Славься, Темная Властительница!

Она стояла и молча продолжала смотреть на разношёрстное сборище юношей и девушек в хитонах. Как таковых постоянных классов в Академии не было, учеников таскали из кабинета в кабинет в соответствии с личным планом занятий - продуктом больной фантазии ректора. Шарик будет водить её по залам неделю, пока она не изучит расположение местных помещений. Всё это время её будут называть «свежим мясом» и всячески задирать. Мизори поклонилась классу и пошла к свободной парте, на ходу отклеивая со спины очередную надпись. На этот раз к одежде приклеили слово «дылда», и Мизори проклинала тот день, когда научилась читать. Хотя она и правда дылда, но от этого только обиднее. Плюхнувшись за парту, бывшая юнга скучающе смотрела на преподавателя. Он болтал, как и все до него. Никакой магии, взрывов, грома и молний. Это всё равно, что прийти в трактир послушать байки об эле и вяленой рыбе. - …и так, благодаря градации по цвету глаз даже неподготовленный человек способен выявить обладателя магических способностей. Исключение составляют волшебники, их таланты равноразмыты между школами магии, поэтому цвет зрачков остаётся неизменным. А теперь перейдём к самому предмету. Существует три способа применения магии… Торвальд, я слышал о новомодном обучении во сне, но не думал, что встречу его приверженца на своей лекции. Встань. Объяснись. - Можно мне говорить просторечным языком? - Нельзя, в прошлый раз после твоего просторечного языка ученики все справочники по анатомии растащили. - Это скучно, мистер Сонарс. В том, что вы говорите, нет магии. Зачем нам это учить? Только не говорите, что в будущем мне пригодится электропроводимость металлов и свойства митрила. Я пришла сюда учиться колдовать, а не зубрить всякую ерунду. - Хорошо. Что ты сделаешь в первую очередь, если я научу тебя настоящему боевому заклинанию? - Применю его на Джамале. На этом маленьком ублюдке, что кидается в меня жёваной бумагой. - Потому и не учу, - вздохнул Сонарс. - Потому практика только со второго курса. А иначе вы вместо жеваной бумаги перебрасывались бы огненными стрелами и железными кулаками. Потому учись. Как освоишь магию, сможешь вызвать своего Джамала на дуэль и самым официальным образом начистить ему рыло. Извиняюсь, - он бросил на залившегося краской ученика обеспокоенный взгляд, - харю. Ну, а чтобы подвести итог нашей беседе, вы оба остаётесь после уроков убирать кабинет. *** - О чём думаешь? - Эмма слегка коснулась плеча замершей у окна Мизори. Они уже две недели делили комнату. Более того, блондинка официально была кем-то вроде старшего товарища для Торвальд. Она водила её по кабинетам, объясняла правила поведения, помогала с учёбой. На то была воля ректора, и каждый новичок получил такого «товарища», однако Мизори чувствовала, что та помогала бы ей и без приказа. Девочки сдружились очень быстро, что было на Торвальд совсем не похоже. Друзей у неё было мало, видимо, ввиду специфического профессионального запаха, и большинство из них имели четыре лапы, усы и хвост. Впрочем, Эмма со всеми была в хороших отношениях, порой казалось, что она способна сдружиться с самим Князем Тьмы. - О магии, - не отводя взгляда от окна, ответила девушка. - Сегодня Сонарс рассказывал о предрасположенности и проявлениях. Ну, ты, наверное, помнишь: состояние, близкое к смерти, отражение подсознательных стремлений… - Большинство девочек стремятся к уюту, жизни и счастью, поэтому у них земля и вода. Юноши желают силы и власти, поэтому у них огонь и воздух. Схема верная в девяноста процентах случаев, - уточнила Эмм. - В духовной магии всё поровну, и есть ещё волшебники. За окном два третьекурсника перебрасывались огненными стрелами. За зрелищем молча следил преподаватель. - Просто если всё так, как ты сказала, то все эти ребята в жизни натерпелись не меньше меня. - Так и есть. Если хочешь, я могу тебе кое-что показать, - Эмм вышла и вернулась, держа в руках небольшую шкатулку. - Я веду