблицу с информацией по местным раскладам подчинения. И ей полезно и мне нагляднее.
Чем больше я слышал, тем больше охреневал. Тут целая бандитская сеть выстраивается, с главарями, которые в старшей школе напутствуют мелких, но сами не лезут в их дела, с авторитетами-центровыми, что стоят сейчас все на коленях и с подчинёнными торпедами разделёнными на пятёрки. У всех авторитетов своя область ответственности, но ничем серьёзным они не занимаются, по их словам. А занимаются они тем, что рассказывают подчинённым, какие они все исключительные и крутые бандиты и как крепко держат школу в кулаке. Да, всё это пока детский сад, штаны на лямках, но ведь дети вырастут, а дальше начнётся криминал. Если всё так оставить, то даже мой положительный пример с окунанием гопников в писсуары пропадёт и забудется, и появлению таких жёстких методов противодействия всем оголтелым в школе вот эти самые дети будут активно мешать. И скорее всего им удастся всех запугать, никто и пикнуть не посмеет, ибо бандитов уже не мало.
Что делать? Не убивать же их, в самом деле. Можно было бы раздать конфундусы с установками неприятия любого запугивания школьников, но Миона здесь, а вводить её в курс дел ещё слишком рано.
Но с другой стороны, вот эти конкретные пацаны сумели выбиться в местные авторитеты и имеют влияние на школоту. Сам же жаловался, что кадров нет, работать не с кем. И пусть через 10-15 лет, но вот они, молодые и талантливые. А если не можешь остановить пьянку, то её следует возглавить! И тогда можно будет направлять процесс в конструктивное русло, ради всеобщего блага, ага.
Узнав всё, что было нужно, включая дислокацию главнюков из старшей школы, я толкнул ещё одну пафосную речь о том, как я вижу взаимоотношения между учениками в школе и что эту партизанщину, которой до этого занимались местные пацаны, надо заканчивать, обозначил политический курс на революцию и указал идеологически верный путь. Ещё велел этим шестерым завтра прийти сюда в школьной форме. Причём чистой, отглаженной и застёгнутой на все пуговицы и подойти на полянку до уроков, где я им буду ставить задачи. Если что, найду и накажу, мне не сложно, так им и сказал.
Я отправил Миону в библиотеку с указанием подумать, какие именно задачи на завтра следует поставить местным авторитетам, а сам отправился искать главнюков. Мои телодвижения в любом случае привлекут внимание, из этого следует, что тех, кто мне может попытаться помешать, следует озадачить проблемами заранее, чтобы потом не возникало неожиданностей.
— Конфундо, — шепнул я в спину первого типа, когда добрался до лавочек в тупичке за школой. Как сказали центровые, именно здесь эти главнюки собираются после уроков.
Всего их собралось девять человек, это были подростки 15-18 лет. Я их поверхностно опросил, чем занимаются, какие есть грехи, всё само собой, под конфундусом. Мне даже поверхностного опроса хватило, чтобы понять, тут уже не детский сад. Занимались детки наркотой и угонами машин, с этого они имели основной доход. Кражи и разбои с гоп-стопом — этого уже меньше, типа развлечение. Выше них в структуре банды никого не было, и прикрывались они родителями, среди которых самым крутым был отец одного из главнюков. Он в муниципалитете Кроули работал целым первым заместителем мэра.
Не буду отрицать, руки чесались устроить им несчастный случай, с коллективным самоубийством во славу розового лобзика, но такое ЧП, произошедшее со школьниками, даже если это будет далеко от школы, могло осложнить мои собственные планы, а значит надо придумать что-то другое.
В полицейском участке южного округа Кроули сегодня можно было увидеть интереснейшую картину. Девять подростков с сумками и стеклянными взглядами шли сдаваться. Когда полицейские открыли сумки, то малость охренели: оружие, наркотики, даже взрывчатки немного нашлось в тайниках. Короче, всё как полицейские любят спрашивать у простого народа, всё это им и принесли, вместе с горячим желанием этих подростков покаяться во всех грехах.
Мне пришлось накладывать империус, тут ничего не попишешь, конфундус не настолько надёжен, чтобы держаться несколько часов при интенсивном допросе. Ещё через 10 минут приехали журналисты, и дело получило огласку. Всё, в принципе, я тут больше не нужен. Империус главнюки не скинут, у него условие на отмену заклинания только при попадании в тюрьму. Не в сизо, а именно тюрьму, по приговору суда.
Дольше всего я возился именно с заклинанием. Напомню, нет у меня возможности мысленно на визуальных образах и волевых приказах контролировать свои заклинания, пришлось проговаривать новые императивы каждому по отдельности. Можно и просто наложить это заклинание на человека, обычный магл его сам снять не сможет, но если требуется какая-то сложная последовательность действий, то всё становится гораздо сложнее и приходится проговаривать всё чуть ли не досконально. То же самое и с волшебниками. Только добавляется вариант со сбросом подчинения, если императивы были недостаточно точными, или подчиняющий маг забыл добавить императив «ты обречён, не сопротивляйся», ну или аналогичный ему. Но как бы ни был сложен и надёжен список этой цепочки приказов, всё равно на выходе имеем болванчика, который действует, как робот, согласно заложенной программе, а в редких случаях, например, обоих Краучей, даже такой надёжный империус может быть сброшен.
