«Пара слов и получилась хрень»

Обычно по утрам Америка никогда не вставал так рано. Но сегодня особенный день. Нет, не просто особенный, а даже великий. Ну, по крайней мере, так считал Альфред. Который вскочил ни свет, ни заря, позавтракал и поспешил в магазин. «Сегодня у него День Рожденья!» — думал Джонс, весело прыгая всю дорогу. – «Я должен подарить ему что-то особенное! Что, я ещё пока не придумал, но ведь помимо этого надо ему что-то приготовить». Поэтому Америка и шёл в магазин. И когда он уже подошёл к дверям, его взгляду открылась замечательная табличка «CLOSED». Да, такого вопля разочарования в округе не слышали ещё никогда. В итоге Альфреду пришлось стоять там два часа и ждать, пока хоть один магазин откроется. Все эти минуты в его голове было только две мысли: «День Рожденья» и «больше никогда не буду так рано вставать». Спустя какое-то время Америка уже был дома и пытался сварганить хоть что-нибудь съедобное. Но тщетно. Дело было в том, что он знал, что гамбургеры Артуру точно не понравятся. Поэтому попытался приготовить что-то из английской кухни. А это оказалось совсем непросто. Неизвестно, сколько ещё метров квартиры Джонса сгорело бы от его попыток, поскольку в дверь позвонили. Альфред бросился открывать, но это оказался Япония. — Ты? Что ты здесь делаешь? – изумился Америка. — Я пришёл к тебе, как к вражескому предводителю. – ответил тот. – У меня важное послание от Германии-сана. Альфреду было, мягко говоря, не до посланий, пусть они и важные. Однако он впустил гостя. — Так вот, Германия-сан просил передать, что… Но мысли Америки были уже далеко за пределами этого дома. Он всё никак не мог решить, что же подарить Англии. «Ну не приходить же с обгорелыми остатками чего-то непонятного, в самом деле!». А что тогда? И в голове ни одной мысли. Всё снова по кругу, он опять думает о подарке. — …и таким образом заключить договор. – закончил Япония. Тишина… — Кхм, простите? – подал голос Хонда. — А? Что? Да, я всё понял, я подумаю над этим, а теперь до свидания! – Альфред практически силой выпихнул Японию из дома. — Фух… На чём я остановился? Днём Америка отправился к Артуру. Он так и не смог сделать английскую еду. Поэтому шёл к Кикланду, чтобы попросить какую-нибудь книгу с рецептами. По дороге его не покидало предчувствие, что что-то не так, но Джонс упорно отгонял его. По видимому, зря. Он остановился на пороге дома Англии, услышав странные звуки. — Франциск, если ты ещё раз так сделаешь, клянусь, я тебя… — Да ладно тебе, тогда может вот так? — Нет, давай ещё ниже. — Ох, Артур, ну что с тобой поделаешь? Дальше Альфред слушать не стал. Он не знал, куда бежит, ноги сами несли его. Нет, нет, нет… Даже думать не хотелось о том, чем они там занимаются. Но мысли услужливо подбрасывали весьма красочные картинки. — Нет…это…неправда… К вечеру, примерно часов в девять, Америка уже был у себя дома. Но какое это теперь имело значение? В такой день… А он так и не поздравил самого дорогого человека. А вдобавок ещё и узнал, что… Нет, даже думать не хотелось об этом. — Какой же я идиот. – сокрушался Альфред, сползая по стенке на пол. Слёзы сами катились по щекам. Пожалуй, он впервые за долгое время дал волю эмоциям. Так сложно ходить всё время с улыбочкой на лице и делать вид, что всё хорошо. А мысли все лишь о нём. О том придурке, который… «Хотя, за что я его обвиняю?» — пронеслось в голове. – «Если он счастлив с Францией, то пусть будет так». Но боль невыносимо щемила сердце. В дверь позвонили. Америка на автомате поднялся и пошёл открывать. Обида, отчаянье, злость готовы были обрушиться на первого, кто сейчас окажется за дверью. Он повернул ключ и резко дёрнул ручку. — Япония, если ты опять хочешь что-то передать, то проваливай и скажи Германии, что я не собираюсь!... – Альфред не закончил фразу, застыв от увиденного. Перед ним стоял