Судьба

Кэролайн лежала на холодном полу перед дверью своей клетки. После бесконечных попыток заставить охранников ее выпустить, Кэр уснула. Она не была уверена, что охранники хотя бы слышали ее, так как всю ночь провели тупо глядя прямо перед собой. Также Кэролайн знала, что в клетках сидели и другие заключенные, тем не менее за всю ночь она не слышала и звука. Неужели они так боялись заговорить? Теперь Кэролайн стало по-настоящему страшно. Так что через некоторое время измученная блондинка уснула. Кэролайн проснулась и резко вскочила, ощутив боль в ногах. Распахнув глаза, она заметила, как ее кожа горит от солнечных лучей. Она быстро переместилась к противоположной стене, укрываясь в тени. Глаза защипало, но вместо того, чтобы сидеть и причитать о своей несчастной жизни, Кэролайн взяла себя в руки. Чтобы выжить, ей необходимо быть большой девочкой и играть грязно. Услышав скрип открывающейся двери, она попыталась увидеть, кто идет, но солнце мешало приблизиться. Кто-то шел к ее камере, остановившись, чтобы открыть дверь. Кэролайн испугалась, что без кольца она не сможет уйти далеко. В камеру вошел крупный мужчина с темно-каштановыми волосами. Он был человеком, Кэролайн могла слышать его сердцебиение. По тому, как он был одет, она могла сказать, что он точно не был охранником. — Назови свое имя, — грубо потребовал он. Кэролайн почувствовала облегчение от звуков родного языка. — Кэролайн, — тихо ответила девушка, надеясь, что мужчина сжалится над ней и позволит уйти. — Ты одна из этих? — заявил он скорее как утверждение. — Одна из этих? Я вас не понимаю. Я обычная девушка, чего вы... — Молчать! Ты отвечаешь на мои вопросы, но больше ни слова! — велел он. Кэролайн кивнула, пытаясь скрыть свой страх. Она должна была оставаться сильной. — Кто тебя обратил? — Не знаю, — солгала она. — Хочешь, чтобы я поверил, что тебя обратили и оставили в покое? — произнес он скептически. Кэролайн кивнула. — Тогда моему лорду крупно повезло. Твое исчезновение никого волновать не будет, — произнес он со зловещей улыбкой, развернувшись и позволив охраннику запереть дверь. Кэролайн почувствовала, как гнев переполняет ее. Все ее мысли заполнились мыслями, как бы только выбраться из этого ада. Даже если бы она смогла отыскать Клауса, то не была уверена, что тот ее помнил. Знал ли он, что Кол сделал в тот день? Может, он думает, что она мертва? Из мыслей ее выдернул чей-то шепот. — Меня кто-нибудь слышит? — позвала Кэр. — Тш-ш-ш-ш, сюда. Звук издавался от стены. Осмотрев ее, Кэролайн обнаружила маленькое отверстие, где недоставало части кирпича, оттуда на нее смотрел чей-то глаз. Стараясь избегать солнечного света, она подползла к отверстию. — Кто ты? — зашептала Кэролайн, надеясь, что охранники ее не услышат. Ей было необходимо получить ответы, а это был единственный шанс. — Меня зовут Джонас. Я бы спросил ваше, но, признаться, слышал его ранее, Кэролайн, — он произнес ее имя так, что девушка почувствовала себя грязной. Она постаралась выкинуть это из головы. — Где мы находимся? — спросила она умоляюще. — Вы, моя леди, находитесь в подземелье очень опасного человека. Нет ни одного мужчины или женщины, которые когда-либо либо встречали лорда и оставались живы, чтобы всем рассказать, — ответил заключенный с оттенком страха. Кэролайн с трудом сглотнула, прежде чем продолжить свои расспросы. — Что они с нами сделают? — Зависит от того, человек вы или нет? — прильнув ближе к отверстию, спросил он, пытаясь лучше видеть ее. Задумавшись на мгновение, Кэролайн решительно ответила «нет», решив рискнуть. — В