Откровения замужней женщины

Немного затягиваю я с концом работы, уважаемые читатели. Две главы ещё и конец. Но вот с датами придётся немного повременить. У меня будет сюрприз для вас совсем скоро. Надеюсь, вы порадуетесь вместе со мной. :) И не забывайте про отзывы. Меня очень расстраивает, что их было так мало к прошлой главе. Дайте мне обратную связь, ребят. Я вас очень люблю. Всегда ваша, Jane. Ветер развивал мои волосы, пока Джастин, оставив меня ненадолго одну, отлучился куда-то в подвалы яхты. Было немного холодно, так как осень приближалась огромными шагами и уже настигала Сидней. — Малышка, — появился из подвала Джастин, — Пойдём, — он протянул мне руку. Я подала ладошку, и он переплел наши пальцы. Я не стала сопротивляться и просто пошла следом за бывшем мужем по лестнице. Одна ступенька, две, три… — Кен, — махнул Бибер какому-то парню в рабочей одежде, — Мы готовы ехать. — Понял, мистер Бибер, — махнул он нам головой и скрылся за дверью. — Тебе нужно надеть это, — Джа побежал к куче одежды, что висела на крючках в другой стороне комнаты. Оглянувшись, можно было заметить, что мы очутились в каком-то подсобном помещении: здесь и там лежали инструменты и детали, много рабочей формы. В углу стоял небольшой диван и совсем рядом с ним — холодильник. — Здесь живет Кен, — заметил мой блуждающий взгляд Бибер. — Он работает на Ала уже много лет и отслуживает эту яхту почти один. — Забавно, — улыбнулась я. Комната и правда напоминала холостяцкую берлогу, если судить по разбросанным вещам и коллекции моделек машин, что ровными рядами стояли на полке. — Биберы, — появился в дверном проёме Кен, — Все готово. Джастин молча кивнул и взглядом позвал меня следовать за ним. Какого же было мое удивление, когда мы спустились опять немного ниже и прошли в очередной отсек яхты. Там, в специально отведённом месте, нас ждала маленькая моторная лодка. Я сначала не сильно понимала, зачем все это, но когда Джастин запрыгнул на борт и подал мне руку, я поняла, что придётся ехать на ней. Сомневаясь в том, что это будет правильное решение, я все же поднялась к нему. Бибер слегка обнял меня за талию и, как бы невзначай, коснулся рукой поясницы, придерживая, чтобы я не потеряла равновесие. Я тут же отодвинулась и сделала вид, что ничего не заметила. Джа подал сигнал и часть стены перед нашими глазами открылась. Подул откровенно ледяной ветер, который заставил кожу покрыться мурашками и прижать руки к груди. Платье зашуршало подолом, а шум волн и мотора едва не оглушал. Джастин умело управлял нужными рычагами и нажимал на кнопки, выкатывая ложку в воды залива порт Джексона. Постепенно вода вокруг нас переслала издавать такой жуткий гул и я смогла нормально слышать. Укутавшись в плед, я встала к Джастину возле штурвала и накинула ему на плечи одеяло тоже. Он обернулся и посмотрел на меня благодарно. — Ты совсем здесь замерзаешь, — произнесла я, становясь рядом. — Обними меня, и мне станет теплее. — Джастин, — на выдохе сказала я, покачав из стороны в сторону головой. Муж смиренно улыбнулся, но все-таки предпринял попытку обнять меня за талию. Я не стала сильно сопротивляться, но и не подошла к нему близко. — К чему все это? — спросила я у него. — Просто хочу вернуть тебя. И это ещё далеко не конец вечера, Джен. — Нам пора возвращаться. Дома Макс. Я волнуюсь. — Ещё совсем немного. Думаю, час-полтора, и мы приедем в порт. Не переживай так за него. Уверен, он в хороших руках заботливой тётки. — Это да, но ведь это мой сын. И у него есть мать. И отец, если уж ты здесь. А мы бросили сына и уехали непонятно куда. — Думаю, сын был бы только «за», если бы понимал, что родители уехали вместе, чтобы воссоздать этот брак и он смог расти в полноценной семье. — Джастин, ты же понимаешь, что это тщетные попытки, да? Я не хочу возвращаться к тебе. Совсем. Я… — Просто