10 глава.
6 января 2013 г., 23:32
- Слушай, Хенсын, - пробубнил Кикван и потянулся, удобно устраивая голову на груди старшего. Оба парня только что «пробежали километр», а теперь лениво кутались в белые простыни, не в силах даже просто натянуть трусы.
- Мммм? – промурлыкал тот в ответ, потому что даже слова из него не хотели выходить.
- Меня всегда волновал один вопрос, - Кикван немного поднял голову и заглянул в глаза теперь уже своего парня.
- Что? – а парень все еще не отошел от радости, поэтому туго соображал.
- Вопрос говорю, у меня есть.
- Вопрос? Ну, давай, мелкий, свой вопрос.
Кикван даже не поленился хлопнуть Хенсына по ляжке. Хенсын простонал. И не разберешь, был ли это стон боли или еще отголоски марафона.
- Малыш, у меня больше нет сил, но если вот там вот… - указал Хенсын на нижнюю часть своего тела, -…натянется простынь, то у меня не будет другого выбора, кроме как, отлюбить тебя еще раз…раз пять.
Кикван поморщился и немного отодвинулся от Хенсына.
- Эй, куда ползешь? Придвинься обратно, - тут же возразил Хенсын и снова прижал к себе младшего. – Ты вопрос задать хотел ведь.
- А, ну да, опомнился Кикван и тут же забыл о любовных угрозах. – Я вот все время думаю. Ты же раньше не вылезал из баров. А что бы так много времени проводить в них, нужно немало денег. Откуда ты их берешь?
- А ты сам как думаешь?
- Ну, я думаю, что ты оказываешь услуги определенного характера, - не задумываясь, ответил Кикван. – Уж, больно ловко ты своего дружка в меня тыкаешь.
- Кого? Дружка? – заржал Хенсын, - это ты про мой член что ли?
- Грубиян, я тут стараюсь говорить поласковее, а он сразу все портит.
- Эй, любовь моя обидчивая, называй вещи своими именами, - продолжал смеяться Хенсын. – И вообще, это ведь ты только что сказал, что я на панели подрабатываю. Ты, что снова хочешь поругаться? В таком случае учти, что потом процесс примирения будет очень тесным.
Кикван сощурил глаза и посмотрел на Хенсына.
- То, что ты в постели был сверху, не значит, что в наших отношениях ты будешь там же, - съехидничал Кикван. – Ты для этого слишком нетерпелив.
- Тот, кто в паре парней нетерпелив, чаще всего и оказывается сверху, потому что…
- Стоп, - вдруг перебил старшего Кикван.
- Чего?
- Ты специально уходишь от ответа на мой вопрос? Ты что реально на панель ходишь? – Кикван аж привстал.
- Вопрос? – Хенсын пару секунд похлопал глазами, - аааа, нет, нет, ты что. Я вполне себе легально тружусь и зарабатываю.
- И чем же? – Кикван удобно устроился на груди Хенсына и приготовился слушать.
- Ты же был у меня дома, да?
- Ну конечно был. Я чуть не заблудился там, когда сбегал из твоей квартиры.
- А вот не нужно было сбегать. Это тебе наказание.
- Слушай, умник. Я тебя без секса на неделю оставлю, и тогда посмотрим, у кого будет наказание.
Хенсын горько вздохнул и продолжил:
- Так вот этот дом построил мой отец.
- Твой отец архитектор? – Кикван округлил глаза.
- Да. Он строит такие многоэтажные дома.
- А ты тут при чем? Или ты это говоришь к тому, что отец спонсирует все твои похождения по барам из своего кармана? – Кикван продолжал строить предположения и уходить все дальше в дебри своих размышлений.
Хенсын возмутился:
- Да, в конце концов, ты дашь мне договорить или мы весь день будем играть в шарады?
Кикван сделал задумчивое лицо, посмотрел на Хенсына милым детским взглядом и Хенсын понял, что на самом деле, готов играть в шарады целыми сутками, если его противником будет этот вредный, но такой милый и местами сексуальный, мальчишка. А это мальчишка, дабы отвлечь Хенсына от своей болтовни и вернуть разговор в прежнее русло, уже водил пальцами по груди Хенсына.
- Так что там про твоего отца?
- Отец, да, у меня есть отец, - в беспамятстве пробубнил Хенсын, закрыв глаза и сосредоточившись только на пальцах Киквана.
