Славься, Темная Властительница!

Насест у подножья трона был поставлен с тем хитрым расчётом, что макушка филина была хоть на десяток сантиметров, но ниже королевской. Правители всегда так поступали. Пытаются возвыситься за счёт принижения других, даже если этот другой всего лишь гигантский говорящий филин-фамильяр в галстуке-бабочке. Тронный зал был как никогда многолюден. Помимо почётного караула из пикинеров, здесь находились дополнительные отряды лучников и арбалетчиков. Это не считая тех людей, коим приказали занять места на стенах и башнях. Даже новобранцев загнали за зубцы, так, для пущего вида. Гуамоко эти меры одобрял: если за тобой нет реальной силы, сделай так, чтобы казалось, будто она есть. А красоваться было перед кем. Два часа назад странного вида экипаж в сопровождении эскорта из двадцати всадников въехал в город. Стража, следуя последнему приказу королевы «в бой с героями не вступать» решила счесть неизвестных героями и радушно открыла ворота. Правда, в драке не было никакой нужды. Экипаж принадлежал Фаусту Тирсу, старому знакомцу пернатого министра. Чего Гуам не знал, так это цели, с которой столь влиятельная персона к нему пожаловала. И как она ещё не померла. Дубовые створы с протяжным скрипом распахнулись. - Фауст Тирс, граф Ларгоский и его внук Джереми Тирс, - объявил один из стражников, успевший неплохо освоится с обязанностями камердинера. В залу вошли двое. Похожий на высушенную ветку старик без единого волоска на голове двигался неуверенной шаркающей походкой, казалось, что тоненькие ножки вот-вот проломятся, не выдержав всего того золота и серебра, коим был украшен синий бархатный камзол. Рядом с ним шёл мальчик лет двенадцати, бархата на нём было не меньше, а на поясе висел такой же короткий кинжал, как у деда, богато украшенный, бесполезный. С таким же успехом они могли нацепить деревянные мечи. Однако в оружие не было нужды, ведь следом за дворянами следовала стража. Гуаму невольно вспомнились слова бабки – «Хочешь узнать, насколько смел лорд? Смотри на его стражу.» Так вот, если судить о смелости Фауста по внешнему виду телохранителей, можно было со всей ответственностью заявить: он в панике. Огромные воины были заключены в полные доспехи, расписанные рунами, со вставками из митрила и тиктита, но даже сквозь массу металла можно было заметить, как перекатываются при ходьбе неестественно раздутые мускулы. У пояса каждого висел длинный меч, за спиной взведённый арбалет. На лицах обоих не выражалось ничего: то была абсолютная отрешённость, соединенная с абсолютной же собранностью. Защищённые забралами из бесцветной стали глаза стражей медленно изучали залу, словно прикидывая свои силы. Повернув голову, филин заметил, как Мизори скрестила руки на груди. Психология говорит, что здесь имеет место желание защититься. Психология чертовски точная наука. Митрильный каркас, обтянутый драконьей кожей, прекрасно защищал самое уязвимое место любого чародея - сердце. До чуткого птичьего слуха донеслись обрывки заклинаний. Так растревожить Её Величество! Сколько же денег герцог отвалил за этих головорезов?! Дойдя до середины зала, старик жестом приказал охранникам остановился, а сам в сопровождении внука проследовал к трону. А потом произошло нечто совершенно неожиданное. Скрипя суставами, Лорд Фауст опустился на колени, протягивая девушке свиток, а свободной рукой нагнул голову Джереми. - Ваше Величество, - слабый голос был еле различим даже в абсолютной тишине, - примите эти верительные грамоты как символ покорности и преданности рода Тирсов, отныне и во веке веков. Мизори покосилась на министра, тот качнул головой, и она бережно взяла свиток. Но дворяне по-прежнему оставались на коленях. - Печать, - шикнул филин, - дай ему печать. Нащупав на шее шнурок с королевской печатью, девушка, храня молчание, протянула его графу, позволяя поцеловать оттиск герба Параракса, то же повторил юный Джереми, правда с явной неохотой. Мальчик пребывал в растерянности, совершенно не понимая, что ему делать. Ненавидеть, благоговеть или пугаться. Гуам порекомендовал бы все три пункта. - А теперь, с вашего позволения, мне хотелось бы узнать причины вашего здесь появления, - произнесла королева, наблюдая