Даже ангелы не устоят

- "Даже ангелы не устоят" ? Это что, перцовая пшикалка, от которой у небесножопых крылья отваливаются? - проорал Дин из ванной, вертя в руках черный баллончик. Он только что вышел из душа, небрежно повязав полотенец вокруг бедер. - Чего орешь? - Сэм протиснул любопытный нос в приоткрытую дверцу, за что тут же поплатился слезоточивой струей прямо в этот самый нос и прилегающие к нему территории. - АААААА! Мои глазаааа!!!! Ты охренел?!!! - массивная фигура младшего задорно прыгала возле дверного проема, немилосердно потирая враз покрасневшие глаза. - Дин, скотина ты! Дина искренне забавляли пляски братца, но он, нацепив маску строгой учительницы, помахал черным баллончиком у носа отчаянно ругающегося Сэмми. - А нефиг нос свой любопытный совать в ванную, когда я там! Ты чего это удумал, извращуга? Сэм, кое-как протерев воспаленные глаза, все же умудрился укоризненно посмотреть на Дина. Старший Винчестер тут же принял озабоченный вид. - Оу, Сэмми, детка, не плачь! Раз для тебя это так важно, то можешь-таки иногда подглядывать за мной, когда я в душе. Только чур, не рукоблудить! Сэм, поняв, что кривляющегося братца укоризненно-печальным взглядом не проймешь, плюнул и ушел в комнату, все еще потирая глаза и нос, стараясь избавиться от сладковатого запаха. А Дин, вдоволь поиздевавшись над братом, снова посмотрел на этикетку дезодоранта, который он так кстати нашел на полке гостиничного номера. - Хмм... вроде пахнет не так уж и противно, - Винчестер повел носом у черной крышечки, уловив приятный, хоть и немного приторный аромат. И хотя он, как истинный самец, считал, что мужик должен пахнуть пивом и машинным маслом, все же пару раз брызнул на еще не высохшее тело, чисто из любопытства. Да, запах ему определенно нравится, надо будет купить себе нечто подобное! Из комнаты послышались чьи-то голоса, вскрик Сэма, затем приглушенная возня, быстро сменившаяся абсолютной тишиной. Дин, нахмурившись, распахнул дверь ванной комнаты, как был, в одном полотенце, прикрывающем самые важные органы. В номере уже никого не было. Ни Сэма, ни неизвестных посетителей. При этом, Дину помимо возни прислышался еще и шелест крыльев, так что круг подозреваемых сузился. - Кааааааас! Персональный ангел поспешил явиться на громкий крик своего протеже, на данный момент нервно расхаживающего практически голышом. - Дин... - печальная фигура застыла посреди комнаты, вперив в Винчестера невозможно-голубые глаза. - Эй, небеснозадые! Вы куда моего брата утащили?!! - вместо приветствия зло прошипел Дин, делая пару больших шагов навстречу Кастиэлю, от чего короткий полотенчик на его бедрах позитивно заколыхался, почти сползая с выступающих бедренных косточек. - Дин? Я не забирал Сэма никуда, - опасливо ответил Кас, наблюдая за приближающимся Винчестером. - Да мне пофиг, кто из вас это сделал. Твоя задача - найти, вернуть и дать подзатыльник тому небесному придурку, что додумался свистнуть моего брата! Кастиэлю вдруг стало трудно дышать, настолько, что он чисто инстинктивно потянулся к узлу галстука, ослабляя его. - Ну так что, где Сэмми?!! - Дин выжидающе уставился на Каса, заметив, что у того по непонятной причине участилось дыхание, а на щеках буйным цветом разлился румянец. - Я... ааа... что? Сэээм? - Кас поднял слегка расфокусированный взгляд на охотника, но затем снова прикрыл веки, концентрируясь на младшем Винчестере. То, что он увидел, заставило ангела резко распахнуть глаза. - Что? Что? - Дин, вглядываясь в испуганно-беспомощное выражение лица Каса, преисполнился самыми мрачными мыслями о пропаже брата и, схватив ангела за плечи, крепко тряханул, пытаясь добиться хоть какой-то информации. - Кас, твою мать, с кем Сэмми? Он в порядке??? - Ддда, он в порядке... он с Габриелем... они... нууу... в общем, они, - Ангел покраснел еще больше, не в силах озвучить ту сцену, невольным свидетелем которой стал. - Что этому психу пернатому понадобилось от моего брата? - недоуменно протянул Дин, от удивления забыв отпустить Каса из крепких объятий. Кастиэль не отвечал, лишь глубоко втягивал носом воздух, прикрыв глаза. - Эй, Кас, ты в порядке? - Дин наконец, соизволил оторваться от размышлений и взглянул на усердно сопящего от натуги ангела. - Ээй! Да что с тобой??? Кастиель вдруг резко распахнул глаза, сверкнув голубыми очами с расширенными зрачками. Дин готов был поклясться, что глаза ангела стали на пару тонов темнее. - Диииин... Боже, Дин! Кастиель вцепился в Дина, до боли сжав кожу обнаженной груди, и сделал шаг навстречу. Дин почувствовал, как мягкая ткань плаща коснулась его торса, а щеку слегка кольнуло чужой щетиной. Винчестер настороженно замер, почувствовав как ангел коснулся его ключицы кончиком носа. Дин застыл, не решившись оттолкнуть перешедшего рамки ангела. Вдруг пернатый какое-нибудь проклятие на нем унюхал? С засранца-трикстера станется подгадить на прощанье! Именно поэтому сначала Дин замер по стойке смирно, пока напряженно сопящий Кастиель водил носом у его шеи. Однако спустя пару минут, услышав сквозь частое дыхание едва слышный стон, Дин все-таки решил возмутиться: - Эээ... Кас? Ты что это делаешь??? Я, конечно, понимаю, тебе плевать на личное пространство, но это, знаете ли, уже не в какие воро... - Ты таааак пахнешь! - нарастающее возмущение Дина прервал горячий шепот у самого уха. - Это потрясающе. Кас с жадностью втянул воздух, почти касаясь обнаженной кожи, и провел кончиком носа от ключичной ямки до мочки уха - Дин почувствовал, как мурашки пробежались по всему телу, отзываясь на внезапное прикосновение. Кастиэль прижимался все ближе, и вот, к вящему ужасу Винчестера-старшего, воин небесный решился наконец на последний шаг - уткнулся носом в шею Дина, делая один глубокий вдох за другим. Дин стоял ни жив, ни мертв. Возможно, через пару часов у него в голове родятся потрясающие шутки, с которыми можно будет измываться над Касом до конца времен, но сейчас не было не то что шутки - не было ни единой связной мысли. Только ощущение теплых, чуть шершавых губ, которые касаются кожи, исследуют... Дыхание Каса становилось все более тяжелым - ангелу было явно тяжело с собой справляться. - К-Кас... Ты хотя бы понимаешь, что ты делаешь? - вся бравада куда-то подевалась. Дин сам не ожидал, что будет выдавливать из себя слова, как юная девственница на первом свидании. - Дин... - излишне рассудительный взгляд, излишне спокойный тон. Как будто это Кас застал Дина за чем-то непотребным, а не наоборот. - Я не могу противиться этому... Не могу. Мне необходимо вдыхать этот аромат. Ты должен понимать. Что он должен "понимать" Дин не успел сообразить - Кас перешел в наступление и мягко, но уверенно и без колебаний притянул Дина за бедра к себе - несчастный полотенчик, державшийся на честном слове, теперь держался исключительно на достоинстве Винчестера-старшего. Решив, что сейчас не самое подходящее время играть в героя и спасать тронувшегося умом ангела, Дин спешно ретировался в сторону ванной. Кастиэль не отступал - с самым серьезным выражением лица он надвигался на Дина, а то, что ангел по дороге стянул с плеч свой извечный плащ говорило о всей степени важности и из-ряда-вон-выходящности ситуации. Спина Дина встретила последний рубеж отступления в виде дверного косяка ванной комнаты. Военные маневры Дина явно расстраивали планы Кастиэля, что тот выразил вполне однозначно - сдвинул брови, сурово выпучил глаза, стараясь придать таким образом своему лицу наиболее хмурое выражение: - Дин, ты должен понять. Мне надо. Какое "надо" Кастиэль имел в виду, можно было лишь догадываться, но в том, что это самое "надо" Винчестеру и задаром не нужно, Дин был уверен. Когда спятивший представитель ангельского войска совершил практически что прыжок, Дин принял твердое решение, что будет защищать свою честь до последнего. В качестве оружия был выбран недавно использованный баллончик - струя дезодоранта пришлась как раз в ангельскую голову. Зря. Зря Дин Винчестер выбрал своим кредо "сначала делать, потом думать". Зря. Ответом на Динову диверсию был громкий стон. Ангелы не должны издавать таких стонов. Им не положено изображать на лице полнейший экстаз, предоргазменно закатывать глаза и заливаться по уши помидорным румянцем. Враз забыв о том, что сейчас он - девственная роза, которая не должна раскрыть свой бутон для всяких арома-маньяков, Дин кинулся к Касу, который, не выдержав стольких испытаний, упал на колени и, держась руками за живот, мерно раскачивался из стороны в сторону в лучших традициях фильма "Пролетая над гнездом кукушки". - Кас? Ты как? Кас? - лепеча нечто бессмысленно-вопросительное Дин опустился на колени рядом с Кастиэлем. - Черт, ты извини... Что так... Кас... Старик, ты меня напугал до усра--- Закончить свой высокоинтеллектуальный монолог Дину не дали. Враг хитер, оборона пробита, сопротивление сломлено. В мгновение ока Дин Винчестер оказался на лопатках, вместо белого флага в воздухе мелькнул полотенчик. Кастиэль занял положенное ему место - ангел наблюдал за человеком сверху. - Кас, если ты сейчас... слезешь с меня, - на этих словах голос храброго Винчестера дрогнул, - я тебе обещаю, что мы все это забудем. Я даже не буду над тобой смеяться. Я отдам тебе этот... дезодорант, если он тебе так дорог. Я даже не буду спрашивать, что ты с ним будешь делать! Я... - Дин Винчестер, - голосом, полным вселенской тоски, Кас прервал поток Динова красноречия, - я мог бы увещевать тебя, мог бы... уповать на дружбу. Но... - Кас прижался носом к шее Дина, захлебнувшись стоном. - Ты... и этот запах. Невозможно сопротивляться. Подаааарок... Небеееееес... - вид у представителя этих самых небес был самый что ни на есть наркоманский: кривоватая улыбка, красные пятна на щеках и шее, расширенные зрачки. А Дин... Дин с ужасом обнаружил, что этот вид Кастиэля... нет... не возбуждает. Разумеется, нет! Заводит? Нет. Опять нет. Касу так идет - именно на этом, максимально нейтральном варианте остановился мозг Винчестера. Наверное, это все просто сон. Сон, в котором Кас медленно приближается к Дину - можно разглядеть каждую мелкую морщинку, каждую родинку, даже тень от ресниц можно увидеть, если захотеть. И в этом сне Кастиэль с бесконечно виноватым выражением лица касается губами шеи Дина, ведет губами по ключицам, по подбородку, скользит кончиком языка по щеке - неумело, нелепо, как умеет. Точнее, как не умеет. Однако вся неопытность с лихвой компенсируется сумасшедшим энтузиазмом. И вот на моменте, когда каменная эрекция ангела упирается Дину в живот... Дин просыпается. Просыпается Дин! Просыпается!!! Моргнув один раз, потом еще один, Дин все-таки осознает, что он не просыпается, что все это происходит взаправду. Они с Кастиэлем по прежнему изображали картину "необъезженная кобылка и отчаянный наездник", причем Дин с огорчением осознал себя в роли строптивого животного. Уныло приняв сравнение, Дин попытался было побрыкаться, однако Кас крепко схватил его чуть выше локтей. - Кас... по-хорошему прошу - слезь с меня! - Дин... - выражение лица максимально серьезно, брови сдвинуты, взгляд расфокусирован, но тверд. - Мне было откровение! Если твое тело источает столь приятный... - Это не мое тело! Это чертов дезодорант! - Твое тело... - тоном воспитательницы в больнице для детей с отставанием в развитии - источает аромат, который творит неведомое с моим сосудом, моим... телом... - Кас... Мужик, тебя понесло совсем не туда, - Дину откровенно надоели психологические беседы, когда он, голый, лежит под другим мужиком. - Я тоже тебя люблю, если тебе это так важно. Мы все друг друга любим, а теперь слезь. Давай соблюдать