Не прячь пули, стреляй смело. Пускай стрелы в мое тело. Я не ангел, и ты тоже. Я так делал, и ты сможешь…*
Внутри меня что-то дрогнуло, я закрыла глаза, резко скомкала когда-то идеальный лист бумаги, даже не дочитав свой ночной «шедевр», и отбросила его в сторону. В груди появилась ноющая боль, что точно дало мне понять — пора прекращать так изнурять себя. В конце-то концов, это было очень давно. Настойчивый звонок в дверь стал переходить в стук. Поднявшись, я поплелась в сторону входной двери, одновременно благодаря и ненавидя человека, решившего пожаловать ко мне в полдень в субботу. Едва я распахнула дверь, как злой блондинистый ураганчик пронесся мимо меня, суя мне что-то в руки и проходя в квартиру. — Ах да, зачем нам приветствия! — саркастически заметила я, захлопывая дверь и слушая недовольные ворчания подруги. — Нет, ну, ты представляешь, что этот чудак выкинул?! София уже сидела на мягком стуле у меня на кухне и нервно делала глотки воды. Я лишь оперлась на дверной косяк, рассматривая букет белых роз, что буквально выкинула на меня девушка, влетая в мое жилище. — Кто? Что? Я еле уместила огромный букет цветов в прозрачную вазу с водой и поставила ее на середину круглого стола из черного мрамора, придав кухне капельку уюта и стиля. — Да Свят твой! – я, было, отвернулась к плите, дабы приготовить нам с Олейниковой завтрак, как услышала имя друга и обернулась, с интересом смотря на блондинку. Та сложила руки на груди, судорожно сдувая прядку светлых волос с лица. — Сказал мне, что я ему нравлюсь, прикинь? Я! Ему! Что за несусветная чушь! Уже на второй фразе, я открыла холодильник и хотела залезть туда целиком, дабы избежать этого разговора. Ответить подруге мне однозначно нечего, тем более что у Степанова мозгов оказалось даже меньше, чем я думала. Каким местом он рассуждал, когда говорил такие вещи девушке, не отвечающей на его стремные знаки внимания?! — И чего ты молчишь? Ты должна негодовать вместе со мной! Знала бы ты, родная, как я негодую сейчас. Ух, Степанов, попадешься ты мне. — Сонь, успокойся, — поставив тарелку с нарезанными фруктами перед девушкой, изрекла я. – Ну, нравишься и нравишься, что теперь? — Он мой друг, Жень! — последовал нечленораздельный ответ художницы, которая уже запихнула себе в рот банан. — Он мне… как брат! Кстати, а где мой брат? Сегодня суббота, у него не должно быть тренировки. Так. Спокойно. Молодой парень восемнадцати лет абсолютно свободно может гулять в первом часу дня. — Что бы ни было, сейчас есть проблема серьезнее, — я разбила яйцо и вылила содержимое на раскаленную сковородку. Накрывши ее крышкой, я повесила полотенце на крючок и, присев на стул рядом с Олейниковой, столкнулась с ее непонимающим видом. — У нас сегодня ответственный концерт, а наш вспыльчивый друг может пойти и наломать дров. — Точно. Я даже не подумала… Соня поднесла кусочек яблока ко рту и замерла в думах. Мы обе погрузились в собственные мысли, которые неразрывно были связаны с одним человеком. Тишину разорвал звук оповещения в «Вконтакте», отчего мы обе дернулись и уставились на экран ноутбука, что лежал на столе.Артем Пиндюра прислал Вам личное сообщение…
Бог ты мой, что сейчас начнется… Я мысленно ударила себя ладошкой по лбу, предвкушая следующую реплику блондинки. — Ого, — она переводила взгляд с монитора на меня, — а кто-то еще неделю назад называл его хамом и грубияном. Та-ак, и что я пропустила? Я лишь демонстративно закатила глаза, подошла к плите и сняла наш завтрак с огня. А ведь Соня действительно ничего не знает. Больше скажу: никто не знает о том, что мы с Темой ходили вместе на концерт, а потом еще полночи, смеясь и прикалываясь, добирались домой. — Евгения! Я жду. София подперла подбородок рукой и с хитрой улыбкой и огоньком в глазах уставилась на меня. Да уж, оставить все в тайне не получится. Поставив глазунью перед девушкой, я села напротив нее, прикрыла