как расправляются спины её свежеиспеченных вассалов. - Ваше повеление, о всемогущая, - прошамкал Фауст. Порывшись в карманах, он извлёк небольшой свиток. - Разве не вы приказали явиться всем лордам Параракса для принесения присяги? - Да, но ведь это было почти полгода назад! - Странно. Значит вы не получали сообщение что у меня сломалась карета? - Получала, - Мизори запнулась. Стража с любопытством переводила глаза с одного участника диалога на другого. - Хорошо, думаю, нам следует продолжить разговор наедине, в обстановке менее публичной. Караул может быть свободен! *** Из окна открывался вид на внутренний двор и стоящую в нём карету. В родном Ларгосе ходило немало слухов об этой повозке. Одни говорили, что обшитый металлом монстр таит в своём чёрном чреве невиданной роскоши покои, другие, что там сидит прекрасная девушка-стрелок, третьи были уверены, будто повозка жива и, поглощая души людей, продлевает жизнь старого Фауста. По большей части слухи оставались слухами. Да, стрелки были, целых десять, но далеко не все они были девушками, а прекрасных среди этой братии не было вообще. Покои были роскошны, но лишь если счесть роскошью диван и письменный стол, а сама конструкция если и продляла жизнь Тирса, то только за счет толстых бортов и генератора отрицания. - Если такая махина сломается, на её ремонт уйдет не меньше месяца, - произнесла Мизори, разглядывая необычный экипаж. - И дороги, что зимние, что весенние, для него непроходимы, - добавил старик. - Мы приехали как только смогли. И я искренне рад знакомству с вами, Леди Торвальд. Знаете, до нас доходили откровенно гадкие слухи. В каждом клоповнике шептались, будто к власти пришла несведущая в государственных делах дурочка, распустившая армию и объявившая мир во всём мире, явно не имея таких полномочий. Счастлив, что ошибся. У Торвальд дернулась бровь. Это не осталось без внимания птицы, филин жалел, что не припас сочную мышку для столь милого зрелища. Но девушка не отвечала, и он решил немного разрядить обстановку. - Если даже подобное имело место сейчас, у нашей королевы больше восьми сотен солдат, - тишину нарушил степенный голос филина, - это втрое больше, чем, например, в вашей провинции. - Ах, Гуамоколатокинт. Джереми, познакомься с птичкой. Первый раз я увидел его больше ста лет назад, мне было восемь. О, ностальгия! Помню как сейчас - ряды стражи и женщина на троне, тогда я ещё не знал, что мне делать, восхищаться благоговеть или трястись от страха... - Правильный ответ - третий. Был тогда, - прервал излияния графа министр, - скажи лучше, что на самом деле привело тебя сюда. Если мне не изменяет память, править сейчас должен Яков - твой правнук. - Конечно, - Фауст соединил тонкие пальцы. - При некоторых, весьма печальных обстоятельствах погибла вся семья Тирсов. Похоронена заживо, вместе с собственным дворцом и половиной рыцарей. Выжил только один всеми забытый старик, который неким странным и никому не понятным образом перевешал половину оставшейся аристократии, а потом достал из рукава внучёнка. Не делай такое лицо Джереми, ты должен гордиться, что тебе выпала честь стать одним из резервных наследников рода Тирсов. Да, теперь ситуация в городе стабильна. Я правлю, и у меня есть наследник. Между прочим, мы даже объявили дополнительный набор в городское ополчение. Конечно, их всего полтысячи и подготовка их на уровне новобранцев, но ведь есть ещё гарнизон Крона. Так что на данный момент наши силы равны. Если конечно никто не приврал. Так что я даже не знаю, что здесь делаю. Филин заметил, как Мизори прикусила губу. Этот антиквариат явно над ней издевался. - Совсем молодая, - Фауст без страха заглянул в тёмно-синие глаза, наблюдая за танцем крохотных молний, - даже эмоций скрывать не умеешь. Ручаюсь, ты вообще ничего не умеешь. По тому бедламу, что творится в стране, это видно. А пять минут назад, ты не поверишь, я видел сотника с маршальскими эполетами. Правда смешно? Зачем я пришёл? Наверное, чтобы избавить твою маленькую головку от лишних забот. Не волнуйся, со стороны всё будет выглядеть как будто ты по-прежнему королева. Просто делай то, что тебе говорят. Наверное, сейчас слова старика эхом отдавались у неё в голове. Филин с