Эксперимент

Каждый человек в мире знает о том, кто такие вампиры. Они – ходячие мертвецы по своей сути. У них бледная и холодная кожа, они не едят человеческую пищу, а пьют кровь. Каждый человек в мире знает – вампиры опасны. Они вечно молоды, они – жестокие и беспощадные убийцы. Они боятся чеснока, крестов и святой воды, а убить их можно, только воткнув в грудь осиновый кол. Каждый человек в мире знает о том, что вампиры могут обмануть, свести с ума, соблазнить, а потом жестоко убить. Ведь они – хищники. Они не знают теплых человеческих чувств. А еще каждый человек в мире точно знает о том, что вампиров не существует. Вот такой интересный и любопытный казус. В самом деле, о них все всё знают, но их при этом и нет вовсе. «Научная фантастика», – усмехается профессор, смотря на студента со снисходительной улыбкой. Собрали всю информацию о тех, кого и в мире не существует. Интересные у некоторых таланты. Однако тот самый студент, которого бесконечно сильно интересовала тема вампиров, не верил в то, что все случайно. Он во всем видел подвох или скрытый смысл и всегда старался копать глубже. Оттого и не сложно в который раз обозвать профессора дебилом и пойти прочь. Иван Брагинский, тот самый студент, был человеком не конфликтным, а потому вслух свое мнение об умственных способностях преподавателя он не озвучивал. Более того, он решил, что спор должен быть не только честным, но и приправленным фактами. Доказать что-то не ради общественного признания, а просто ради собственного удовлетворения. – Вампиры существуют. И я точно выясню о них все, что только возможно. Именно так он для себя и решил. Стоит отметить, что Иван Брагинский был парнем как невероятно любопытным, так и в высшей степени упертым и немного безумным. Вампиры опасны? Ха, чепуха какая! Они пьют кровь? Ну и пускай, лишь бы рассказали прежде что-нибудь интересное. Они убивают? Да пусть только попробуют! Брагинский может довести до нервного тика даже Софу Моисеевну, старенькую дамочку с философского факультета, отличившуюся вреднейшим характером и стойким мнением о том, что она, как минимум, королева кафедры философии. После нее какие-то там вампиры могут показаться просто новичками. По крайней мере, для Ивана. Он был уверен в своих силах. А еще он уже знал, на ком можно поставить эксперименты. Да, были подозреваемые в вампиризме. Они выдали себя как-то. Не тем, что убили кого-то на глазах у студента или пили чью-то кровь, или еще какой мутью. Просто они на полном серьезе говорили о том, что они вампиры, и Иван, как истинный представитель российского студенчества, все подслушал. Один из непосредственных подозреваемых свою вину даже признал. Он нервно моргал, выкрикивал нечто непонятное на немецком и латинском языках, проклинал весь человеческий род в целом, и весь род Брагинских в частности, но все же признал. Спасая свою несчастную вампирскую психику, этот субъект скрылся в неизвестном направлении, предположительно спрятался в каком-то гробу, хотя уверенным быть нельзя. Но пусть этот вампир и исчез, оставался еще один. Иван вовсе не боялся того, что его могут порешить, как в старых фильмах про графа Дракулу. Он много интересного слышал в разговоре вампиров, например, о том, что им запрещено убивать людей. Так что и без того не отличавшийся здравым смыслом Иван и вовсе охамел и решил во что бы то ни стало проверить всю имеющуюся у человечества информацию о вампирах. Просто из любопытства. – Гилберт? Долго ты собираешься там отлеживаться? Высокий плечистый блондин с зачесанными назад идеально уложенными волосами, строгим породистым лицом и идеальной статью замер рядом с массивным дубовым гробом. Это творение ритуального агентства заказал лично его брат, потратив на покупку немалые деньги. Гроб был невероятно удобным даже для мертвеца, который, в силу известных обстоятельств, является посетителем совсем непривередливым. – Ровно до тех пор, пока этот мозгонасильник