А был ли Снежный Король? (Снежная сказка)

толком не бечено       Первая неделя после разговора с Королём для Джеджуна прошла обычно. Он всё бегал к Патрику. Вечерами тролли всё так же настаивали на своей помощи при купании. И Джеджуну ничего не оставалось, как соглашаться. Впрочем, он даже к этому привык, и присутствие посторонних уже не стесняло юношу. Хотя Дже не мог ручаться, что остался бы так же спокоен, окажись на месте слуг сам Король. Скорее нет, чем да. Ибо само присутствие повелителя рядом заставляло молодого человека чувствовать себя неловко, он начинал комплексовать рядом с идеальным мужчиной. Собственная внешность на фоне ослепительного Короля казалась абсолютно невзрачной. Да и чувства, что будил Юнхо, будоражили сознание, подкидывая сцены из недавнего прошлого, по большей части приятные. Воспоминания о боли никуда не исчезали, но со временем как-то притуплялись, меркли.       Майки появлялся всё реже, его любовь набирала обороты, и Рейк, по всей видимости, бросать свою новую пассию пока не собирался. Но в один из своих редких «забегов» в комнату друга помощник кухарки поинтересовался, почему Дже ещё никак не назвал своего питомца.       — Ведь у каждого есть имя, а ты, получается, малого обделил, — объяснил он другу.       — Хорошо, я обязательно дам ему имя. Или может у тебя уже есть какие-то идеи по этому поводу?       — Ну нет, это же твой воспитанник, тебе и называть. Просто хотел сказать, что как-то ненормально получается. Даже дикого оленя ты зовёшь Патриком.       — Хорошо, — пожал плечами Дже и замолчал на несколько минут, очевидно, задумавшись о чём-то. Он не стал говорить другу, что заслуги его, Джеджуна, в том, что у Патрика есть имя, нет. — Пусть будет Карлом. Как ты думаешь, подходящее имя?       — Вполне, очень даже солидно звучит. Карл, — произнёс Майки, — да пойдёт, — после чего поварёнок подхватился и, словно вспомнив о чём-то, скомканно попрощался с другом и убежал.       Джеджун улыбался товарищу вслед.       Король же после памятного разговора «по душам» всё чаще пытался пересекаться со своим гостем. Сначала ненавязчиво встречаясь в многочисленных коридорах и залах, где волей-неволей приходилось появляться парню. Со временем круги, которые повелитель нарезал вокруг Джеджуна, стали сужаться, постепенно нарастало количество тактильных контактов: касание руки невзначай, лёгкое прикосновение взметнувшихся белоснежных прядей волос во время резкого поворота головы и, наконец, шёпот на ушко. Со стороны всё выглядело более чем целомудренно, но юноша чувствовал, как чужое дыхание, несмотря на свою ледяную сущность, обдаёт жаром, словно играет на противоречии. Каждый раз, выходя из своей комнаты, юноша задумывался, что на этот раз случится, как хозяин сегодня проявит свою приязнь. И сердце замирало: предвкушение, соединяясь со страхом, составляло необычный адреналиновый коктейль, в груди что-то щемило, дыхание учащалось, кровь приливала к щекам. И это только от ожидания. Надо ли говорить, что было с Джеджуном, стоило ему даже украдкой увидеть Короля, а уж если тот замечал присутствующего рядом гостя, то состояние парнишки даже описанию не поддавалось. И вот, когда Дже снова попытался незаметно улизнуть на конюшню, за его спиной раздался властный окрик:       — Джеджун!       Юноша, ноги которого словно к полу приморозило, остановился, не рискуя повернуться. У самого уха прошептали:       — Куда торопишься?       — К Патрику, — заикаясь ответил Дже.       — Знаешь, я начинаю ревновать, этому оленю достаётся гораздо больше внимания, чем повелителю. Знаю, что сам виноват, но от этого не менее обидно. Ты же обещал дать мне шанс, а сам постоянно пытаешься избегать встреч со мной. Разве я не прав?       