wonder

Ты любишь рванные джинсы, прозу и петь. Днём и ночью я слышу твой голос; ты поешь что-то про розы и красные нити, когда я хочу спать. Ты любишь читать про чужих людей, живших в чужих квартирах, когда я уезжаю. Надевая рванные джинсы, ты собираешься на улицу, неважно в какое время. Мы много молчали, мечтали и так мало делали важного. Я помню, как ты сказала, что о нас забыли все. Мне почему-то стало плевать на это. Мы слушаем соул, но моя душа разрушена твоим существованием. Сейчас ты пьяна, твои глаза говорят о многом. Если о нас действительно забыли, значит нас больше не существует? Знаешь, ведь говорят, что если ты ушёл, значит тебя и не было. - Еын, мне кажется, я забыла всех. Ужасно, правда? - огибая комнату ленивым взглядом, я смотрю в твои чертовски пьяные глаза, и сама начинаю пьянеть. Я ищу в твоих глазах ответ, но лишь подмечаю, что ты куда сексуальнее без макияжа и в этой тонкой кружевной накидке. Твоя улыбка слишком нахальная, и от неё я забываю о своём вопросе. Но ты отвечаешь, приподнимая бокал виски к губам. - Значит, у тебя никого не было. И ни у кого не было тебя. Это забавно, когда ты свободна. Особенно этой зимой.. Ты говоришь это так свободно, что я начала глубоко дышать. Видимо, я все ещё живу и существую благодаря тебе. Ты слишком невероятная. *** Когда о тебе забыли, я полюбила прозу и песни. Начала читать книги о глупых людях, решив, что чужих людей я не люблю. Люблю до жути глупых, но почему-то ты не такая. Сейчас ты смеешься, дотрагиваясь пальцами до моей шеи, где набита татуировка. Не слишком замысловатая, две маленькие птички, сделанные в тату-салоне за углом. Ты не любишь птиц, я специально их сделала, чтобы мы стали больше говорить. - Юбин, птицы живут только два года. Хоть ты и смеялась, где-то глубоко я похоронила свои воспоминания обо всех. Ты продолжаешь трогать мою кожу на шее, а я готова плакать. Потому что слишком много думаю о том, насколько ты прекрасна и отвратительна. - Заткнись, стерва. Мои птицы будут бессмертными. Эти слова просто выплёвываются из моего рта. Хочу тронуть тебя словами, но срываюсь, когда поворачиваюсь к тебе. Распущенные волосы, сухие губы и все такие же пьяные глаза, хотя ты давно уже не пьяна. Я раздражена, не знаю почему. Но ты улыбаешься, прикасаешься к свежим птицам на моей шее, а я грубо хватаю за волосы и целую. Мне не становится легче, только хуже. С каждым днём моей душой и воспоминанием становишься ты. Боюсь, скоро начну терять себя. Но. Я целую тебя. Целую тебя невероятную. Невероятную настолько, насколько ненавижу и желаю тебе смерти. Но чувствуя твои губы, твоё хрупкое тело , твоё все, я желаю стать твоим единственным воспоминанием.