не умрет сам! – прозвучало из закрытого гроба. – Иначе мне придется нарушить закон. Легче просто переждать. Этот паразит не бессмертный, лет через семьдесят точно подохнет. – Ты соображаешь, что говоришь? Блондин был недоволен. В самом деле, старший брат просто перегибает палку. С чего бы ему прятаться в гробу от какого-то там человека? Это же просто уму непостижимо. – Еще как соображаю, – отозвался Гилберт. – Мне уже надоело, что этот нахал трахает мне мозги. Если хочешь, позволь ему себя помучить, Людвиг, а мне уже хватило. Никогда еще ни один человек в мире не умудрялся довести самого Гилберта Байльшмидта до подобного состояния. А ведь он – сильный вампир, представитель одного из древнейших вампирских кланов. Они уже который век подряд жили среди людей, удачно выдавая себя за смертных и строго следя за исполнением законов и правил. – Смехотворно, брат. Людвиг был уверен в том, что с любым человеком можно договориться. Заставить молчать. Существует много различных способов, и странно, что Гилберт сразу с этим не разобрался. А ведь справлялся и с делами посложнее. – Кому смешно, а кому не очень. Внезапно крышка гроба открылась. Младший Байльшмидт было обрадовался, что Гилберт пришел в норму, но тот и не спешил покидать гроб. – Ты ведь лидер нашего клана. – А ты у нас мать Тереза вампирского разлива, – буркнул Гилберт. – Давай договоримся. Если ты разберешься с этим парнем и сделаешь так, чтобы он больше ко мне не лез, я вылезу и буду работать. Обещаю даже лет пять не напиваться, что уж там. Но если этот Брагинский еще хоть раз начнет болтать в моем присутствии, я либо убью его, либо слиняю как можно дальше из этой чертовой страны. Хоть на остров Пасхи поеду. Людвиг вновь поджал губы. Он совсем не хотел переезжать. Россия уже успела стать для него хорошим домом, он нашел прекрасную работу и влился в коллектив. Здесь вполне можно пожить лет пятнадцать или двадцать, пока никто не замечает, что он не стареет. Переезжать сейчас куда-то с едва насиженного места, да еще из-за какого-то мальчишки – это просто глупость. А значит, стоит постараться, чтобы старший брат пришел в себя. Подумаешь, договориться с каким-то студентом. Это же совсем просто. Людвиг уже не раз делал нечто подобное. – Ладно, я все сделаю. Обещаю, парня я возьму на себя, но ты должен будешь начать работать и перестать пить и дебоширить на десять лет. Гилберт икнул. – На восемь! – Идет. Спорить Людвиг не стал. Пусть так, лишь бы брат пришел в себя и перестал прятаться в гробу. В самом деле, что за дикость такая? Какой нормальный вампир лежит в гробу? Эти деревянные штуки для мертвецов, но никак не для живых, вполне себе цивилизованных и образованных вампиров. Справедливо решив, что разговор окончен, Людвиг обернулся и уверенным и твердым шагом направился к выходу. Стоит разобраться с Иваном Брагинским как можно быстрее. Иван Брагинский, студент одного из провинциальных российских университетов, уже около часа стоял возле осины недалеко от автобусной остановки. Это было даже смешно, совсем немного, но все же. Вампир – Людвиг Байльшмидт точно был вампиром – написал ему сегодня утром и сам предложил встретиться, чтобы все обсудить. Должно быть, у его братца уже сдали нервы, и они решили сдаваться. Если это так, то у Ивана есть с собой блокнот с расписанными фактами и теориями, а также список необходимых экспериментов. Он был намерен все это реализовать. В общем, с этой целью он и явился к этой самой осине. Странно, но вампир сам назначил там встречу. Интересно, почему так, если вампиры и правда боятся осиновых колов? Конечно, целиком дерево, мирно себе сидящее возле остановки – это еще не кол, да и вряд ли Брагинский в случае чего успел бы этот самый кол сообразить, но все же. Или у вампиров просто такое чувство юмора? К слову, чувство юмора у них так себе. Людвиг ему сказал в телефонном разговоре нечто вроде «Жди у осины и просто думай о чем-нибудь, я