таком случае, миледи, вас продадут с аукциона предложившему большую цену, — ответил заключенный. — Сам я человек, поэтому либо буду обращен и вынужден служить здесь, либо казнен. — А почему они не отправят на аукцион тебя? Разве они не могут перед этим тебя обратить? — спросила девушка, вскинув брови вверх. Она боялась услышать, для чего был этот аукцион. Она слышала его тихий смех. — Они предпочитают довольно молодых особ, вроде тебя. Его слова были невнятны, а Кэролайн ощутила прикосновение к своей коже. Заключенный испустил смешок и обхватил ее запястье, потянув в свою камеру. — Просто прикоснись ко мне, ты такая красивая, — он приложил ее руку к своей груди, когда она пыталась освободиться. — Что? Отпусти меня, урод! — поцарапав ногтями его грудь, она вытащила свою руку через стену. Кэролайн отползла к другой стене, подтянув колени к груди, и закрыла уши руками, чтобы не слышать крики из соседней камеры. Ей оставалось только ждать, когда пройдет аукцион. Целый день она провела в камере; один раз ей приносили оловянную чашку, до краев наполненную кровью. Блондинка была благодарна и за это, ощущая неимоверный голод. Джонаса из соседней камеры увели из-за раны на его груди. Кэролайн не чувствовала вины за это, даже наоборот. Что-то в этом человеке пугало ее. Это случилось на закате: Кэролайн смогла устроиться поудобнее, ожидая, что проведет еще несколько дней взаперти, когда услышала звук открывающейся двери. Девушка поднялась, заметив двух охранников. Они быстро схватили ее за руки и повели прочь из подземелья. Они, наконец, остановились возле одной из дверей в замке. Толкнув ее вовнутрь, охранники удалились, и Кэролайн с удивлением обнаружила себя в комнате с улыбающейся пожилой женщиной. — Здравствуй, дитя. Мое имя Мария, и я здесь, чтобы подготовить тебя для сегодняшнего вечера. Пожалуйста, следуй за мной. Женщина вела себя дружелюбно, но Кэролайн знала, что та была вампиром. Она последовала за Марией в другую комнату поменьше. Посередине стояла небольшая скамейка для ног. Мария жестом указала Кэролайн встать на нее и подозвала двух других женщин. Они обе были людьми и гораздо моложе Марии. Кэролайн предположила, что те были служанками, так как смотрели вниз, заходя в комнату. Вампирша же переместилась в угол и уселась в кресло, взяв ткань и иголку, продолжив вышивать. Одна из девушек снимала с Кэролайн платье, когда другая, в свою очередь, держала в руках большой ковш с губкой внутри. Не самый ее любимый метод принятия душа, но лучше, чем ничего. Последний раз Кэролайн мылась утром, перед тем как встретила Элайджу и Кола в баре. Сейчас ей казалось, будто это происходило так давно. Девушка с ковшом присела и начала обмывать тело Кэролайн губкой, пока блондинка стояла совершенно голая. Прежде чем она начала волноваться об этом, появилась другая девушка с красивым бледно-голубым платьем. Ее рот раскрылся, а сама она застыла. Платье напомнило Кэролайн одежду из романов Джейн Остин. Она была взволнована от мысли, что ей предстоит надеть такую вещь. Искупав и высушив тело Кэролайн полотенцем, девушки помогли ей одеться. Платье выглядело ошеломляюще, но ходить в нем было трудновато. Оно весило больше, чем Кэролайн могла когда-либо представить, но оно того стоило. Кэролайн почувствовала себя принцессой. Покрутившись вокруг, она вспомнила, что не являлась принцессой, а это совсем не было сказкой. Она не собиралась на сказочный бал, где встретит прекрасного принца. Нет, сегодня пройдет аукцион, где ее продадут за деньги какому-нибудь извращенцу. Вздохнув, Кэролайн ощутила отвращение