посмотри вокруг и помолчи немного, ладно? — перебил меня он. И я подняла глаза, осматриваясь по сторонам. Сидней во всей своей ночной красе раскинулся перед нами, являя собой невероятную картину. Огни города сияли с берега, падая отражением в воды залива. Медленно проплывала мимо главная достопримечательность Сиднея — театр. Подсветка освещала его своды, и я невольно загляделась на это великолепие. В этот момент даже не стало холода, что так недавно окутывал со всех сторон. Не стало мира. Просто тихий шум волн и красота открывшейся моим глазам картины. И тёплые ладони в области талии. Почувствовав прикосновение, я затаила дыхание и на одну секунду позволила себе наслаждаться давно забытым чувством защищённости и спокойствия. Я чувствовала каждым миллиметром кожи на спине его касания. Едва вздымающуюся грудь и тихое дыхание куда-то в области макушки. Его присутствие так близко. — Джастин, это неправильно, — я положила свои ладони поверх его, пытаясь отодвинуть их, но парень ухитрился задать мои руки в своих и плотнее прижаться к животу. — Неправильно — отрицать очевидное. Я создан, чтобы любить тебя. Ты — чтобы любить меня. И нет на свете другой девушки, которая смогла бы стать моей Королевой, — он шептал мне в ухо вместе с тихим ветром, и голос превращался в часть этой маленькой жизни. В часть моей сказки, что дарит лишь он. — Доверься мне, — шепчет он и, выпустив мои ладони, закрывает мне руками глаза. На секунду я теряю ощущение себя и реальности: исчезли его руки с живота. Исчезла часть связывающей нас связи. И часть кричит, что нужно вернуть их обратно. Другая, что нужно отойти и потребовать вернуть меня к сыну. Но решить я не могу, поэтому так и стою, чувствуя лишь его тело за спиной и не видя ничего. — Готова? — шепчет он мне. — К чему? — Увидеть и услышать, как я люблю тебя, королева, — и он возвращает ладони мне на талию, но привлекает меня ближе к себе, — Все будет хорошо, — поёт он мне в ухо, и я раскрываю веки. Я не была удивлена. Я была шокирована. Я была в таком состоянии, когда происходящее лучше просто запечатлеть в памяти, а ещё лучше снять на миллион фотоаппаратов, чтобы потом смотреть и верить в то, что это было правдой, а не приснилось мне. Мы подплывали к Харбор-Бридж. Этот мост, подобно золотым воротам, узнают все. Он поражает своим размахом и величием, но увиденное мной потрясало. Ведь от одного края моста до другого растянулась огромная надпись. «Я хочу, чтобы ты снова стала королевой. Я люблю тебя.» Подсвеченная сверху, эта огромная надпись светилась и переливалась огнями. — Скажи мне, это неправильно, Мне говорить об этом… Его голос. Волнующий до глубины души. Невозможный и невероятный. — Скажи, ты меня любишь? Я нужен тебе? Ты хочешь, чтобы я вернулся? Ведь я люблю тебя И никогда не отпущу… Мир стал мгновением и замер в эту секунду. Когда мурашки по телу поползли вверх, проникая во все невозможные участки тела. Когда его голос волшебными нитями прошёл сквозь мое сознание, окутывая и вовлекая снова в игру под названием «любовь». И когда его руки на талии стали центром моей вселенной. — Все будет хорошо, Я буду ждать тебя… Ты не чувствуешь любовь в воздухе? Ты же знаешь, что я люблю тебя. Джастин все шептал, а я чувствовала, как глаза наполняются влагой и желание сбежать с этого места и раствориться в пространстве нарастает с каждой секундой больше и больше. Мне вдруг захотелось закричать. Да, я люблю тебя. Да, ты нужен мне. Да, я чувствую, как пыль, что еще недавно была осколками нашей любви, поднялась с огромной впадины и теперь снова повисала в воздухе в непонимании: стоит ли снова стать одним целым или упасть обратно на дно. Но она есть. Везде. Вокруг нас. — Только возьми мою руку, И мы никуда не уйдём. Он поёт, а сам на мгновение отрывает одну руку от моего тела. Ещё несколько секунд, и