найду тебя по твоим мыслям». Интересно, это как вообще? Стоит еще отметить, что передумавший за час времени больше, чем за все девятнадцать лет свой жизни, Иван уже начал воображать невероятный бред. Он просто не знал, сильно ли принципиальны его думы и точно ли вампир поймет, о чем он там думает. И вообще – опаздывать на час совсем не по-немецки. Где же их хваленная пунктуальность? Или немцы-вампиры не такие уж и немцы? Или просто Людвиг так офигел от великих мыслей Брагинского, что успел окочуриться где-то на подлете? Ничего не понятно. Откинув прочь мысли о книге Брэма Стокера и истории про его Дракулу, Иван вдруг вспомнил про «Сумерки». Эдакая вампирская мыльная опера с таким трэшем и наркоманией, что бедный Стокер вполне может перекреститься в своем гробу. Хмыкнув, Брагинский вдруг вообразил нечто фатально глупое. Вот к нему со спины подходит Эдвард Каллен, который Людвиг. А он сам стоит весь такой невинный и наивный, аки Белла Свон. Людвиг спрашивает томным голосом: «Ты знаешь, кто я? Скажи», – а сам Иван делает глубокий вздох, оборачивается и к нему и отвечает голосом Феликса Лукашевича: «Тотальный ты, брат, пиздец!» Представив это, Брагинский заржал, точно маньяк, испугав проходившую мимо дамочку. Та обозвала его наркоманом, а он, в свою очередь, заржал еще сильнее, вспомнив про «личный сорт героина». Если Людвиг и услышит его мысли, он явно сам лично перекрестится и выпьет святой воды. Хорошо бы, Иван был бы не против узнать, чем это обернется. И все же Людвиг явился. Судя по выражению его породистого лика, он явно услышал что-то из мыслей Брагинского. Иван даже сразу вообразил, как вампир называет его «больным ублюдком», а после одернул сам себя. Пожалуй, он слишком сильно пересмотрел всяких фильмов. – Здравствуйте, Иван. Тот заулыбался во всю свою зубную поликлинику и еле сдержал очень глупый и совсем ненужный смех. – А вампиры все такие официальные? – Эм-м… – немец несколько растерялся, но тут же нашелся с ответом. – Вообще-то, нет, все вампиры разные, как и люди. Мы мало чем отличаемся по характеру и мироощущению… Он заткнулся, когда студент открыл блокнот и начал что-то писать. Поймав его недоуменный взгляд, Иван пояснил: – Я просто собираю информацию. Байльшмидт в упор не понимал, что не так с этим парнем. – Что вам нужно? – в лоб спросил он. – Я могу заплатить, лишь бы отстали и молчали о том, что знаете. – Платить не надо, – улыбнулся Иван. – Просто дайте мне информацию. Но желательно в тепле, а то под снегом писать неудобно, ручка заедает и странички мокнут. Людвиг заморгал, не сразу сообразив, что ему сказали. Мозг судорожно искал связь между заедающей ручкой и снегом, попутно вспоминая о том, что скоро Новый год, очень любимый в России праздник, а нынче с утра идет снег, а осина на самом деле и не осина вовсе, а вишня. Вспомнилось еще и то, что успел нафантазировать Брагинский. Этот парень явно не в себе. Даже слишком. – Я… – Людвиг еще немного подумал, дождался, пока Иван закончит писать и посмотрит на него, а потом продолжил: – Я вас правильно понял? Вам нужна информация о вампирах? – Именно. Брагинский так и сиял. Определенно, с ним точно что-то не так. – И зачем вам такая информация? Если окажется, что студент намерен раструбить на весь белый свет о том, что в мире существуют вампиры, то дело плохо. Убивать людей нельзя, память ему не сотрешь. Было бы возможностью запугать, но Гилберт уже пытался. В итоге Гилберт прячется от этого парня в гробу. О чем-то это да говорит. Значит, надо искать другой подход. – Я просто хочу проверить кое-что, – отозвался Иван. – Ничего такого, просто узнаю, насколько наши представления о вас соответствуют реальности. Удовлетворю свое любопытство. Брагинский столь невинно улыбался, что Людвиг начал на самом деле нервничать. – Но… зачем? – Мне просто интересно! – Иван засмеялся. – Я просто очень любопытный студент, вот и все. Хочу знать наверняка, что профессор