Кикван странно захихикал.
- Хенсынаа, я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Но ничего не будет, пока ты мне все не расскажешь.
Хенсын тут же распахнул глаза.
- Мелкий шантажист.
- Ага. Мы остановились на том, что твой отец – архитектор.
- Да, так и есть. Он заведует строительством домов, а вот я к некоторым из этих домов придумываю дизайн.
Этого, кажется, в предположительных вариантах хенсыновских работ у Кикван не было.
- Что? Дизайнер?
- Ну, да. Отец отвечает за технические характеристики домов, а я за внешний вид.
- Вау, не думал, что ты настолько крут. Это что, выходит, что я встречаюсь с дизайнером?
- Круто, да? – загордился Хенсын.
- Круто, то круто, но позволь задать тебе один вопрос.
- Какой?
- Те окна в полу над подземным переходом – твоего ума дело?
- Моего, - сказал Хенсын, - а что такое?
- Я так и знал, только ты мог придумать такую бесполезную вещь, как окна над подземным переходом.
- Что значит бесполезную? – засмеялся Хенсын, - меня за них похвалили, между прочим.
- Было бы за что хвалить, - засмеялся в ответ Кикван.
- Ты же сам сказал, что встречаться с дизайнером – круто.
- Только никому больше не говори, что ты эти окна придумал, ладно?
- Да что ты заладил со своими окнами? Забудь уже о них, - Хенсын смеялся от одной мысли о том, что Кикван запомнил именно эту деталь оформления того дома.
- А ты заставь меня забыть о них, - ответил Кикван и Хенсын перестал смеяться. Вместо этого на его губах появилась хитрая улыбка.
- С большим удовольствием, - промурлыкал он и затянул Киквана по одеяло.
Обычно, через месяца три со дня начала отношений, чувства двоих людей немного остывают. И не важно, насколько сильно они друг друга любят. Все это постепенно перерастает в привычку: каждый день видеть его рядом, каждый день просыпаться с ним в одной кровати, каждый день целовать его. И еще много таких «каждых дней». Но Кикван не был бы вредным мальчишкой, если бы позволил рутине вмешаться в их отношения, а Хенсын не был бы по уши влюбленным в противного мальчишку человеком, если бы каждый раз не велся на провокации последнего.
В этот теплый, летний, солнечный день Чунхена снова не было дома. Примерно месяц назад у него появилась девушка, поэтому он очень часто пропадал в ее доме, оставляя свой дом на своего брата и «парня, который должен следить за своими мыслями, действиями, руками и прочими органами, пока его нет дома». И каждый раз Хенсын клялся и божился Чунхену, что будет только нежно целовать Киквана в макушку по утрам, и в носик по вечерам, желая ему спокойной ночи. А Кикван все время стоял в стороне и смеялся, закрыв рот ладошками. И Хенсын бы иногда сдерживал свои обещания, если бы у Киквана был чуть менее вредный характер и чуть менее сексуальное тело, а у него самого чуть более крепкое терпение. Но каждый раз, когда Чунхен уходил, все его обещания с грохотом рушились на ближайшую горизонтальную поверхность.
Но в этот раз Хенсын пообещал себе, что будет более терпеливым и не станет вестись на провокации Киквана. Поэтому он специально пораньше встал и, пока Кикван нежился в теплой кровати, тихо выбрался из комнаты и ушел на кухню. Но не прошло и пол часа, как Хенсын услышал тихие шаги и приготовился держать оборону.
А нападающий лениво вплыл на кухню, будто специально застыл в дверном проеме и потянулся. Потянулся медленно и лениво, подняв руки вверх, одним только этим движением оголяя свой живот, который не мог скрыться за короткой футболкой - распашонкой. Хенсын судорожно вздохнул. Боевые действия начались.
- Доброе утро, Кикван.
- Доброе, - промурлыкал Кикван и так же плавно и лениво перетек на ближайший стул. Он забрался на него с ногами, руками облокотился на стол и выгнул спину, делая вид, что разминает кости после сна. А распашонка совершила новый ход, соскользнув с плеча Киквана, вместе с плечом оголив и кусочек его груди.
- Твои привычки в одежде никогда не меняются, - сказал Хенсын и быстро отвернулся, дабы не соблазняться.