Не буду отрицать, были и другие возможности лишить банду руководства, начав тем самым разборку внутри этого объединения школоты, но выбранный мной путь наиболее оптимален. Лишившись всех запасов налички и потеряв наркоту, ожидая розыска полицейскими, они затихнут. А в том, что главнюки всех своих сдадут полиции, вместе со всем подпольным бизнесом, я даже не сомневался, так что можно про бандитов забыть и заняться делами насущными.
Миону я нашёл в библиотеке, хмурую и расстроенную. Обиделась, что не взял её с собой, но тут ничего не попишешь, не стоит ей пока такое видеть, а тем более участвовать. Мы с ней довольно быстро помирились и стали думать, как дальше будут жить бывшие школьные гопники.
На следующее утро мы встретили абсолютно деморализованных центровых. Ещё бы, вчерашние авторитеты вдруг всех сдали полиции, и ещё не известно, за кем приедут сегодня. Страх чувствовался явно, поэтому можно было работать. Новой основной задачей хулиганов стало обеспечение порядка на вверенной территории, пресечение любой несогласованной со мной деятельности любых отморозков, патрулирование корпуса младшей школы и физические упражнения после занятий. Миона шипела, била меня кулачком в плечо, уговаривала и убеждала, приводя неоспоримые аргументы, но я задавил её поползновения устраивать периодические порки тем, кто недостаточно хорошо учится, мотивировав тем, что всему своё время, даже на жалость надавил, сказав, что утырки-гопники ещё не достаточно сознательные, чтобы понять всю важность образования. В конце концов, она со мной согласилась.
Помимо новой основной задачи вводилась единая форма. Ага, школьная. Сразу сказал пацанам, что если увидят кого-то постороннего в форме, которую я не разрешал ему носить — бить его, и объяснять, что кто попало не имеет права носить форму. При повторном нарушении закидывать виноватого в мусорный контейнер.
Я поставил ещё несколько задач, среди которых было, например, дежурство минимум четырёх школьников в холле, цель которых не пускать старшеклассников из старшей школы в здание, а тех, кто пришёл к учителям или директору — ненавязчиво сопровождать, с последующим докладом авторитетам. Вводных было так много, что в самом начале пришлось озадачивать центровых записью на листочках. А в конце своей речи предупредил, что за любое нарушение моих приказов — опущу виновного мордой в унитаз или писсуар прямо при всех, кто пожелает на это посмотреть. Прониклись.
Дело пошло, дышать стало легче. Нет, были и несогласные, случались накладки и саботажи, но ничего нового, методы противодействия тоже оригинальностью не блистали, и через 3 дня работа более-менее наладилась.
Очень порадовала и повеселила Миона. Когда мы шли, как обычно, в библиотеку после уроков, меня отозвали с каким-то вопросом, на который я быстро ответил, и поспешил догнать девочку, которая ушла вперёд. Перед поворотом коридора я услышал спор и прислушался, а затем даже выглянул из-за угла, чтобы видеть действо хоть одним глазком.
До девочки докопался патруль из бывших гопников. Тут надо сказать, что я её на общее сборище всех моих новых подчинённых, включая рядовых гопников, не брал, оставив в библиотеке позавчера, и её знали и видели со мной только авторитеты, но не простые школьники. Тем более, что тут они минимум из класса пятого. Бывшие гопники в своей обычной манере стали ей объяснять, как она не права, что пришла в школу в школьной форме. И Миона слушала внимательно где-то минуту, а потом перебила этих патрульных и сама стала объяснять, как они не правы, занимая её время и что с ними будет «когда я расскажу Гаррету об этом!», а дальше я восхитился, как она стала на них наезжать, сказав в конце тонким писклявым, но уверенным голоском: «Свободны! Пошли вон!». Тут уж мне пришлось выходить из укрытия, иначе могло бы что-то быть.
Я спокойно и неторопливо вышел из-за угла и тихо подошёл к очень напряжённой девочке со спины, надеясь, что может хоть как-то её магия отзовётся на стресс. Но ничего такого не было, а разноцветный туман всё также хаотично перемещался по ауре. Я положил руку ей на плечо, и Миона сразу расслабилась, оглянулась на меня и улыбнулась.
— Какую часть фразы «Свободны! Пошли вон!» вы не поняли? — спросил я у патруля, осмотрев их форму, приподняв бровь и добавив металла в голос.
— Всё понятно. Мы пойдём, — ответили пацаны. Блин, такая ностальгия, осталось только воинское приветствие ввести и форму в зелёный цвет покрасить.
Но на самом деле, вопрос требовал разъяснительной работы, в школе ещё оставались пай-девочки вроде Мионы, которые принципиально носили школьную форму, и подвергать их репрессиям из-за моих нововведений не следовало.
А дальше потекли обычные будни, до самого 19 сентября.