он, взяв мою ладонь, переплёт наши пальцы. Напев закончился. А Бибер продолжил говорить теперь уже нормальным голосом, развернув меня к себе. — Малыш, помнишь, тогда, в павильоне на репетиции, ты сняла кольцо с моего пальца и сжала его между ладонями так, что я чувствовал каждую вершину этой короны? — я молча кивнула, глядя на него. Он такой рассеянный и немного встревоженный. Видно, как сильно он волнуется. Да и я переживала не меньше. — Тогда ты бросила его и этот звук… — он вздохнул, — Звук металла по полу в таком огромном помещении, он эхом разнесся по всему пространству, но, самое главное, он застыл в моем сердце. Это словно удар палача, когда тот отсекает голову на гильотине. Ты забрала и разбила мое сердце этим движением. — Ты сам сказал, что внутри тебя что-то лопнуло. Здесь, — я положила свободную руку ему на грудь, — И здесь, — поднесла я следом пальчик к его виску. — Я лишь не хотела стать обузой со своей любовью, Джастин. — Ты никогда ей не станешь. Жаль только, что я понял это слишком поздно. И сейчас, — он легко нажал на мою ладонь, что я смогла отчетливо почувствовать кольцо между нами, — Я хочу, чтобы эту корону ты одела мне на безымянный палец снова. Джен, -позвал он, — Миссис Бибер, — он поднял мой подбородок и заставил посмотреть в глаза. — Прошу, стань снова моей женой. Я обещаю, что все будет хорошо. Между нами. Мы должны стать одной семьёй, ведь теперь помимо нас двоих есть ещё и Макс. И я все равно буду рядом с вами, на этом конце земли или на другом. Ты и я — одно целое, Джен. Не отпущу тебя. Я затаила дыхание. В самое сердце. И бьет по больному, упоминая сына. Я не хочу делать этого. Не хочу говорить ему «нет» и отталкивать. Я жду этого поцелуя, что вот-вот должен случится. Я жду его прикосновений и его любви. Но… — Джастин, прости, — я отвожу взгляд в сторону и совсем немного отстраняюсь. — Этому не бывать. — Джен, нет, — он пытается снова притянуть меня ближе, но у него это едва выходит. — Разве тебя на волнует, что я схожу с ума? Разве ты не видишь, как я люблю тебя? Ты представляешь себе, чего мне стоило все это? — он указал рукой на мост за моей спиной. — Я. Люблю. Тебя. И не отпущу. — Прости, но это решать не тебе. Ты сделал свой выбор очень давно, Джастин. Когда, не зная о моей беременности, убегал к ней и прятался за старыми чувствами. А знаешь ли ты, какого это — быть беременной и брошенной? Видеть тебя по телевизору и в интернете? Сходить с ума, прекрасно осознавая, что тебе там хорошо, ты покупаешь своей новой подружке помолвочное кольцо, светишься от счастья, а я… — я запнулась, пытаясь не заплакать. — А я сижу в Австралии. В маленькой квартире. Беременная. Без тебя. — Королева, я же не знал… — И не должен был узнать никогда! — психанула я и вырвала свою руку. Кольцо, выпав из замка наших пальцев, поскакало по палубе и остановилось где-то возле бортика. — Мы научились жить без тебя. И ты должен. — И с кем же ты будешь?! С Конором? Он не стоит и твоего мизинца, Джен. — Одна. Я не хочу быть ни с кем. Особенно — с тобой. Ты причинил слишком много боли. И в свои двадцать пять намного больше ребёнок, чем наш маленький сын. Он хотя бы прекрасно осознает, чего хочет: есть, спать или пить. Ты же не осознаешь даже смысла тех слов, которые произносишь. Не говоря уже о последствиях своих поступков. — Это просто бред, — закричал Джастин, шагая от меня к упавшему кольцу. Он нагнулся и поднял его. Ветер растрепал полы его пиджака и, я уверена, пробрался холодными щупальцами под рубашку. — Я знаю, что делал больно. Я знаю, что был неправ. — Бибер запустил пальцы свободной руки в волосы и посмотрел на меня. — Но неужели нет пути назад, Джен? Раньше ты не была такой безжалостной и безучастной к моим чувствам. — Раньше ты был моим мужем. Сейчас — отец моего сына. И на этом все. Я не хочу иметь больше