заповедь "возлюби ближнего" хотя бы на расстоянии полуметра друг от друга. Отвлекая ополоумевшего ангела разговорами, предприимчивый Винчестер подловил момент, когда в порыве страсти Кастиэль чуть ослабил хватку, и совершив головокружительный взбрык-кувырок, подмял под себя пискнувшего Каса, крепко сжав сопротивляющиеся руки ангела над его же головой. - Вот теперь, пернатое, позволь задать вопрос... ЧТО ЗА НАХРЕН ЗДЕСЬ ТВОРИТСЯ?!!!! - Дин, Дин, Дин... - кажется, Кастиэля заело. Он весь выгнулся, несмотря на 80-килограммовую тушу, пригвоздившую его к полу, и слегка заерзал задницей. – Дин, сделай что-нибудь! Это ты вверг меня в искушение! Дин нервно всхлипнул – все-таки откровенные поерзывания, раздвинутые ноги и умоляющий взгляд были родной стихией Винчестера-старшего. В такого рода вещах он разбирался на ура, правда, как правило, вместо щетинистых тридцатилетних мужиков были нежные двадцатилетние барышни. Но вот все остальное спутать было невозможно. - Ты… Кас… Эй! Смотри на меня! Ты хочешь...? - Сделай меня своей нянькой, Дин! – Кас, кажется, совершенно отчаялся донести до бесчувственного Дина всю степень ужаса его положения. Впрочем, ему все-таки удалось подобрать правильные слова, так как Дин медленно наклонился к порозовевшему ушку ангела и прошептал: «Никто не должен узнать». Свои слова Дин запечатлел смазанным поцелуем. Кастиэль в ответ выгнулся и громче застонал, широко раскрывая рот и облизывая нижнюю губу. Против такого открытого приглашения Дин не мог устоять – все-таки было что-то особенное, что ангел так стремился ему отдаться. Именно ему. Может, Кас прав, и баллончик тут действительно ни при чем и все дело исключительно в Дине? Чтобы утвердиться в собственной правоте Дин прижался губами к губам Кастиэля. Поцелуй разительно отличался от всего, что было раньше, и пока Дину сложно было понять – в какую сторону. Он прошелся языком по губам, слегка прикусив нижнюю, потом толкнулся языком в рот, поглаживая небо. Кас лежал ни жив, ни мертв, выпучив от напряжения глаза, силясь понять, что сейчас происходит. Учился Кас быстро, и уже через несколько секунд Дин почувствовал, как ангел в точности повторяет его ласки: лизнуть, прикусить, погладить. Внутреннее напряжение рассасывалось под мазками языка – Дин ощущал, как с каждым прикосновением от ангела уходит неуверенность и ощущение неправильности. Кас явно хотел более активных действий и более широкого доступа к телу – он водил руками по плечам Дина, гладил бока и поясницу, даже скользнул кончиками пальцев по ягодицам, но каждое движение было пропитано неуверенностью и робостью. Дин понял, что если они все-таки решили предаться безумию, то надо делать это обстоятельно и уже точно без всяких глупостей вроде ненужного стеснения. Третий раз за вечер Дин прибегнул к своему секретному оружию. Дин сел на бедра Кастиэля, который изогнулся в немом крике от ощущения такой желанной тяжести на своих бедрах, и с кривоватой усмешкой потянулся к баллончику. - Кто б знал, что без небесной виагры мы не обойдемся… - Дин щедро полил собственную грудь, заставляя Каса биться практически в истерике. - О Боже! О Боже! Дин! – Кас водил руками по груди Дина, пытался сесть, чтобы уткнуться лицом в желанный торс, член Кастиэля при этом терся о зад Винчестера. – Дин, ты лучшее творение моего Отца! – Кас все-таки умудрился извернуться и теперь с наслаждением облизывал сосок, то втягивая его в рот, то покусывая, то нежно посасывая. Дин с запоздалым удивлением осознал, что ангел может творить самые настоящие чудеса своим вроде бы неискушенным ртом. С еще большим запозданием в мозг Винчестера пришла Мысль. Если все обстоятельства сложились так, что их с Касом дружба должна выйти на новый уровень, то почему бы не сделать все с максимальным комфортом и удовольствиями. Для обоих. И особенно для Дина. Отстранив недовольного Каса от своей груди, Дин прошептал ему в губы, многообещающе улыбаясь: - Детка, я решил сделать тебе подарок, - непонимающие хлопки ресницами. – Ооо… Сейчас ты все поймешь. – Скатившись с Каса, Дин сел на пол, прислонившись к стене и слегка раздвинув ноги, открывая таким образом прекрасный вид на свою гордость. В следующую секунду гордость была облита дезодорантом. От такой картины Кас перешел на новый, доселе неизведанный уровень сумасшествия. А кого оставит равнодушным дезодорант, красиво оседающий на мягких, вьющихся волосках? Дин до невозможности гордился собой. Жаль, нельзя будет похвастаться никому собственной сообразительностью. Дин устроился удобнее, гоня от себя шальные мысли про то, что это во-первых, гомосексуализм, во-вторых, вроде как принуждение, а в-третьих, это Кас, невинный Ангел Господень и склонять его к минету, используя обнаруженную слабость совсем нехорошо. В общем, Дин выбросил всю эту чушь из своей головы. Все равно мозг перетек в более важное в данный момент место. Кас сидел на пятках, умильно сложив руки на коленях и заворожено смотрел на наливающийся кровью член Дина. Чуть наклонив голову, Кас рассматривал ореол русых волос, выступающие венки, крупные яички, головку с короткой уздечкой. За всем этим просмотром Кас, незаметно даже для себя, подавался вперед, на зов чудесного аромата, пока наконец не уткнулся лицом в пах. Дин сдавленно зашипел, дергая Каса за плечи: - Чего ты на бок валишься? Черт… Мужик, я тебе и так все подсказки дал! Кас распластался на животе между ног Дина, неуверенно запуская пальцы в паховые волосы, вбирая осевший дезодорант. - Дин… Я желаю вкусить твою плоть. - Э! Давай сразу договоримся – никаких «кусить»! Зубы прячем за губами и вперед… Черт, Кас! – не желая сгореть от стыда, объясняя тонкости орального секса, Дин пошел проторенным путем – дополнительный «пшик» на член, и Кас с готовностью и практически утробным урчанием принялся за дело. Дину