Якин – дебил! Ничего не докажу, но сам-то знать буду. Кто такой профессор Якин, Байльшмидт понятия не имел. И почему этот человек дебил, тоже осталось тайной. Но кое-что другое стало проясняться. Выходит, парень просто хочет удовлетворить собственное любопытство. Если на этом остановится, то все не так уж и страшно. – А если я вам дам нужную информацию, вы оставите нас в покое? Иван смотрел на него подозрительно веселым взглядом. Создавалось ощущение, что он задумал нечто воистину ужасное. Например, расчленить труп вампира. Чертов Франкенштейн. – Ну, коне-ечно, – ответил он. – Когда я все знаю, нахрен вы мне вообще нужны будете. Точно Франкенштейн. – В таком случае, – Людвиг понял, что начинает побаиваться этого парня. – Предлагаю поехать ко мне. Там не будет лишних ушей. – Согласен. Снегопад усилился ближе к полудню. В это время Людвиг и Иван уже были в просторной квартире Байльшмидта. Да, у вампира был общий с братом дом, но помимо этого было и место, где он бы мог уединиться. Например, в компании приятного молодого человека. Ведь так порой необходимо сбросить напряжение и вспомнить о том, что ты не только вампир, но еще и мужчина. Гилберт занимался подобными вещами с симпатичными блондинками, как правило, на своей квартире и значительно чаще, нежели младший брат. Сам факт того, что Иван Брагинский оказался с ним в его личном обиталище, отчего-то волновал воображение. Если отодвинуть в сторону то, что он и правда очень странный, в целом это очень даже красивый, еще юный и улыбчивый юноша. Как раз во вкусе Людвига. От него так и веяло теплом, хотя волосы ощутимо пахли морозной свежестью. Иван с видом опытного исследователя осмотрел квартиру, обошел все комнаты, в том числе и ванную, а после несколько разочарованным тоном заключил: – Скучно. Никаких гробов и склепов, никаких летучих мышей или черепов. Вы что, так и живете? Отчего-то этот по-детски расстроенный тон заставил Людвига невольно умилиться. Ну, просто большой ребенок, не иначе. – Так и живем. Мы вампиры, а не герои фильмов ужасов. Брагинский хмыкнул: – Звучит прикольно, если подумать. – Итак, я жду ваши вопросы. Что именно вы хотите знать? Людвиг никогда не был занудой, как твердил его старший брат. Просто он был привередой. Мало кто мог ему угодить и понравиться. По крайней мере, понравиться настолько, чтобы он раскрылся перед этим человеком и доверил ему свои тайны. Он любил незаурядных личностей, но особенно его подкупала тяга других людей к знаниям. Таких он готов был просто боготворить. Поразительно, но ближе к вечеру, когда снег перестал кружить за окном, на улицах потемнело и зажглись фонари, Иван уже не казался ему таким странным. Просто парень тянется к знаниям, и это весьма похвально. А еще он красивый. Они сидели напротив друг друга, и Байльшмидт успел прекрасно рассмотреть его. Он видел его бледную кожу, очень светлые для оттенка блонд волосы, глаза редкого оттенка, несколько крупный нос, густые, но не сильно широкие брови и румяные щеки. Весьма интересная внешность, которая не могла не заинтересовать. – А теперь перейдем к практике! – объявил Брагинский, вскочив с места и перелистав свой блокнот. Людвиг снова напрягся. Да, парень очень симпатичный, но нельзя забывать о том, что это просто ходячий сюрприз. – К практике? Иван снова сделал свое фирменное невинное выражение лица. – Ага. Ничего особенного, просто пара деталек. Вы же взрослый вампир, не испугаетесь. Кстати, сколько вам лет? Отчего-то сей вопрос смутил. Людвиг вспомнил о том, что не знает, сколько лет парню. А вдруг он несовершеннолетний? – Мне тысяча двести девяносто лет, – честно ответил он. Брагинский сперва округлил глаза, а потом присвистнул. – Капец ты мумия… Эм… В смысле… Ну да, вполне такой взрослый. Он неловко усмехнулся, но явно нисколько не смутился. Потянувшись к своей сумке, он открыл ее и вытащил какой-то сверток. – А тебе-то сколько лет? Людвиг не заметил, когда они вообще