Все могло быть иначе.

Джеймс сидел за столом. Он читал газету, кто-то бросил ее к двери дома. Дэйв не выписывал журналов, мог, конечно, купить парочку порно, он не интересовался, что происходит в мире. Он жил в своем, где и так творится полный хаос, после вечеринки не болит голова и где есть Джеймс. Хэтфилд сразу понял, кто подложил им эту газету, Ларс. Он как раз подрабатывал, Мастейн тоже хотел подзаработать, но эта ленивая задница просто не в силах встать в 7 часов. Он в это время нежился в кровати, пока Джеймс собирался на учебу. Он ходил туда редко, скорее, так, для галочки, Дэйв над ним смеялся, делал подколы в его сторону, не понимая в этом смысла. Сам рыжий просиживал целыми днями дома, играя на гитаре несколько часов. Джеймс возвращался и мог просто не застать его дома, потому что Мастейн ушел куда-нибудь, даже не предупредив, чем очень раздражал Джеймса. Но сегодня Хэтфилд не пошел на учебу, он сидел и читал газету, в ней было что-то про упавший самолет и множество погибших, жаль, что не все новости такие интересные. Джеймс понимал, что Ларс не просто так оставил газету на пороге, скорее всего это был какой-то знак, вот только какой... Наверное напоминает им, что они его должники потому, что он их выручил, или, наоборот, знак благодарности за Томми Ли. Джеймс сделал глоток кофе, черт, Дэйв его подсадил. Теперь вокалист просто не мог не начать свой день без чашки горячего кофе, все, что связано с Дэйвом, впитывается в сознание, как наркотик, которые рыжий без остановки употребляет. Мог, конечно, продержаться дня 3, а потом опять. Но хоть старался, и это было видно, старался, честно. Правда, если он не употреблял наркотики, то напивался, что он собственно делал и с ними, и без них. Джеймс уже устал считать сколько раз парень обещал ему завязать. В проеме показалась рыжая голова. Дэйв быстро проскользнул на кухню. Джеймс не отрывался от чтения газеты, но видел, что Дэйв хочет что-то сказать. - Прости меня. Джеймс знал, что Мастейну свойственно произносить несвязные междометия. Иногда он отвечал на вопросы заданные 2 часа назад, а, может, даже и неделю. - За что? - Меня вчера соблазнили... - М-м-м... - Это все что ты можешь сказать?! - Ты плохо врешь... Ты это знал? Дэйв тихо засопел. Он стал барабанить пальцами по гладкой поверхности стола, выражая свое недовольство. - С чего ты взял? - Ты часто моргаешь... - Джеймс сделал глоток и выдохнул. - А говорил, что я хитрый. - Хитрить и врать разные вещи. - Ты настолько скучный, что аж противно! - Дэйв вскочил с места и вышел из комнаты. Джеймс выдохнул, он уже успел привыкнуть к истерикам Дэйва. Хэтфилд старался списать все это алкоголь, который просто не успевал выветриться из организма. Джеймс пошел за рыжим, тот сидел в кресле, тихо сопя от злости и обиды. Блондин подошел к нему сзади и перекрестил руки на его груди в объятии. - Ну чего ты? - Мне скучно. Все слишком скучно. Мы давно не репетировали. Джеймс выдохнул, после того, как ушел Рон, они так и не нашли нового басиста. Дэйв играл на гитаре, но, видимо, этого было не достаточно. - Нужно найти нового басиста, сам знаешь, - Хэтфилд положил большие руки на плечи парня, Дэйв развернулся и поцеловал его правую руку. Он стал вдыхать запах Джеймса с горькой примесью темного пива, который укутал его, как одеяло. Кирк встретился с Ларсом, они виделись почти каждый день. После того, как Рон ушел, у Ларса появилось много времени, которое он полностью посвящал Кирку. Парни поехали на квартиру Ларса и провели там часы в сладких поцелуях, объятиях, катаясь по кровати, прижимаясь твердыми членами друг к другу через насколько слоев ткани. - Ларс... - М? Ларс продолжал впиваться в нежную кожу шеи парня. - Я девственник... - скромно признался Кирк, он опустил глаза в смущении. Ларс догадывался, но надеялся, что это неправда. Эта неделя была самой длинной в его жизни, они с Кирком виделись каждый день, и знал, что скоро они займутся любовью, но вот когда? Прямо как