что-то вроде кружка. Думаю, он может помочь ребятам стать немного более понимающими. А это «Ларец Судеб», - Эмми улыбнулась. - Если ты напишешь свою историю и положишь в коробку, сможешь взять оттуда любые три и прочитать. - Нет, спасибо. Откровения не по моей части. *** Когда стемнело, а соседка крепко уснула, Мизори встала с кровати, набросила на плечи рубашку и подошла к столу. Огарок свечи отбрасывал на бумагу бледные тени. Девушка взяла перо и, слегка обмакнув его в чернила, вывела на первой странице «Знакомьтесь, Мизори Торвальд» - Мы просто туристы! - крикнула Торвальд первое, что пришло в голову. - Мы пришли сюда, чтобы приготовить шашлык из этого цыплёнка! - Мерль сгребла в охапку Гуамоко и сделала самую невинную мордашку, на которую была способна. Орк остановился. И без того зелёное лицо позеленело от гнева. - Это Параракский Круглоухий Филин! - взревел громила. - Люди! Ненавижу людей! Люди вечно считают орков идиотами! Запомни, женщина, Агараша тебе не провести, я слышал всё, что вы говорили, мы все слышали. - Да нет же, вам послышалось. Это были акустические галлюцинации, - Торвальд отступала под натиском зеленокожего. - Чёрт возьми! - Агараш рассержено махал руками. - Орки! Не! Тупые! Чтоб ты знала, две недели назад мы сделали ряд важных открытий в математике, физике и химии. Например, я лично вывел значение ускорения свободного падения. - Поздравляю, конечно, но это мы проходили на втором курсе. Ваше открытие опоздало на полторы тысячи лет. То есть оно не открытие совсем. - Лучше поздно, чем никогда. Главное - открыли! - орк направил палец на Мизори. - Через пару лет мир содрогнётся под поступью орочьего разума! - Не тыкай пальцем. - Не указывай мне, - зелёный палец упёрся в ключицу героини. Он не успел даже вскрикнуть, в мгновение ока волна энергии пронеслась по телу существа, и вот уже на земле лежит безжизненный кусок мяса. В воздухе запахло жжёным шашлыком. Жёлтые глаза с интересом наблюдали за гибелью сородича. - Агараш - тупой орк, - послышалось из леса. - Теперь ещё и дохлый. - Даже тапки сгорели. Пичаль. Хорошие были тапки, не то что Агараш. - Что будем делать с гладкокожими, Шенг? Орк был большим. Раза в полтора крупнее первого, и, в отличие от него, на этом был стальной нагрудник с узором «дракон побеждает рыцаря», а на поясе висел огромный ятаган. Орки, вышедшие вслед за ним, несли большие деревянные щиты, у многих были тяжёлые луки и копья-дротики. Их было не меньше двух десятков, Мизори даже представить не могла, сколько воинов скрывается в чаще. - Может, хватит своевольничать? - не выдержала Мизори. - Чем задавать глупые вопросы и лезть к ни в чём не повинным туристам, лучше бы объяснили, что вы делаете на территории людей, да ещё и с оружием. - Территории людей? - орк разразился хохотом, ему вторил раскатистый гогот соплеменников. - Уже нет. Теперь мы воюем. Это всё будет земля орков! - Война? Я не получала никаких объявлений войны, - пробормотала девушка себе под нос, но у Шенга, кажется, был первоклассный слух. - Вот оно как? - воин почесал подбородок. - Тощая и длинная, всё как он говорил. И говорила о Хош-Цине. Замечательно! Когда совет узнает об этом, за слово старого пердуна не дадут и дохлой крысы. А когда они увидят твою голову в моих руках, сразу выберут ярлом. - Эй, ты что, не слышал?! Перед войной полагается вручить официальную бумагу, - игнорируя всё вышесказанное, продолжала настаивать Мизори. - Шенг не умеет писать, - виновато повёл плечами орк. - Я научу. - И не нужно. По орочьим законам письменное уведомление может быть заменено отрубленной головой. Оно и лучше - сразу понятно, что не розыгрыш. И не волнуйся о своих друзьях, мы найдём им достойное применение. - А ты не боишься? - королева кивнула в сторону тела Агараша. Слова, тихие и холодные, слетали с губ. На этот раз она была серьёзна. Орк и девушка двинулись навстречу друг другу. - Боюсь, ворожея, - прорычал Шенг, - но твоя голова весит много. Она