Давно потерянный друг

Зимний Солдат не помнил, как добрался до полуразрушенного здания Гидры. Просто каким-то чудом вспомнил о том, что неподалеку пустует недавно атакованная врагами база. Это было единственное подходящее место, где можно было укрыться и залечить раны. Главной мыслью, вызывающей в его душе смятение и сбивающей с толку, был навязчивый вопрос: кто тот мужчина, почему он называл его своим другом, каким-то Баки. Ведь Зимний Солдат был уверен, что ничего подобного не могло быть — он искренне считал, что у него нет никакого прошлого, он не помнил ничего, кроме своих миссий. Никогда ничего у него не было, кроме целей и врагов, а руководиться всегда приходилось приказами и инстинктами. Однако зачем-то Зимний Солдат спас того человека, как будто на мгновение он потерял контроль над телом, а за него в этот момент действовал кто-то другой. И в особенности его пугало внезапное запомнившееся видение, огорошившее его где-то в минуту беспамятства сразу после падения с геликарриера. На секунду ему привиделся или, быть может, вспомнился, какой-то парень, который когда-то был ему дорог, и который тоже называл его именем Баки. Однако предаваться душевным терзаниям непоколебимый Зимний Солдат обыкновения не имел. Не видел в этом смысла. Он чувствовал ноющую боль во всех мышцах; ребро, похоже, было сломано, по лицу стекали тёплые струйки крови, но чувствовал он это все лишь на задворках сознания, словно бы это все происходило вовсе и не с ним. Отличная привычка — не чувствовать боль, практически незаменимая в пылу сражения. Солдату казалось, что таким он и был рождён. Он медленно продвигался среди бесчисленного количества гнилых досок, разломанных кирпичей, покрытых извёсткой, камней, балок и прочего мусора. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, не имея конкретной цели, не понимая смысла своего существования. Хотя, если задуматься, подобная мысль пришла ему в голову впервые. Впервые, сколько он себя помнил, Зимний Солдат растерялся, ведь раньше жизнь, наполненная событиями, бесконечными миссиями и сражениями не оставляла ему времени на подобные размышления. Тут же, словно не выдержав неожиданно свалившейся на него непонятной проблемы, он споткнулся о лежавшую на полу балку и упал. Он едва вздрогнул, неспособный прочувствовать всю глубину пронзившей его боли, но, однако же, обнаружил, что подниматься у него нет ни желания, ни сил. Так он и остался лежать в неудобнейшей позе и тут же провалился в небытие. Сон его был крепким, ведь тело было истощено, но в то же время беспокойным; измождённое сознание генерировало размытые образы, от которых Солдату было не по себе. И чаще других виделся ему образ крепко сложённого светловолосого мужчины и его лицо с грустными глазами. Он что-то всё повторял и повторял без устали. Зимний Солдат плохо понимал, спит он или нет, его лихорадило, реальность смешалась со сном. В полуразваленном помещении из-за отсутствия окон царил постоянный полумрак, и отслеживать время было невозможно. Но каждый раз повторялось одно и то же: Солдат засыпал, мучился от смутных кошмаров — и каждый раз просыпался, как только вспоминался этот светловолосый парень. Сколько раз этот непрерывный цикл повторялся, Солдат сказать не мог. Он не мог даже точно определить, когда именно проснулся. Впрочем, время уже ничего не меняло, Солдату некуда было спешить. Поэтому он долго еще, даже будучи в сознании, лежал на грязном полу, мысленно прогоняя все случившиеся события. Эта миссия определенно что-то в нем изменила, и теперь эти перемены не давали ему покоя. Все тело ломило, саднило, но хуже всего было премерзкое ощущение голода. На случаи долгих миссий у Солдата всегда были с собой пилюли, в которых было достаточно витаминов, чтобы утолить голод. Не вставая с пола, Зимний Солдат дотянулся до внутреннего кармана и вытащил две пилюли. Жадно проглотил