любопытством наблюдал за своей личной королевой, отмечая про себя, что должность первого министра – лучшая должность в любом государстве. - Да с какой-такой стати?! - не сдержалась, наконец, колдунья. - С такой, что хозяин положения сейчас я! - повысил тон Фауст. Голос его просто таки исходил ядом, - Я тебе нужен, а ты мне нет. В такой ситуации у тебя не будет выбора, кроме как подчиниться. - А если я скажу "пожалуйста"?! - комната наполнилась ледяным воздухом, в ушах засвистел ветер, а Мизори придвинулась совсем близко, едва не касаясь старца. - Если я… - Проткнёшь меня своим носиком? - усмехнулся граф, - брось, эти трюки на меня не действуют. Убив меня, ты передашь Ларгос в руки Джереми. Попытаешься использовать Джереми - аристократия Ларгоса просто захватит город, а вот уже с ними тебе не удастся так просто договориться. Так что, будешь меня слушаться? - Может хватит над ней издеваться? - подал голос Гуамоко. Как ни забавно было наблюдать за растерянностью Торвальд, которая сейчас напоминала матёрого варга, нарвавшегося на не менее матёрого ёжика, но граф отнимал время. Их общее время. - Моя королева, его светлость изволит шутить. Если бы вы были ему не нужны, он бы к вам не приехал - это раз. И у него не все так гладко, как он рисует. Да, наследник у него есть, но это дите живо, пока жив он сам. Сколько тебе там лет, старина? - Сто тринадцать, - устало изрек Тирс. - Знаешь, магия в наше время творит чудеса с человеческим долголетием. - А ещё она имеет свойство накапливаться в организме и немножечко повышать шанс внезапной смерти, - добавила Торвальд, потихоньку приходя в себя. В колдовстве она разбиралась неплохо. - Судя по виду, тебе осталось года два-три. А мальчику видимо нужен будет опекун и покровитель, чтобы бедняжку не списали в утиль. - Вспышка интелекта? - снова попытался съязвит Фауст. - Нет, моя дорогая, это не ему требуется опекун, а тебе. Уж поверь, Джереми в свои двенадцать куда образованнее тебя и в государственном устройстве понимает побольше. Так что после моей смерти править будет он, реально править. Разумеется, номинальной королевой останется магичка, каким-то дурацким образом прищучившая малыша Тишу. - Джереми будет командовать Моей Королевой? - насмешливо проухал Гуам. - Да это же невозможно. - Почему это? - Потому что он её боится. Люди обернулись в сторону всеми забытого мальчика. Тот забился в угол. Взрослые кричали. Страшные взрослые всегда кричат, кричат на него, кричат на плацу, кричат в спальне. Юный Тирс считал, что он привык к этим крикам, но он не мог привыкнуть к огромным хищным птицам в галстуках-бабочках и длинным женщинам с жуткими глазами. Его колотил озноб, и лишь ценой огромных усилий ему удавалось удерживать мочевой пузырь в повиновении. О других вассалах он даже не помышлял. - Ну вот. Всё испортил, - по морщинистому лицу разошлась добродушная улыбка, - а ведь было весело. Первые настоящие переговоры за пятьдесят лет, да ещё со столь милым монархом. Надеюсь милый монарх спишет мою маленькую шалость на старческий маразм? Однако же мне действительно было нужно узнать, с кем я имею дело. - И с кем же ты имеешь дело? - всё ещё раздраженно осведомилась Торвальд. - А вот эту информацию мне пожалуй стоит оставить при себе. Хотя скорее приятно удивлен, чем разочарован. Да, ты годишься в королевы. Беда в отсутствии времени. Нам необходимо сделать очень много и очень быстро. Гуамоколатокинт рассказывал тебе о внутриполитическом устройстве этой страны? - Да. Мы состоим из пяти провинций: четырёх графств и центральной метрополии. Комнату огласили едва слышимые аплодисменты. Старик улыбался. - Похвально, очень похвально. Но думаю, он так же не забыл тебе рассказать о том, что эти провинции в свою очередь граничат ещё с пятью государствами, а те с одиннадцатью, и так далее, вплоть до самого края континента. Дальше простая арифметика. Пока графства находятся в раздробленном состоянии, они со всех сторон окружены врагами, а если их объединить, то мы получим одну длинную внешнюю границу и крепкий тыл. - То есть нам надо объединиться? Тоже мне новость! Я слышу об этом с того момента, как взошла на престол. - Хорошо, тогда сейчас я расскажу тебе, почему это ещё не произошло. Рассказ Фауста поставил многие вещи на свои места. В провинциях Параракса проживало около шести десятых населения страны. С такими силами они вполне могли бы подмять под себя полуживую столицу. Если бы не одно "но". Для совместных действий нужен единый лидер, а аристократия графств на дух друг друга не переносила. Отдельно взятому феодалу Мизорсбург не по зубам. А вот свести счеты друг с другом - милое дело. Они как собаки, которых освободили из упряжки и больше не будучи связанные ремнями, они сделают всё возможное, чтобы вцепиться друг другу в глотки. - Так почему бы не дать им это сделать? А потом прийти и как следует помирить? - Ты уже мыслишь как королева. Но всегда остается Алаар. Тот самый Алаар, из-за которого мы держали на севере половину нашей армии, тот самый Алаар, с которым за сто пятьдесят лет у нас было не много не мало девять войн, который неизменно проигрывал и который вряд ли это забыл. - Но разве они не связаны войной с Крайними Островами?! - встрепенулась Мизори. - Связаны. Напасть на нас сейчас для них бы означало войну на два фронта. С другой стороны, если нападут они, их как минимум поддержит Гарвея. И тогда воевать на два фронта придётся нам. Послушай, Торвальд, сейчас я озвучу нашу главную проблему: лорды Параракса не знают ни Гарвейцев, ни Алаарцев. Им всем нет и восьмидесяти и они свято уверены, что монарх монарха стоит. Они не видели, как семьдесят лет назад пылал Ларгос, не видели тех разрушений, что принесли с собой западные захватчики. Торвальд, сейчас эту страну могут спасти только два человека - ты да я. И если у нас получится, то твоя хорошенькая попка обоснуется на троне на десятилетия, а малыш Джереми продолжит лорд Тирсов. Для этого нужна сущая безделица - объяснить твоим недальновидным вассалам, что для них в этой стране свобода выбора не предусмотрена. - Прекрасная речь, - ухнул филин. - Моя королева сможет найти в ней скрытые мотивы? Мизори озадачено смотрела по сторонам. Джереми инстинктивно тянул руку. - Война, - не дождавшись ответа, изрёк министр. - Прочие графства не воевали, а вот на нас с Ларгосом у соседей зуб. Они спят и видят возможность отплатить нам за последние двести лет экспортируемого добра, - птица обратилась к старику. - Мессир граф, изложите свой план объединения. - О, есть один старинный способ, - Фауст улыбнулся беззубым ртом. - Мы проведём парад дружбы на главных улицах их столиц. Только представь, сотни ряженных идут по брусчатке, под барабанный бой, ветер развевает знамена, звенят кольчуги... - А если они объединятся? - осведомился первый министр. - Нас хватит на одну провинцию, может на две, но их три. Что если мы увязнем? Если алаарцы или ещё какая дружественная держава нас атакует? - Эти ещё долго нас не побеспокоят, - молвил старый Тирс. - За время Северной Войны мы уже отправили островитянам два корабля с оружием, скоро отправим ещё один. - Чего?! - воскликнула королева, - когда нам нечем вооружать войска вы... - Мизори запнулась, осознав, что сказал лишнего. - Ха-ха, Ваше Величество, вы просто само очарование, - его смех несколько походил на кудахтанье, - Джереми, солнышко, назови-ка нам сорок первое правило генерала Феодоры. Да не бойся ты, если не вспомнишь, то страшная птица унесёт тебя в свое гнездо и съест. Если бы филины могли улыбаться, Гуам непременно бы это сделал. Пугать маленьких детей - одна из самых старых традиций фамилияров. - Во-во-война, - мальчик сильно заикался, глядя то на сову, то на женщину, то на деда, - война должна вестись на чужой территории, чужими руками, за чужой счет, и желательно, чтоб нам за это ещё приплачивали. - Вот! - Фауст похлопал внука по плечу. - Ах мальчик, если бы ты был чуточку старше. Мог бы получиться прекрасный династический брак. Хотя, будь я сам лет на девяносто моложе... - Будь у меня на пару тысяч солдат больше, вы оба обрели бы пристанище в подвале. - Хорошие слова, Моя Королева. Лорд Тирс, может хватит ходить кругами. Какие действия вы конкретно предлагаете? *** Лорд Тирс задержался в столице на два дня, за это время они смогли обсудить все вопросы, касающиеся будущей объединительной компании. Варианты как мирного, так и военного решения. Возможные союзы, уступки, подкуп. Когда