- А от кого мне скрываться? От тебя что ли? Ты итак видел у меня все, что только можно видеть. А что сегодня ты снова пытаешься сдержать обещание, данное моему брату? – спросил Кикван, глядя в затылок Хенсына.
- Пытаюсь, поэтому просто сиди, где сидишь.
- Прости, дорогой, но сегодня у меня другие планы. Ты это обещание держишь уже почти неделю. - Кикван встал со стула, тихо подошел к Хенсыну и прошептал ему на ухо:
- У меня скоро стресс будет.
Хенсын вздрогнул, но не повернулся.
- Это у меня будет стресс от того, как ты тихо подкрадываешься ко мне, Ли Кикван.
Кикван самодовольно усмехнулся и отошел от Хенсына. Хенсын удивился. Это все, что Кикван хотел сделать? Напугать? Но потом он повернулся и понял, что очень сильно ошибался. Кикван стоял напротив, облокотившись на барную стойку, и улыбался.
- Не нравится мне твоя улыбка, ох не нравится. Она прямо кричит мне о том, что я не сдержу свое обещание и разложу тебя прямо на барной стойке.
- Ммм, звучит многообещающе. На барной стойке мы еще не пробовали, - сказал Кикван и как бы случайно дернул плечом, после чего распашонка еще больше съехала с плеча и под собственной тяжестью начала совсем сползать вниз.
- А гори оно все синим пламенем, - прошипел Хенсын, прежде чем подскочить к Киквану и с силой вжать его в барную стойку.
Кикван аж ахнул от такого напора, но останавливать Хенсына не собирался, потому что именно такой реакции и добивался. А Хенсын схватил Киквана и усадил его на барную стойку, тут же вцепился пальцами в его потрясающую футболку и потянул ее наверх, освобождая желанное тело от ненужной тряпки. Кикван выгнул спину и запустил руки в волосы Хенсына, вплетаясь в них пальцами, притягивая его все ближе, что бы, наконец, почувствовать его губы на своем теле. И Хенсын не заставил его ждать: футболка бесформенной грудой легла на пол, а язык Хенсына уже прочерчивал мокрые дорожки на животе младшего. Но кое-что доставляло Хенсыну неудобства.
- Чертова барная стойка, почему она такая высокая?
- Ааа? – Кикван уже был где-то не здесь, поэтому очень удивился, когда перестал чувствовать хенсыновские ласки.
- Иди сюда, мой шоколадный, - Хенсын обнял Киквана за талию и начал стаскивать с неудобной барной стойки.
Кикван уже мало что понимал, но послушно обхватил Хенсына ногами и руками и слез с неудобной конструкции. Он уже хотел было начать возникать по поводу того, какой Хенсын гад, но не успел, потому что уже в следующий момент лежал на столе. И все, что он мог издавать – это тихие стоны и вздохи, когда Хенсын покрывал поцелуями его тело. Стол был твердый и неудобный, но Кикван уже не обращал на это внимания. Он готов был пожертвовать собой, только бы Хенсын не переставал вот так вот ласкать его. А у Хенсына этого даже в планах не было, потому что он уже нетерпеливо стягивал с Киквана штаны.
- А сам? – Кикван вдруг вынырнул из небытия и задал гениальный вопрос.
- Что? – Хенсын вынырнул оттуда же и выдал не менее гениальный ответ.
- Я тут на столе голышом валяюсь, а ты все еще одет, - сказал Кикван и стряхнул на пол, висевшие на одной ноге штаны.
- Ну, ты мог бы, и поспособствовать, - ответил Хенсын, укладывая руку на живот своего парня и скользя ей вниз. – Романтика и все такое, - рука уже достигла своей цели и обхватила возбужденный член младшего.
- Какая к черту романтика, снимай штаны уже, - простонал Кикван и, как мог сильно, пнул Хенсына коленом. – Романтика – это когда цветы и конфеты, а то что сейчас – это порнография.
- Мммм, порнография мне нравится больше, особенно если ты в главной роли, - ухмыльнулся Хенсын и начал двигать рукой по члену Киквана. Кухня в момент наполнилась громкими, протяжными стонами. – И вообще, меня так заводит то, что ты лежишь на столе совсем голый, как аппетитная курочка. Так и хочется съесть тебя.