к Марии. — Ты выглядишь потрясающе. Уверена, многие молодые люди заплатят высокую цену за тебя, моя дорогая, — сказала Мария, помогая собрать волосы Кэролайн в высокую прическу. — Вы можете хотя бы объяснить мне, что это за аукцион? — задала вопрос Кэролайн дружелюбным тоном. Она чувствовала, что будет умно остаться в милости у Марии. — Что ты хотела бы узнать? — поинтересовалась она, все еще играя с волосами Кэролайн. — Все. — Ну, дитя, существует довольно много дворян, предпочитающих проводить время в компании красивой женщины. Эти люди вампиры, как и мы, поэтому покупают девушек на таких аукционах. — Я не понимаю. Почему они просто не могут найти красавицу в ближайшей деревне и обратить ее? Зачем столько проблем? — нетерпеливо спросила Кэролайн. — Эти люди... другие, — ответила она, медленно подбирая слова. — Скажем, у них просто слишком много денег и времени, им приносит удовольствие сам процесс. На этом закончим вопросы. Гости прибудут в ближайшее время, и ты должна присоединиться к остальным девушкам. Этой ночью на аукционе будет лишь восемь из вас. Мария подошла к двери и постучала. Через мгновение дверь была открыта новым караулом. Кэролайн прошла по коридору и открыла дверь в другую комнату, понимая, что снова заперта. Ей было необходимо сбежать и отыскать свое кольцо, но охранники ни за что бы ей этого не позволили. Кэролайн заметила молодую девушку, приближающуюся к ней. На вид ей было не больше шестнадцати. Кэролайн пыталась увернуться, но девушка на вампирской скорости оказалась прямо перед ее лицом. Чего она хотела? Кэролайн была уверена, что девушка настоящая стерва, когда та даже еще не заговорила. — Привет, я Мариса. Волнуешься о красавчиках на сегодняшнем вечере? Я уж точно. В моей деревне все мужчины еще такие дети, и сейчас я могу встретить... — начала девушка говорить какие-то бессвязные вещи. — Прости? — сказала Кэролайн громче, чем хотела. Она была в шоке оттого, что эта девушка была в предвкушении сегодняшнего вечера. Она издала небольшой смешок, поняв, что девочки-подростки никогда не меняются. — Что? Ты не рада встретить господина? Тогда я не позволю тебе испортить мне мою ночь, — отрезала Мариса, прежде чем удалиться с остальными девушками. Кэролайн не могла не подслушать, о чем говорили другие девушки: по большей части они были возбуждены от мысли о мужчинах, претендующих на их тела, даже если понимали, что не будут значить ничего большего, чем любовницы. Она не понимала, что происходило в головах этих девушек. Может быть, в этом времени считалось престижным стать чьей-то любовницей и жить в замке. Кэролайн покачала головой, затем последовав за девушками, выходящими из комнаты. Их сопроводили в место, казавшееся чем-то вроде сцены; обзор на зал закрывал большой занавес, через который слышалось множество голосов. Кэролайн постаралась сосредоточиться на их разговорах: — Я ищу огненно-рыжую, они всегда такие сочные... — Такие не для меня. Хочу блондинку, которая бы сопротивлялась. Я бы сломал ее, прежде чем бросить волкам. Кэролайн услышала садистский смех и вздрогнула от мысли, что может быть куплена этим человеком. Она сделала заметку в голове, запомнить его голос. Занавес распахнулся. Глазам Кэролайн предстал роскошный бальный зал, в котором находилось около пятидесяти мужчин, что было удивительно, ведь девушек всего восемь. Она предположила, что это какой-нибудь мужской клуб, который часто собирался на подобных мероприятиях. Ей не хотелось думать, на какого рода мероприятиях они собирались еще. — Итак, джентльмены, прошу обратить ваше внимание