крышку ноутбука и в двух словах поведала все то, что успело произойти между мной и этим певцом. Фу, мне не нравится такая интерпретация. В общем, «коротко о главном» — называлось то, что я пыталась рассказать Соньке. — И ты ничего не рассказывала?! — художница сделала глоток апельсинового сока и пристально на меня посмотрела. — Ты ему однозначно нравишься! — Боже, Соня, не начинай, — чуть ли не промычала я, отодвигая от себя пустую тарелку. — Это общение ненадолго. Сейчас они выступят на выпускном, и все, я помашу им ручкой. Блондинка отрицательно закачала головой, как бы показывая мне, что я дура. Ну, ничего и не такое переживали. — А Рамм что? Вот, о ком не хотелось говорить так это о Владе. Не приносят мне диалоги о нем никакого наслаждения. — А что Рамм? — Ну… — подруга то ли была не готова к такому моему безразличию, то ли боялась что-то сказать, — Свят сказал, что он тебе цветы дарил, с универа встречал. Ага, конечно, «Свят сказал». Вот тут-то ты и прокололась, моя дорогая. Внутри меня звучали фанфары, я прямо чувствовала свое превосходство. — М-м, Степашка сказал, да? — я поставила посуду в раковину и повернулась лицом в девушке. — Про цветы мои любимые тоже он растрепал? Я прищурила глаза и строго смотрела на подругу, хотя внутри никакой обиды и зла на нее не было. Просто желание помучить бедную девочку, которая едва не сдала меня с потрохами первому встречному. — Ну Же-ень, не смотри так на меня! – ха, моего натиска еще никто не выдерживал. — Просто он такой душка, мне показалось, что вы будете идеальной парой. — В следующий раз, когда тебе вдруг «покажется», не забудь, пожалуйста, перекреститься. С гордым видом я улыбнулась и вышла из кухни, оставляя подругу в полном одиночестве. — И вообще, что такого тебе наговорил этот пикапер, раз ты вот так просто выдала все мои слабости? — прокричала я, ища телефон среди хлама бумажек на полу в своей комнате. — Ничего такого он не говорил, — она замолчала. — Сказал лишь, что ты ему симпатична и… — Есть! — вскрикнула я, наконец-то откопав пропажу, что валялась под кроватью. — Что? Ой, громковато было сказано. Я вернулась в кухню, листая оповещения на айфоне. Несколько пропущенных от отца, один от брата и два сообщения. Первое было от папы. Он любезно напомнил мне о том, что сегодня в шесть часов вечера мы должны быть в ресторане на Арбате. Спасибо, можно подумать, я могла забыть об этом. Автором второго письма был Свят: «В пять за тобой заеду. Будь готова и, пожалуйста, не изнуряй мое терпение!». Н-да, суховато для лучшего друга. Но, к счастью или сожалению, я прекрасно знаю, почему он не позвонил, а написал одну несчастную sms. Оторвавшись от экрана телефона, я увидела улыбающуюся Софью Александровну, которая с огромным интересом что-то читала на моем ноутбуке. Я бы даже ничего не сказала, если бы звук о поступившем новом сообщении не дал о себе знать. — Что ты там делаешь? — пододвинув стул ближе к стулу, где сидела, поджав под себя ноги, блондинка, я уставилась в монитор. — Господи, Олейникова, ты в своем уме? Подруга лишь засмеялась и принялась, было, печатать ответ на предложение Рамма встретиться, которое висело уже несколько дней, как я выхватила гаджет и, закрыв его, убрала от длинных рук девушки. — Да ладно тебе, он же такой классный. — Вот и встречайся с ним сама, если он такой «классный», — последнее слово я не смогла не исковеркать, произнеся его ужасно писклявым голосом. — Я бы не отказалась, но… — Но? — я непонимающе скривила правую бровь. Художница тряхнула светлыми волосами, и белоснежная улыбка с ее лица пропала. — Но есть человек, который симпатизирует мне больше. И я даже знаю, кто этот человек. — Ну и в чем проблема? — подперев щеку ладошкой, спросила я. Нет, вы не подумайте, я все еще хочу, чтобы мои лучшие друзья были вместе. Однако, с другой стороны, не могу же я силком заставить Соню влюбиться в далеко неидеального