Финн не знает

Она много говорит. Часто смеется. Рейчел вообще часто смеется. Иногда она хмыкает, иногда просто широко улыбается, а иногда заливисто хохочет. И Финн знает все ее настроения, он успел их выучить за это время. Финн знает, что когда Рейчел грустит, она часто-часто моргает и иногда забывает дышать, только шмыгает носом и гордо уходит. Она думает, что выглядит гордо, хотя каждый в Хоре знает, что на самом деле малышка Берри плачет где-то в одной из кабинок женского туалета. Финн знает, что когда Рейчел радуется…это видят все. Она просто не может сдержать эмоции в себе, не умеет этого делать. Ее папы с детства внушали девочке, что она – звезда, и Рейчел уверена, что по-другому и быть не может – весь мир вертится вокруг нее. Лучше всего Финн знает, что когда Рейчел рассержена, она размахивает руками и кричит. Ничего необычного, так делают все. Она очень много говорит. Финн научился абстрагироваться и принимать только необходимую информацию, пропуская мимо ушей детали биографии Патти Люпон и размышления девушки о том, как она будет жить, когда станет всемирно известной. Когда Рейчел в очередной раз гордо вышла из кабинета, за ней сорвалась с места Квинн. На удивленные взгляды девушка не обратила внимания: она торопится в туалет. Каблучки звонко стучат, но этого не слышно – слишком шумно и людно в коридоре. Карофски будто случайно задел Фабрей плечом, и она тут же остановилась, прищурив глаза. - У тебя какие-то проблемы, Дейв? – обращается она к нему по имени. - У меня проблемы с тобой и твоим гребаным хором, Фабрей, - выплевывает он ей в лицо. Квинн закатила глаза. - Кажется, мы все это уже проходили, не так ли? Но раньше ты не осмеливался задевать меня… - тянет она, раздумывая. – Что изменилось, а? - Слухи ходят, - широко улыбнулся Карофски и подмигнул Квинн. – Ты понимаешь, о чем я? Он разворачивается и уходит, оставив растерявшуюся девушку. И тут же ей в лицо прилетает апельсиновый слэш. Кто-то из футболистов довольно смеется, а Квинн чувствует, как по лицу и шее стекает холодная жидкость с острыми колючими кусочками льда. Она торопливо забежала в туалет, уже забыв, что, в общем-то, сюда и направлялась. И откручивая кран, смывая сладкую липкую жидкость вместе со слезами, она подняла голову и вдруг заметила Рейчел. Та испуганными заплаканными глазами следит за блондинкой. - Берри, - выдохнула Квинн, вспомнив, что за ней-то она и последовала. - Квинн, - ответила Рейчел, торопливо вытирая слезы. - Ну что опять произошло? – Квинн закрутила кран и взяла бумажную салфетку. – Из-за чего ты плачешь? - Нет, стой, - прерывает ее Рейчел. – Тебя облили слэшем? Тебя? Квинн прокручивает в голове разговор с Карофски, и слезы снова выступают на глаза. Черт, она так навсегда и останется неудачницей, Люси-Кухаркой. - Квинн, - снова произнесла Рейчел и подошла ближе, комкая в руках бумажный платок. – Квинн. Удивительно, но всего лишь то, как Рейчел произносит ее имя, успокаивает девушку, и она все-таки предательски всхлипнув один раз, говорит: - Карофски сказал, что обо мне ходят какие-то слухи. Что он имеет в виду, Рейчел? – она умоляюще подняла глаза на девушку. – Ты знаешь? Берри удивленно покачала головой, взяла новую салфетку и осторожно поднесла к лицу Квинн, вытирая непрошеные слезы. - Я удивлена. Нет, в смысле, я в шоке. Как они могут поступать так с тобой, ты ведь…ты ведь… Квинн Фабрей! – в ее голосе слышится неподдельный восторг. Квинн покачала головой, печально усмехаясь. - Видимо я