тяжёлая, как чугунная шапка ярла. Он ударил. Удар был очень быстрым, достойным вождя. Ятаган взмыл вверх и со свистом упал на землю вместе с рукой, его державшей. Орк взвизгнул, зажимая обрубок, и в тот же момент мощная струя воздуха ударила его в грудь, сбив с ног и впечатав в дерево. Сигнал был дан, воины будто сорвавшиеся с поводка псы бросились на колдунью. Первая пара успела приблизиться к ней с занесёнными топорами, но к тому моменту девушка уже вскинула руки, выпустив в каждого по небольшому сгустку голубых искр. Развернулась и проделала тот же трюк с напавшим сзади зеленокожим. Пальцы легли в замок. Указательный и безымянные пальцы выпрямлены. На митриле вспыхнули несколько разрядов, в мгновение ока разойдясь в десяти метрах вокруг девушки серией всполохов. Очередная группа нападающих рухнула на траву обгорелыми трупами. Люди на их месте давно остановились бы, но война была у зеленокожих в крови. Они продолжали наступать, несмотря на то, что большому отряду в лесу было довольно неудобно. Иным удавалось приблизиться к Торвальд на расстояние удара, но оружие словно натыкалось на невидимый барьер, а спустя секунду обугленный труп его обладателя падал на землю. Пальцы сгибались, орки падали… Она никогда не понимала магов, использующих посохи. Деревянные палки были хрупкими, а металлические аналоги тяжёлыми. В этом отношении перчатки во много раз сподручнее. Толстые медные стержни в них заменены тонкими митрильными прутиками и проводами из сверхпроводящих металлов. Движения пальцев приводят в действие магнитные поля, в свою очередь формирующие руны. Суть вещественной магии в общих чертах довольно проста. Внутренняя энергия колдующего проходит через своеобразную матрицу рун, формирующих облик заклинания в физическом мире. Руны могут быть как вырубленными или выточенными, так и произнесёнными вслух. Был и третий способ, но это не так уж и важно… В первые секунды боя эльфийка схватила министра и перекатом ушла за ближайшее дерево. Вытащила из пакетика вяленое мясо и принялась жевать. - Что… - договорить филину не дали, в клюв сунули кусок телятины. - Орки - воины. У них рефлекс. Если мы будем сидеть как ни в чём не бывало, они нас не тронут, - Мерль говорила уверенно, и филин не без труда, но подавил желание взлететь на ближайшую ветку. Девушка поцокала языком, глядя на порванное платье, и, положив голову на руки, уставилась перед собой. Было темно, колбочка давно треснула, костёр разметал тот первый порыв ветра. Однако во вспышках молний она отчётливо видела картину боя. Несколько разрядов попали мимо, и теперь пара деревьев горела, пока слабо, но в будущем это может стать проблемой. У эльфов прекрасное зрение, и даже этих вспышек девушке было вполне достаточно. Она видела. Успех был явно не на стороне зеленокожих: упорства им было не занимать, но они не имели никакого представления о том, как следует драться с колдунами. Последним жестом Торвальд обратила молнию в подобие хлыста, что избавило её от необходимости каждый раз творить новое заклинание. Каждый из семи хвостов плети жил своей жизнью, находя цель и в мгновение ока превращая её в кусок жжёного мяса. Иные нападающие воспользовались луками, но стрелы, как и оружие, останавливались в воздухе. Элементалистка и бровью не повела. В следующее мгновение стрелы полетели обратно. Оплавленный метал легко отыскал цели, впиваясь в плоть и добавляя к яростному боевому рёву ещё несколько агонизирующих криков. Без митрила, адаманта, холодного железа и магической поддержки все эти орки уже были мертвы. Кто-то из наиболее смекалистых попытался использовать камни, но от них девушка просто увернулась, проявив настоящие чудеса проворства. Следующий камень был встречен живым щитом из орка, который вскоре взмыл вверх, обретя покой на толстой ветке. Первые капли крови упали на траву. К запаху палёной плоти добавился новый запах. В очередном отблеске взор Мерль выловил лицо Мизори. Лицо, которое не выражало ровным счётом