Инструктор

*** Декабрь в этом году выдался непривычно снежным и холодным даже для севера Франции. Невысокий мужчина в слишком длинном и широком для его фигуры пуховике остановился, зубами стянул рукавицу и прикурил, жмурясь от пронзительного ветра. Тонкая струйка сизого дыма щекотнула длинный нос курильщика, коснулась темной пряди, выбивающейся из-под шапки, и заскользила дальше. Несколько глубоких затяжек сигаретой пополам с морозным воздухом, скрип снега под ботинками, пара шагов, ступенька – и вот оно, двухэтажное здание, куда Микеле Локонте дисциплинированно ходил уже год дважды в неделю. Когда в прошлом году он впервые вышел на люди после тяжелой болезни, никто не мог представить, что в качестве спасения для себя итальянец изберет йогу. Высохшее тело не слушалось, колени дрожали и подламывались, но в этот раз «Моцарт» слишком сильно хотел жить. У него получилось – и теперь, когда все ужасы остались позади, под мутной пленкой прошлого, дорога в студию стала привычной и легкой, компания - родной и приятной, а окрепшее тело воспринимало даже сложные асаны. Кивнув охраннику и стряхнув снег с ботинок, Микеле поднялся на второй этаж. В коридоре он столкнулся с Вальтером, который работал в этом же здании программистом. Тощий черноволосый парень, бледный, как вампир, ростом и худобой едва ли не меньше самого Микеле, Вальтер представлял собой тот особый тип людей, которые появляются на свет уже в пиджаке и галстуке, с компьютерной мышью в руках и печатью офисного работника на темечке. - Вальтер! Ты весь в делах, как обычно. Заниматься-то придешь? - Да, доделаю программу, закрою офис и приду. Там вроде уже открыто, ты иди, а я сейчас. Дверь в студию и правда была открыта, оттуда лилась тихая музыка индийских мантр и запах благовоний. Сегодня амбра, мускус и розмарин – безошибочно определил Микеле, и запоздало удивился. Мартин, его инструктор, предпочитал нотки сандала и лотоса. Разматывая на ходу шарф, итальянец продолжал принюхиваться. Уютная студия йоги состояла из двух небольших залов и раздевалки. В одной половине стоял диван и изящный стеллаж с ноутбуком, чайником, всяческими приятными вещами, украшениями и платками, на один из которых падкий на все яркое Микеле давно точил зубы. В другом зале собственно шли занятия. Там тоже витал незнакомый тревожный запах розмарина. - Привет, Мартин! Чем это у тебя сегодня пахнет? А как же сандал и лотос? Нарушаешь заведенный тобой же порядок? - спросил Микеле и наклонился расшнуровать ботинки. - Мартин заболел. Сегодня занятия буду вести я, - ответил приятный голос, в котором явно звучало легкое смущение. - Ой… - итальянец резко выпрямился и столкнулся нос к носу с человеком, которого он раньше не видел. Вернее сказать, нос к груди, потому что незнакомец был почти на две головы выше миниатюрного «Моцарта» и шире в плечах. Густые темные – свои, натуральные, безошибочно отметил Микеле – волосы были собраны в плотный хвост, яркая футболка и светлые свободные брюки не скрывали подтянутой мускулистой фигуры профессионального инструктора. Глубокие шоколадные глаза с зеленоватым отливом, правильные черты лица, легкая небритость – все вместе придавало незнакомцу внушительный и серьезный вид. - Ой…простите. Я привык…Я так рад, что..