на рассвете второго дня гигантская повозка скрылась за горизонтом, Мизори была полновластной королевой двух провинций. *** - Джерри, - громкий скрипучий голос прокатился по замку, - Джерри, где ты маленький негодник?! Немедленно иди к маме, - на несколько мгновений голос затих. - Или мама рассердится!!! Голос принадлежал графине Ольхредбах, полновластной правительнице Элии, о чём свидетельствовала прекрасная бриллиантовая тиара, венчавшая русую голову. Сейчас властительница вместе с цветом рыцарства держала военный совет, и её ужасно раздражало отсутствие на нем любимого и по совместительству единственного сына. Ребёнок должен учиться управлять государством, а не читать глупые книжки и шляться по замку. Будь её воля, она бы давно заменила его одной из дочерей, но так уж получилось, что Джерри был старшим, да к тому же в роду существовала давняя традиция, согласно которой главой семьи должен быть мужчина. - Может начнём? - один из аристократов, мужчина с подкрученными усиками, кивнул в сторону карты. - Молодой господин сам во всём разберётся. - Ну уж нет, - запустив руку в вазу с пирожными графиня выхватила самое большое, - такой тюфяк как Джерри запутается даже в собственных штанах. - Я здесь, ваша светлость. В дверях показался парень лет двадцати на вид, его худощавая фигура была облачена в обыденный для знати бархат с тем исключением, что драгоценностей на нём почти не было, а традиционный кинжал заменяла дуэльная шпага. Джерри Ольхредбах дождался традиционного поклона военачальников и кивнул в ответ. - Начинайте, Сэр Кимбли. Молодой, по крайней мере на вид, мужчина подошёл к большой карте. Суть его доклада сводилась к следующему: в данной ситуации лучшим вариантом действия является ожидание. Нужно пересидеть разборки провинций и соседей, дождаться пока они ослабят друг друга, а потом брать своё. - Ждать?! Чего?! Когда эта выскочка договориться ещё с кем-нибудь?! Ну уж нет, мы должны действовать немедленно! Со всей возможной решительностью. Атаковать эту чернь здесь, здесь, и здесь! - На карту одно за другим шлёпнулись три пирожных. - Джерри, чего молчишь? Скажи что-нибудь! - Мне кажется, что идти сюда было бы ошибкой, - парень поднял кондитерское изделие и откусил немного. - Наше войско могут ополовинить. И кто тогда защитит восточную границу от контратаки? - Ты что-то сказал, Джерри?!!! Нет? Отлично, просто мне показалось, что ты со мной не согласен, - рот графини посетил сдобный кекс, и театр боевых действий окропили крошки. - Фнафит фсе за? Но это федь рефкофано, нафа восточная граница останется без гарнизонов, - громко чавкая женщина начала барабанить пухлыми пальцами по столу, - к тому же здесь как в ке-до проигрывает зачастую тот, кто делает первый ход... - Извините, я слегка припозднилась, - в комнату вошла девушка. Красавица кивнула собранию, и большая часть женщин совета смерила её недобрым взглядом. Не удивительно, ведь на её стороне была не только магия, но и молодость. - И где ты шлялась? Что, если бы мне стлало плофо? - давясь зефиром, осведомилась Хильга. - Ещё раз простите, нужно было попудрить носик. - Меньше гороху надо есть. тогда и с пудрой проблем не будет, - графиня рассмеялась, но тонкую шутку не оценили даже противники Леандры. А положа руку на сердце, не было у неё никаких противников. Придворная чародейка и личный целитель графини не отличалась склонностью к интригам или амбициями. Её мечтой было реализоваться как эстетическому магу, поговаривали, что она намеренно выбрала один из самых тяжёлых случаев. Как оказалось, слишком тяжелый. Переработать такую гору жира было практически невозможно, много энергии уходило просто на поддержание жизни в грузном теле. За два года она предотвратила и откатила около пятнадцати инфарктов. Но ведь магия имеет свойство накапливаться в организме и строго говоря, жить властительнице Элии оставалось не очень долго. Такое положение дел сильно тяготило элементалистку, ей было жаль эту сварливую женщину, свою карьеру и поваров, которые вкалывали как проклятые, пытаясь наполнить ненасытный желудок аристократичной сладкоежки. - Продолжим? - предложил один из офицеров. - Вы, кажется, хотели выбрать направление главного удара. - Мирон, какой