на наших милых дам, — позвал человек на сцене; все мужчины обратились к ним с улыбками. Они проходили по одному возле каждой девушки, осматривая, а некоторые и обнюхивая. Кэролайн ощутила озноб. Она стояла в самом конце, и мужчины медленно пробирались к ней. Через несколько человек, она подняла голову, услышав голос человека, делающего комментарии по поводу ее внешности. Это был тот самый голос. Мужчина был высокий, хорошо сложенный, с волосами глубокого черного цвета, но его глаза были чернее угля. Он протянул руку, чтобы погладить ее щеку тыльной стороной ладони, на что Кэролайн инстинктивно ударила его по руке. Его губы скривились в зловещей ухмылке. Облизав губы, он наклонился к ее уху: — Ты будешь моей, дорогая. Его слова резанули ее. Он отошел. Последний человек шел за ним. Он казался совсем незаинтересованным в происходящем, одаривая девушек лишь кивком. Это дало Кэролайн секунду, чтобы разглядеть его. Это был Клаус. Она была удивлена своей реакции, выдыхая с облегчением, пока он не прошел мимо нее, кивнув, как и остальным. Он ее не узнал. Кэролайн почувствовала, как внутри что-то оборвалось, понимая, что это значит. Она попадет в руки зверя. Почему она ожидала, что Клаус вспомнит ее, ведь они провели всего несколько дней вместе, а она даже не была уверена, сколько времени прошло с тех пор для него. Она хотела узнать, какой сейчас год у девушки рядом, но аукцион начался. Кэролайн будет последней, так как стояла в конце. Первой девушке было около семнадцати, у нее были красивые темные волосы. Она напомнила Кэролайн Елену. Мужчины спокойно называли цену, как будто шли торги на какой-то предмет искусства. Она не понимала, в какой валюте они торгуются. Девушка ушла с торгов за 42. Кэролайн только оставалось надеяться, что цена была не в долларах, потому что не говорила слишком много для бедной девушки. Следующей стояла Мариса. Она была продана за 60 молодому джентльмену, который, казалось, наслаждался мыслями о любовнице и что она могла бы сделать для него. Кэролайн ничего не могла поделать, чувствуя печаль, что Мариса желала такой жизни. Все девочки были распроданы, самой высокой ставкой стало 400. Эта девушка не обладала особой красотой, но, видимо, все решил ее возраст — около пятнадцати лет. Кэролайн стояла следующей; диктор притянул ее ближе к передней части сцены, в тот же момент люди начали делать ставки. Сначала участвовало около десятка мужчин, но когда цена достигла 80, их осталось всего двое. Блондинка заметила Клауса, стоящего в углу. Он провел большую часть торгов просто разговаривая с другими мужчинами, не обращая внимания на процесс. Только двое мужчин остались сражаться за Кэролайн, и, конечно, один из них был темноволосым садистом. Она надеялась, что не достанется ему, но, кажется, все обстояло совсем плохо. Число достигло 240. Второй человек поднял руку, давая знак, что выходит из торгов. Темноволосый зверь облизнул губы, усмешка украсила его лицо. Ведущий собирался объявить его победителем, когда кто-то поднял ставку до 300. Посмотрев в толпу, Кэролайн заметила, что Клаус сделал шаг вперед. Она не могла не улыбнуться. Он помнил ее. По крайней мере, она на это надеялась, так или иначе она будет рада пойти с ним. — Триста пятьдесят, — прорычал зверь. — Четыреста, — мягко ответил Клаус. Его голос был музыкой для ее ушей. — Пятьсот, — возразил человек. — Брось, Никлаус, ты ее не хочешь. Она принесет тебе слишком много забот. — Шестьсот, — ответил Клаус и повернулся к нему с улыбкой. — Я сам могу решить, приятель. — Тысяча, — произнес темноволосый, глядя