что вы не Теренс! – выпалил Микеле и покраснел. Теренс был хозяином студии и настоящей занозой в заднице бедного итальянца. Высокомерный, всегда фальшиво бодрый и приветливый, с вытравленными до молочной белизны волосами, искусственным загаром и выщипанными бровями, Теренс воплощал все невыносимые для Микеле качества. Локонте старался пореже сталкиваться с владельцем студии, а когда приходилось, всегда искренне недоумевал, как это чудесное уютное место может принадлежать такому…такому…И как Мартин, добрейший рыжеволосый парень с ирландскими корнями, который не раз вытаскивал Микеле из самых страшных закоулков болезни, исцеляя его душу одной улыбкой и добрым словом, может работать на эту фальшивую позолоченную куклу. Теренс прикатывал на белом «Форде», крутил ключи на пальце – омерзительный жест плебея, от которого Микеле просто передергивало, сидел на месте Мартина, потягивая зеленый чай, манерно закатывая поросячьи глазки, и вещал, как много ему приходится успевать, как трудно растет сын, как много приходится вкладывать… Микеле морщился и старался не встречаться с Теренсом взглядом. Все знали, что сына растит жена, а муженек только катается на красивых машинах и занимается своей студией, выкладывая бесконечные фотографии в социальные сети. Впрочем, инструктором он был неплохим, грех жаловаться. Но все же Микеле был несказанно рад, увидев не Теренса, а совершенно незнакомого парня. - Я понимаю, вас не предупредили, но Теренс попросил меня провести занятие сегодня вместо Мартина. - Попросил, как же..приказал скорее… – пробурчал себе под нос Микеле, который прыгал за ширмой на одной ноге, пытаясь выбраться из джинсов. - Что, простите? - Нет, ничего. Я очень рад, правда, - натянув черные свободные шорты ниже колен, которые невоздержанная на язык Мелисса называла семейниками, и черную узкую майку, Микеле вышел из раздевалки и увидел нового инструктора, внимательно изучающего списки группы. - А вы… - Локонте. Микеле Локонте. У меня абонемент, я хожу постоянно. - Очень приятно, месье Локонте. Флоран Мот. Временно исполняющий обязанности преподавателя, - улыбнулся брюнет, отмечая что-то в списке. - Синьор. Синьор Локонте. Я итальянец. А вообще – просто Микеле, - «Моцарт» забрался с ногами на шаткий деревянный стул и поморщился. - Больно спине …да и сидеть жестковато! – пояснил он на вопросительно-сочувствующий взгляд Флорана. – Я даже на занятии сижу на двух ковриках. Никак не привыкну после болезни. Флоран осторожно взял маленькую чашку без ручки, от которой валил ароматный пар. - Болезни? Мартин мне ничего не говорил… У вас какие-то противопоказания? - О нет, не беспокойтесь. Мне теперь все можно, после пережитого-то… - Микеле сам не заметил, как вывалил этому молчаливому высокому парню с теплыми глазами всю страшную историю своего появления здесь от начала и до конца. Флоран слушал, не перебивая, а потом просто протянул Микеле чашечку горячего красного чая и успокаивающе улыбнулся. - Я уверен, что вы совершенно здоровы, Микеле. Вы прекрасно выглядите, занятия вам явно на пользу. А я постараюсь, чтобы сегодня было не хуже, чем у Мартина. - Спасибо, Флоран. Вы знаете, для меня йога – это очень личный, почти интимный процесс. И кому попало я не доверился бы. Теренсу я никогда не позволю к себе прикоснуться….на занятии! – чуть поспешнее, чем требовала ситуация, пояснил «Моцарт» и отчего-то покраснел. Подобрал ноги, больно стукнувшись косточкой о сиденье, зашипел. Флоран хотел сказать что-то еще, но тут в теплую студию ввалилась семья Мерлен, неся с собой запах снега, мороза и шумное веселье. Высокий громогласный Андре – шутник, балагур, которого никто и никогда не видел сердитым, и Анита, его маленькая жена, похожая на встрепанного воробышка. Мерлен всегда подвозили Микеле домой после занятий, в их большой теплой машине итальянец расслаблялся и отдыхал больше, чем порой в собственном