должно было быть очень стыдно. Дину должно было быть стыдно за то, как Кас обхватил рукой его член, провел пальцами по стволу, внимательно разглядывая каждый сантиметр бархатистой на ощупь кожи, за то, как осторожно губы коснулись головки. Особенно Дину должно было быть стыдно за откровенный взгляд Каса, глаза в глаза, и тихое: «Твой собственный запах еще притягательнее». И Дину обязательно будет стыдно, но только не сейчас. Все, на что Дин был способен в настоящий момент – это запустить руку в растрепанные ангельские волосы и сконцентрировать все оставшиеся силы на том, чтобы не двинуть бедрами, проталкивая член Кастиэлю в самое горло. - Дин, я могу его облизать? – Что за дурацкая привычка Каса уточнять и спрашивать совершенно ненужные вещи? - Черт, да! Ты ДОЛЖЕН его облизать! Чтобы… Ч-ч-черт… Чтобы он стал скользким и легче проскальзывал в горло. Кас слушал его максимально собрано и внимательно. Если это вообще применимо к сходящему с ума от возбуждения ангелу. Сосредоточенно кивнув, Кас вернулся к первоначальному занятию. Он медленно провел языком по всей длине члена, вырывая из Дина хриплый стон. Удостоверившись, что все делает правильно, ангел продолжил равномерно вылизывать член по всей длине, обильно смачивая его слюной. Дин готов был кончить от одного только вида его собственного члена, который, как в самом забористом порно, был распластан по лицу Каса, пока сам ангел старательно вылизывал мошонку. На самой периферии практически отключившегося сознания Дин попытался вычислить, откуда существо, невинности которого хватило бы на тысячу юных послушников воскресной школы, могло знать и уметь такие развратные вещи, на которые не всегда удавалось уговорить даже самых «согласных» девчонок. Может быть, дело в том, что ангел просто не задавался вопросом развратности ласк? Если очень сильно хочется потереться щекой о член Дина, размазывая капли смазки по лицу – то почему нельзя? Или приподнять тяжелые яички и исступленно вылизывать и целовать нежную кожу за мошонкой? Тем более, если после этой ласки Дин сбивается на совсем невменяемые стоны. Кастиэль буквально распластался у ног Дина, его собственный член грозил разорвать ширинку, а глаза сияли чистой неприкрытой похотью и желанием, в которых не было греховных отголосков – только кристально чистое, сильное чувство. Дин стонал, и срывался на крик, и судорожно сжимал пальцы в кулак, оставляя на ладони глубокие, вспухшие борозды, и казалось, что это будет длиться бесконечно. Наверняка, этот минет длится уже не меньше часа! Не успев до конца оформить мысль про время, Дин, удивляя самого себя, резко двинул бедрами и бурно кончил, расписывая лицо Каса густыми белесыми струями. Последним, что Дин увидел перед тем как с глухим стоном закрыть глаза, было выражение неподдельного удивления на лице ангела, когда тот старался языком достать капли спермы над своей верхней губой. - Дин? – осторожный толчок в плечо. – Дин, с тобой все в порядке? - Конечно, со мной все в порядке! Пернатый ты придурок. Я отдыхаю, – вместо ответа Дин услышал тихое всхлипывание и невнятное шуршание. Ну вот. Обидел мальчика. Придется отклеиваться от пола и утешать юную уже-не-девственницу. –Эй, ты там не ревешь хоть? Кастиэль усиленно тер глаза, отвернувшись от Дина. - С тобой вроде разговариваю! - Дин, я не реву. Ты позволил мне ощутить вкус рая, и я тебе благодарен за это. Хм. Пожалуй, стоит запомнить. В следующий раз, когда какая-нибудь девчонка будет полировать его член ртом, надо не забыть в нужный момент сказать что-нибудь вроде: «А теперь, дорогая, ощути вкус рая!». - Кастиэль, ну что ты как маленький? Что ты там делаешь? – ну почему с этим ангелом все всегда так? Почему даже когда всем было вот так неебически хорошо, потом должно быть стыдно и неловко и обязательно надо чувствовать себя идиотом? Кастиэль все-таки соизволил повернуться к Дину, и тот обомлел. Все это время ангельское создание старательно растирало сперму по лицу, что твой крем! - Ты совсем идиот, да? – А что еще можно было сказать в ответ на такие вот действия? - Аромат, который ты распылял в воздухе и твое семя – я не могу противиться желаниям, Дин, - Кастиэль выглядел совершенно несчастным. Ему было явно неудобно сидеть, мучаясь стояком, но он упорно молчал, надеясь, что незнакомые ощущения пройдут сами. - Ну что мне с тобой делать, а? – Дину вдруг до одури, до ужаса захотелось поцеловать это нелепое создание, подарить ответную ласку, ощутить ласки Кастиэля на себе. Видимо, в воздухе и правда витала какая-то нотка безумия. –Кастиэль… - Дин старался говорить отчетливо, спокойно. – Сейчас ты умоешься. Я ни за что не стану целовать твои губы в собственной сперме. Потом ты снимешь свои штаны, и мы кувыркнемся в кровать. Как нормальные, взрослые люди. И ты не будешь больше задавать идиотских вопросов. Ощущение, что я насилую умственно отсталого ребенка, не способствует разжиганию страсти, знаешь ли. Кастиэль моргнул пару раз, прикрыл глаза – и через секунду уже сидел на кровати, чистый, голый, полный предвкушения. - Ого-го… Да-аааа… - Ну а что еще тут можно сказать? Дин, крякнув, поднялся с пола, протер промежность полотенцем и вразвалочку направился к кровати. – А сейчас… ммм… Черт… Кас… Какой ты все-таки… Да! – свою высокоинтеллектуальную тираду Дин закончил поцелуем взасос, который получился настолько громким, влажным, хлюпающим и развратным, насколько это только возможно. На губах Каса Дин ощущал какой-то горьковатый привкус, но развить эту тему услужливое сознание ему не дало. Кастиэль старался, как мог, двигал языком, посасывал губы и язык Дина, раздвигал ноги, но почему-то не смел решиться на объятия – руки ангела лежали у него на коленях. Дин разочарованно зарычал: - Так мы будем трахаться, как взрослые или будем сидеть и тупить? А? Человек