Юнхо встал прямо перед собеседником, внимательно наблюдая за реакцией оного на свои слова. И то, что он видел, радовало: мальчик густо покраснел, рот его слегка приоткрылся, дыхание участилось, глаза, зрачки которых расширились, занимая практически всю радужку, лихорадочно блестели. Ким сначала помотал головой, словно отрицая что-то, потом так же часто закивал, будто подтверждая. Он и сам толком не понял, с чем согласился, а на что ответил отказом. В сущности, если рассуждать здраво, в речи хозяина замка, независимо от того, что с вопросительной интонацией произнесена была лишь последняя фраза, самих вопросов было несколько: действительно ли Патрику достаётся больше внимания; действительно ли виноват Король; дал ли на самом деле шанс повелителю Дже; на самом ли деле Джеджун избегает Короля и, в конечном итоге, прав ли Юнхо? Благодаря тому, что мужчина не торопил юношу с ответом, наслаждаясь зрелищем, которое представляла собой смена эмоций на лице молодого человека, тот смог всё-таки сосредоточиться и тщательно проанализировать всё произнесённое собеседником, чтобы ответить:       — Нет, я не избегаю Вас, — мальчишке казалось, что у него на лбу зажглась неоновая надпись «врёт!», — просто Патрику скучно, вот мы с Карлом часто к нему и ходим, — Джеджун погладил правый карман курточки в котором находилась варежка с птенцом внутри.       — Да? — в голосе собеседника слышалась неприкрытая ирония. — И как он поживает?       — Он практически здоров.       — О, так значит, он скоро покинет нас?       Джеджун испуганно вскинул взгляд на повелителя. Он почему-то об этом никогда не думал, хотя Король прав, не будет же Патрик жить здесь вечно. Да и позволит ли хозяин остаться тому в замке, если олень согласится не покидать друга.       — Не знаю, наверное, — вновь заикаясь, пробормотал Дже в ответ.       — Ну-ну, мальчик, ведь так и должно быть, каждый должен находиться со своими.       Джеджун, опустивший было голову, вновь поднял взгляд на повелителя. Тот, поняв, что немного оплошал, поторопившись с суждением, тут же попытался исправить ситуацию:       — Тебя я не имел в виду, но это не означает, что ты никогда не вернёшься домой. Напротив, ты — мой гость, и когда-нибудь я всё же смогу тебя отпустить. Конечно, если ты сам тогда не захочешь остаться со мной.       Король приблизился к Дже, поцеловал его в шею и слегка прикусил нежную кожу. После чего принялся нашёптывать, обдавая ледяным дыханием чувствительное местечко, вызывая дрожь у юноши:       — Джеджун, — произнёс Юнхо с придыханием, — мне тоже скучно, не только Патрику. Это несправедливо — игнорировать меня. Ведь я всё-таки Король и хозяин этого замка. А ещё я тот, кто тебе нравится, разве не так?       Юноша зажмурился, его просто трясло от столь откровенных действий, выбранных искусителем. Отвечать он не стал, посчитав, что вопрос был чисто риторическим, и повелитель не столько спрашивал, сколько просто констатировал факт.       Напоследок, вдоволь потешив себя тем, что своими действиями вогнал мальчишку в краску, Король прошептал — не взирая на то, что рядом никого не было, — словно опасался, что фразу может услышать ещё кто-нибудь кроме того, кому, собственно, она и была адресована:       — Я сегодня вечером загляну к тебе. Не возражаешь? — задал он вопрос уже отстранившись от парня. И, увидев испуг на красивом личике, добавил: — Не бойся, я же обещал, что ничего не будет против твоей воли. Ну так что, согласен?       Дождавшись кивка от собеседника, который снова опустил взгляд, Юнхо, коснувшись губами его щёки, удалился, размышляя, как заставить мальчишку расслабиться и позабыть о страхах.       К вечеру Джеджун чувствовал себя странно. Жутко нервничал. Страх никуда не делся, но и предвкушение чего-то необычного присутствовало. Он места себе не находил. Мысли — одна бредовее другой — мелькали со скоростью звука. Одни он успевал «поймать за хвост» и удивлялся, как такое может просто прийти в голову. Другие даже шанса не давали и исчезали ещё до того, как мозг успевал хоть что-то вычленить. Сначала захотелось уйти на конюшню и переночевать с Патриком. Потом убежать на кухню и спрятаться там под любимым дубовым столом тётушки Долли. Идея посетить Майки была отметена ещё на стадии «прихода», так как поварёнок, скорее всего, был не один. Карл уже давно спал, будить птицу было жалко.       И вот, когда парнишка уже не мог бороться со сном, глаза слипались, и организм просто требовал, чтобы его «отпустили» на отдых, дверь в комнату открылась.