доме. Андре и Анита спугнули то странное ощущение, которое Микеле никак не мог определить и назвать. Флоран снова завозился с бумагами, сверяя списки, а Микеле отправился стелить коврики. Перекидываясь шутками с Андре, он краем глаза наблюдал за склоненным над ноутбуком профилем нового инструктора… Вечер обещал быть небанальным. *** - Здравствуйте! Меня зовут Флоран Мот. К сожалению, Мартин заболел, поэтому занятие буду вести я. Четыре пары любопытных глаз уставились на него, и Флоран привычно почувствовал себя неуютно. Немногословный, молчаливый, застенчивый, он плохо переносил большие компании и повышенное внимание. Если бы не Теренс, будь он неладен… Но их отцы давно дружили, и Флоран не мог отказать месье Делано помочь его сыну и подменить заболевшего инструктора. Теренса Мот-младший недолюбливал с детства за вечную слезливость, трусость, желание командовать в любой игре, а если не давали – то бежать жаловаться старшим. Хотя надо признать, маленький нытик неплохо развернулся, а Флоран по-прежнему перебивался случайными заработками то в музыкальной группе, то преподавателем вокала, то инструктором по йоге. Пожалуй, йога делала Мота-младшего по-настоящему счастливым – он расслаблялся, успокаивался, мог часами сидеть на коврике в позе лотоса, размышляя о чем-то приятном. Группы ему попадались разные, люди тоже – тут были и молчаливые, погруженные в процесс адепты, и неловкие новички, и старающиеся любой ценой похудеть дамы, и бойкие бодрые пожилые люди, и юные искатели приключений, и гибкие, как горячая смола, бывшие гимнасты, и озабоченные внешним видом молоденькие барышни, - в общем, самая разнообразная публика, которая текла мимо Флорана, как пестрый разноцветный шарф его матери. Но сейчас один человек останавливал его взгляд. Тот самый итальянец в черном…синьор Локонте. Микеле. Вон сидит впереди всех, и точно, на двух ковриках. Еще бы, при его худобе… Прищурился…наверное, плохо видит? Или разглядывает меня…вот черт. Ладно, пора… - Итак, начнем. Садитесь удобнее, можете подложить плед под ягодицы, это создаст вашей спине более правильное и комфортное положение. Опустите руки на колени ладонями вверх, пальцы соберите в мудру. Дышите глубоко… Флоран произносил привычные слова, а сам украдкой разглядывал маленького итальянца. Тот сидел, изящно свернув длинные ноги, но спину держать явно было тяжело, и она прогибалась назад. Открытая майка-борцовка не скрывала хрупкие опущенные плечи, тонкие руки с неожиданно впечатляющими бицепсами и выпирающие лопатки. - Подышим полным йоговским дыханием. Одну руку положите на грудь, вторую на живот. Со вдохом наполняем воздухом живот, уводим вперед пупок, затем поднимается грудная клетка, за ней ключицы…И обратная волна на выдохе - сначала опускаются ключицы, затем грудная клетка и подтягивается живот. Несколько циклов в вашем темпе… Группа усиленно задышала. Флоран подходил к каждому, поправляя спину. Анита закашлялась и остановилась, Флоран аккуратно помог ей возобновить волну и подошел к Микеле, замерев в нерешительности. Итальянец старательно надувал несуществующий живот, пытаясь набрать побольше воздуха, но было видно, что ему тяжело, дыхание было неровным, прерывистым, грудная клетка как-то подергивалась. «Последствия болезни…сорванная спина, проблемы с дыханием…как же он это все пережил…» - подумал Флоран, так и не решившись коснуться этого странного парня. - Хорошо…Теперь вернитесь к привычному типу дыхания. Опустите голову на грудь… *** – Приготовьтесь к выполнению цикла Приветствие солнцу – Сурья Намаскар. Встали на край