никаких отношений с тобой, как бы мне не было больно произносить эти слова, но быть с тобой ещё больнее. Тебе нужно повзрослеть. — Хорошо, — он сжал маленькую корону между большим и указательным пальцами правой руки и показал мне, — Я стану взрослее. Год, два, три. Не имеет значения. Я буду ждать. Джен, — он надел кольцо на левую ладонь. — Королева, я не могу и не хочу быть с кем-то, кроме тебя. И я буду верен своим чувствам с этого момента и до тех пор, пока ты снова не станешь моей женой и такая же корона не появится на твоём пальце. — Как все это показушно, Бибер, — я покачала головой из стороны в сторону. — Яхты, мосты, слова… Поступки. Джастин, я сыта строками из песен и деньгами. Я хочу чувствовать, что меня любят, а не покупают. Хочу наконец не сомневаться в том, что я — любимая жена, а не прекрасно сыгранная коммерческая партия. Он замолчал. Молчала и я. Мы смотрели друг другу в глаза и каждый из нас пытался найти во взгляде другого ответы на вопросы, что мучают нас уже не первый день. Одно только было ясно. Мы оба любим друг друга. Но эта любовь… как купленная когда-то игрушка на ярмарке — с первого взгляда. Она вечна, но наполнена вечными поисками найти лучше, новее, красивее. И, когда в конце ты находишь её запылившейся на чердаке старого дома, понимаешь, что лучше-то не было и не будет. Мы любим именно так. Только вот ещё не время доставать её из старой коробки. Я не готова сталкиваться с прошлым. Я люблю. Но боюсь я намного больше. В конце концов, все мы стремимся к стабильности. А рядом с ним я на Русских горках. Вверх и вниз. Вверх ногами и вниз головой. Делая мертвую петлю. И никакой спокойной езды. Я только вроде научилась жить одна, только привыкла, а такой жизни… Нет, мне нужно время. — Пожалуйста, отвези меня домой, — попросила я и уселась на скамейку, устав от его тяжёлого взгляда и эмоций, что переполняли меня. Он молча кивнул и встал к штурвалу. Лодка медленно рассекала водную гладь, рисуя специфические узоры на её поверхности, город проносился мимо миллионами огней, но моя жизнь словно замерла. Только теперь не от радости. Я приняла решение. Выбор сделан. Осталось сделать несколько звонков и все встанет на свои места окончательно. Я все смогу. Затем была долгая дорога в молчании до дома. Кенни поначалу улыбался, завидев, как Джа помогает мне выйти из лодки, но когда муж отрицательно покачал головой, тот явно расстроился. Мы ехали, заполнив тишину в салоне негромкой музыкой, а я в очередной раз обдумывала принятое решение, строила планы. Да, так будет правильнее. Так нужно. Я дала себе один день на улаживание всех необходимых дел. Когда мы приехали домой, несомненно, первым делом я поспешила к Максу. Он таки просыпался. Но, к моему удивлению, на кровати рядом с сыном лежал Конор. Малыш удобно устроился на руке у мужчины и мирно себе сопел. Я постояла и подумала, как бы сделать так, чтобы он не задавал лишних вопросов… Не придумав ничего лучше, я решила так и оставить их спать, а сама тихо взяла одежду и уже решила идти в душ, как голос Конора остановил меня и заставил обернуться. — Как прошло? — спросил он не своим голосом. — Что именно? — прошептала я, боясь дальнейших расспросов. Но, если сказать честно и откровенно, я и на этот вопрос не знала, что ответить. — Помирились? — А должны были? — я так и стояла у двери, разговаривая с затылком Конора. Он не поворачивался, так как боялся пошевелиться и разбудить мальчика. — Ты так и будешь отвечать вопросом на вопрос? — А ты так и будешь задавать эти вопросы? — Хорошо, я буду молчать. Помоги подвинуть Макса. Я пойду спать к себе, — попросил он тихо. — Это совсем не обязательно. Я могу лечь с Лиз, — я обошла кровать, споткнувшись по пути о пищащую игрушку. Выругавшись про себя, я все-таки дошла до кровати и села рядом с Максом тихо, чтобы не потревожить