ничего. Она действовала словно машина, отрабатывая давно заученные движения, ставшие обыденностью. С таким лицом крестьянин жнёт пшеницу. Утомительно, раздражающе, сосредоточено, но никаких признаков жалости или участия. Теперь она просто стояла, наблюдая, как оружие останавливается, не доставая до неё - каждый такой удар стоил атакующему жизни. Будь Мерль на их месте, она бы попробовала ударить по ногам. Силовые точки были лишь в районе плеч, кистей, груди, спины, в области паха и колен. Обувь, кажется, в комплект не входила, но орки того не знали. Они просто умирали ни за что, гибли во имя собственного боевого азарта. Ещё одна серебряная кривая сверкнула. На этот раз уголки губ слегка приподняты. Она улыбается? Много раз эльфийка видела похожую улыбку… - Берегись! - голос Гуама вырвал девушку из состояния созерцания. И вовремя - огромная горящая дубина с грохотом ударила в то место, где она секунду назад сидела. В алом свете огня она сумела разглядеть физиономию орка: мощное приплюснутое лицо, широкие скулы и два обломка стрел, торчащие из окровавленных глазниц. Он был слеп, ничего не слышал в шуме сражения. Движимый яростью, орк размахивал дубиной из стороны в сторону, надеясь забрать на тот свет хоть кого-нибудь. Девушка выхватила арбалет, повернула колпачок, выдвинув наконечник болта. Она двигалась на автомате, стреляя до того, как смогла осознать, что собирается сделать. Пружина щёлкнула, тонкая стрелка впилась великану в бедро. Послышался тихий вздох, и грузное тело рухнуло прямо перед ней. - О боги, что я натворила?! Он же инвалид! - руки инстинктивно зажали рот, голова закружилась, из глаз потекли слёзы. Девушка метнулась к телу, выдернула стрелу и, положив голову на грудь мертвеца, попыталась услышать биение сердца. - Дыши, ну давай же, - массаж сердца не принёс результатов. Где-то в глубине подсознания она знала, что это бесполезно, но свыкнуться с мыслью, что отныне она убийца, Мерль просто не могла. Последним средством был кинжал, который она всадила в ногу орка в надежде, что болевой шок приведёт его в чувство. Сзади возник ещё один воин. С явным предубеждением орк смотрел, как какая-то мелюзга раз за разом погружает окровавленное лезвие в тело его боевого товарища. Толстые пальцы крепче сжали рукоять булавы. - Чего стоишь?! Помоги мне! - … - Да, ты, ему надо сделать больно. Иначе он умрёт! Да не стой же! Он умирает… Вид заплаканной эльфийской мордашки привёл орка в замешательство. Его учили выполнять приказы. Воин занёс булаву и опустил её на голову товарища. С характерным чмоком и треском содержимое черепа вместе с осколками костей разлетелось по сторонам. Девушка завизжала. Схватила какое-то оружие и направила на него. Перемазанная в крови Мерль рухнула на колени, из груди вырвался сдавленный стон. - О боги, я его убила, - тихонько она подползла к трупу, выдернула дротик и принялась делать массаж сердца. В этот момент совсем рядом послышался ослиный рёв. Лицо эльфийки прояснело, зрачки несколько раз дёрнулись и уставились в одну точку. - Она сошла с ума. Рёв повторился. - Господин Гуамоко, - тонкие пальчики смахнули слёзы, размазывая по лицу тушь, — Юникхорн узнал заклинание. Нам нужно бежать и как можно дальше. Мизори еле сдерживалась. Сердце стучало часто-часто, дыхание, ровное и размеренное, вздымало грудь, нос щекотали такие знакомые запахи палёного мяса. Кто-то орал боевой клич, кто-то стонал, напоровшись в темноте на тесак соратника. Торвальд держалась. Ей нравилось убивать, она никогда этого от себя не скрывала. Бежать от проблем - первый шаг к поражению. Она не знала причин. Возможно, трудное детство, возможно, влияние магии, а может, она просто родилась кровожадной тварью. Мизори любила дурманящую атмосферу битвы, любила стоны и крики, беспомощность противников. Больше всего на свете её пьянило ощущение всемогущества, собственной силы и превосходства. Она чувствовала себя тигрицей на птицеферме. Глупые куры бросаются на