в глаза Клаусу. Кэролайн смотрела на них и ждала, когда Клаус увеличит ставку. Она затаила дыхание, услышав свой приговор. — Продано! Что? Нет! Монстр приблизился к девушке и схватил за руку, приблизив свои грубые губы к ее. Она попыталась оттолкнуть чудовище, но это не представлялось возможным. Он протолкнул свой язык в ее рот, затем отпрянул на мгновение, оглядываясь на Клауса. — Прошу меня извинить, но у меня сегодня большие планы, — зашипел он со злой ухмылкой. Клаус безразлично пожал плечами, даже не взглянув на Кэролайн. — Даже к лучшему, она все равно не в моем вкусе, — ответил он, прежде чем уйти. Кэролайн почувствовала себя нехорошо. Он не помнил ее. А если даже и помнил, то либо ненавидел, либо, что еще хуже, в нем не осталось ничего человеческого. Она посмотрела на Клауса, который теперь разговаривал и смеялся с другим мужчиной как ни в чем не бывало. Ее не должно было волновать, что Клаус думал о ней. Хотя после того, как он сделал ей браслет, она надеялась, что они были по крайней мере друзьями. Монстр вытащил Кэролайн из бального зала, закинув в карету. Он сказал, что его имя Джон, пробегая руками по ее бедру. Она ударила его по рукам, заставив того лишь засмеяться. — Я хотел именно этого, дорогая. Чем больше ты сопротивляешься, тем больше я тебя хочу, — медленно прошептал он ей на ухо, пытаясь поцеловать в шею, но ей удалось его оттолкнуть и ударить по лицу. Его лицо исказилось, показались клыки, и он свернул ей шею. Кэролайн проснулась в темной комнате, по-прежнему в платье. Она заметила, что солнце все еще светило. Без кольца она остается в ловушке, наедине с чудовищем. Свернувшись на постели, она заплакала. Зачем Элайджа отправил ее сюда, в это место и время? Очевидно, Клаусу не было до нее дела, как и в настоящем. Все это действительно было для него игрой. Кэролайн была рада, что тогда осталась верна Тайлеру. Весь день она провела взаперти в своей комнате. Ни один человек не зашел в комнату за все время. Никто не принес ни одежду, ни еду — ничего. Кэролайн решила, что это был такой способ заставить ее сломаться. Сводить с ума тишиной и одиночеством, пока она не примет его компанию. Она была благодарна, что он все еще оставался вдали, так как не была уверена, что именно он хочет сделать с ней. Мысль о сексе с ним привела ее в ужас. Он был достаточно привлекателен, но был чистым злом. Солнце уже зашло. Кэролайн лежала в своей постели, стараясь погрузиться в сон. Но затем она услышала скрип двери. Она знала, кто вошел. Джон подбирался к кровати, Кэролайн же закрыла глаза, надеясь, что он уйдет. Было напрасно надеяться на лучшее — он не уйдет. И вокруг нет первородных, чтобы послать ее в настоящее. Никто не знал о ее нахождении здесь, разве что Клаус. Но он не был заинтересован в ее спасении. Она зажмурила глаза, ожидая атаки. *** Приближался закат, а Клаус собирался покинуть свой дом ради вечеринки. Там собиралась та же толпа людей, что и каждое полнолуние. Обычно Клаус не был заинтересован в подобных сборищах. Они всегда проводились в разных местах, а сегодня проходило в замке Кола. Они не виделись несколько десятилетий, так что это была прекрасная возможность повидать брата. Также Клаус был уверен, что если за прием ответственен Кол, то там будет на что посмотреть. Прибыв после полуночи, Клаус оказался в окружении толпы глупцов и был втянут в бессмысленный разговор. Решив найти брата, он оставил банкетный зал. Гости приступили к трапезе, когда в зал вошло около десятка девушек. Все они были слишком заняты, чтобы заметить его исчезновение. У Клауса не