Степанова? Да и тем более, какой в том толк, если ее сердце уже занято? — Мы с ним не общаемся… — неуверенно начала девушка, но, заметив мой недоверительный взгляд, исправилась. — Меня смущает возраст, Жек. Сильно смущает. Не выдержав, я рассмеялась. Вы это слышали? Возраст ее смущает! — Шесть лет разницы — это ерунда. — Естественно, для тебя это ерунда, — возмутилась белобрысая, обиженно глянув на меня. — Ты-то встречалась с парнем, который старше тебя на двенадцать. В душе что-то дрогнуло. Сердце моментально стало биться чаще, ладони вспотели, а в голове возник образ человека, изменившего мою жизнь в корне. Я прикрыла глаза, дабы отправить эти воспоминания подальше вглубь сознания, но ничего не получалось. Трижды я вспоминаю это за последние сутки. — Ой, — быстро опомнилась Соня, с сожалением меня обнимая. — Прости, пожалуйста. Я не хотела. Пытаясь отогнать от себя вулкан событий, произошедших так давно, я ответила на жест гостьи и порывисто обняла ее. — Все нормально, — спустя несколько минут тишину разрезал мой голос. — Пойдем, мне надо собираться. Поедешь с нами? София смотрела меня с тем же состраданием. Я понимала глупость своего предложения, но не могла оставить подругу без приглашения на это мероприятие. — Там не будет MBAND… — начала я, но была перебита. — Там будет Степанов. Я тяжело выдохнула и опустила глаза. Даже предположить не могу, что из этого выльется.***
Обойдя машину, Святослав помог мне выйти из автомобиля. Наша поездка не отличалась ничем особенным — мы так же смеялись, болтали и обсуждали последние новости. Только одну новость мне Степашка так и не сказал. А я и не стала спрашивать, дабы не разжигать внутри парня огонь перед таким важным выступлением. Понимая, какие люди будут на этом вечере, мы со Святом сразу договорились, что выглядеть должны строго и дорого. Поэтому парень был в черном костюме, белой рубашке и красной бабочке, а вот над моим образом мы с Олейниковой «кружились» весь день. Бардовое платье в пол с длинными рукавами и глубоким вырезом на спине, бежевые туфли и украшения в тон. Волосы Соня предложила завить в крупные кудри и уложить их на одну сторону. Получилось очень здорово. Зайдя внутрь пафосного ресторана, мы увидели кучу знакомых и незнакомых лиц. Первым делом, в поле зрение попала группа ВиаГра, непонятно что делавшая на этом вечере. Мы со Степашкой переглянулись — наши мысли совпадали. — Привет, дочь, — послышался голос сзади, и нам пришлось обернуться. — Здравствуй, Свят. — Здравствуйте, Дмитрий Владимирович, — друг протянул отцу руку, а я улыбнулась. Обменявшись несколькими банальными фразочками с моим папой, Святик жестом показал, что ему нужно отойти, а я лишь была рада возможности остаться с родственником один на один. — Па, а почему здесь столько артистов? — беря его под локоть, произнесла я и оглянула помещение. — Разве это не закрытая вечеринка, и мы не единственное музыкальное сопровождение вечера? Отец кому-то махнул рукой и улыбнулся, тем самым доказывая, что здесь нереально много его знакомых. — Конечно, нет. С чего ты вообще это взяла? — В смысле «с чего»? — внутри поднималась злость. — Ты сам мне это сказал! Отец остановился и посмотрел точно мне в глаза. Он был на пару сантиметров выше меня, но это притом, что я стояла на каблуках высотой сантиметров двенадцать. — Жень, ты должна была учесть, что у депутата Единой России на юбилее, не может петь одна лишь юная группа. — У кого?! — Так, все, — отрезал отец. — Вон ваш столик, выступаете третьими или четвертыми… после какого-то мальчишечьего дуэта, короче. Все, я ушел. Чего? Нет, вы это видели вообще? Я должна была выступать на юбилее у никому не известного бизнесмена, где не будет никаких знаменитостей и мажоров! А здесь, блин, куча камер, штук двадцать фотографов и человек двести гостей. Трындец, друзья мои. Шумно выдохнув, я старалась мыслить более позитивно. Изменить ситуацию я