подростки, ждешь дня, когда можно будет залезть под одежду, следующий этап - можно ее снять, и так все дальше и дальше. Совсем недавно гитарист позволил ему поцеловать соски и живот, датчанин опустился до пояса и даже почувствовал, какой у Кирка. Интересно, когда Кирк позволит ему дотронуться, обнажить, отсосать. О боже, как же он хочет быть в нем! Ларс нередко мастурбировал, представляя его упругий зад, он жаждал его уже так долго. Но понимал, что согласен ждать столько, сколько потребуется Кирку. Он был его влюблен и готов был пойти на все. Ждать осталось немного, и вот они лежат у Ларса дома, Кирк появился в его квартире с озорным огоньком в глазах. Он как будто чувствовал, что это неизбежно. - Я хочу, чтобы ты показал мне все, - прошептал Кирк, когда они разделись. - Только будь осторожен. Ларс был так разгорячен, он был готов окутать свой член хоть в два латексных чехла, если это будет необходимо для нарушения девственного прохода. Он хотел познать тело Кирка, как свое. Он хотел показать все высоты наслаждения, хотел свести его с ума от удовольствия. Ларс не мог понять, почему он так любит этого смуглого парня, а не кого-то другого. Кирк был сначала для него недоступен. Это был вызов для Ларса. Восторги завоевания дополнялись откровенными разговорами, от которых они становились еще ближе. У Ларса сводило в желудке, когда их тела переплетались, он ощущал некое забытье, когда они были вместе. Ларс навалился на Кирка сверху, он стал впиваться в нежную кожу шеи, к его животу прикасался почти возбужденный член парня. Тело гитариста было золотистым, на нем почти не было волосков, к паху кожа становилась светлее. Черные кудри падали ему на лицо, создавая неровную рамку, обрамляя миловидное лицо. Ульрих не спешил, он хотел насладиться всеми мгновениями их первой настолько тесной близости. Кирк водил по спине Ларса рукой, прижимая ближе к себе. Ударник стал опускаться все ниже по телу смуглого парня, он дошел до розовевших на груди сосков. Он облизнул правый, слегка прикусив губами, из Кирка вырвался сдавленный стон. Он пытался побороть в себе приятные ощущения, думая, что это не совсем правильно, что он решил переспать с парнем. Его удивляло, что Ларса это совсем не смущало, как будто он это делает не в первый раз. Его размышления прервал Ульрих, он дошел до паха, проводя языком влажную дорожку. Он обогнул каждое из яичек и направился к головке члена. Хэммет громко ахнул, когда он почувствовал, как его член проталкивается в горло парня. Ларс подавил рвотный рефлекс и опустился до конца. Кирк выгнулся и лишь прошептал. - Ларс... я сейчас кончу... не глотай... Но Ульрих только сильнее стал прижиматься к парню, он вцепился пальцами в его выступающие кости на бедрах. Кирк попытался вырваться, но это было безуспешно. И вот теплая струя брызнула в горло парня. Сперма стала стекать по задней стенке гортани, заполняя ее всю. Зрачки Кирка стали нервно пульсировать от неописуемого удовольствия. Ларс послушно все проглотил, у самого краешка рта был белый подтек. Кирк приподнялся и поцеловал возлюбленного. Ларс аккуратно перевернул юношу, ему не было так страшно даже с первой девушкой, ему не хотелось, чтобы Кирк запомнил их первый раз, как самое ужасное, что произошло в его жизни. Головка члена уперлась в тугую теплоту. – Вставляй, вставляй же! – молил Кирк, ерзая под Ульрихом. Ларс осторожно двинулся в парня, тот застонал от жгучей боли. Ему казалось, что в его вводят раскаленный металлический прут. Он издавал невероятные охи, всхлипы, стоны... Но вдруг он почувствовал, как к его бедрам прикоснулись яйца Ларса. В него вошли до конца. Ульрих стал двигаться назад, оставляя после себя болезненную пустоту. Ларс старался, как мог, но Кирку было уже не так больно, чем когда он только входил. Кирк вцепился в простынь мертвой хваткой, он был так напряжен, это состояние было ему неестественно. Ударник чувствовал, как в нем растет наслаждение, стал двигаться, надеясь, что это не