Лето Любви

Виктор Бергман 32 года, белый, американец немецкого происхождения, служит с 1964-го. …За два года во Вьетнаме я видел, как людей сжигают заживо, я видел искалеченных детей, видел, как мои товарищи падали замертво от того, что были либо слишком горячие, либо слишком нерешительные. Я думал, что привык к этому. Думал, что понял, как выстроить ледяной барьер в сознании, что будет ограждать от этого. Пытался смотреть на это словно со стороны. Но эта… Эта сущность словно растопила щит, пробив его насквозь своим появлением. Я с прежней остротой услышал и грохот взрывов, и вонь горелых тел… Очень остро чувствовал, как умирают люди рядом со мной, словно не было этих двух лет Ада. Какое-то мгновение оно смотрело на меня. Я буквально физически ощущал пронзающий, выворачивающий наизнанку взгляд… Знаете, говорят «жизнь пронеслась перед глазами». У меня в тот момент было нечто подобное. Только вместо жизни я увидел самого себя. Словно взглянул на своё существо через объектив камеры и лицезрел, насколько я бесконечно беспомощный… Я не думаю, что смогу когда-либо вновь держать в руках оружие. Шэн Мэй 21 год, азиат, сын иммигрантов из Сиама, служит полгода. …Да, я почувствовал, как она смотрела на меня. Знаете, это похоже на взгляд ядовитой змеи за мгновение до того, как она тебя укусит и впрыснет смертельный токсин в кровь. Я видел свою мать… Она умерла, когда мне было семь, не оставив после себя фотографий. Моим родителям было не до того. Через какое-то время у меня не осталось в памяти её лица — лишь смутные очертания, которые, казалось, не восстановить. Но в тот миг, в паническом бреду, я увидел её очень чётко и чисто. Как будто мне снова было семь. Она выглядела настолько живой, что, казалось, только руку протяни… (Показывает перевязанную руку с отсутствующей кистью.) И я протянул. Её отрубил винт, отлетевший от упавшего вертолёта. Саманта Криштиан 27 лет, белая, американка, полевой хирург с 1963-го. …Хотите знать, на что это похоже? Хорошо, попробую выразить. Два года назад я сопровождала конвой, перевозивший боеприпасы. Мы ехали по труднопроходимой болотистой местности, где при неосторожности могли застрять даже внедорожники, не говоря уж о грузовиках. Я ехала с напарником в джипе с открытым кузовом позади колонны. Когда мы попали в засаду, нашу машину подбили из гранатомёта, и, завалившись набок, она съехала в кювет, прямо в болото. Я сидела на пассажирском сиденье и наблюдала за тем, как нас пугающе быстро поглощает мутно-зелёная жижа. Напарник потерял сознание, и я совершенно не знала, что делать. Попыталась отстегнуть ремень — но его заело. Мной овладела паника, и я начала пытаться выскользнуть из этой дьявольской хватки. А вода прибывала. Лишь когда я оказалась в ней по самую шею, я вспомнила о том, что в моём кармане лежит складной нож. Пока я пыталась его разложить, я молила Бога о том, чтобы он не сломался или не выскользнул из рук. Я разрезала ремень, уже будучи погружённой в воду с головой. Мне удалось выбраться, и я рвалась к поверхности, оставляя моего друга позади. Лёгкие резало от нехватки воздуха, я наглоталась болотной жижи и с трудом понимала, где низ, а где верх. Не знаю, каким чудом мне удалось не потерять сознание. С тех пор я каждый день благодарю Господа за то, что наши солдаты смогли отбить засаду и успели меня спасти, когда я почти выбралась на берег… То, что произошло той ночью, было очень близко к этому. Схожее состояние. То же всепоглощающее отчаяние. Я думаю, что лишь вера позволяет мне не сойти с ума от пережитого.