коврика. Подтяните пресс, ягодицы, раскройте грудную клетку. Тадасана - Поза Горы. Руки сильные, глаза закрыты… - Микеле привычно прикрыл глаза, чуть покачиваясь для сохранения равновесия. - И со вдохом уводим взгляд за руками наверх. Приветствие солнцу! Выдох – уходим в наклон с прямой спиной. Расслабьте спину, шею, руки, колени и бедра остаются активными… - Флоран машинально повторял знакомые слова, искоса наблюдая за группой, в частности за Микеле. Вот он вытянулся вверх, устремив взгляд ярко накрашенных глаз в какую-то точку на потолке, при этом выражение лица итальянца было таким, словно он и правда видел там что-то прекрасное…Выдох – хрупкое тело переламывается в поясе, мягко наклоняясь за руками, отчетливо похрустывают суставы, падают на лицо вьющиеся темные пряди. «Интересно, какие они на ощупь…», - ловит себя на непрошенной мысли Флоран. - Вдох, ладони на голени, прогнитесь вперед, взгляд перед собой! – чуть резковато командует инструктор, и Микеле осторожно прогибает спину. После увесистого грифа в спортзале поясница недобро побаливает, но йога отлично ставит позвонки на место. - Выдох, планка. Ладони под плечами, ноги на ширине таза, взгляд в проекцию лица. В спине не проваливаемся, держим таз. Стоим… - Флоран обходит группу, поправляя каждого индивидуально. Анита опускается на колени, слабые руки не дают ей долго выполнять упражнение, за ней плюхается Вальтер, сбивается с дыхания Андре. И только Микеле продолжает держаться. «Самый маленький и слабый, а такой выносливый…» - поражается Флоран и подходит, чтобы немного выправить положение спины, но снова замирает в нерешительности. Напряженные до предела руки уже дрожат, на них вздуваются вены, еще секунда – и Микеле хватается за грудь, кашляет и отпускает планку. На перепуганный взгляд инструктора он успокаивающе улыбается: - Все в порядке, просто дыхания не хватило. Не пугайтесь, у меня всегда так. - Вдох… Поза собаки мордой вверх. Колени и бедра не касаются коврика, - голос Флорана заметно подрагивает, он явно волнуется… вот только почему? Новые люди, новая группа…или…он не может ответить себе на этот вопрос – и оттого тревога нарастает. - Выдох, поза собаки мордой вниз! – отвести взгляд, отвести…пока не поздно. Что не поздно, господи?! *** - Закройте глаза, ладони намасте перед грудью, восстановите дыхание. Микеле поспешно прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на выполнении асан, выдохнуть тот привычный колючий ком, который катался в легких и диафрагме последние полтора года и никак не хотел покидать тело. Сегодня все было не так… Этот новый инструктор с его глубоким грассирующим тембром и удивительно добрыми глазами цвета теплой итальянской ночи не позволял расслабиться ни на минуту. Микеле и Андре обычно создавали из каждого занятия маленькое шоу, кряхтели, смеялись, неуклюже плюхаясь на пол, подшучивали друг над другом, над Анитой, над Вальтером, который вечно всего боялся, даже над Мартином. Но сегодня Микеле хотелось просто слушать голос Флорана, впитывая чутким ухом музыканта каждое слово, каждую перемену интонаций, каждый мягкий приказ...