детский сон. — А лечь с нами ты не можешь? — наконец посмотрел на меня Мейнард, а я смотрела на него в тусклом свете. — Чем ты так расстроен? — вырвалось у меня прежде, чем я подумала. Парень усмехнулся. — А ты, конечно, не догадываешься. — Конор, — спрятала я лицо в ладонях, — Я не хочу говорить об этом. Но, — я снова посмотрела на него и протянула к нему руку, сжав его ладошку в своей, — Мы не помирились с Джастином. И я сомневаюсь, что помиримся когда-нибудь вообще. Выражение Конона сменилось с расстроенного на удивленное, а затем на радостное. — Почему ты так думаешь? — Я просто устала, Конор. Эти Русские горки не для меня. И вся эта светская жизнь, какой бы она не казалась красивой, тоже… — Я могу радоваться? Или все же мне стоит расстроиться тоже, ведь я совсем не тихий работник офиса где-нибудь в Портленде и имею отношение к шоу-бизнесу, — он тихо поглаживал пальчиком тыльную сторону моей ладони. — Думаю, не стоит вообще сейчас говорить об этом, хорошо? Сейчас такой период в жизни… Слишком много расстройств. — Ты говоришь не только про Джа, так? — Кристиан… Я не хочу вспоминать его, — я прикусила губу, пытаясь не выдать себя, ведь я переписывалась с ним только полчаса назад, когда ехала домой. — Прости. Так что? Ляжешь с нами? — улыбнулся Кон. — Нет… Я не думаю, что это будет уместно. — Как ты считаешь нужным. Поможешь мне выбраться? — он указал на спящего сына. Я придержала мальчику головку и Конор смог вытащить свою руку. Но вот Макс решил, что это несправедливо — лишать его подушки — и захныкал. — Максимильян, — расстроилась немного я и нежно взяла на руки. Малыш раскапризничался ещё сильнее и заплакал в голос. — Ну что такое? — Может, он голоден? — садясь на кровати, спросил парень. — Думаю, он просто недоволен, что его лишили такого удобного места для сна, — я встала и стала покачивать сына на руках, баюкая таким образом. Платье зашуршало подолом. Представляю, как забавно выглядела эта картина со стороны. Интересно, а все звездные мамочки иногда качают своих детей в платьях от Кутюр? — Мне помочь? — Нет, спасибо, — на автомате ответила я, — Иди спать. — Уверена? — Абсолютно. Спасибо, что посидел с ним, -улыбнулась я. — К слову, а где моя сестра? — Она убежала куда-то срочно и попросила меня приглядеть за ним. Он спал все время, а как только за ней захлопнулась входная дверь, он решил, что настало время капризничать, — Конор посмотрел на все ещё хныкающего мальчика. — Странная она в последнее время, — нахмурилась я, но Макс не дал о себе забыть и заплакал ещё сильнее. — Все, я пошёл, — Конор быстро поцеловал меня в щеку и поспешил к двери, пожелав спокойной ночи. Но не успел он выйти, как свет из прихожей залил комнату. Голос Джастина заставил меня немного вздрогнуть. — Не удивительно, что он плачет, — проворчал Джа, увидев выходящего из комнаты Мейнорда. — Джен, дай мне сына. Не могу слышать, как мой малыш плачет, — парень, уже переодетый и с мокрыми волосами, подошёл ко мне и протянул руки. — Иди к папе, малыш. Я передала сына на руки отцу и, опять, хватило нескольких секунд, чтобы Макс, услышав голос Бибера, успокоился и зачмокал губами. Старший Бибер заулыбался и стал напевать ему песенку, чтобы тот заснул окончательно. — Сходи пока в душ, я посижу с ним, — пропел в ритме песни Джа. Я благодарно кивнула и, взяв вещи, побежала в ванную. Быстро искупавшись, я вернулась обратно в комнату. Света стало ещё меньше, потому что Джастин прикрутил свет от ночника. Привыкнуть к тусклому освещению было очень трудно, поэтому я шла наощупь. Но тут снова под ноги попалась эта пищащая игрушка, издавая звук, соразмерный с разрядом грома. — Джен, — очнулся Джастин, который, как я потом разглядела, сидел на кровати, все ещё держа сына на руках. — Спит? — Да, — он улыбнулся, — Я бы сказал, как младенец. — Очень смешно. Давай, — я