успели перейти на «ты». – Двадцать, – тут же отозвался Иван. Заметив странное выражение лица вампира, он поморщился. – Ладно-ладно, девятнадцать. Подумаешь, немного округлил. Итак… Запах чеснока Байльшмидт уловил сразу. Да, в свертке в самом деле был чеснок. – Ты серьезно? Иван не ответил. Он просто взял в ладонь несколько головок чеснока и буквально ткнул их под нос Людвигу. Запах был противный, но ничего особенно в этом не было. На самом деле, Людвиг вообще не понимал, почему люди издревле были уверены в том, что вампиры боятся чеснока. Он же очень полезен. Брагинский выждал несколько долгих секунд, а после кивнул сам себе, убрал чеснок и взялся за блокнот. Не успел Людвиг что-либо спросить, как парень снова потянулся к сумке. Интересно, что на этот раз? Людвиг даже не удивился, когда увидел черный деревянный крест размером с ладонь. А вот пластиковая бутылка с водой смутила. Чем дальше в лес, тем опаснее сюрпризы. Нет, Байльшмидт вовсе не боялся, он же бессмертный, в конце концов. Просто его эти эксперименты уже напрягали. Брагинский открыл крышку бутылки. – Замри. Подойдя ближе, он вытянул руку, в которой был сжат крест. Словно целясь, он прикрыл один глаз, уставившись в лоб вампира. – Что ты делаешь? Людвиг понимал его действия все меньше и меньше. – Сначала лоб, – протянул Иван. – Потом пупок, потом часы, потом кошелек. – Что? Оказалось, что Брагинский просто хотел его перекрестить. Ах да, точно. Еще один стереотип о вампирах – боязнь распятия. Остается надеяться на то, что в бутылке не серная кислота. Судя по запаху, обычная вода. – Результат отрицательный, – заключил Иван. – А если так? Без всякого принуждения он дернул второй рукой, и содержимое бутылки полетело прямо в лицо ошалевшему от подобного обращения Людвигу. Да, его просто облили водой. – И снова результат отрицательный! Бросив бутылку на пол, Брагинский вновь схватился за блокнот и принялся что-то писать. Он и не заметил, как сильно оскорбился вампир. Людвиг рыкнул, подобно хищному животному, и выхватил из рук парня злосчастный блокнот. – Да какого же черта?! Ты зачем меня водой облил? Брагинский впервые за время их странного знакомства испугался, потому как звериная сущность любого вампира является вещью устрашающей. – Это просто святая вода, – ответил он. – Я реакцию проверял. – Реакцию он проверял, химик недоделанный! Да, Байльшмидт разозлился, что происходило крайне редко. Он решил сам узнать, что же еще для него подготовил этот чертов практикант. – Эй, не смотри! Это мой личный блокнот! Но Байльшмидта было не остановить. Он быстро нашел нужную страницу и расписанные по пунктам действия. «1. Проверить реакцию вампира на чеснок. У него должна быть хотя бы аллергия. 2. Использовать распятие. По имеющимся данным, он должен скукожиться и сгореть. 3. Облить святой водой. Он должен сгореть. 4. Порезать кожу острым лезвием. Кожа вампира должна заживать. 5. Вколоть осиновый кол. Посмотреть реакцию». – Какого?.. Иван тут же отвернулся, стараясь притвориться предметом мебели. Вот же мелкий паршивец! – Это для чистоты эксперимента. – Ты хотел вколоть мне осиновый кол? Ты совсем больной? Брагинский вновь невинно заморгал. – Тебе-то что? Ты же бессмертный. Вампир уже не знал, надо ли дальше возмущаться. Его взгляд вновь упал на страницу блокнота, на самый последний пункт. «6. Попробовать возбудить. Если эрекция есть, не такой уж он и мертвец». Сперва Людвиг просто замер. Возбудить… Возбудить его… Это что за эксперименты такие, в самом деле? – Как понимать последний пункт? – почти спокойно поинтересовался вампир, не зная, куда себя девать от столь противоречивых эмоций. Неужели Иван планировал его соблазнять? – Говорю же – для чистоты эксперимента. Хотя теперь я и понимаю, что у тебя не встанет, но попробовать же стоило… И вновь Брагинский не понял, что снова оскорбил Людвига. – Не встанет? Это равносильно тому, чтобы назвать мужчину импотентом. Даже