дождя? Кастиэль явно не понял, что это за человек и при чем тут дождь, но небесно-голубые глаза на всякий случай наполнились слезами, а губы стали предательски подрагивать. - Я лишь желал сделать тебе хорошо! Я следовал зову райского аромата! Я… - Так! Кас… Смотри на меня. Смотри и даже моргать не смей! – Дин придвинулся ближе, встав между ногами Каса, взял его лицо в руки и стал нежно целовать, спускаясь поцелуями к губам. «Ну что ты будешь делать, а! Брат – рыжая девка! Ангел-воин, который должен меня защищать – слезливая девственница! Один я мужик!» - примерно такие мысли были в голове у Дина, когда он старательно, как себе, любимому, надрачивал член Кастиэля. Кастиэль выгибался на постели, рвано вскидывая бедра в стремлении получить как можно больше. Дин был поражен в самое сердце такой отзывчивостью на, казалось бы, рядовую ласку. Хотя раньше ему не приходилось дрочить другому мужику. Кас толкался в руку Дина, которая уже была вся скользкая от выступившей смазки: «И течет как девка!». - Тебе хорошо? М? Кас? Смотри на меня! Тебе хорошо? Скажи, что тебе хорошо… Да… Но Кас только мотал головой, в кровь кусая пересохшие потрескавшиеся губы. Дин не смог удержаться и прижался губами ко рту ангела – поцелуй вышел смазанным, неловким и восхитительно правильным. Они стукались зубами, Кас тыкался языком в язык Дина, слишком широко раскрывал рот, так что поцелуй больше походил на вылизывание. И это было так восхитительно, так правильно и влажно, что невинного ангела захлестнуло с головой – с громким стоном Кас бурно кончил в руку Дина. Винчестер задумчиво смотрел как Кас кончал и кончал, и кончал, и кончал и… Конечно, после тысячелетнего воздержания подобную физиологическую реакцию можно было предугадать, но все-таки…: - Ты нас утопить собрался? – Дин с задумчивой брезгливостью рассматривал собственную руку, залитую спермой, а также бедра Каса и часть покрывала, солидарные в своем положении с диновой рукой. Развеять опасения Дина ангел никак не мог, так как пребывал в послеоргазменной неге, из которой его не смог бы вырвать даже взвод ангелов, марширующих на финальную апокалиптическую битву. Дин Винчестер был человеком дела, что зачастую спасало его и без того латанную-перелатанную психику от всевозможных потрясений. Вот и сейчас вместо того, чтобы заниматься самоанализом на тему того «мои ощущения после того, как на меня спустил мужик», Дин деловито прошествовал до ванны и обратно, мокрым полотенцем стирая следы их общего с Касом грехопадения. В отместку за свои моральные травмы Дин щедро распылил остатки дезодоранта на Каса. Хитрый и коварный маневр старшего Винчестера ангел разгадал секунду на десятую, то есть шансов уцелеть у него уже не было. С особым злорадством Дин поливал ангельским афродизиаком промежность ангела, а потом, в качестве финального штришка прижал распылитель к сморщенному отверстию ануса и радостно выжал все остатки прямо в ангела. - Хах! Возлюби себя сам, друг мой! – тело Кастиэля отозвалось на такие манипуляции вполне однозначно – живот напрягся, член снова встал. Дин с некоторым неудовольствием заметил, что по своему размеру ангельское орудие практически больше винчестеровского, а это уже настоящая несправедливость. Значит, надо доказать всему мирозданию и Касу в лице этого самого мироздания, что Дин Винчестер – все равно круче всяких там летающих жоп с крыльями. Кстати, об этих самых ж… - Дииин! О, Дииин! Это так прекрасно… Да… Но заповеди учат нас, что рукоблудие – грееех… И семя – это ведь будущее потомство, и… - Друг мой, ты сегодня познаешь все прелести запретного плода, который сладок. Кстати, ты же пробовал на вкус сперму! Заповеди не говорят, что это – каннибализм? - О, Боже, Дин! - И не поминай имя Господа всуе, - Дин вовсю забавлялся над растерянным ангелом. Ведь как бы Кастиэль не старался принять уверенный и почти угрожающий вид, общая его нагота, растрепанные волосы, затянутые поволокой глаза и пылающие щеки, не придавали ему сходство с его же родственниками, изображенным на церковных гравюрах. Рассматривая своего друга-любовника-защитника-спасителя-ангела, Дин, как мог, боролся с подступающей волной стыда. Все-таки не стоило так издеваться над Кастиэлем. Хотя такая модель поведения была, наверное, единственной, которую его гетеросексуальный мозг мог избрать себе для защиты от происходящего вокруг гейского безумия. В чем Дин не признался бы даже после применения всего арсенала пыток Аластера, так это в том, что все происходящее не пугало его в той степени, в которой должно было пугать. В которой ХОТЕЛОСЬ бы, чтобы пугало. Целовать Каса – было приятно, получить ангельский минет – очешуительно и крышесносно, касаться девственного тела (в жопу женатого Джимми Новака!) – приятно до дрожи в коленках. И если даже Кас не стесняется проявлений собственной похоти, то почему должен Дин Винчестер? - Кааас… А Кас? – Дин завалился на кровать, притягивая Каса к себе и утыкаясь лицом ему в макушку. – Мы… В общем… Может трахнемся? Так… Чтоб по-настоящему? С криками и вообще? Ммм? Совращенный ангел разомлел, качался на волнах так полюбившегося ему аромата и явно не имел ничего против предложения Дина. Тем более после того, как тот проявил к нему столько заботы. - Ты действительно хочешь совершить акт любви с этим телом, Дин? - К херам это тело! Я хочу совершить акт любви с тобой, глупое ты создание! На кой мне дался Джимми Новак? Вроде я вожделею твою душу, а не тело и… - в глазах Дина загорелся огонек озарения, Винчестер стал говорить быстрее, пока гениальная мысль не сбежала. – А ты говорил, что ангелы вроде как бесполы. А если я хочу трахнуть твою душу. А у души нет пола… Значит, я не педик и могу спокойно с тобой трахаться! ДА! ДА! – Дин захлебнулся волной собственной радости и гениальности, решив передать собственную