Каким бы мог быть этот голос… От нескромных мыслей по коже пошли мурашки, аж волоски встали дыбом. - Поза воина вторая! Стоим, держим руки! – Микеле застыл, стараясь не потерять равновесие. В этот момент он напомнил Флорану старинную статуэтку из черного дерева, которую когда-то привез из Алжира месье Мот-старший. Деревянный воин с кривым ножом в руке долгие годы стоял на рабочем столе отца, и маленький Фло часто забирался на широкое кресло и подолгу всматривался в точеное суровое лицо, стараясь разглядеть в нарисованных глазах то неведомое, незримое, невысказанное зло, на битву с которым так храбро вышел этот малыш. И вот теперь Микеле казался тем самым воином – напряженное тело, дрожащие, словно наэлектризованные руки, тонкие кисти в ярких браслетах, чуть смазанная от жары подводка, спутанные кудри и намертво сомкнутые губы. Этот новый воин тоже вышел на свое ристалище – и Флоран знал, какую страшную битву он ведет каждый день, каждый час. Хотелось подойти, коснуться этих сведенных напряжением плеч, успокаивающе провести по волосам, заставляя дышать… Микеле следил за инструктором краем глаза. Мучительно затекала шея и рука, но очень хотелось выстоять асану до конца, хвататься за поясницу с жалобным мяуканьем, как перед Мартином, было неловко. «Надо же… тебе-то да неловко?» - ехидно проскрипел в голове знакомый голосок, который Локонте безошибочно идентифицировал как «дорогое подсознание». «Чего это тебе неловко стало, а? А кто на прошлом занятии отпускал пошлые шуточки по поводу ремней для растяжки? Не ты, скажешь? А кто регулярно переедает перед занятиями мороженого и творога, а потом всех позорит? Тоже не ты? А кто недавно брякнулся всеми костями из стойки на плечах и перепугал беднягу Мартина? Опять не ты? А кто? Моцарт?» - Ой, можно подумать…то ж Мартин, он привычный, а тут… - А туууут…Конечно, такой фактурный мужчина…и глазки, глазки какие, и волосы…и голос – самое то для твоего извращенного сознания, да? Все, как ты любишь! - Да тьфу на тебя! – кажется, он сказал это вслух, потому что стоявший спиной Флоран обернулся и озадаченно спросил, все ли в порядке и не нужна ли помощь. Микеле отчаянно покраснел и выпрямился – шея затекла окончательно и сил терпеть больше не было. - Теперь перевернутые асаны. Противопоказания – глазное и внутричерепное давление, беременность и кхм…критические дни, - чуть запнулся деликатный Флоран. – Кто готов, вместе со мной – потянем позвоночник, остальные в скрутку. Микеле, вы будете делать? - У меня нет критических дней! – поспешил заверил итальянец, вызвав дружный хохот группы и смутив бедного инструктора еще больше. Замерев в «березке», Локонте удобно просунул пальцы под тазовые косточки, подстраховав себя от падения, и осторожно повернул голову, наблюдая, как Флоран обходит группу, помогая каждому. Вот он потянул за щиколотки Вальтера, поправил плед под левым плечом Аниты, лежащей в скрутке, что-то сказал Андре… Микеле почувствовал, что сейчас он подойдет, не сможет не подойти. Так и вышло. - Микеле, чуть-чуть выше таз… выпрямитесь. Вот так, я держу, а вы пробуйте, - итальянец почувствовал, как в поясницу уперлось твердое колено, и вздрогнул. - Я не смогу, я же упаду…ай! – без опоры на кости тело подозрительно зашаталось, но крепкие теплые ладони перехватили его за голени. - Не упадешь, не бойся. Я же здесь, я удержу, тем более ты такой легкий… - Флоран и сам не понял, как он осмелился перейти на «ты» с малознакомым человеком, к тому же на занятии в группе, нарушив дистанцию между спортсменом и тренером. Но этот невероятный человек с лицом мальчишки и глазами глубокого старика, хрупкий, гибкий, мускулистый, как лесная кошка, тревожный и беспокойный, как восточный ветер, растопил какой-то кусочек его замерзшей, закрытой души, напомнил о том, каким свободным может быть тело, когда душа в плену страха – и как счастливы свободные духом, даже будучи скованными обстоятельствами и бытовыми проблемами. Флоран поймал себя на мысли, что все еще держит коленом спину итальянца, совершенно