ещё удар? - женщина недовольно отмахнулась. - Судари ещё не отчитались о численности наших сил, о силах врагов, снабжение, настроениях в народе. Глэдис, солнышко, что у нас там с регулярными войсками. - Гарнизоны приграничных крепостей - четыре роты, но они находятся под командованием короны. - Официально. - Конечно, официально. - Но если им придётся выбирать между преданностью короне и лояльностью Элии? Что они выберут? Далекую столицу или наше графство, в котором у них жёны, мужья, дети, дома, земли? Как думаешь, моя дорогая Глэдис? - Думаю, что наше графство является частью Параракса. Прежде всего мы должны защищать его и его интересы. - Прекрасно, я всегда поражалась твоему благородству. Оно слишком велико для бедной простолюдинки, мы всенепременно должны помочь богам исправить эту страшную несправедливость. - Благодарю, ваша светлость, - командующий склонилась в почтительном поклоне, - однако нам не стоит забывать, что точно такой же по численности гарнизон находится и в Клавендхольме. Думаю, их лидер отличается не меньшим благородством. - Но в отличии от этих плебеев, у нас есть рыцари. Что скажете? Мессир Зариг, мессир Пауль, Надин, Кевин, Леди Мартина? Представители малого круга аристократии кивнули. Не в пример большинству графств, в Элии институт рыцарства был очень силён и преобладал над мещанской аристократией. Как следствие, в случае проблем область могла выставить сотню всадников. Очень хорошо экипированных и обученных. И это не считая оруженосцев и ополченцев. *** Совещание подходило к концу. Её светлость Хильга выслушала всех делегатов и съела все пирожные. Наконец пришло время для подведения итогов. - Война вещь опафнфя, - проворчала женщина, - конечно солдаты сделают своё дело, но перед этим в игру вступят дворяне. Сейчас столица слаба, а королева нуждается в помощи. Мы воспользуемся этим. Джерри, пришло время тебе послужить на благо семьи. Ты женишься на королеве Мизори, - похожий на сосиску палец устремился в юношу, который в течение нескольких часов пытался угадать, для чего его сюда позвали. - Чего?! Да я даже не знаю, как она выглядит!! - заверещал парень. - Это не проблема, у нас есть портрет. Не перепутаешь, - понукаемые приказами графини пара лакеев вытащили небольшое полотно. Молодой граф потерял сознание, и только случайное вмешательство Леандры спасло его от падения. - Не тот портрет, олухи. Это Франьсильмина – невеста для моего любимого кобелька, – заводчица болонок поморщилась. - Ну чего вы стоите? Тащите нашатырь. - Мама, - спустя несколько минут молодой граф очнулся. Голубые глаза смотрели куда-то в окно, а голова всё ещё покоилась на внушительном бюсте Леандры, - мама, я тебе не собачка. У меня есть чувства. У меня есть планы. У меня, в конце концов, есть девушка! - Это так теперь молодые люди называют правую руку? - женщина загребла пригоршню печенья и принялась жевать с таким усердием, что затрещал бархат платья. - Сыночек, я очень тебя люблю, но коли ты сам ни на что не способен, я передам тебя в руки той, кто о тебе позаботится, и заодно обеспечит нам долгие годы благоденствия. - Мама, что ты несёшь?! Я же наследник! Кто займёт место главы семьи? - Элиза займёт. Твоя сестра хоть и не соответствует нескольким критериям, о которых говорится в нашей традиции, зато обладает умом, волей, мудростью и молодым человеком. - Этот человек - эльф, у него здоровенные сиськи и отзывается он на имя Вероника! - Сын, не смей говорить так о своей сес... - графиня поперхнулась и принялась размахивать руками в тщетной попытке дотянутся до спины. На помощь подоспели советники и принялись освобождать горло от застрявшего в нем куска. - Ах ты ж маленький говнюк! - графиня вернула себе дар речи уже после того, как за Джерри захлопнулась дверь. - А вы что вылупились? Готовьте ополчение, проводите манёвры, составьте список гостей от нашего графства на ежегодный бал. Чую, на нём всё и решится, - рука с силой опустилась на надкусанную пирожинку размазав ее по карте. - Мы раздавим этих плебеев!! *** Консулат Клавендхольма собрался в полном составе. А вот сенат пришлось уполовинить - в главной городской терме было слишком мало места. Но отсутствие части делегатов прекрасно компенсировалось