навсегда останусь всего лишь Люси Фабрей. - Не имеет значения, - твердо ответила Рейчел. – Ты всегда будешь собой, и неважно, какое имя ты носишь. Квинн серьезно посмотрела ей в глаза, а потом усмехнулась. - Как тебе удается быть такой сильной, Берри? - Многолетняя практика, - пожала плечами Рейчел и улыбнулась. Финн знает, как его девушка проводит субботы. Утром она просыпается, потягивается и засыпает еще на час или два. Потом завтракает непременно с папами, всей семьей, иначе нельзя. Потом распевается, так, на всякий случай. Потом идет гулять. В одиночестве. Потом звонит Курту и болтает с ним о всякой чепухе. Потом занимается на фортепиано, часа два, как минимум. Потом ужинает с папами, и уходит в свою комнату до утра. Там просматривает очередные злобные комментарии под ее песнями на ютубе и улыбается редким сообщениям от друзей, закрывает ноутбук, идет в душ и потом ложится спать. Финн знает, что по субботам он не должен звонить. Финн знает, что его день – воскресенье, ну и вся остальная неделя. Вечером Квинн кидает один камешек в окно на втором этаже и ждет 5 минут. Потом кидает другой. В окне показывается взъерошенная, рассерженная Рейчел. - Квинн?! – восклицает она. Блондинка молчит, смотря на подругу. Наконец, Рейчел машет рукой. – Черт с тобой, заходи. Квинн стучится в дверь и проскальзывает мимо застывшего удивленным столбиком Лероя, обронив что-то вроде: «Здрасьте». Не очень глубокомысленно, но на другое ее не хватает. Она взлетает на второй этаж и заходит в спальню Берри. Рейчел в домашнем халате, с мокрыми волосами недоуменно смотрит на нее. - Чего ты хотела, - начинает она, но задыхается, когда Квинн быстро подходит к ней и целует. ЦЕЛУЕТ?! Когда мягкие губы осторожно захватывают ее собственные и ласкают их, Рейчел забывает дышать. А потом сдается на волю настойчивого языка Квинн и отвечает. Квинн чувствует себя на седьмом небе от счастья, Квинн влюблена, Квинн готова петь для Рейчел о своей любви… А потом Квинн просыпается. Финн знает всех подруг своей девушки. Мерседес – подруга-соперница. Тина – подруга-завистница. Сантана – подруга-враг. Курт – подруга-парень. Он только не знает, как охарактеризовать Квинн. Рейчел много говорит о Квинн. О ее красоте, таланте, амбициях, она припоминает ему их общее с Фабрей прошлое, говорит о безответственности Квинн. Но он не может отрицать, что Квинн занимает едва ли не центральное место в их разговорах, потеснив Патти Люпон, но, конечно, не затмив святую Барбару. И это странно, потому что Финн знает, что сейчас девушки почти не общаются. Слэш обжег холодом, и Рейчел задохнулась, а Карофски шепчет ей: - Слухи ходят, Берри. Слухи. И с громким смехом футболисты удалились. Рейчел какое-то время просто стоит в коридоре, а потом бежит в туалет, где яростно умывается и плачет. Слухи, слухи ходят. Открылась дверь, и Рейчел вскинула голову. О слава богам, это всего лишь Тина, которая обеспокоенно подбежала к подруге. - Что случилось? - Он сказал, - всхлипнула Рейчел. – Что обо мне ходят слухи. Ты знаешь, о чем он? Тина на мгновение споткнулась, и Рейчел успела это заметить и схватила подругу за руку. - Скажи мне, Тина. Ты знаешь, я должна это знать. И Тина сдается и рассказывает то, что знали уже все в Хоре, о чем догадывались футболисты, о чем ходили слухи по всей школе, что и сама Рейчел должна была узнать… но не так, не в такой ситуации. Она много говорит, машет руками и обвиняет – Квинн, себя, друзей, мистера Шу и всех-всех-всех, кого