хуже. Парень уверен, что Людвиг вообще… не мужчина? Так, что ли? Или он его так провоцирует? Но зачем? Вопросы жутким вихрем пронеслись в голове в течение мгновения. Разум вдруг отступил, оставив главенствовать инстинкты. А инстинкты говорили лишь одно – хочу этого парня. Ему стоит показать, что у Людвига вполне себе встанет. Блокнот полетел куда-то назад, а Иван вдруг оказался прижат спиной к дивану. К слову, до дивана было метров пять, но путь сей они проделали за секунду. Несмотря на то, что вампир прижал его к мягкой обивки мебели и завис над ним, Брагинский отметил: – Так, значит, про скорость все верно. Людвиг с трудом подавил свое раздражение. – Сейчас ты еще кое в чем убедишься. У вампиров бывает эрекция. Стоит показать наглецу, что вампиры еще и прекрасные любовники, страстные и ненасытные. Он это сам заслужил. – О, правда? Глаза Ивана вновь засияли огоньками любопытства. Ну, в самом деле, что с этим парнем не так? – Сейчас сам увидишь. Людвиг более не сомневался. Он склонился ниже, чувственно прижался губами к теплой шее – жаль, что Иван уже знает, что настоящие вампиры не пьют кровь, – вдыхая терпкий запах. До чего же потрясающе он пах. Больше всего прочего вампиры ценили в своих человеческих любовниках именно запах, и тут Людвиг тоже был весьма привередлив. Но на сей раз он был просто покорен. – О-о… – протянул Брагинский почти спокойным тоном. – Ты меня что, изнасилуешь сейчас? Обычно жертва насильника разговаривает несколько иначе. В смысле, не разговаривает, а кричит и пытается вырваться. Иван же был вполне спокоен. Ему снова любопытно, что будет дальше? Какой отчаянный парень. – Именно. Изнасилованием тут не пахло. – Ничего себе! – воскликнул Брагинский. – Какое сегодня число?! Байльшмидт честно старался не отвлекаться. Он огладил руками округлые крепкие ягодицы через ткань брюк парня и довольно облизнулся. Этого чудика хотелось просто неимоверно. – Двадцать восьмое декабря, – машинально отозвался Людвиг. – Зачем тебе? Иван нервно хихикнул. – Должен же я запомнить, когда меня изнасиловал вампир. – Заткнись. Терпеть более этот маразм Байльшмидт не желал. Он сам заткнул парня поцелуем в губы. Тот замычал, но на поцелуй ответил, даже ноги развел, чтобы Людвиг мог устроиться на нем поудобнее. Довольно мило с его стороны. Байльшмидт забрался руками под чужой свитер, а после толкнулся пахом в промежность Ивана, показывая свое желание. Тот охнул и явно намерен был что-то сказать, но вампир не позволил. Чтобы Иван точно заткнулся, надо его хорошенько трахнуть. Кто знает, может из этого и выйдет толк. Людвиг Байльшмидт был просто в восторге. Никогда прежде за все прожитые века он не занимался настолько жарким и диким сексом. Это было даже слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мысли о том, что Брагинский совсем не так прост, как он думал, не оставляли в покое, но и никаких отрицательных эмоций не доставляли. Должно быть, парнишка маг. Просто в силу юного возраста он и сам об этом не знает. Если так, то… Это многое объясняет. – Результат положительный. Иван, голый, весь в засосах, неприлично оттраханный, но вполне всем довольный, дополз до блокнота. – Что? – лениво поинтересовался Байльшмидт. Он уже начал готовить планы на дальнейшую жизнь. Иметь под боком мага, да еще и такого красивого и страстного в постели – это просто мечта любого вампира. И пусть Гилберт его за это убьет. Отказаться от такого подарка как минимум глупо. – Это я про последний пункт, – хихикнул Брагинский. – Заканчивай с этими экспериментами. Людвиг был почти счастлив. – Да-да, конечно… Иван уже активно выискивал принесенный в сумке осиновый кол. Ну, а что, Людвиг же бессмертный, не умрет. А на реакцию посмотреть все равно интересно. Скоро мир получит самого безумного и веселого, и при этом самого сильного мага в мире. А Людвиг получит осиновым колом в грудь. А сразу после и сам Иван получит… Но пока об этом еще никто не знал.