упустив группу, а они и рады – кто в лес, кто по дрова: Андре все еще лежит в позе плуга и бурчит, что староват он уже для таких кульбитов, Анита, кажется, так и уснула в скрутке, Вальтер и вовсе вытянулся на коврике с умирающим видом. Флоран кашлянул и поспешно произнес: - Выходим из асаны. Подтяните колени к подбородку, вытяните шею, покачайтесь на пояснице из стороны в стороны, вперед и назад, прокатывясь по каждому позвонку. - Может быть, ты уже уберешь колено? – мягко фыркнули внизу. - Ой…прости, да, конечно! – Микеле аккуратно опустился на пол и от души потянул спинку, чувствуя, как затекла шея. Флоран отошел на свое место и настраивал мантру для шавасаны, но Микеле и отсюда видел, что руки невозмутимого мастера йоги дрожат. - Кого укрыть пледом, поднимите руку… - прозвучал в полутьме голос инструктора, и Микеле радостно помахал рукой в воздухе, не открывая глаз. Через минуту его плечи мягко укутал плед, «Моцарт» почувствовал осторожные прикосновения Флорана, запах розмарина и древесные нотки туалетной воды, смешивающейся с запахом вишневого табака. Вздохнул, облизнул губы…Рука инструктора дрогнула, поправляя плед – и Микеле поймал ее своей, сжимая пальцы до хруста. Секунда – и Флоран отошел с пледом к Аните, но этого было достаточно… Итальянец улыбнулся и спокойно прикрыл глаза… *** После занятия Микеле первым выскочил из зала. Флорана окружили ребята, расспрашивая, тормоша, кто-то доставал кошелек, кто-то наливал чай. Инструктор отвечал на вопросы, улыбался, но мысли неотступно возвращались к маленькому непокоренному воину… Где же он, почему так быстро ушел? - Флораааан? А если Мартина не будет в пятницу, ты будешь вести занятие? – из-под локтя Андре высунулась взъерошенная голова, свернули янтарные глаза, и Флоран почувствовал, как с плеч падает огромный камень. - Да, я… буду, - улыбнулся он, краснея и отводя взгляд. - Ой, как здорово, я очень-очень рад. Андре, ждите меня, я уже бегу! Накинув пуховик, Микеле потянулся было к ботинкам, но остановился, поймав взгляд инструктора. Выпрямился, поставил ботинок на место и шагнул вперед, сократив расстояние между ними до невозможного. - Флоран…спасибо тебе. Это было незабываемо… - и протянул руку. Инструктор поспешно пожал ее, но Микеле перехватил его запястье и коснулся губами губ совершенно обалдевшего Флорана. Усмехнулся, мягко дернув бровями и опустил ресницы, приглушая в глазах торжествующую искорку. И, оставив застывшего на месте Флорана осознавать произошедшее, вернулся к двери и присел на корточки, зашнуровывая ботинок. - А кстати, я хотел спросить…ведь ты поешь, правда? Не отрицай, я хорошо чувствую такие вещи… - Что? Да…да. Бывает…пою, да. И на гитаре играю…- прокашлялся Мот, стараясь не сорваться на вопль из разряда «что-черт-возьми-тут-творится-мать-твою!!!» - Хорошо. Я это запомню. До пятницы, mio caro, - еще одна неповторимая улыбка – и невозможная гадость выскользнула за дверь. Флоран на ватных ногах дошел до дивана и неизящно шлепнулся на подушки. Лицо горело, ладони вспотели, в горле пересохло, как после хорошей попойки. - Вот это влип… - обреченно выдохнул он, трясущимися руками проливая воду мимо чашки… - Вот это влип. *** Микеле выбрался из машины, помахал рукой Андре и Аните и закурил, стараясь привести в порядок сбившиеся в озорную кучку мысли. «Флоран..какой он…красивый. И какой скромный…Ничего, испортим. А кстати…» - Микеле вытащил телефон и набрал хорошо знакомый номер. - Да? – ответил глуховатый низкий голос на другом конце провода. - Солаль? Ты не поверишь, но, кажется, я нашел нам Сальери!