мудрость Кастиэлю, поцеловав того самым развратным и грязным поцелуем, на который только был способен. Мужчины целовались долго, самозабвенно и вдумчиво. Совершая небольшие, но настойчивые поползновения Дин в итоге занял причитающуюся ему позицию – ангел на спине, ноги в стороны, Дин – сверху, пахом упираясь в потенциальную зону проникновения. У обоих стояло так, что можно орехи колоть, или гвозди забивать, или кому какие извращения нравятся. Дин медленно сходил с ума от ощущения трения собственного члена и ангельского. Кастиэль совершал какие-то совершенно невообразимые движения бедрами, выписывал ими восьмерки и подбрасывал вверх. - Мммм… - промычал Дин, на секунду отвлекшись от облизывания ангельских ключиц. – Да ты никак поклонник акробатики? Провеееерим твою растяжку? – при кодовом слове «растяжка» мысли Винчестера поплыли в знакомом и безопасном направлении «растяжка-йога-Лиза-внутримышечные сокращения-лучший оргазм». На моменте «лучший оргазм» мысль развернулась на 180 градусов и ловко подкинула картинку Кастиэля, слизывающего динову сперму с губ. Круг замкнулся, гетеросексуальный мозг был побежден! - Дин, - голос Каса звучал слишком уж серьезно, учитывая то, что сам Дин был уверен, что касово сознание давно уже отключилось, - я хочу сделать для тебя все. Все, что может доставить тебе удовольствие. Ты… Ты подарил мне столько наслаждения сегодня… И я… Я должен… Я хочу… Сделай это со мной! В который раз за сегодняшний вечер Дин ловил себя на мысли, что девушки в его постели не были и в половину так отзывчивы на все его ласки, как суровый посланник небес. Мерный гул откуда-то из области сердца подсказывал, что девушкам было, вроде как, наплевать на самого Дина. «Придорожный» секс был не больше чем лечебной физкультурой, способом забыться от насущных проблем и удовлетворить природные потребности организма. С Касом же… Дину было не все равно. Ему хотелось доставить удовольствие, хотелось, чтобы Кастиэль потерялся в ощущениях. И, черт возьми, если будет нужно, он готов постоянно пшикаться этим чертовым дезодорантом, лишь бы видеть в глазах ангела этот развратный огонек и слышать «Сделай это со мной!» как можно чаще. - Ммм… Детка, а ты знаешь, о чем просишь? – Дин потерся бедрами о бедра Каса, сталкивая их возбужденные члены. – Провести тебе небольшой ликбез? Не знаю, что там с мужиками, но была у меня одна девочка, которая любила исключительно в зад! Так что… тебе повезло! Дин правда был уверен, что его ангел обрадуется такому повороту событий, ведь это значит, что у Дина есть опыт, что он все сделает правильно, что он УМЕЕТ делать все правильно. Но Кас как будто закрылся от него. То есть, он все также лежал на спине, раскинув ноги в стороны, и, если говорить буквально, был открытее некуда… Но выражение его глаз слегка изменилось. Неужели… Неужели Дину не померещилось, и это – ревность? Ангел никогда раньше не был замечен в таком низменном проявлении чувств. А тут… Хотя, чего он ожидал? Сам же только что ловил себя на мысли о чувствах, привязанности, Кас тут вроде как вообще со своей тысячелетней девственностью расстается, а он про анальный секс с какой-то прошлой девкой! Дин Винчестер определенно идиот! - Эй… Малыш… Ну посмотри на меня? Котенок… - животно-пушистая чушь вырывалась из его рта непроизвольно – все-таки стандарты уламывания скромниц не менялись годами. А Кас был той еще скромницей! Впрочем, он не почувствовал никакого подвоха, и все комплименты принимал за чистую монету. – Хороший мой… Хочу тебя. Ммм… Знаешь, где хочу? – Дин извернулся и просунул руку под Каса, дотрагиваясь кончиком указательного пальца до судорожно сжатого отверстия. – Вот здееесь хочу… - Теперь снова поцелуи в шею. Откуда в нем эта страсть к размазанной прелюдии? Неужели он и сам скоро превратится в бабу и будет млеть от обслюнявливаний? Ну уж нет! Дин хмыкнул и широко лизнул губы ангела. – Так что? Пошалим? Кастиэль в ответ заморгал своими невозможными глазищами и активно закивал. Он боялся произнести лишнее слово, боялся, что опять скажет что-то не так, расстроит или рассердит Дина, или выставит себя идиотом. Впрочем, пока было непохоже, чтобы Дин был чем-то недоволен. - Дин, ты… Ты возьмешь меня… Как женщину? - Эгхм… Даже если бы захотел… С чисто технической точки зрения… Как женщину мне тебя брать вроде как бы некуда. А вот как соблазнительного ангела… Очень даже, - намеков ангел не понимал, так что Дин сильнее надавил пальцем на анус, разглаживая морщинки. Глаза Кастиэля расширялись, расширялись, норовя выпрыгнуть из орбит. - Ты… Ты войдешь в мое тело через срамное отверстие?! - Да твою ж мать, Кастиэль! – Дин фыркнул и отстранился, натягивая на себя одеяло. – Я… Я, блин, все, конечно, понимаю, но… Да что не так-то опять, а? Знаешь… иди ты… В срамное отверстие! Не нравится – вообще трогать не буду! Даже пальцем! Даже вот этим! – Дин сунул Касу под нос свой палец, вернувшийся из эротического путешествия по касовой заднице. Судя по выражению лица Каса, тот был готов то ли разрыдаться, то ли ударить Дина, то ли перенестись в пушистые облака, чтобы спокойно забиться в них и не вылезать все следующее тысячелетие. Дин закатил глаза: - Кааас… Как бы тебе объяснить… Когда взрослый дядя и взрослая тетя, две взрослых тети, два взрослых дяди… Да хоть сто взрослых дядь и теть запираются вместе по взаимному согласию и ко взаимному удовольствию, то не может быть ничего, что называлось бы «срамным»! Ну правда… Ну задолбал уже! Так… А теперь, детка… Покажи папочке свою попку! – Дин хмыкнул и с удовольствием, с оттяжечкой шлепнул Каса по бедру. - Ты… Дин… я прошу у тебя прощения и… - Кас совершенно немужественно взвизгнул, когда на его бедро прилетела ладонь Дина. – Ты желаешь, чтобы я… - Да, да… Развернись нормально! Я сейчас покажу тебе… что можно сделать… со