заняло слишком много времени, чтобы найти Кола. Он ожидал его, зная, что Клаус не сможет оставаться в стороне слишком долго. — Привет, брат, — приветствовал его Кол со зловещей ухмылкой. — Кол. Сколько лет. Вижу, ты все еще наслаждаешься хорошей компанией, — сказал Клаус, не сводя взгляда с брата. Они оба не доверяли друг другу, так что всегда оставались начеку. — Да, уже два десятилетия, а все из-за твоей одержимости глупым проклятием. И я все еще не имею ни малейшего желания тратить свое время, чтобы помочь тебе стать главным в нашей семье, брат, — прошипел Кол, раздраженный навязчивой идеей своего брата. — Ну, тогда увидимся еще через пару десятилетий. Конечно, снятие проклятия не займет столько времени. Но прежде чем уйти, он добавил: — И просто, чтобы внести ясность. Я и так самый главный и сильный в семье. Никогда не забывай об этом. Клаус вернулся в зал, полагая, что может перекусить перед отъездом, но снова оказался в окружении мужчин. Они хотели его доверия. А Клаус был слишком умен, зная, что каждый в комнате предаст его при любом представившемся случае. Так происходило на протяжении многих лет. Он даст слабину, а они попытаются добраться до него. Но больше он не будет участвовать ни в чьих играх. Прозвучал голос ведущего аукциона. Конечно, будет происходить аукцион, где продадут каждую девушку. Эти люди заберут их к себе домой, впоследствии разорвав на куски. Сам Клаус был иногда не прочь развлечься с леди в своей постели, а мысль о ее покупке добавляла острых ощущений. Но не сегодня. Сегодня ему просто хотелось уйти, так как ему предстоял долгий путь домой. Он собирался уйти, но его снова окружила толпа раздражающих подхалимов. Смирившись, он развернулся, чтобы посмотреть на предложенных сегодня девушек, когда заметил ее. Он тут же отвернулся, прежде чем снова взглянул на нее боковым зрением. Это было невозможно. Кол сам хвастался, что выпил всю ее кровь. Клаус нашел браслет, что сделал для нее, в луже ее крови. Тела не было, но он подумал, что волк или другое животное унесло ее в лес. Как она выжила? Кол солгал ему? Если Кол знал, что она жива, то мог выставить ее на свой маленький аукцион с какой-то целью, зная, что Клаус будет здесь этим вечером. Как же долго он о ней не думал. Прошло уже четыреста лет с тех пор, как они встретились. Клаус не мог не признать, что было время, когда в каждой проходящей в толпе блондинке он надеялся увидеть ее. Он едва знал ее, когда она помогла ему пережить ночь смерти Генри, даже когда он велел держаться подальше. Она проявила к нему сострадание, завоевав тем самым место в его сердце. Он заметил, как Джонатан говорил ей, что она будет его. Клаус не мог позволить этому случиться. Джонатан был известен своей жестокостью по отношению к своим любовницам. Клаус хотел помочь ей, как она помогла ему. Он не хотел оставаться должником. Клаус проделал путь к сцене, кивая каждой девушке, по-прежнему уголком глаза наблюдая за Кэролайн. Он не хотел, чтобы она знала, что он ее узнал. Он даже не был уверен, что она его помнила, так как это было давно. Он выкупит ее сегодня вечером, один из его людей отвезет ее в ближайшую деревню, чтобы затем отпустить. Он снова вышел в зал, присоединившись к куче невежественных вампиров, убийством которых Клаус насладится позже. Они обращались к первородному так, слово он был им ровней. Наконец, он снова посмотрел на Кэролайн, когда назвали ее имя. Он не мог отрицать, что она была примером истинной красоты. Ее красота заставляла других девушек выглядеть нелепо в их прекрасных платьях. Кэролайн была похожа на