только может вспомнить. А Квинн слушает и не слушает, а потом резко поднимается с кресла, встает на пути нарезающей круги по комнате Берри и берет ее лицо в ладони. - А теперь слушай меня. Я люблю тебя. И мне плевать какой ценой, но ты должна быть счастлива. Нам осталось учиться месяц, понимаешь? Всего месяц. Мы перестанем общаться… - Мы и раньше не общались, - всхлипывает Рейчел, не сдержав истерику, а Квинн мягко и грустно улыбается. - Да. Мы и раньше не особо общались. Просто теперь ты будешь знать правду. Квинн не выдерживает, целует девушку в лоб и уходит, оставив в комнате плачущую Рейчел, легкий шлейф дорогих свежих духов и горько-сладкий привкус правды. И Рейчел из-за слез не понимает, чего в этой правде больше: горечи или непонятной сладости. Время истекает, как в песочных часах. И Квинн кожей чувствует неприязнь одноклассников и бег времени. А еще она чувствует, когда Рейчел на нее смотрит. Всегда. И Квинн не поворачивается, потому что знает: стоит это сделать, и Рейчел перестанет смотреть. Осталась неделя до выпускного. Экзамены сданы, а для Квинн уже пришло приглашение из Йеля. Мечта детства исполнена – так почему же так печально? На выпускной ее приглашает Джо. Непонятный новенький, который всегда ходит босиком, свято верит в Бога и потрясающе играет на гитаре. Он учит Квинн молиться. Сначала девушка смеется, когда он говорит ей о неправильности ее молитв, а потом замолкает и вслушивается в плавную речь парня. Он учит ее правильно думать. Он учит ее думать о Боге. Он учит ее, а потом говорит: - Давай прочитаем «Отче наш». И помни то, что я тебе говорил. - Отче наш, - начинает Квинн почти беззвучно, но постепенно прибавляет голос. – Сущий на небесах. Бог. Какой он? Бесконечно мудрый, справедливый. А горло смертельно болит. - Да святится имя твое… Образ Рейчел неминуемо встает перед глазами. Р-Е-Й-Ч-Е-Л. Рахель. Рейч. Прекраснейшее имя. Вот только Квинн чувствует болезненный жар, который охватывает все тело. - Да будет воля твоя и на Земле, как и на небе. Квинн замолкает, чувствуя, что больше не в силах думать о чем-то возвышенном и философско-отреченном от житейского, перед глазами – лишь Она. Джо взглядом поторапливает ее, мягко кивая головой. - Хлеб, - говорит Квинн, и тут же чувствует невероятную тяжесть в груди. – Наш. Насущный. Каждое слово дается через силу. Перед глазами – картины, изображающие муки грешников. А Квинн – грешница, страшная грешница. Она совершила один страшный, хотя и не смертный, грех, за который полагается вечно гореть, вечно истязать саму себя. Она полюбила, полюбила девушку. Рейчел. Рахель. - Дай нам на сей день, - Квинн все еще старается выговорить молитву, довести ее до конца, а слезы уже сжимают горло, душат. – И прости нам долги наши! – ее голос срывается и тут же падает. – Как и мы прощаем должникам нашим, - Квинн уже шепчет. Откуда ты взялась такая, Рейчел Берри? Взялась – и закружила верующую Квинн в безумном, адском вихре неправильной любви и плохих мыслей? Квинн изворачивается, кричит, будто уже горит в вечном пламени ада, а Рейчел смеется, растягивает прекраснейшие губы в улыбке и шепчет: - Только люби меня! Квинн кричит, а Джо трясет ее за плечи, пытаясь вырвать из бессознательного бреда, вызванного простудной лихорадкой. Потом Джо несет ее домой, а Квинн горит, мечется в жаре, а потом вдруг успокаивается, и Джо слышит тихий шепот: - И не введи нас во искушение, и избави…меня… от лукавого. Аминь. Финн знает, как Рейчел умеет любить. Он