их и перестал шевелиться вовсе, только морщась от боли в мышцах. Из лекарств у него с собой ничего не было, только кровоостанавливающее, но это сейчас ему было не нужно. Вскоре после того, как голод поутих, Солдат встал на ноги и, прихрамывая, стал осматривать здание. В любой базе Гидры, даже разрушенной и забытой, должны были храниться аптечки с лекарствами, которые сейчас были ему так необходимы. Он машинально принялся сканировать помещение, равнодушно перебирая в голове информацию. Обширная площадь, но вся завалена строительным мусором. Большая часть потолка отсутствовала как явление, по базе гулял холодный ветер, на полу сверкали лужи, всюду валялись обломанные ветви и листва. На своём пути Зимний Солдат обнаружил даже намёк на птичье гнездо, но это нисколько его не тронуло и не помешало ему без разбора шагнуть в него. Оно, однако, уже давно пустовало, и никакого вреда местной фауне Солдат не нанёс. "И птицы тоже поесть не удастся", - хладнокровно отметил он про себя и продолжил путь. Чутьё бывалого разведчика, повидавшего не один десяток подобных баз, подсказывало ему, что то, что ему нужно, находится где-то близко, и не что иное, как интуиция привела его к противоположному углу здания. Да, так и есть. Он почувствовал иные, более глухие удары от своих шагов, словно бы под ногами был не бетон, а очень плотное дерево. Слух обычного человека едва бы различил столь тонкую перемену, но Зимний Солдат отмечал такие вещи уже просто машинально — они помогали ему выжить. Резким движением (давшимся ему далеко не без труда) он смахнул груду балок и кирпичей с пола и приятно поразился своей точности, ибо врезанная в бетонный пол небольшая дверца находилась как раз перед ним. Естественно, что бомбоубежища есть во всех базах, они — основа безопасности. Интересно, помогло ли оно находившимся на этой базе агентам? Солдат искренне надеялся, что нет — ему больше запасов достанется. Покосившаяся дверца со скрипом открылась сразу же, даже силы особо прилагать не потребовалось. И, на счастье, в тайнике действительно обнаружилась небольшая чуть помятая аптечка. Замок тоже поддался сразу же, и Солдат чуть подрагивающими руками открыл аптечку. Внутри даже бинтов не было. Только несколько упаковок с обезболивающим, ненужное кровоостанавливающее, пара неизвестных таблеток без этикеток и знакомые всем членам Гидры капсулы с ядом. Как бы очередное напоминание, что Гидре особо не нужен солдат, который лезет в спрятанную аптечку за лекарствами. Гидра вообще не особо беспокоилась за своих подчиненных. Зимний Солдат достал только обезболивающее, а аптечку с остальным содержимым швырнул в стену. Пошло оно все к черту. Торчать под небом ему надоело, и Солдат решил перебраться в соседнее помещение, где была хотя бы крыша. Грязно везде было одинаково, так что какая разница, зато хоть нет мерзкого ощущения, что на тебя кто-то смотрит: нервы уже начинали сдавать. Странное дело, ведь раньше Солдата не беспокоила нервная система, и ощущения его не подводили. Добравшись до другой комнаты, Зимний Солдат сел возле целой стены, оперевшись на нее спиной. Делать было больше нечего, и Солдат, выхватив единственное оружие, которое у него было, — чудом не потерянный нож, открыл им упаковку обезболивающих и взял сразу несколько таблеток. Никогда не пил по своей воле и не знал их дозировки, поэтому взял просто наугад. Зато понимал, что они действовали, как и все лекарства Гидры, почти мгновенно. И действительно, прежде чем он это осознал, таблетки начали действовать. Тело медленно расслаблялось, вся боль отступала как по мановению волшебной палочки, мысли уже не роились в голове, а лишь изредка медленно всплывали в сознании и уже совершенно его не беспокоили, дыхание выровнялось. Глаза снова начали закрываться, и он даже не пытался бороться с накатывающим сном. Ему было тепло, тихо и спокойно. Неожиданно