неё, хлопают крыльями, кудахчут, но каждый удар лапы уносит жалкие птичьи душонки, а хрупкие тела превращаются в кашу из кишок и перьев. Орки напали первые, орки - плохие. Но Торвальд знала, что убивает не потому, что они плохие, а потому, что любит убивать. Казалось бы, что может быть проще: снизь мощность атак и по меньшей мере половина зеленокожих выживет. «Чёрт, — она поймала себя на том, что улыбается. — Нет, нет, нет!» Усилием воли элементалистка вернула своему лицу холодное бесстрастное выражение. Спрятала жестокость за бессердечием. И продолжила убивать. Тор-Цагар наступал, прикрываясь ростовым щитом. Орк шёл в атаку, орк воевал, как много раз до этого. Но в этот раз что-то было не так. Его инстинкты буквально кричали: «Победа - вот она! Перед тобой девчонка. Девчонки плохо дерутся. Она безоружна. Безоружные девчонки дерутся ещё хуже. Это человек. Безоружные девчонки людей вообще не умеют драться». Но сражение отчего-то не заканчивалось. Его братья по оружию лежали бездыханными, а на ворожее не было ни царапины. Никто её даже не коснулся. Даже тени страха не мелькнуло на смуглом лице, даже тени сомнения в своём превосходстве. А они жались друг к другу, закрывались щитами, пытаясь противостоять сверкающим молниям, что метала в них ведьма. Они уже не нападали. Медленно, но верно Тор-Цагар осознавал, что они сражаются не за победу, а за выживание. Молнии ударялись о дерево. Щиты вспыхивали. Изредка кто-то из их владельцев пытался бросить в неё что-нибудь тяжёлое. Скучно и безрезультатно. Надо прикончить их, прикончить как можно быстрее. Прикончить, пока окончательно не спятила от жажды крови. И у неё было подходящее заклинание! Со времён Академии возможность его испытать так ни разу и не представилась. Она его испробует. Испробует вовсе не из любопытства, а чтобы избавить несчастных зеленокожих от лишних страданий. Ведь она служит Свету. Руки на уровне груди. Ладони параллельны и обращены друг к другу. Вообще-то ей не нужно принимать какую бы то ни было позу, но так интереснее. Сконцентрироваться. Между ладонями появилась едва различимая чёрная точка. Точка стремительно увеличивалась. Вот она уже размером с горошину. Теперь с куриное яйцо. Теперь… Мерль бежала, спотыкаясь о спутанные корни, ветки больно хлестали её по лицу и путались в волосах. В руках она держала филина. Если бы не его подсказки, девушка точно врезалась бы в какой-нибудь ствол. Птица то и дела ухала: «пригнись», «справа», «прыгни». Следом за ними, обгоняя лошадей, нёсся верный ослик. За спиной послышался взрыв, порыв ветра ударил в спину. Эльфийка оглянулась и с ужасом обнаружила гигантскую воронку, поднимающуюся над лесом и уходящую высоко в небо. А там, в сотне метров, чёрный смерч закручивался всё сильнее, затягивая в себя трупы, ещё живых бАЙцов, их оружие. Всё это кружилось со страшной скоростью, орки врезались друг в друга, их кости ломались, ветер вырывал с мясом руки, пытавшиеся ухватиться за деревья, а потом и сами вековые стволы со страшным треском уносились ввысь. Стоящая в центре торнадо Торвальд с напускным равнодушием наблюдала, как барахтаются в океане урагана тела, как проносятся мимо неё искажённые болью и ужасом зелёные лица, как они рвутся, словно тряпичные куколки, как гибнут в наполняющих смерч грозовых разрядах. Мерль вскрикнула, очередной порыв вырвал у неё из рук филина. Гуам усиленно заработал крыльями, но не смог преодолеть могучий ветер. В последний момент его вновь поймала эльфийка, однако теперь уже её саму тянуло в воронку. «Бросай птицу и хватайся за что-нибудь!» - мелькнуло в её голове. К счастью, последовать указаниям внутреннего голоса она не успела. Кто-то ухватил её за пояс. Это был плотный пояс из воловьей шкуры, а зубы ишака не уступали ему в крепости. Ветер снова усилился. Юникхорн упёрся в землю всеми четырьмя копытами, Мерль крепче стиснула пернатого министра. Надежда есть. Они справятся! А потом как следует надерут уши этой бессовестной дылде!