повредит Кирку. Чуть быстрее, глубже, почти до конца и назад... Кирк уже стал стонать от удовольствия, и сам подставляясь под Ларса, он судорожно втягивал воздух носом, дергаясь всем телом. Ларс толкнулся в него в последний раз, и тут же анус юноши наполнился спермой ударника. Рот Кирка открылся в неге, датчанин стал осторожно выходить из гитариста, оставляя после себя пустоту. По бедру Кирка потекла белая струйка, она стекала прямо на чистую простынь. Они лежали, прикрывшись одеялом, Кирк курил сигарету. Ларс стал демонстративно кашлять. - Да брошу я, брошу, – Кирк потушил о тумбочку, слегка прожигая лак. Он лег на плечо Ульриха и стал целовать его в плечо. - Я хочу быть с тобой всегда. - Но и так со мной, – Ларс погладил его по кудрявой голове. - Ты не понимаешь, я хочу совсем всегда быть с тобой. Писать песни, работать и даже, возможно, жить с тобой. Ларс уткнулся лицом в черные волосы. Он вдохнул родной запах юноши, почему-то с мускусом, и сразу стало намного уютнее. - Я что-нибудь придумаю. Обещаю. Парни сидели за столом, на котором стоял магнитофон. Комната был наполнена звуками электрогитары. Закончилась очередная запись. - Ну как? – лицо Ларса святилось счастьем. - Но ведь нам нужен басист… - Ответил Джеймс. - И что? Разве гитарист не сможет играть на бас-гитаре? – Ульрих стал хмуриться, между бровями появилась морщинка напряжения. - Нет, просто, нам нужен профессиональный бас-гитарист. Ударник стал нервно сопеть. Лицо стало краснеть от раздражения. - Я НЕ ПОНИМАЮ В ЧЕМ ПРОБЛЕМА! - У нас и так есть соло-гитарист, – подал голос рыжий. - Если ты думаешь, что он составит тебе конкуренцию, то ты ошибаешься! Ларсу хотелось добиться всеми силами, чтобы Кирка приняли в группу. Но было видно, что Дэйв против, а, соответственно, и Джеймс. Они стали проводить время вместе, и Ларс отлично понимал почему. Мастейну было выгодно, что робкий вокалист соглашается во всем с ним, он этим очень умело пользовался. Иногда ударнику казалось, что всем стал заправлять Дэйв. Он становился очевидным фронтмэном. Не зная почему, но Ларсу это было не по душе. Он и Джеймс создали эту группу, и тем более по вине рыжего они ищут нового басиста. - Мне конкуренцию?! Не смеши меня! – Дэйв вскочил с места. Он быстро вытащил кассету, ставя на ее место новую. Пошли кристально чистые соло бас-гитары. На лице Мастейна расплылась торжествующая улыбка. - Вот о чем я говорю! Вот что нам нужно! Ульрих поджал губу. Это было действительно необыкновенно. Настолько мастерской игры он просто не слышал. - Джеймс, а кто это? – восторженно спросил Дэйв. Хэтфилд взял коробку из-под кассеты. - Клифф Бертон. Я слышал нем, все отзывы только положительные. - Вот он будет нашим новым басистом, а никто-то другой! – Дэйв покосился на Ларса, который встал из-за стола и направился к окну. Он тихо сопел от злости, ему так хотелось, чтобы их новым басистом стал Кирк, но, видимо, его мечтам было не суждено сбыться. А ему так хотелось, но слово уже сказано. Их новым басистом станет Клифф. Клифф оказался отличным парнем. Его сразу же приняли в группу без особых возражений. От него исходило какое-то необъяснимое чувство. То ли дружелюбия, то ли добра, а, может, чего-то другого, но он был настолько родным, что было трудно представить, что он появился всего лишь несколько недель назад. Его не спешили посвящать во все отношения в группе, все-таки это было довольно необычным, что двое участников спят друг с другом, а третий до безумия влюблен в парня из вообще другой группы. Они должны были сначала довериться друг другу, чуть ли не стать братьями. В Клиффе никто не сомневался, поэтому речь даже не заходила. Дэйв заметно повеселел с прибытием нового участника, в нем проснулся дикий зверь, которого он направлял в игру на гитаре. Он совершенствовался с каждым днем все больше и уже строил грандиозные планы на будущее. Одним из пунктов было завоевать первые места в продаже пластинки, о которой даже не шло речи. Но это пока были