Англия и встревожено смотрел ему в лицо. — Что с тобой? – обеспокоенно спросил Артур, заходя и закрывая за собой дверь. Америка только сейчас осознал, в каком он виде. Растрёпанный, глаза в слезах, босиком, в каком-то непонятном домашнем халатике. — Ты ещё спрашиваешь? – Альфред отвернулся. — Эй, ты чего? Что-то случилось? — НЕТ! С чего ты взял? – фыркнул Джонс. — Просто ты впервые не поздравил меня за много лет. Вот я и решил, может что-то произошло. И пришёл к тебе, а ты тут в таком состоянии… — О, я уверен, у тебя есть тот, кто будет теперь поздравлять тебя! — О чём ты? – Артур искренне не понимал, что здесь происходит. — Франция, вот о чём! И не надо теперь меня успокаивать, иди к своему Франциску! Катись отсюда! – Кричал Америка сквозь слёзы. — А, так ты… Ты решил, что…тогда… — Англия наконец понял, что к чему и…засмеялся. Засмеялся на целый дом. — Заткнись! Ты ещё и смеёшься надо мной! — Альфред, ты идиот. – Кикланд перестал смеяться, подошёл сзади и обнял Америку. — Отпусти меня, чёртов придурок! – вырываясь, кричал Джонс. Но из-за своих метаний только развернулся к Артуру лицом. «И не смотри на меня так жалостливо, как на ребёнка! Да чтоб ты…» — но мысли Альфреда прервались. Как больно. Он знает, что нельзя. Он знает, что не должен. И всё же нет сил терпеть эту боль одному. Он резко прижался к Артуру, уткнувшись ему в плечо. И просто плакал. Ревел, как в детстве, отдавая часть своей горечи. Англия пытался что-то сказать, но потом понял, что Джонс его всё равно сейчас не услышит. А потому решил отложить свою речь и, прижав его к себе ещё крепче, стал поглаживать по голове. Чуть позже Америка наконец успокоился. К тому времени они уже пересели на диван, но Англия по-прежнему обнимал его. — А теперь послушай меня. – начал Артур. – Поскольку у меня сегодня День Рожденья, я решил немного подстричься. Ну и попросил Францию. А он как будто издевался, постоянно резал криво, хотя я знаю, что он отличный парикмахер. Я ему пригрозил, вот он и стал стараться. Но вкуса у него нет совершенно! Представляешь, предлагал отрезать мой завиток на макушке! Я ему и говорю, ниже давай, просто волосы чуть укороти, и только тогда он всё сделал нормально. — Так ты… Так он… Так вы не… — произнёс Джонс, понимая, насколько он ошибся. — Ну уж не знаю, что ты там себе напридумывал, но я просто хотел быть красивым, хотел тебя порадовать, но ты так и не пришёл. Я прихожу к тебе, а ты тут плачешь, Америка, ты настоящий идио…ммм… — он не договорил. Альфред в один момент накинулся на него и поцеловал. Неумело, но вложив все свои чувства. Артур стал отвечать, а потом перехватил инициативу, нежно, словно боясь напугать, целуя его. Но воздуха обоим стало не хватать, и они оторвались друг от друга. — Я… В общем…поздравляю тебя. – красный как рак, выдавил из себя Америка. – Прости. — Дурачок. – прошептал Артур, прижимая его к себе. – За что ты извиняешься? Они лежали так, обнявшись, и слушали тишину, закрыв глаза. Оба наслаждались этим спокойствием. Но внезапно Альфред открыл глаза и смущённо отвёл их в сторону. Слово «люблю» застряло в горле. — Что такое? – спросил Англия и посмотрел на него. — Я… Знаешь, я тебя… – ох, ну почему это так сложно? — Тсс... – Артур приложил палец к его губам. – Я знаю. Америка подался вперёд и их губы снова встретились. Халат распахнулся и Кикланд спустился ниже, осыпая шею поцелуями. Альфред приглушённо застонал, крепче обнимая Англию. Артур впился в его губы поцелуем. А потом оторвался и заглянул ему в глаза. Синие и зелёные. Их взгляды встретились. Прошло ещё несколько секунд, а потом… — Я тоже люблю тебя, Альфред. И больше ничего не надо. Только взаимность и нежность, которые были сейчас между ними. Эпилог Утро у Италии было неважным. Долгое время он слушал, как Германия отчитывает Японию за что-то. И чего это он, с утра пораньше?