он оказался в совершенно другом месте. Внешне оно напоминало комнатушку в убежище Гидры — небольшое помещение с запахом медикаментов, но куда чище, светлее и приятнее. Что было более странно — изменился сам Зимний Солдат, он чувствовал странную лёгкость во всем теле и ясность в сознании. Он взглянул на свои руки и увидел две одинаковые ладони, бионическая рука исчезла, словно её никогда и не было. Но сейчас это абсолютно не удивило его. Обстановка вокруг постепенно начала приобретать чёткость. Он обратил внимание, что в комнате находилось большое окно, освещавшее её, а возле него находилась узкая белая металлическая кровать. "Совсем как в больнице", — пронеслось у него в голове, и тут же картинка наполнилась звуками — за окном защебетали птички, послышались голоса, шум машин, шелест листьев, и неожиданно раздался лёгкий скрип — кто-то переворачивался на кровати. Зимний Солдат вздрогнул — он и не заметил, что в комнате он не один. В белых одеялах кто-то заворочался. Настороженный Солдат подошёл ближе. Неудивительно, что он сразу его не заметил — мальчик, лежавший на кровати, был столь худым, что делался абсолютно невидимым под толстыми одеялами. К гамме звуков, уже наполнивших помещение, прибавилось его глубокое дыхание. Солдат заворожённо смотрел на него, не в силах оторваться. Мальчик, словно почувствовав это, открыл глаза — ярко-голубые, ещё немного сонные. У него было очень бледное лицо, светлые волосы были растрепаны, под глазами залегли глубокие тени, и выглядел он в целом довольно печально — или просто ещё не проснулся? Тут он отвёл глаза в сторону и остановил взгляд прямо на Зимнем Солдате. Выражение его бледного лица поменялось — он словно бы оживился, в глазах застыло радостное удивление, а уголки губ приподнялись. — Баки? Его голос эхом разнесся по маленькой комнатке, остальные звуки враз исчезли. Солдат вдруг остался наедине с худощавым пареньком, который с улыбкой на лице звал какого-то Баки, не сводя с него глаз. Кто такой этот Баки, что всё неустанно преследует его в последнее время?! Солдат хотел спросить об этом паренька, крикнуть, позвать на помощь — но внезапно понял, что не может сказать ни слова. — Я рад, что ты пришёл, — слабый голос светловолосого паренька наполнил каждую клеточку в теле Солдата, и он уже не мог сосредоточиться ни на чём другом. Мальчик сел на кровати, Солдат даже удивился тому, насколько он худой и сутулый, и снова повторил имя Баки, глядя своими светлыми глазами в упор. И вдруг они сделались очень грустными. Тут Солдата пронзило в самое сердце. Эта неимоверная печаль в глазах показалась ему неожиданно такой знакомой. Он сильно испугался, но одновременно почувствовал огромное облегчение. Ответ на столь долго мучивший его вопрос показался до смешного простым. "Баки — это я". Парень на кушетке улыбнулся и почему-то кивнул. Солдат хотел броситься к нему и сказать что-то, поделиться своей радостью, объяснить ему, что он вспомнил кое-что очень важное, но его тело не слушалось, словно его парализовало. Вдруг лёгкость в теле исчезла, яркий солнечный свет, заливавший комнату, померк, худой мальчик исчез, и Зимний Солдат проснулся, тяжело дыша, не в силах осознать, что сейчас произошло. Он обнаружил, что лежит на боку все в том же захламленном полуразрушенном помещении. В руке зажата пустая упаковка из-под обезболивающих: все оставшиеся таблетки выпали, когда склонил сон. Поза ужасно неудобная, однако Солдат даже не чувствует, чтобы затекли мышцы. Видимо, таблетки продолжают действовать, хотя с каждой минутой их влияние ослабевает. — Стив, — застонал Баки, постепенно приходя в себя. Он вспомнил разом и что парня из сна зовут Стивом, и что тот, кого Солдат спас совсем недавно, тоже он — единственный и близкий друг. Стив. Все мысли смешались. Впервые за долгие годы Баки почувствовал себя человеком, а не обезличенным солдатом.