только планы. Джеймс стал все больше и больше любить рыжего, он старался его отучить от пристрастия к алкоголю, что так и не увенчалось успехом. Мастейн всегда находил способ добыть себе бутылку пива или чего покрепче. Ульрих стал часто пропадать и даже иногда пропускал репетиции, чем очень раздражал рыжего. Дэйв хотел, чтобы коллектив был сплоченным, но из-за ударника все было немного труднее, чем казалось. Одним из поздних вечеров Дэйв сидел у Джеймса, тот уже вернулся к себе домой с уже полностью выздоровевшей рукой. Мастейн часто приходил к парню, иногда даже ночуя, они нередко приглашали гостей, и, естественно, самым частым гостем был ударник. Ларс часто отмечал, что у Джеймса слишком грязно, и полно ненужным вещей, на что получал ответ от Дэйва «Мир продается… Но кто его купит?». Ларс всегда с подозрением относился к словам рыжего, тот корчил из себя великого философа, хотя этот человек даже не мог получить нормального образования. Ульрих считал, что все такие прояснения рыжего от наркотиков, датчанин не раз разговаривал с Хэтфилдом на эту тему, тот говорил, что, по его мнению, Дэйв просто неизлечим. Но иногда в голове Мастейна проявлялись светлые мысли, но это было слишком редко для нормального человека. Иногда Дэйв выдавал невообразимые вещи насчет внеземных цивилизаций, что они за нам следят, как мы за муравьями. Но ни Ларс, ни Джеймс и уже Клифф просто не слышали эти сумасшедшие теории, которые выдвигал рыжий. Но все это не мешало Джеймсу любить этого парня, как никого другого. Нет, он, конечно, любил Ларса, но как брата. Младшего брата, которого всегда надо выручать из неприятностей, в которые он сам попадал. Вот сейчас Мастейн сидел у Джеймса. Он развалился на диване, положив голову на колени Джеймса, который смотрел телевизор. Рыжий слышал лишь отрывки фраз, которые произносил диктор. - Вот представь, мы поместим в разные отсеки, например собак, кошек и крыс. Начнем наблюдать, как происходит выборка вожака и будем следить за их эволюцией. Они будут превращаться вполне реальный социум… - Тебе надо прекратить принимать наркотики, интересно с чего тебя так несет? – Джеймс даже не взглянул на парня. - Ты мне не веришь?! Спорим, через несколько лет мою теорию применят на практике! – возмущенно воскликнул рыжий. - Ну да, конечно. Дэйв недовольно засопел, Джеймс стал гладить его по голове, перебирая рыжие пряди волос. - Не забивай свою голову всякой ерундой, она мне еще пригодится. - Чтобы меня туда трахать? - фыркнул Мастейн. Джеймс выразительно взглянул на юношу и чмокнул. Дэйв довольно улыбнулся. Он произвел нудное впечатление. Вообще рыжий замечал, что вокалист не очень любит пошлые шутки насчет их отношений. Наверное, он считал их чистыми. Дэйв много думал, а вообще нормально, что они любят друг друга?.. Ведь это противоестественно и не принимается церковью. Он, как и Джеймс, рос в очень религиозной семье, и, естественно, мать заставляла ходить совсем юного Мастейна в церковь, но больше всего Дэйв ненавидел ходить по домам. Из-за всех этих аспектов рыжий просто не переносил религию и все, что с ней связано. - Прекрати. - Да будет тебе, уже и пошутить нельзя? Джеймс фыркнул, Мастейн привстал. - Скажи, я тебе дорог? - А? - Ну, вот ты дорожишь мной? - Мастейн прищурился. Джеймс знал, что у Дэйва бывают нередкие припадки паранойи, и иногда ему многое начинает казаться. - Ну конечно дорог. Причем очень-очень дорог, - Джеймс поцеловал юношу в нос, украшенный редкими мелкими веснушками. - Это хорошо, - кивнул Мастейн, как будто самому себе. - Тебя что-то беспокоит? - Я боюсь только одного. - Чего же? - Джеймс стал внимательно вглядываться в лицо парня. - Что ты меня бросишь одного. Обещай, что не оставишь меня в одиночестве. Джеймс задумался, он не мог дать такого серьезного обещания. Он честно не знал, как они будут вместе, что такое быть вместе. А тем более, что это значит для Дэйва. - Обещаешь? – рыжий на него взглянул мутными глазами. - Да, обещаю.