благодушностью обстановки. В бане было тепло и чисто, было множество купален с водами разных температур. Здесь все выглядели равными друг перед другом, по социальному статусу, разумеется. Здесь не было оружия, которое сюда не носили хотя бы потому, что носить было не в чем. - Люди, сегодня на традиционном пятничном совещании мы должны решить ряд внешнеполитических вопросов, - слово взяла средних лет дама, чьи чёрные коротко стриженные волосы венчал золотой венок. - Элия подняла пошлины на наши товары. Более того, под предлогом контроля над ввозом и вывозом оных были увеличены гарнизоны внутренних крепостей. - Это определённо похоже на угрозу. Хотя чего ещё ожидать от этих западных варваров?! - заметила другая, в серебряном венке. – Может нам отправить побольше войск на границу? - Эмилия, солнце моё, ты перегрелась? Мы уже отправили туда всех, кто у нас есть. У нас, между прочим, война в планах. Я, конечно, понимаю, гильдия Хлеборобов и всё такое, но ведь это не значит, что излишки овса нужно держать в черепной коробке. Слова принадлежали Леди Оливии, главе гильдии Всего Остального. Рыжеволосая особа нагло крутила на пальце бронзовый венок, вызывающе глядя на свою белокурую оппонентку. - Зато мы распахали на две пятых больше чернозёмов, чем в прошлом году, построили большую свиноферму на севере, два новых зернохранилища и мельницу, три приходские школы и … - Эмилия, не заводись, – Леди Розана, та самая, с золотым венком. положила руки на плечи второго консула и мягко погрузила её в воду. - А тебе не стоит её задирать. В конце концов, стараниями её людей твои люди имеют пищу на столе. - Да я и не собиралась, - отмахнулась третий консул, - просто нашей блондинистой головушке не стоит вмешиваться в дела военные. - Каждое слово имеет значение. Таков закон. Все обернулись на лорда-прокуратора. Сапарк говорил достаточно твёрдо, хотя глубоко внутри очень нервничал. Своих жён он знал всего два года, а собственно лавровый венок прокуратора вообще носил всего год, и сегодня ему впервые доводилось участвовать в столь важном совещании – решался вопрос войны и мира. - Как скажешь, - Оливия покорно опустила голову. - Что ж ,тогда мы с Лордом Хьюбертом изложим текущую тактическую и политическую обстановку. Лорд Хьюберт. Старик с длинной до пояса бородой поклонился сенаторам, консулам и прокуратору. - Прежде всего, хотелось бы сказать, что королевский гарнизон, представителем которого я являюсь, верен Клавендхольму до последнего человека. Также, как вы знаете, наша провинция издревле является кузней для солдат, наши ополченцы лучшие из лучших. - Именно. А учитывая, что как только мы войдём на территорию Элии, их войска и народ тут же перейдут на нашу сторону, вопрос о победе даже не стоит, – выпалила Третья. - При всём уважении, Леди, но не могли бы вы не перебивать, – Хьюберт тяжело вздохнул, поймав неприязненный взгляд начальницы, умной, находчивой, но пока ещё слишком молодой и горячей. - Элийцы может и варвары, но они отнюдь не дураки. Леди Ольхредбах матёрый и очень непростой соперник, а Глэдис… - при упоминании этого имени по собранию прошёлся тревожный шёпот, - вы ведь знаете её и её людей. За деньги они не только продадут родную мать на колбасу, но и самолично перережут ей горло. Нам нужен реальный перевес, нам нужна поддержка, союзники, если угодно. - Я слышала, что Олаф окончательно выжил из ума, – покачала головой Розана, - ударился в религию, проводит службы. Ходят слухи, что он даже… - Это не имеет значения, моя Леди, - вновь взял слово Сапарк, - Олаф такой же угнетатель, как и Хильга. Такой же угнетатель, каким был старый король. Как мы можем изменить этот порядок, если будем прибегать к помощи злодеев и религиозных фанатиков? - Так держать! Форест, ты мой герой! – восторг леди Оливии прервала метко пущенная губка, сбившая с рыжей головы венок. - Может не стоит торопиться? – Розана сделала знак Хьюберту, и тот склонился в благодарном поклоне. - Возможно на нашу сторону можно было бы привлечь королеву? В конце концов, она молода и довольно современна. Возможно нам удастся даже уговорить ей на создания подобия консулата. Да, мы желаем преобразований, но это вовсе не значит, что они должны происходить