Мы поменялись

      Гриммджо распахнул дверь с пинка. С диким рыком он спалил алым лучем серо диван, на котором в другое время так любил распологаться Ильфорт в ожидании своего Короля. Так что сегодня ему очень повезло, что эксперименты Заэля заставили его задержаться в лабораториях Октавы. Дикая боль, которую ему приходилось сдерживать на глазах Эспады и Айзена, наконец нашла выход в виде ярости, с которой крушил все в своих покоях Джагерджаг. Немного успокоившись, он сорвал с себя куртку и подошел к зеркалу, смысла в котором он раньше никогда не видел, и которым в основном любил пользоваться Гранц-старший, для того что бы видеть их отражения, когда они были... вместе. Но сейчас он сполна оценил свое отражение. Темные потеки уже запекшейся крови, и новая кровь, медленными толчками все еще выплескивающаяся из обрубка - покрывала весь бок Гриммджо, куртка была ею пропитана насквозь. Ровный идеальный срез. Рука у вершителя справедливости Тоусена была тверда, удар был точен. В любой другой момент Гриммджо может даже насладился бы гладким срезом кости, пучками разорванной мышечной ткани и выглядывающими венами и сосудами, а так же границей целой загорелой кожи и кровавыми оттенками раны. Но так как все вышеперечисленное принадлежало ему и адски болело - удовольствие от созерцания было сомнительным. Пантера требовала свернутся в комочек, спрятаться в угол и зализывать ужасную рану, но Гриммджо терпеливо разделся, смыл всю кровь и даже кое как перевязал обрубок, запил это дело смесью какого-то хитрого заэлего алкоголя и лечебных-обезбаливающих порошков, после чего завалился на не тронутую ранее в порыве разрушения кровать и забылся полубредовым сном. Он проклянал про себя Тоусена. Проклинал вечно-ухмыляющуюся рожу Гина. Усмешки членов Эспады. И разумеется - одобрение в глазах Айзена, и его самого. *** - Это не слишком жестоко? - с извечной улыбкой поинтересовался Гин, глядя в спину убегающему из зала совещаний Люппи. За улыбкой прятались непонимание, и даже жалость. Айзен ухмыльнулся, поднимаясь со своего трона, провожая взглядом практически счастливого арранкара. - Это очень хороший урок. И, конечно же, стоящее развлечение. В конце концов, здесь совершенно нечего делать. А если у этого... арранкара не получится выполнить задание, значит шестое место в Эспаде пока что будет пустовать. За разговором они медленно прошли в комнату, где Гин наблюдал за всеми членами Эспады. -Убери всех. Меня интересуют только эти двое. Гин послушно убрал с экранов все изображения, кроме тех, на которых были Люппи и Гриммджо. Люппи быстро приближался к комнате Джагерджака. Тот, судя по всему, спал. Если метание по кровати и хватание за обрубленное плече можно назвать сном. Повязка и простыни были в крови. Видимо, регенерация работала куда медленнее, чем было необходимо. Гин даже включил звук, и из динамиков донеслось хриплое дыхание и редкие стоны сквозь сцепленные зубы. Айзен улыбался. Гин - нет. *** Постельное белье было сбито в ноги от постоянного ворочанья. Гриммджо приоткрыл глаза и уставился в потолок. У него возникло ощущение, что сейчас что-то произойдет. Он был в этом твердо уверен, а потому оставатся в таком положении - лежащим в постели, когда еще и меч так далеко - он не стал. От потери крови в глазах плыло. По счастью - или все же благодаря лекартвам Гранца-ммладшего, которые Гриммджо с помощью Ильфорта давным давно предусмотрительно стащил в свою комнату в необходимом количестве - кровь остановилась, и рана понемногу стала затягиваться. Неловко натянув хакама, он принялся рыться в столе. Все бинты, что у него были он извел на перевязку. Пришлось разодрать на бинты наволочку, которая была относительно чистой и не запачканной его кровью. Все остальное белье он просто смахнул на пол, как и скинутую ранее куртку. Он уселся на жесткий матрац и принялся снимать повязку, что бы наложить новую, когда дверь его в комнату распахнулась от немилосердного пинка во второй раз за вечер. На пороге стоял Люппи. Гриммджо вскинул бровь, удивляясь его появлению. Сейчас даже появление