срамным отверстием… Ты ведь у нас там такой чистенький, такой… пахнущий – Дин поднес к лицу пустой уже баллончик с дезодорантом – О! То что надо! Пахнущий карамельными нотами со сладким оттенком лесного, мать его, ореха! Иди ко мне, мой сладкий пирожок! – Дин схватил в который раз уже дезориентированного Каса за бедра, разворачивая его в позу с красивым французским названием «а ля важ». - Вот таааак… Неужели правда оттенок лесного ореха? – Дин придвинулся ближе, одной рукой поддерживая ангела под животом, не давая ему просто свалиться на кровать, а второй чуть отодвигая упругую половинку ягодиц в сторону. Повинуясь внезапному порыву, Дин оставил легкий засос на бедре, прикусил ягодицу и уткнулся-таки носом в заветное отверстие. – Ха! Не знаю, где там орех… Но пахнет… М… Сладенько! Кас уже был ни жив ни мертв. В самых его развратных ангельских мечтах не было и сотой доли того, что происходило сейчас. Люди определенно… нуждаются в более детальном изучении. Дин не кажется смущенным или раздраженным, ему не противно касаться его в срамных местах, он даже удовольствие от этого получает! Может… Пора и ангелу забыть о не вовремя проснувшейся стыдливости? Кас прислушался к своим ощущениям и занял более удобную, раскрепощенную позу – уперся на локти, отставив задницу и сильно прогибаясь в пояснице, чем вызвал одобрение Дина: «Вот давно бы так!» и еще один шлепок. В этот раз исключительно игривый. Дин сам не ожидал от себя такой прыти. Да, он был сторонником открытого, раскрепощенного секса и не имел ничего против оральных ласк. Но он привык видеть как-то… слегка другое перед лицом. Впрочем, промежность Кастиэля пробуждала в нем вполне однозначные желания. Тугое колечко судорожно сжатых мышц, редкие темные волоски, которые хотелось облизать. Дин устроился удобнее, уже обеими руками разводя половинки ягодиц в сторону, наслаждаясь открывшимся видом. - Предлагаю тебе перестать зажиматься. Пропустишь море удовольствия! – Дин облизал пухлые губы и коснулся нежной кожи за мошонкой, при этом уткнувшись носом в ангельский анус. Обладатель ануса в ответ на это снова девчоночьи взвизгнул и дернулся слегка, затопленный неведомыми ощущениями. - О, Дииииииииин!!!! ТЫ… О? Ооооо! Дин вылизывал ягодицы Кастиэля, не касаясь при этом самого отверстия, оставляя его… на сладкое. Но вот пришла и очередь десерта! Винчестер сначала легко погладил колечко мышц самым кончиком языка, смакуя обещанный карамельный аромат. Затем большими пальцами слегка натянул кожу, приоткрывая Каса. - Настойчиво повторяю свое пожелание про «перестать зажиматься»… Поверь… Тебе понравится. Дин начал мокро вылизывать Каса, умудряясь при этом оставлять засосы даже в таком труднодоступном месте. Его язык, упругий и влажный, на сантиметр проскользнул внутрь Кастиэля, заставляя его дугой выгнуться на постели. Если до этого ангел крутился на простынях, отставляя задницу, как элитная проститутка, то после таких манипуляций Винчестера сбился на уровень портовой шлюхи. Дин шире разводил ягодицы Кастиэля, глубже проталкиваясь языком. Его губы и пальцы были влажными от слюны, но он не отвлекался на такие маленькие физиологические неудобства. Главной целью было довести ангела до полного умопомрачения. И Дин был уже очень близок к своей цели. Язык входил в Каса уже почти на всю длину, слюна текла по подбородку, и Дин сам был готов кончить, даже не прикоснувшись к себе. Тяжело дыша, он все-таки нашел в себе силы просунуть руку к члену Каса и, изобразив на лице нечто максимально приближенное к коварной ухмылке, сжал член у самого основания, звонко чмокнув при этом ангельские яйца. - Ха! Сейчас лопнут! Ммм… Это тебе за срамное место, умник! Тело Кастиэля было покрыто мелкими бисеринками пота, а сам он выгибался и дергался, как будто под током. Вот-вот заискрит! Кас вилял задом, прогибаясь в пояснице, раскрываясь как только можно и что-то невнятно поскуливал. - Хочешь кончить, а? Ладно… Я не жестокий, - с этими словами Дин слегка сместил руку на члене, мягко проведя ладонью по всей длине, а потом легонько щелкнул по влажной головке, посасывая при этом нежную кожицу между мошонкой и анусом. Ангельский оргазм был оглушителен. Каса подбросило на кровати, он толчками изливался в руку Винчестера, ноги его не держали. Казалось, прошла целая вечность перед тем, как обессилевший ангел растекся по кровати, придавив при этом руку Дина. - Ты вместо благодарности решил мне руку сломать? – ангел сначала хотел сказать что-то виноватое, но, когда вместо извинений изо рта вырвалось невнятное мычание, была предпринята повторная попытка, но этот раз невербальная: Кас намеревался применить самый свой печально-пронзительный взгляд, но зрачки были расфокусированы, а правый глаз нещадно косил – попытка снова не удалась. Дин хмыкнул, резко дернул на себя прижатую конечность, вырвав из Каса очередной стон. Дин растянулся рядом со своим ангелом, свесив руку с кровати, расслабленно перебирая пальцами. - Ага! О да, детка! Сейчас мы совершим акт богохульства! На такое Кас уже не мог не среагировать, он нервно дернулся, снова попытался что-то промычать… Когда Дин поднял с пола помятый ангельский плащ. - Ну… Не совсем, конечно, богохульства… - Винчестер начал неспешно протирать собственную промежность плащом. – Но раз эта вещь принадлежит ангелу… То это вроде как реликвия. А что… Возбуждает даже! – Никто не мог упрекнуть Дина в том, что он не заботится о своих партнерах. Поэтому и Кас был насухо вытерт все тем же плащом. – Фетишистом себя чувствую! Зато теперь… Каждый раз, когда ты будешь надевать эту… тряпочку, мы оба будем вспоминать, ЧТО тут происходило. Черт, я просто дьявольски умен! - Дин Винчестер, я смирился со многим, но не упоминай хотя бы дьявола! – Кас наконец-то отмер и теперь, повернувшись на бок, смотрел на Дина. При этом