подошла и указала на сына, — Нужно переложить его в кроватку. — Могу я забрать его к себе? Или остаться здесь, чтобы быть рядом. Я не видел его слишком долго. — Нет, Бибер. Не пойдёт. Доверить его тебе я не могу, а остаться тебе здесь тоже не получится. Завтра можешь утром взять его на прогулку, — я наклонилась и забрала сына. Переложив его в колыбель, я несколько секунд смотрела на него. Такой спокойный. — Мама все твердит, что он похож на меня, а я вот, сколько не смотрю, вижу в нем только Лиз… — почесал затылок Джастин. — Лиз? — удивилась я. — Ага. Я видел ваши детские фотографии. Посмотри только на них, он же похож на неё, как две капли воды, — муж действительно так считал, судя по интонации. — Никогда бы не сравнила Макса с Лиз, — удивилась я. — У него и правда есть больше черт от тебя: носик, надбровные дуги, верхняя губа… — И цвет глаз, — подсказал Джа. — И он тоже. А ещё… — А ещё он полная уникальность. И такого, как он, больше не будет. — Джастин аккуратно встал за моей спиной. — Конечно, ему ведь повезло родиться сыном Джастина Бибера. Он, считай, почти коронованный принц, — усмехнулась я. Я развернулась в строну от Джастина и села на кровать. — В моем мире коронуют не по наследству, а в зависимости от музыкальных достижений, — Бибер сел рядом. — И пока он лишь Максимильян Бибер. А стать ему поп-принцем, врачем или ученым — решать ему. — Помнится, ты говорил, что сделаешь все, чтобы он пошёл по твоим стопам, — я прикрыла ноги одеялом. — Я не буду этому противиться. Но и настаивать не стану. Это, в конце концов, его жизнь и его выбор, как сделать все правильно. — Рада слышать это от тебя, Джастин. А теперь, самое время, чтобы тебе отправится спать, — тонко намекнула я ему. — Да-да, конечно, — засуетился он. — Сладких снов, королева, — он потянулся ко мне, намереваясь поцеловать. Уж не знаю, что именно он хотел сделать, но я автоматически повернула голову, так что его губы коснулись моей щеки. — Я тебя понял, — только вымолвил он и поспешил уйти, на прощание чмокнув спящего сына. Я в сомнениях крутилась с одного бока на другой, разглядывая обои на стенах. Пытаться предугадать, что случится, было очень сложно, но я прекрасно понимала, что это один единственный выход. Что иначе я не смогу решить все вопросы, что сидят внутри меня. И я просто уговаривала сама себя не отступать. **** Следующий день пролетел для меня, словно в тумане. Джастин все время сидел дома с сыном, поэтому у меня была возможность выбраться из дома и спокойно отправиться на работу, решать свои дела. Управившись с этим, мне нужно было встретиться с Кристианом, чтобы передать ему некоторые необходимые документы. Следом, заехав в пару магазинов, я отправилась домой, когда время уже подходило к закату. Джастин встретил меня возле дома с коляской, в которой мирно посапывал Максимильян. Я немного прошлась с ними, послушала, как прошёл их день и немного рассказала о своём, опустив некоторые подробности. Джа пожаловался, что Лиз дома нет, Конор ушёл с самого утра и ещё не приходил, а Кенни совсем готовить не умеет, поэтому им пришлось есть пиццу на заказ, а малышу Максу едва удалось приготовить детскую смесь. Я ужаснулась этому факту, но Джастин, осознав, что сказал лишнее, быстро исправился, заявив, что сына все-таки накормил. Я пообещала приготовить им покушать и, оставив их на улице, пошла домой. Мне необходимо было выиграть немного времени, чтобы подготовится и сделать все необходимые дела по дому. Решив, что на кулинарные изыски времени у меня не хватит, я быстро достала из холодильника курицу, почистила картофель и лук, положила все это великолепие слоями и засыпав сверху толстый слой сыра, я закинула противень в духовку и побежала паковать вещи. Ещё буквально час и за дверь стояла готовая сумка с вещами первой необходимости для меня и Макса. Немного, но