любого из Эспады удивило бы его меньше. Люппи смотрел на него широко раскрытыми глазами и даже кажется дышал тяжело. Похоже, торопился сюда. Зачем, интересно? - Чего тебе? - Гриммджо обратил свое внимание6 на перевязку. Одной рукой было неудобно. Че-ерт. Наверное, все же придется идти к Заэлю. А тот за свою помощь наверняка потребует участие в паре-тройке экспериментах, фантазия его была неукротимой в этом плане. - Значит это правда? - Глаза его загорелись, он уставился на плече Джагерджака. - Это Тоусен сделал, да? - Пялиться пришел? - Неджружелюбно поинтересовался Гриммджо, сейчас на болтавню он был не настроен. В обычное время он относился к Антенору не плохо, но именно сегодня он относилося плохо ко всем, кто просто существовал в этом мире, и не важно, видел ли его Гриммджо раньше, знал ли его, общался ли. Люппи он даже в какой то мере симпатизировал, хотя раздрожал он всегда очень сильно. Болтовней, ужимками - совершенно девчачьими, поведением, попытками казаться значительнее чем он есть на самом деле. - Нет, просто... зашел в гости. - Люппи закрыл дверь. - Ты не вовремя, я ухожу. - Гриммджо потерпел поражение в попытке завязать узел из неудобной тряпки, и поднялся, беря в руку меч и затыкая его за пояс. Точнее, он только попробовал это сделать. Дотронутся до Пантеры он не успел. Уклонится от удара тоже. Это был даже не удар - мгновеннно спину обожгло болью, которая так приятно заглушила боль в плече и моментально высвободила ярость и раздражение, что были накоплены за последние несколько минут. С диким рыком Джагерджак развернулся, хватая Люппи за воротник и... замахнутся ему было нечем. Секунда недоумения и промедления дорого ему обошлась. -Мы поменялись. - Довольный собой, Люппи чуть сдвинул край своего странного одеяния и показал черную шестерку, которая еще светилось, только только появившаяся на белой коже. У Гриммджо расширились зрачки, в горле заклокотало рычание, более яростное и глубокое чем прежде. - Ах ты... падаль... - Но Люппи снова опередил его. Гриммджо хотел швырнуть его в стену, освободив тем самым руку для серо, но Люппи, приподнятый рывком ударил его ногой в грудь, тем самым отправляя Джагерджака в стену . С грохотом, который слышали половина обитателей этой части Лас Ночес владелец комнаты влетел в шкаф, разломив его спиной. Люппи понимал, что времени, пока Джагерджак приходит в себя у него очень мало, по этому, он сразу же использовал релиз. Пускай его противник ослаблен, пускай лишен одной руки - но он разозлен, а если так хочется (чертовски хочется!) получить его в свою власть на неограниченное время, нужно действовать всеми силами разом. Подчинить, сломать, не дать возможности даже вздохнуть без его позволения - и в конце - убить. Тогда он раз и на всегда займет шестое мосто в Эспаде и ни кто не посмеет его скинуть, когда узнают, как именно он получил этот номер... Змееподобные отростки обхватили руку и ноги Гриммджо, еще один обхватил поперек туловища и подняли в воздух. Джагерджак наконец пришел в себя - кажется от удара он даже отключился - и посмотрел на него так презрительно. Взгляду этому он научился у Улькиорры, и сейчас с удовольствием наблюдал, как бесится наглая тварюшка, сжимающая его тисками так, что хрустят, целые пока что, кости. Гриммджо оскалился. - Только не говори, что ты станешь моей заменой. Мне даже стыдно, что мое место займет такое уебище, как ты. - Люппи скривился и два отростка обросли шипами, которые вонзились одновременно в грудь и в спину. Гриммджо сплюнул кровь, подавил хрип боли, зажмурился. - Ты мне ответишь.. за все ответишь! - Люппи с силой опустил его на пол, шипы сильнее вонзились в тело, но Джагерджаку было как будто плевать - боль он уже чувствовал очень далеко от себя - словно все, что с ним делает это недоразумение, по случайности ставшее арранкаром, происходит не с ним. - Ты моей игрушкой будешь, подстилкой! - А харя не треснет? - оскалился Гриммджо, поворачивая голову и глядя на Люппи со смесью омерзения и презрения. Глухую горючую ярость он решил оставить на чуть более позднее