свой пах ангел стыдливо прикрывал руками. - Э, неееет… После всего, что между нами было… И всего, что еще будет – такой тон со мной уже не прокатит, маленький пернатый извращенец, - Дин звонко чмокнул Каса в щеку, снова отвалившись на кровать, широко раскинув ноги. – Черт, а если отключить мозг… Вот вообще отключить – то это было очень даже очешуительно. Но это если без мозга. - А если с мозгом? – Кас внимательно вглядывался в лицо своего человека, по-птичьи склонив голову на бок. - А если с мозгом, - жизнерадостно продолжил Дин, - то, наверное, мне захочется взять ложку и провести себе фронтальную лоботомию через нос! Потому что, еб твою мать, Кас, мы трахались как в самой забористой порнухе! Ангел ничего не ответил, только вздохнул тихонько и лег обратно на постель. - Я могу сделать так, что ты забудешь. Это… Все. И буду следить, чтобы ты никогда не пользовался этим… ароматом. И тебе не придется…. выковыривать свой мозг ложкой через нос. В комнате было прохладно, и пальцы ног Дина уже начали приобретать нежно-фиолетовый оттенок. Дин закопошился, забираясь в постель и заталкивая к себе под бок не сопротивляющегося ангела. Дин был не сторонником постельных разговоров, да и с кем ему было разводить философские беседы? Перепихнулись, подмылся и вперед – стрелять нечисть. А Кас… С ним так не хотелось. Это пернатое недоразумение надо было ласкать, прижимать к себе, целовать ушко – прекрасно осознавая при этом, что это не нежное аккуратное девичье «ушко», а суровое мужское «ухище», и что обладатель данного органа тоже вполне себе серьезный и взрослый мужчина, на пару тысяч лет старше Винчестера. Тем не менее, Дин совершенно панибратски запихнул Каса себе под мышку, уткнулся носом в спутанные волосы и, поглубже вдохнув, выдал экспромт на романтическую тематику. Веселая эта штука, экспромты, никогда не знаешь, что из тебя выльется… - Мой пирожок… - на таком начале Дин хмыкнул. Подсознание вело в верном направлении. После потрахушек жрать всегда хотелось неимоверно. – Что-то мне подсказывает, что ты сейчас начнешь терзаться депрессией с тягой к самоуничижению почем зря. Вот скажи, плохо тебе? Ну, впирает тебя от этой ангельской виагры, ну и заебцом! - Конфетка моя, в кои-то веки я согласен с твоим братом! И вообще – я тебе давно говорил: надо слушаться старших! Дин подавился собственными словами, а Кастиэль натужно пискнул, когда, прервав динову речь в самый ответственный момент, в центре комнаты материализовался Габриэль, удерживающий на руках бледно-красно-пятнистого Сэма. Габриэль перехватил свое сокровище как юную невесту: под коленками и аккуратно поддерживая под спинку. Правда, невеста была под два метра ростом, поэтому провисала в пояснице чуть ли не до пола, а головой норовила приложиться обо все выпирающие предметы. - Правда, я бы не стал употреблять… лексику сниженного регистра, как это делает наш дорогой Дин. Но мысль, в общем-то, верная. Получите-распишитесь! –Габриэль отпустил наконец свою ношу, уронив ее на кровать. Ноша крякнула и чуть не сломала Дину ноги. Что, все-таки, возымело положительный эффект, так как Дин наконец очнулся. - Ты что с моим братом сделал, извращенец долбанный! Габриэль за это время успел забраться на стол, и, покачивая ногами в воздухе, копался в кожаной куртке Дина. - Ага! – выудив полурасплавленный шоколадный батончик, архангел предался своей второй, после Сэма Винчестера, страсти. – Между прочим, то же самое, что и ты с моим братом. Не то, чтобы я не был рад. Все-таки в каком-то возрасте девственность перестает быть очаровательной… Но, по сути, я тоже имею полное право возмущаться! Так что предлагаю ничью… Один-один! Сэм слегка отошел от своего похищения и всего произошедшего после и, желая реабилитороваться, начал действовать по самому «человеческому» плану: чтобы стать чище, надо втоптать в грязь соседа. - Дин, ты что… Вы с Касом тут… Нет, я конечно, ждал, что это должно вот-вот случиться, но, по моим расчетам… - По каким твоим расчетам, сучка ты мелкая! Ты что это говоришь, а? Что я на педика похож, так что ли? Кас бочком выбрался из кровати, на ходу облачаясь в белье-брюки-рубашку-галстук-плащ-ботинки, а Габриэль, покончив с шоколадкой, теперь наслаждался ведром карамельного попкорна, с неподдельным удовольствием наблюдая за Винчестерами. - Это я-то сучка мелкая?! Да меня похитили! Да надо мной надругались! А ты и не думал меня искать! Ты сразу решил Каса завалить! - Да я о тебе всю жизнь забочусь, мелочь неблагодарная! Да я вечно тебе сопли подтирал, вместо того, чтобы с цыпочками трахаться! Кас, уже в полном облачении, мелкими перебежками добрался до стола, на котором восседал Габриэль. - Хочешь? – архангел шепотом предложил своему младшему братцу попкорн. Кас, решив быть ближе и понятнее людям, поступил так, как поступил бы Винчестер на его месте – присел на краешек стола, запустив руку в уже полупустое ведерко с попкорном. А боевые действия на кровати, между тем, и не думали прекращаться! - И мне надоело, что ты называешь меня мелким! Я тебя выше на две головы! И больше! И мускулистее! И все у меня больше! И волосы длиннее! - Да ты вообще баба-переросток! Рыжая баба-переросток! - А у тебя ноги кривые! И волосатые, как у тролля! - А ты… баба-переросток! Занятые своими высокоинтеллектуальными беседами, Винчестеры и не заметили, что зрителей у них больше нет. Только три пустых ведерка из под попкорна. И стало им как-то грустно и одиноко. Но, как настоящие мужчины, своих истинных, душу рвущих чувств, они решили не показывать. Даже когда через неделю, после того как Дин отправился допрашивать свидетельницу, а Сэм – в архив, а оба столкнулись в магазине в отделе «Уход за телом», покупая совершенно одинаковые дезодоранты, никто не проронил ни слова. И даже шуток не было. Потому что, все-таки… Один-один.