Детсадовская АУшка 2

Катастрофа случилась сразу после тихого часа. Вернее, случилась она раньше, на утренней прогулке, а вот известно о ней стало уже после тихого часа, когда Тензо осваивал сложную премудрость плетения косичек. Вообще-то, поступая в педагогический, он даже подумать не мог, что ему придется заниматься чем-то подобным, потому что собирался преподавать биологию в старшей или средней школе. Но выяснилось, что практику в детском саду обязаны пройти все, такими судьбами Тензо и занесло в младшую группу детского сада. На амбразуру эту его, естественно, бросили не одного, а вместе с лучшим другом Какаши. Группа считалась не самой сложной, по сравнению со старшей “выпускной” и ясельниками, да и воспитательница была рядом, так что волноваться не приходилось. И работа, на первый взгляд, была совсем не сложной – помочь малышне одеться после тихого часа. На третьем ребенке Тензо уже практически профессионально справлялся с колготками, но тут в руки ему сунули расческу и ленточки, сладить с которыми оказалось куда сложнее. Как он не старался, как не приглаживал волосы расческой, коса все равно получалось кривой и из нее выбивались пряди, и торчали вверх неровными петлями. Тензо посмотрел на результат, подавил желание оставить как есть, и расплел косу, чтобы начать заново. Но волосы от его манипуляций перепутались, и расческа застряла в них намертво. Тензо попытался ее выдернуть, с ужасом ожидая воплей, но, то ли ребенок оказался терпеливым, то ли привык к подобному обращению, и на то, что его дергают за волосы, абсолютно не реагировал. Когда расческу все-таки удалось освободить, а косу заплести, девочка, которую, кстати, звали Тентен, критически посмотрела на себя и в зеркало и спросила: - А где вторая? Начинающий парикмахер вспомнил, что ленточек, действительно, было две, но он как-то не придал этому значения. - А может, ты сегодня с одной косичкой походишь? – спросил он с надеждой. Но ребенок оказался непреклонен. - Мама мне всегда две заплетает, - заявила малявка с таким видом, как будто объясняла закон, который невозможно нарушить. Тензо затравленно оглянулся, в надежде на поддержку приятеля, но Какаши в спальне не оказалось. Зато в дальнем углу явно происходило что-то интересное. Худенький мальчик в очках, уже успевший полностью одеться и даже надвинуть на голову капюшон, с отсутствующим видом рассматривал стену напротив. А другой уткнулся головой ему в живот и замер в таком согнутом положении. Остальные дети сгрудились вокруг, явно понимая, что происходит, в отличие от Тензо. - Ничего там не шевелится, булькает только, - заявил ребенок, распрямляясь. - Шевелится! - заспорил с ним белобрысый пацан с расцарапанным лицом. - Что там должно шевелиться? – заинтересовался Тензо. - Муравьи, - как само собой разумевшееся объяснил блондин. - И как они попали к нему в животик? – усмехнулся Тензо. - Проглотил я их, - серьезно сказал объект исследования. - Когда? – не поверил Тензо. - Утром. Когда гуляли мы. Видно было, что ребенок не шутит. - И много ты их проглотил? – забеспокоился начинающий педагог. Малыш утвердительно кивнул. А другой, подергав Тензо за рубашку, внушительно объяснил: - Даже Шика посчитать не смог, сколько. Из чего можно было сделать вывод, что Шика эксперт в вопросе счета. - Мог посчитать, просто не захотел, - сообщил упомянутый гений. Он был еще не одет, и сидя на кровати, лениво натягивал носок. Прибежавшая на зов впечатлившегося Тензо воспитательница, в панику, однако, впадать не спешила. Видимо, видела за годы работы и не такое. - Тебя не тошнит? Ребенок отрицательно замотал головой. - Завтрак есть не хотят, а потом тащат в рот всякую гадость, - пожаловалась женщина практиканту. – Зачем ты их ел? - Я их не ел. Я их проглотил, чтобы они зимой не замерзли, - серьезно объяснил ребенок. – У меня в животе тепло, и еда есть. Они будут там жить. - Не будут они там жить. В животе все растворяется, и они растворятся, - заявил толстый мальчик, поглаживая себя по пузику. Услышав такое, одна из девочек начала плакать. Дети загалдели. - Не плачь, Хината. Если им там не понравится, они живот прогрызут и вылезут. - Или растворят, потому что у них есть муравьиная кислота. А кислота все растворяет. - Но если они живот растворят, то в животе будет дырка, и вся еда будет вываливаться. И Шино тогда умрет, потому что без еды жить нельзя. В этот момент вернулся Какаши, ходивший за полдником. Его помощник, из числа одевшихся в первых рядах, тащил миску с хлебом. Он сразу ухватил суть проблемы. - Тогда, Шино, когда ты умрешь, я займу твою кровать у окна. - Почему это ты? Мне она тоже нравится! – возмутился самый крупный мальчик. - Потому что я первый занял. - А у меня, зато, зубов больше, - и крепыш гордо