время... сейчас надо от этого плена избавиться... Руки у Люппи дрожали, когда он сорвал с Гриммджо хакама. - Вот это веселуха - трахнуть полуживого безрукого меня! Анекдоты в процессе рассказывать? - Люппи ударил его по лицу ногой. Маска больно царапнула щеку, Гриммджо сморщился и снова сплюнул кровь. Да, скоро все здесь покроется кровью. Джагерджак посмотрел на Пантеру, рев которой он прекрасно чувствовал, и мысленно успокоил ее - они еще отомстят, о да. У них будет такая возможность. -Облизывай! - Люппи сунул ему прямо в губы свою по детски миниатюрную ножку. Гриммджо ухмыльнулся, проводя языком по пальцам, услышал довольный вздох и резко сжал зубы. Люппи завопил тонко, громко и совсем по девчоночьи. Гриммджо выплюнул его пальцы на пол. - Что-нибудь еще засунешь мне в рот? - успел только сказать он, и задохнулся от тяжелого удара о стену. Дальше все смазалось и перед глазами была лишь алая пелена боли. Люппи был не очень оригинален, конечно же, но сорвать повязку и запустить пальцы в едва затягивающийся обрубок руки он догадался. Гриммджо чувствовал, как его пальцы с интересом изучают тот самый красивый срез кости, пока его не то что бы очень большой член скользил внутри. Гриммджо действительно рассказал пару анекдотов, между стонами. Он изодрал себе все губы в кровь, исцарапал ладонь, и сильнее растравил все раны, что нанес ему Люппи, слишком активно дергался. Антенор с удовольствием терзал и его дыру пустого - когтями по нежной внутренней стороне, это вырывало из горла хррип и вопли. Это было больнее всего, перед глазами полыхало пламя ненависти, ярости. - Давай еще, мне не достаточно больно... Да, вот так, а то я думал мы любовью занимаемся... ну что ты как баба, честное слово - ты ебешь или дразнишься? - Столько яда Гриммджо никогда раньше не источал в адрес кого-либо, с кем спал, по своей воле, или нет. Когда Антенор коснулся его члена и ощутил, что он не возбужден, на лице его возникло даже удивление, которое Гриммджо тут же прокоментировал: - Ты правда думал что у меня на такое уебище встанет? Да у Барагана шансов больше... Очнулся Гриммджо очень не скоро. Понял только, что лежит в свое комнате, а Люппи натягивает одежду. И в правду, все было в его крови. Люппи посмотрел на него, усмехаясь жеманно, как девица, и слизнул с пальцев тягучую остывающую кровь. - Ты не достоин даже смерти. Живи уж, бывший Секста Эспада. И не попадайся мне на пути. - И он ушел, не услышав булькающего в горле Гриммджо смеха с кровью. *** Гриммджо не помнил, как добрался до лаборатории Заэля. Помнил только обрывком, как шел по стеночке, ноги то и дело разъезжались, перед глазами меркло. Пришел в себя он в относительно неплохом состоянии уже на кровати у Гранца-младшего. Тот сосредоточенно записывал чтото, глядя на приборы, к которым был подключен Гриммджо. Джаггерджак поморщился, шевельнулся, сел. Тело было необычайно непослушное. "Лекарства" - догадался он, проводя рукой по плечу. Хуевый сон не был сном. Жаль. Впрочем, убить нынешнего Сексту он успеет. Нужно только набраться немного сил. Он не слышал, что сказал Заэль о его состоянии, что то про яд, про долгое востановление. Ничего, востановится. Еще как. *** Когда рука востанавливается - это тоже больно. Дар бога? Ну уж нет, как раз таки наоборот, совсем не бога. Это кажется даже больнее, чем в тот момент, когда руку ему отсекли. Он видит, как рука появляется из воздуха, такой же как и была, и в то же время каждое движение, будто в первые. Он видит, как расширяются у Люппи глаза, когда его рука полностью востановилась. Он видит, как он бледнееет и отступает на шаг, но даже не слушает его слов, которые он кричит тонким, писклявым, пронзительным голосом... Рука легко пронзает его насквозь, ииеро на столько слабое, что Гриммджо даже нет необходимости напрягаться. Он усмехается, проворачивая ладонь в хлипнувшей ране и с усмешкой сдирает когтями с его кожи шестерку. Ужас в глазах его на секунду до смерти становится отчетливым и Гриммджо усмехается, слизывая с пальцев кровь. Серо превращает его тело в кровавые ошметки.