мгновенно. - Королева – узурпатор, – холодно возразил прокуратор. – Прости, Роз, но в этот раз я вынужден с тобой не согласиться. Есть такая вещь как закон. Он говорит, что Торвальд самозванка и цареубийца. Если мы будем нарушать закон, если перестанем соблюдать правила, то не только ничего не построим, но и потеряем то, что у нас уже есть. Поэтому от лица трёх гильдий я объявляю программу Леди Оливии принятой, – парень тяжело вздохнул, ему очень не нравилась эта часть работы. И теперь Роз будет дуться на него не одну неделю, а ткачи травить политические анекдоты. Некоторые анекдоты будут очень пошлыми… - Спасибочки! – Третий консул самым что ни наесть фамильярным образом обнял… Нет, не лорда-прокуратора, а Леди Эмилию. – Мастер дорожных работ и повозок, мастер оружия, главный секретарь, казначей, Первый и Второй консулы, изложите общее количество ресурсов, которыми мы располагаем. Лорд Хьюберт, - старик ощутил, как его руку сжали тоненькие пальчики девушки, внезапно оказавшейся перед ним, она была так близко, что командующий гарнизонами невольно ощутил себя лет на тридцать моложе, - нижайше прошу вас возглавить эту компанию. Как глава гильдии Всего Остального, я не имею должного опыта, поэтому все мои ресурсы и я лично поступим в ваше полное распоряжение. Форест Спаркл невольно улыбнулся. Клавендхольм – прекрасная страна. Но самое чудесное в ней не плодородная земля и даже не душевные люди, а то, что однажды они принесут свет просвещения своим тёмным соседям. *** Свет в главном храме Тамана мутными лучами сочился сквозь отверстие в куполе, освещая алтарь и человека, стоящего перед ним преклонив колени. Седые волосы отливали серебром, а на морщинистых щеках блестели влажные дорожки. Простой плащ из овечьей шерсти покрывал его плечи, а на мраморном полу, перед алтарём, лежал золотой венец. - О милосердный Солар, о пресветлая Люмина, благородный Укухт. Вас, боги добра и благочестия, молю о прощении. Неправедными были мои деяния, многие славные люди пали жертвой моей ненависти, алчности и гордыни. Я признаю свою вину. И готов пойти на любые жертвы ради искупления. Готов смыть свои грехи кровью, - его покорный и в тоже время сильный голос изливался в абсолютную тишину. А в следующий миг он закричал так громко, что звонкое эхо донесло его слова до самых удалённых уголков храма. - Приведите жертвы! - и вспыхнули факелы. Сотни огненных цветков родились в полутьме зала, освещая тысячи прихожан. Многие лица хранили на себе печать покорности, многие суеверный страх, на некоторых же читалось ожидание, нетерпение, жажда. Под неясный хор молитв к алтарю выволокли людей. Их руки и ноги были связаны, а рты и веки зашиты. - Падите же ниц перед богами, о грешники, - несколько человек в красных мантиях выполнили приказ, вонзив связанным под колени тонкие стилеты. - Вы, воры, убийцы, растлители. Грехи ваши тяжелы, но бесконечна милость небожителей. Сегодня вы будете прощены и очищены от скверны. Спасем же их, братья! Он встал с колен и приблизился к первому из нечестивцев. Крепкие, до сих пор не утратившие былой силы, руки вцепились в волосы злодея, задирая его голову. В воздухе сверкнул кинжал и алая кровь обагрила мрамор. Мантии повторили ритуал. - Примите же эту жертву во искупление наших грехов! - пропел мужчина, поднимая венец и водружая его на чело. - Люди, теперь я буду говорить с вами не как равный, а как граф и правитель, - словно по мановению руки большая часть верующих опустились на колени, на тех же кто стоял можно было различить блеск дорогих одежд, оружия и регалий. - Люди, долгие годы мы жили во тьме греха и неверия. Но чудо свершилось! Наши сердца открылись, наши глаза открылись, и в наши души пришел мир. Мы изменились. Новые храмы заложены в нашем великом городе. Всё меньше злодеев становится на его улицах. Всё больше света зарождается внутри нас. Пришла пора принести наш свет ближним. Три сотни лет Парараксом правили тираны, но этому будет положен конец. С этого дня мир вступает в эру милосердия!!! Они кричали. Они рукоплескали, превознося каждое его слово. Одни со страстью, другие повиновались воле толпы, а третьи из страха. И тем не менее толпа бурлила, толпа ликовала, толпа славила своего героя.