продемонстрировал зубы, некоторые из которых росли в два ряда – молочные еще не выпали, а из-под них уже лезли коренные. - Шино, а если ты все равно умрешь, может ты тогда и полдничать не будешь? Я возьму твою запеканку? – поинтересовался толстяк, и это все-таки доконало воспитательницу. Бросив практикантам: - Кормите детей, - она потащила очкарика в медпункт. Пока остальные дети спорили , каким образом из Шино будут доставать муравьев – разрежут живот или подвесят его вниз головой, чтобы они сами выползли, малыш, ходивший с Какаши за полдником, не стал тратить время даром, притащил со своей кровати альбом и краски, и деловито спрятал их под подушку стоящей у окна койки. Спорившему с ним крепышу это не понравилось. Так же молча он выбросил все на пол, и запихнул под подушку свой игрушечный меч. Одна из баночек с краской открылась, первый мальчик поднял ее, и не задумываясь, вылил противнику на голову. Тут уж Какаши сориентировался и, подхватив ребенка на руки, утащил отмываться. Тензо пришлось вытирать пол. - По-моему ты его плохо плохо отмыл, - заметил он, полоская в раковине тряпку. На лице пострадавшего остались голубые разводы. Какаши, орудуя полотенцем, только лениво пожал плечами: - Само постепенно облезет. А с детьми кто остался? Тензо спохватился, что малышня осталась без присмотра, и рысцой рванул обратно, в группу. Как ни странно, ничего ужасного за время их отсутствия не случилось. Дети расселись за свои столики и полдникали. На столиках стояли таблички с именами, и Тензо прочитал их, стараясь запомнить, как кого зовут. Толстенький мальчик, которого звали Чоуджи, уже умял две порции, свою и Шино, и теперь внимательно следил, не останется ли еще у кого-нибудь еда на тарелке. Его сосед по столу спал, уронив голову на руки. Девочки – Ино и Сакура – шептались и хихикали. А Киба, Тентен и Ли, сидящие за разными столами, бросали друг в друга хлебом. Несколько хлебных шариков попали в соседа Ли Неджи, и заботливая Хината помогала вытаскивать их из волос. Но самым шумным оказался стол Наруто и Саске, которые никак не могли поделить кружки с компотом. Бой шел не за содержимое, каждый хотел заполучить кружку с изображением супергероя. Дело, конечно же, кончилось тем, что компот пролился на стол, а Наруто еще и умудрился опрокинуть на себя тарелку и весь перепачкался в варенье, которым была полита запеканка. Так что тряпка, которую Тензо продолжал держать в руках, пришлась очень кстати. Стол он вытер, выкинув из головы тот факт, что только что мыл ей пол, но вытирать ей же ребенка все-таки не решился. А ни одной салфетки на столах не было. Их собрала девочка по имени Конан, и с увлечением складывала из них бумажные фигурки. - Какаши! – крикнул Тензо, - забирай мыть следующего. - Зачем мыть? Можно облизать, - Чоджи заволновался, что пропадает ценный продукт, но Саске не подпустил его к Наруто. - Наруто со мной сидит, значит только я могу его облизывать, - заявил он. - Тогда я буду облизывать Неджи! – крикнул Ли, и тут же горячо приступил к делу. Неджи принялся отбиваться. Выглянувшего на шум Какаши подергал за штанину мальчик, спрятавший лицо под карнавальной маской: - Тоби хороший мальчик. Тоби не ест кактусы. - Это хорошо, что ты их не ешь, - согласился Какаши. - А Зецу ест. - Где? - Тоби хороший мальчик, он покажет, - и развернувшись, малыш нырнул в спальню. Видимо, он знал куда наступать можно, потому что проскользнул в комнату беспрепятственно, но стоило Какаши переступить порог, как под его ногами что-то взорвалось. Какаши подскочил как заяц, прежде чем сообразил, что это питарды. За одной из кроватей послышалось хихиканье. В столовую практикант вернулся, держа в охапке Тоби, Дейдару, и снятого с подоконника Зецу. Там Тензо безуспешно пытался унять разбушевавшуюся малышню, и только за крайним столиком царили тишина и спокойствие. Помощник Какаши и еще один мальчик, с собранными в хвостик волосами, увлеченно рисовали, не обращая внимания на царящий вокруг бардак. Вот только с карандашами у них было плохо – черный да красный, и все. И пока один рисовал черных не то собак, не то львов, второй пририсовывал красные глаза черному человечку. - Разве у людей бывают красные глаза? – наклонился над рисунком Какаши. - Бывают, - заверил ребенок. – У моего папы глаза красные. – И пояснил: – Он программистом работает. И тут вернулась воспитательница, с целым и невредимым Шино. Дети немедленно обступили товарища, выясняя как именно из него доставали муравьев. Тензо облегченно вздохнул. Но тут Тоби подергал его за штанину: - Тоби хороший мальчик. Он не засовывает в нос конструктор. - Так, я в медпункт, а вы на прогулку, - бодро скомандовала воспитательница, зажав под мышкой Сасори, и практиканты поняли, что расслабляться им рано.