ангела, и он мог видеть блеск света в ее глазах. Она особенная, она стоила спасения. Клаус внимательно следил за торгами Джонатана и другого человека, по имени Томас. Джонатан не давал ни единого шанса Томасу на победу. Клаусу оставалось только ждать. Томас шагнул вниз, и первородный заговорил. Джонатан повернулся и посмотрел, кто посмел перебить его ставку, но Клаус не обратил на это никакого внимания. Он подошел ближе к сцене, продолжая игнорировать Кэролайн, сосредоточившись на Джонатане. — Триста пятьдесят, — зарычал Джон. Клаус принял решение, что он будет мертв уже к утру. Ни один человек не имеет права так обращаться с первородным. — Четыреста, — мягко ответил Клаус. Уголком глаза он заметил, что лицо Кэролайн начало смягчаться. Он даже увидел ее улыбку, которая тут же пропала. — Пятьсот, — возразил Джонатан, затем добавив. — Брось, Никлаус, ты ее не хочешь. Она принесет тебе слишком много забот. — Шестьсот, — ответил Клаус, повернулся к Джону и улыбнулся: — Я сам могу решить, приятель. Да, Клаус был уверен, что потратит немало времени, наслаждаясь его убийством. — Тысяча, — сказал Джонатан, глядя прямо на Клауса. С него было достаточно. Все мужчины пристально глядели на первородного, ожидая, что он будет делать с таким неуважением. Он должен был разорвать глупца прямо на месте, но хотел сделать это позже, мучая того днями, а затем отправить его по частям каждому из этих людей. Клаус наблюдал, как Джонатан подошел к Кэролайн и осмелился ее поцеловать. Не просто поцеловать, а грубо и глубоко. Он смотрел, скрывая гнев, как Кэролайн попыталась оттолкнуть его. Достаточно, он должен был спланировать следующий шаг. — Прошу меня извинить, но у меня сегодня большие планы, — зашипел Джонатан со злой ухмылкой. Клаус безразлично пожал плечами, даже не взглянув на Кэролайн. — Даже к лучшему, она все равно не в моем вкусе, — ответил он и ушел. Это было самое трудное, что ему когда-либо приходилось делать. Он увидел боль в ее глазах. Он обязан спасти ее, тогда долг будет погашен, почему же тогда на душе так скверно? Она была невероятно красива, но Клаус должен был сосредоточиться на снятии проклятия, а не на какой-то девушке, которая никогда не полюбит такого монстра. Когда они встретились в первый раз, он был человеком, теперь он был другим. Он был чистым злом. Клаус последовал вон из комнаты, но другая группа мужчин окружила его, пытаясь втянуть в разговор. Один даже пытался пошутить, чтобы поднять его настроение. Клаус наблюдал за тем, как Джонатан вытащил Кэролайн из комнаты, а он сделал вид, что смеется над шуткой идиота. Как только девушка скрылась из виду, Клаус сунул руку в грудь глупца и вырвал его сердце. Как смеют эти дураки забывать, кто он? Только не после сегодняшнего вечера. После сегодняшнего вечера его имени снова будут бояться. Сначала он планировал послать каждому сообщения о смерти Джонатана, но после того, что они видели, он знал, они воспримут его поступок как слабость. Этого допустить он не мог. Не говоря ни слова, он вырвал сердца всех мужчин в комнате. Он думал о Кэролайн и о том, как Джонатан попытается оскорбить ее, сломать ее, убить ее. Он был поражен своей реакции. В нем полыхал гнев. Бросив на пол последнее сердце, Клаус выбежал из комнаты. Он понятия не имел, что Кол наблюдал за ним сверху. Он был так же шокирован, увидев Кэролайн. Наблюдая за резней в зале и тем, как Клаус скрылся, Кол понял, что он собирается спасти ее. Он никогда не видел, чтобы его брат заботился о ком-то, кроме семьи. Кол знал его следующий шаг, как знал, что сегодня будет весело.