- Я. Убью. Тебя. Чан. Хенсын, но….позже, - Кикван уже не мог пойти на попятную, потому что все его тело горело огнем и требовало только лишь одного: Хенсына. Но Кикван не забыл поставить галочку в уме, что бы потом хорошенько напинать Хенсына по тощей заднице за «курочку»
За всеми своими мыслями и стонами, Кикван даже не заметил, как Хенсын избавился от всей одежды и навис над ним. Но Кикван не был бы Кикваном, если бы снова не вставил пять копеек.
- Если ты сейчас сунешься в меня всухую, то я тебя потом на месяц оставлю развлекаться с твоей правой подружкой.
Хенсын вопросительно посмотрел на свою правую руку.
- Да-да, именно с ней, поэтому давай по-молодецки найди там чего-нибудь.
Хенсын быстро спрыгнул со стола и кинулся к ящикам. Ну, то есть, как кинулся. Очень быстро зашагал, потому что тяжесть внизу живота и возбужденный член быстроте бега не способствовали. Быстро прошуршав по шкафчикам, он нашел таки спасительную бутылочку какого-то масла. Повернулся обратно к столу и тут же снова очень быстро к нему зашагал.
- Стой, стой, подожди, я сам! – запротестовал он, дошагал до Киквана и вовремя схватил руку, которой Кикван уже вознамеривался себя растянуть.
- Я думал, что ты там до пенсии будешь копаться в ящиках, поэтому решил взять все в свои руки.
Хенсын окинул взглядом Киквана, распластавшегося на столе, и объявил:
- Слушай, сладкий мой, да ты просто икона порнографии.
- Что?
Хенсын открыл бутылочку с маслом и вылил его себе на руку, растерев между ладоней и тщательно смазав каждый палец. Затем залез обратно на стол и лег на Киквана, полностью прижимаясь к его телу.
- Ты просто не представляешь себе, как сногсшибательно сейчас выглядишь, - прошептал он Киквану на ухо, скользнул рукой между его разведенных ног и медленно ввел в него один палец.
Кикван зажмурился от неожиданного вторжения и вцепился руками в плечи Хенсына.
- Ну что ты как в первый раз, мальчик мой, расслабься.
Хенсын успокаивающе поцеловал своего парня в шею, а затем легонько прикусил ее, что бы отвлечь Киквана от маневра введения в него второго пальца. А Кикван уже более менее расслабился и легче принял Хенсына. Хенсын осторожно двигал пальцами внутри младшего и нетерпеливо и немного пошло терся своим возбужденным органом о его живот, срывая с губ Киквана не менее пошлые стоны.
Когда Кикван уже перестал вздрагивать от неприятных ощущений и полностью расслабился, Хенсын понял, что уже пора. Он немного отстранился от Киквана и потянулся к бутылочке с маслом, но Кикван его неожиданно остановил.
- Я сам.
Кикван сам дотянулся до бутылочки и вылил побольше масла себе на руку, затем протянул руку вниз и обхватил член старшего, тщательно размазывая масло.
- Я же знаю, что ты зажмешь масло и используешь только пару капель, поэтому позволь мне самому все проконтролировать.
Хенсын зашипел и впился губами в губы Киквана, кусая их и тут же зализывая укусы языком.
- Так и знал, что ты не сможешь промолчать. Но ничего, сейчас-то ты уж точно забудешь все язвительные словечки.
С этими словами Хенсын убрал масляную руку Киквана, которой он до сих пор контролировал ситуацию, и нетерпеливо вошел в него. Сначала на половину, а потом вводя в него член во всю длину. Кикван издал протяжный стон и обхватил спину Хенсына руками. Хенсын начал двигаться, постепенно наращивая темп, и совсем скоро по кухне раздавались лишь глухие шлепки и стоны, которые издавали двое нетерпеливых парней. Язвительные комментарии действительно отошли на второй план, уступая место страсти, которая была взаперти целую неделю.
Чунхен вернулся домой только к вечеру. Он зашел в прихожую и удивился. Раньше счастливый брат всегда бежал ему на встречу, топоча ногами, но сейчас его встретила лишь тишина.
- Куда все подевались? Ушли что ли?
Чунхен не торопясь разулся и так же не торопясь прошел на кухню – попить воды. Картина, которую он там увидел все ему разъяснила.
- Опять этот сексуальный маньяк не сдержал обещание, - усмехнулся Чунхен, а потом поднял с пола одежду, которую никто не потрудился забрать с собой в комнату. Их счастье, что хоть масло додумались поставить на место.