испытал это на самом себе, думает он. Финн знает, как Рейчел умеет дружить. Он видит то, как она поддерживает Курта, день за днем. Финн знает, как Рейчел умеет соперничать, и Мерседес это подтвердит. Финн не знает, как Рейчел относится к двум вещам: к футболу и к Квинн. Когда он уходит на тренировку, Рейчел расстраивается и говорит, что он мог бы в это время заниматься пением и совершенствоваться. Но на каждой игре он видит в толпе болельщиков ее разгоряченное лицо, очередной безумный наряд и слышит ее пронзительный голос. Она болеет так, как никто другой. Когда он говорит о Квинн, Рейчел раздражается. На щеках выступают красные пятна, она говорит быстро и прерывисто, чуть не сквозь зубы. А когда Финн пытается узнать, почему она так себя ведет, Рейчел уходит в глухую несознанку, замыкаясь в самой себе. Но когда она вдруг вспоминает сама что-то, связанное с Фабрей, она улыбается так, как он больше никогда не видит. Только в эти минуты Рейчел улыбается с запредельной нежностью. Квинн болеет целую неделю. Завтра выпускной, а ей совсем немного стало лучше. Джо приходит каждый день, но больше не заставляет молиться. - Что с тобой происходит, Квинн? – как-то спрашивает он, передавая ей чашку с горячим чаем. Квинн молчит, замыкаясь, и Джо больше не настаивает. Но в другой раз она сама начинает странный, откровенный разговор: - Ты влюблен, Джо? Джо не знает , что сказать, и признает, что да, есть такое. - А почему ты не в отношениях с этим человеком? – Квинн осторожно обходит вопрос о половой принадлежности, по себе зная, что не все в этом мире однозначно. - Потому что она – не для меня. Никогда не согласится, - предельно честно отвечает Джо. Квинн понимающе кивает и говорит: - Вот и у меня то же самое. Помнишь, ты спрашивал, что со мной происходит? Любовь со мной происходит, Джо. Нам оставался всего месяц после моего признания, и что же? Признание было отвергнуто. Теперь мы просто разъедемся в разные города и больше никогда не увидимся. Джо помнит те слухи, которые ходили по школе, но все еще не верит в них. - А кто она, Джо? Та, кого ты любишь? – с любопытством спрашивает Квинн, но тут же осекается, потому что видит беспредельное отчаяние в глазах Джо перед тем, как он решается на фразу, ставящую точку в их короткой дружбе. - Она – это ты. И Квинн молчит, потому что ей нечего сказать. И она понимает, что это такое: когда тебе говорят о любви, а ты ничем не можешь ответить. - А кто он, Квинн? Тот, кого ты любишь? – перефразирует ее вопрос Джо, а девушка грустно усмехается. - Она, - Фабрей выделяет голосом местоимение, - не ты. Она совсем другая. И Джо уходит. Финн знает, как Рейчел любит одеваться. «Как старая бабушка и маленький ребенок одновременно», - он помнит слова сводного брата. Финн знает, как его привлекает этот стиль невинной школьницы. Но Финн не знает, что он привлекает не только его. Финн знает, в чем пойдет на последний школьный бал Рейчел. Но не знает, в чем идти самому. И пока он выбирает костюм, он упускает Рейчел. Она сидит в своей комнате и думает не о нем. Темой последнего бала выбрали Средневековье. Поэтому по прекрасному, затемненному залу кружатся пары: девушки в потрясающих платьях «ничего-лишнего-не-видно» и парни в обычных костюмах. Лишь Арти решился на латы, и теперь колесит по школе, звеня доспехами и пугая учителей. Горят свечи. Квинн замерла надолго около ковша с пуншем и смертельно долго наливает себе напиток. Ей так и не стало лучше, голова раскалывается и температурно