все равно не могу — это раз. Выступать перед тьмой профессиональных артистов немыслимо страшно — это два. В этом помещении невыносимо душно — это три. Н-да, какие-то не внушительные у меня «позитивные» стороны. Ладно, черт с этим позитивом. Нужно просто сделать свое делать, и свалить на все четыре стороны. Развернувшись, я пошла по направлению к нашему столику, осторожно ступая по скользкой плитке. Знакомых мне лиц становилось все больше и больше: Григорий Лепс стоял рядом с Сати Казановой, Киркоров находился в компании Гагариной и Лазарева. Ранее я еще видела одного знакомого чувака… блин, как его звать-то? Видать, надо меньше играть на ударных — все мозги себе отбила. — Клянусь, я ничего не знала, — начала оправдываться я раньше, чем друг наехал на меня. — Расслабься, — спокойно сказал он и с улыбкой на лице продолжил. — Пойдем. — Куда? — удивилась я, чувствуя, что я единственная, кто не знал об этом собрании звезд русской эстрады. Однако моя реплика осталась не замеченной, так как друг просто поспешил удалиться. Вот так всегда! Почему меня никто никогда не ставит в известность? Но делать было нечего, и я уверенной походкой зашагала за другом, что молниеносно перемещался сквозь знакомые физиономии людей, которые знать обо мне ничего не знают. — Жди, я сейчас. На сцене танцевали девушки из ВиаГры. Не знаю их имен, если честно, но некоторые их песни вполне себе ничего. «Это было прекрасно» — к примеру. Правда, исполняли они до боли заезженную композицию под не шибко интересным названием: «Перемирие». После трех девчонок эстафетную палочку получила Полина Гагарина. Вот, пожалуй, одна из немногих певиц России, которые мне действительно импонируют. Пусть, не все песни интересны и привлекательны для меня, однако ее голос… он просто божественен. — Блин, не успел, — встал передо мной Святик, чем закрыл взор на сцену. — Что не успел? — Да с ребятами хотел поздороваться, а они уже готовиться ушли. Такое ощущение, будто я нахожусь не здесь и не сейчас. Я абсолютно не понимала, что говорит мне Степанов. Все его фразы не могли уложиться в одну логическую цепочку. Куда он бегал? О каких ребятах вообще идет речь? Наверное, я бы еще долго, пардон, втыкала суть слов друга, но полилась плавная мелодия, и через несколько секунд послышался знакомый голос. Голос человека, о котором так старательно мне сегодня трещала Олейникова. Вашу мать! Друг немного отошел, и передо мной открылась полная картина: четыре знакомых мне парня стояли на сцене и пели песню, партию ударных к которой я так и не смогла запомнить. Так вот откуда Свят знал о том, что мы не единственные артисты. Вот дьявол, зачем же он тогда изнурял нас репетициями? Я перевела недовольный взгляд на блондина, тот лишь пожал плечами и снисходительно улыбнулся. Все, Степанов, теперь ты точно влип! На тебе целых два косяка за день. Даже для тебя это многовато. Пока я обкладывала лучшего друга отборным матом про себя, ребята закончили петь. Фишка этого вечера, как я поняла, следующая: каждая группа объявляет следующего участника самостоятельно. Пф, вот вам и депутат — сэкономил на ведущем. — Спасибо, друзья, — мягко сказал Толик. — А теперь мы приглашаем на сцену коллектив, который только-только начинает свой творческий путь. Встречаем! Ну да, название группе мы так и не дали, а я говорила Святу, что это важно. Под аплодисменты присутствующих я шла к сцене. MBAND еще не успели спуститься, а Степашка уже что-то говорил музыкантам. Да-да, спасибо за помощь, дорогой друг. Едва я сделала шаг на лестницу, как тут же заметила протянутую руку. Подняв голову, увидела блестящие глаза Рамма, что с улыбкой на лице ждал, когда я отвечу на жест. Я аккуратно вложила свою уже влажную ладонь в его и, не прерывая зрительный контакт, почувствовала, как тысяча мурашек покрывает мою обнаженную спину, а от места соприкосновения наших рук по всему телу проходит электрический ток.