По кайфу с тобой

      Вы когда-нибудь ловили себя на мысли: «Хочу уехать отсюда и не возвращаться. Куда-угодно, лишь бы не здесь»? Вам становилось нечем дышать в родном городе, любимые места, где вы раньше были счастливы больше не вызывали у вас радости. Быть может, вы начинали осознавать, что люди, окружающие вас – не те, с кем хотелось бы быть? Со мной это происходило на протяжении последнего года, меня мучала бессонница и четкое понимание того, что я совершаю ошибку, оставляя все, как есть. На словах казалось таким простым: «взять и уехать», но на деле я этого боялась.       Чертовы мысли лезли в голову: «А что, если будет хуже? Вдруг вообще ничего не получится? Может я все потеряю и останусь ни с чем?»       Мне не хватало смелости, и я угнетала себя этим состоянием все сильнее с каждым днем. Моя нерешительность всегда портила мне жизнь – я упускала столько шансов и возможностей, прислушивалась к чужому мнению и никогда не рисковала. Не верила в себя. Как же сильно я ненавидела себя за это.       Но вот, в это дождливое, холодное утро, проспав от силы часа два, я проснулась совершенно опустошенная – это и было моей «точкой невозврата». Я-то все ждала весомой причины, ситуации, которая смогла бы объяснить мой резкий, неожиданный поступок, но началом и одновременно концом стало то обычное утро вторника. И не должно было быть причины покинуть город или кого-то человека, ради которого это хотелось бы сделать. Если душа не на месте уже долгое время, то разве можно говорить о чем-то еще? Хочу сказать – рискуйте. Ведь именно поэтому вы сейчас услышите мою историю.       Итак, полная неуверенности в том, что делаю, я уже летела в самолете до Нью-Йорка к старой подруге детства, оставив абсолютно все позади.        Ну… почти все.       Одной рукой я заправила за ухо выпавшую прядку волос, другой отогнула край старой картонной коробки у себя на коленях, в которой с большим любопытством шарил по углам, маленький черный котенок с запачканным в чем-то сером ушком.       Я почесала тому шейку, и котенок мило замурлыкал, поддавшись моей руке навстречу. Что ж, видимо, ему было совсем нестрашно лететь. Я впервые за день улыбнулась, подумав о том, что мне все же удалось каким-то чудом взять его с собой на борт самолета без документов и прочего. Хотя «каким-то чудом» звучало не совсем правильно, ведь произошло это только благодаря моей известной фамилии. Обычно я ненавидела, когда мне шли на какие-либо уступки из-за того, что я дочь Джудо Хартфилия – владельца самой большой, известной на весь наш провинциальный городок, компании, но сейчас, один единственный раз в жизни я была рада этому.       Я устало выдохнула.       Если бы сейчас кто-то попросил описать мое состояние, я бы просто сказала, что чувствовала себя маленьким, глупым, одиноким котенком в бесчувственном, холодном мире.       Я взглянула в небольшое окошечко и увидела лишь свое отражение – было раннее утро и еще даже не светало, только дождь упрямо бил по стеклу. В отражении я видела потерянную, одинокую девушку, которая абсолютно не понимала, что делает. Не понимала, что за смятение у нее на душе сейчас. Ее уставшие, темные глаза полны тоски и даю слово, не будь это я, а кто-то другой, мне бы стало очень жаль этого человека.       - Мисс, что будете пить? – я отвернулась от своего отражения и встретилась взглядом с миниатюрной, улыбчивой стюардессой в проходе. Я ей приветливо и устало улыбнулась в ответ. Она начала было перечислять имеющиеся напитки или что-то подобное, как вдруг поменялась в лице, встревоженно глядя на меня.       - Мисс… почему вы плачете? ***       Мегаполис встретил меня все тем же холодным дождем и уже ночными огнями фонарей, ярких вывесок и светом из окон огромных многоэтажек. Пока я, уставшая, ехала по ночному городу, мне несколько раз (больше, чем за все четыре года) звонила та самая подруга и я впервые, хоть от кого-то услышала, что поступила правильно, бросив все. На душе стало немного легче, просто от мысли, что кто-то поддерживает меня.       Я прислонилась щекой к стеклу. Даже ночью по улицам Нью-Йорка ходило бесчисленное количество людей и абсолютно все куда-то спешили. Да уж, я точно затеряюсь и пропаду здесь, если не начну подстраиваться под ритм жизни этого города.       «А вдруг там будет хуже?»       Я поморщилась от неприятной мысли и перевела взгляд на милую черную мордочку, выглядывающую из коробки. Своими огромными зелеными глазами котенок любопытно разглядывал меняющиеся цветные вывески, которые быстро исчезали за пределами окна.       Какие же они ярко-зеленые… почему-то этот цвет меня успокаивал и пугал одновременно. Я не почувствовала, как провалилась в сон.       Уже поздней ночью меня аккуратно разбудил водитель, и я, с полминуты собираясь с мыслями, поблагодарила его и открыла дверь такси, остановившегося напротив неприметной серой девятиэтажки. По коже тут же пробежались мурашки от холода и дождя.       Учтивый водитель помог мне с чемоданом, донеся его до ступенек крыльца, а сама я, полусонная, замершая уже стояла с коробкой в руках и осматривала дом, где буду жить некоторое время.       Из коробки донесся тихий и недовольный «мяу» и я поспешила скрыться от дождя под козырьком подъезда и позвонить.       Возможно, из-за того, что перенервничала сегодня и очень устала, я не чувствовала волнения перед встречей после стольких лет с родным мне человеком (возможно, потому что он мне просто больше не был родным).       Но когда дверь подъезда наконец, приоткрылась, а я увидела красивую девушку с синими глазами, полных слез, что-то внутри меня сжалось. Она неуверенно сделала шаг ко мне и попыталась улыбнуться. Я бы не узнала ее, если бы не эти забавно вьющиеся темные волосы, отдающие синевой. Она сильно изменилась.       - Джубия… - мой голос дрогнул, и я опомнилась только когда оказалась в теплых объятиях подруги.       В нос ударил давно забытый, но такой близкий сердцу аромат духов и только в этот момент я не смогла сдержаться и зарыдала, крепко сжимая в руках коробку.       Это… были слезы радости? Нет-нет, я не чувствовала себя ни капли счастливой. Мне было невыносимо больно осознавать, что я столько времени была одна – мне было обидно и ничего кроме собственного эго меня не волновало. Так бывает, когда тебя оставляет единственный человек, которому ты безоговорочно доверяла и как казалось, доверяет тебе.       Никогда, слышите? Никогда не стоит ожидать что-то, даже от самого близкого тебе человека. Ваши ожидания рано или поздно люди не оправдают, а в этом никто и не будет виноват, кроме вас.       Но помимо этого, я, кончено же, скучала.       Я рыдала и чувствовала, как все тело безумно дрожит, как крепче меня прижимает к себе Локсар. Мне не хватало этих объятий целую вечность.       И кажется, дождь стал немного успокаиваться.       - Прости, Люси… - я знала, что она сожалела о своем поступке по ее многочисленным письмам с извинениями (ни на одно из которых я не ответила). Знала, что ей сейчас хуже, чем мне.       - Забудь, - прошептала я сквозь слезы и дождь.       Потому что к чему это все? К чему упреки и оправдания, когда столько времени уже утекло? Да, мне до сих пор больно, но я не хочу знать причин, я вообще больше не хочу говорить о прошлом.       Время начать что-то новое.       - Прошу, давай успокоимся и пойдем пить горячий чай? Я очень замерзла, – слегка отпрянув и вытирая одной рукой слезы со щек Джубии, говорю я, хотя у самой слезы безостановочно текли по щекам.       - Прости… - она смотрит мне в глаза тем же полным раскаяния взглядом, и к моим глазам снова и снова подкатывали слезы, но я сдерживалась.       - И… у тебя нет случайно кошачьего корма дома? – снова улыбнулась я, и в этот раз Джубия оживилась.       - Зачем тебе? – она непонимающе смотрела на меня, и я, вместо ответа отогнула край коробки, где уже свернувшись клубочком, спал котенок, - я надеюсь, ты будешь не против ещё одного соседа.       Локсар тут же восхищенно вздохнула и улыбнулась, увидев моего нового друга.       - Пошли скорее, - она взяла мой чемодан и стала подниматься по ступенькам, - у меня в морозилке курочка замороженная. А для тебя - мой знаменитый банановый торт. Ты его очень любила, помнишь?       Я на секунду приостановилась и улыбнулась, смотря вслед подруге.       - Уже забыла.