блестят глаза. И она наливала так долго, что Сью подошла и встала совсем близко, а затем и вовсе прогнала, подозревая блондинку в подливании спиртного в ковш. Квинн остановилась около стены и сделала глоток. На сцене пел Сэм, подыгрывая себе на гитаре, и девушка с улыбкой вспомнила, как он учил ее играть. Они разошлись друзьями, вопреки мнению всех остальных. И Сэм - единственный, кто знает о ее одержимости Рейчел. Песня закончилась, и объявили медленный танец. Сэм, уже спустившийся со сцены, подошел к Квинн. - А Мерседес ревновать не будет? – улыбнулась Квинн, но Сэм молча кивнул на танцующих Пака и Мерседес. - Сегодня все прощаются с друзьями, - как-то грустно сказал он. Квинн молча положила руки на плечи парня, и они медленно влились в общий круг. - Как твои дела? – спросил Сэм. Квинн неопределенно пожала плечами. - Так себе, знаешь. - Знаю, - кивнул Сэм, и тут Квинн заметила, что в танце они подошли к выходу из зала. Сэм отпустил ее из объятий и потянул за руку. В коридоре они остановились, и Сэм, оглядевшись и удостоверившись, что вокруг никого, тихо сказал, глядя подруге в глаза: - Отпусти ее. Ты себя мучаешь и ее тоже. - Я? – Квинн задохнулась, возмутившись. – Да я! Я ни на что не претендую, просто…мне просто больно, Сэм. Парень притянул ее, заключая в объятия, и Квинн всхлипнула у него на плече. - Это еще что такое! – возмутился Сэм. – Никаких слез во время бала! Иди умойся и возвращайся в зал, скоро тебя королевой объявят. Квинн шутливо стукнула его в плечо, сама постепенно успокаиваясь. В самом деле, чего из-за такой ерунды разрыдалась? В туалете никого не было. Правильно, все веселятся на последнем школьном балу. Квинн вытерла руки салфеткой и бросила ее в мусорное ведро, но промахнулась из-за чьего-то неуверенного покашливания за спиной. Быстрый взгляд в зеркало подтвердил опасения. - Квинн… - Рейчел, - Квинн развернулась, прерывая девушку. – Что бы ты ни сказала, это ничего не изменит. Лучше не станет. Тогда зачем? Она развернулась к выходу, старательно удерживая на лице холодную улыбку, а Рейчел за ее спиной тихо и просто сказала: - Знаешь… Иногда я скучаю так, что никаких сил не остается. И Квинн не выдержала. Финн знает многое. Он знает любимые цвета Рейчел, любимые цветы. Знает, какое платье из ее гардероба приносит девушке удачу, а какое – несчастливое, и она его не одевает уже три года. Зачем висит, правда, Финн не знает. Но это не единственное, чего он не знает. Финн знает, что королевой школы в этом году стала Люси Квинн Фабрей. Это знает вся школа, и сейчас восторженно выкрикивает ее имя, потому что новоявленная королева никак не поднимется на сцену за наградой. Финн не знает, где она. Финн знает, что через неделю Рейчел улетит в Нью-Йорк и будет ждать, когда через две недели прилетит он сам, Финн Хадсон. Но Финн уже сам все решил по-своему, и Рейчел придется принять то, что этот год они проведут отдельно друг от друга. В конце концов, у Финна есть своя личная жизнь. Да и у Рейчел тоже. Финн не знает, как он проведет этот год без любимой девушки. Без невесты. Финн не знает, куда определить себя, кем стать, как зарабатывать на жизнь. Ну не бассейны же с Паком чистить, в самом деле. Финн много чего не знает. Но самое главное: Финн не знает, что происходит прямо сейчас, когда Фиггинс растерянно держит в руках золотистую корону, о которой с самого детства мечтала Фабрей. Финн не знает, что в данную минуту Квинн и Рейчел занимаются любовью в школьном туалете. ~end