все можно будет купить уже на месте, хорошо, что бюджет немного позволяет и первое время не придётся тратиться на жильё. Джа пришёл с Максом через сорок минут, а Лиз приехала ещё через час. Только Конор явился лишь под ночь, когда спали уже все, кроме меня, но выдавать себя я не хотела, поэтому, выждав необходимое время, чтобы парень сходил в душ и улёгся, я тихо встала с кровати и позвонила Кристиану. А дальше была просто миссия невыполнима. Не разбудив, одеть Макса, затем накинуть на себя одежду и, схватив сумку, аккуратно выбраться из дома, не вызвав лишнего шума и подозрений. И вот, я уже у двери, Крис ждёт внизу в машине, Макс на руках, а сумка на плече. Я тихо повернула замок и сняла в темноте цепочку. Повернула ручку двери и уже хотела шагнуть за порог, как оставленная мной открытой дверь в комнату решила с огромным хлопком закрыться от потока ветра. Оглушительное «БАМ» разнеслось по всей квартире, и я затаила дыхание. Вдох и выдох. Покачивая тихо Макса. Тишина. Я выдохнула и уже собралась выйти, как зажегся свет в комнате у Джа и Кенни. Чертыхнувшись про себя, я решила, что ждать больше небезопасно, поэтому, наплевав на все возможные меры предосторожности, я вышла в подъезд, закрыв дверь. Кристиан ждал меня у лифта. Молча поздоровавшись с ним кивком головы, я передала ему сумку и мы сели в уже открывшуюся кабину лифта. Но выдыхать было рано, ибо беглянку поймали. Уже когда сумка была положена в багажник, а Макс уложен на заднее сидение, нас у машины застал Кенни. — Джен, а что происходит? — спросил он, выкуривая сигарету. Громила явно был удивлён. — Побег из Шоушенка, — вставил Крис, — Поторопись, Джен, — сказал он и пошёл садиться на место водителя. — Джен? — снова посмотрел на меня он своими, как и всегда, добрыми и заботливыми глазами. — Мне нужно уехать, — только и смогла вымолвить я. — Куда ты опять собралась? Он же с ума сойдёт! Да ещё и с сыном, — он по-отечески посмотрел на меня. — Я не могу оставаться здесь. Не могу решить, Кенни. Прости, — я обняла его как могла, ведь обхватить его достаточно крепко было давольно трудно, потом молча и не разворачиваясь села в машину, хлопнув дверью. — Пожалуйста, трогай, Крис, — прошептала я другу. И мы уехали. Просто доехали в тишине до международного аэропорта, прошли контроль и с трудом разместились на сидениях в Бизнес-классе. Макс, к счастью, не проснулся ни разу за это время и просто спал на руках то у меня, то у Кристиана. Да, это странно, что я решила позвонить ему после того, что он натворил, но у меня не осталось больше людей, которые смогли бы мне помочь. Это эгоистично, это проявление трусости, но я не могла иначе. И я решила довериться хотя бы ему. И Ари. Она ждёт нас в солнечном Сан-Франциско. Однажды она уже спасла меня, надеюсь, спасёт и сейчас. С тяжелым сердцем и головой, полной сомнений, я покидала Сидней. Лететь очень долго, спать явно не получится, но он осознания того, что я возвращаюсь обратно в Америку, домой, становилось легче на душе. Дурацкая привычка всех и каждого — бежать от себя, своих мыслей, ситуаций, проблем… бежать от решений, которые нужно принимать. Бежать, чтобы в конце осознать, что куда бы ты не пошёл — везде ты берёшь с собой себя. Но я закрываю глаза, делаю вдох и предпочитаю принимать решения, которые, если ничего и не изменят, то хотя бы ненадолго отсрочат принятие самых важных и безвозвратных решений. Джастин, Конор, Макс… семья, друзья, родные и близкие люди. Они рядом. Их слишком много было это время. Мне нужно выдохнуть. И я улетаю в Сан-Франциско, чтобы побыть наедине с собой и сыном. Чтобы отправить Кристиана в Нью-Йорк, а самой ненадолго погулять по холмам и насладиться простой жизнью. Я убегаю к будущему, где буду я и никого больше. И мой малыш. Я закрываю глаза и отправляюсь в жизнь, где все будет немного иначе.