С Рождеством, Лидия

— Стайлз, ты настоящий друг, — вздохнув, сказала Лидия. Как только она произнесла последнее слово, её мысли сразу же устремились, куда-то вдаль и взгляд стал задумчивым. Стайлз, словно читая её мысли, сказал: — Даже не могу себе представить как ты, должно быть, скучаешь по ней. Лидия вздрогнула. Стайлз, как всегда, попал в самую суть. Как она не любила эту черту Стилински, его проницательность. Ощущение наготы и дискомфорт покрыли её с головы до ног. Забавно, что однажды она реально стояла обнаженной, а Стайлз, пытаясь достать для неё куртку, упал. Тогда ей было не до смеха, но сейчас, вспоминая, ей внезапно стало весело.       Взгляд Лидии упал на омелу, висящую над дверью, и она с удивлением поняла, что сегодня Рождество. Внутренне усмехнулась, надо же! Она забыла о празднике. Иронично, учитывая, что она так долго и усердно украшала дом. Все эти мысли пронеслись у неё в голове в доли секунды, и она просто спросила: — хочешь зайти? Стайлз, всё это время наблюдавший за ней, кивнул. Он понял, она нуждаётся в друге, но уже исчерпала свой лимит откровенности, чтобы прямо об этом попросить.       Лидия вошла в дом, зажгла свет. Стряхнув с куртки снег, разделась, посмотрелась в зеркало и привычным движением руки поправила копну своих рыжих волос. — Я сделаю нам чай — пошла на кухню. Стайлз с улыбкой проглотил столь привычно брошенное «нам» и прошёл в гостинную. Сразу бросилось в глаза то, что дом был безупречно украшен к празднику. Казалось, что комната сошла с почтовых открыток, что так быстро разлетаются в канун Рождества. Классически наряженная ель в углу, симметрично развешанные носки над горящим камином и ароматические свечи. Пахло корицей и имбирным печеньем. Стайлз вдохнул полной грудью. На мгновенье он унесся в детство, вспоминая, как они с мамой наряжали ёлку и после она готовила печенья с весёлыми рожицами, а он, мешая ей, носился вокруг. С отцом традицию продолжить не удалось, попытки были катастрофичными. Вскоре ель заменил телевизор, а печенье — тайская еда или пицца. Из круговорота воспоминаний Стайлза вырвал голос Лидии:  — Будешь? — кивнула она на мисочку с имбирным лакомством.  — Ещё бы! — Стайлз протянул пятерню, и хотел было схватить сразу несколько, но Лидия ударила его по руке. - Ай!  — По одной!  — Хорошо, —, но сказав это Стилински, всё же быстрым движением схватил три печеньки и запихал их в рот. Лидия, поджав губы, наблюдала как Стайлз с довольным, как морда кота, выражением жевал отвоёванное угощение. Лидия буквально буравила его взглядом, Стайлз не отставал и, не убавив наглости, добавил:  — Вкушно. Секунда, две и губы Лидии тронула улыбка. Первым начал смеяться Стилински. Несмотря на попытки Лидии не следовать его примеру, смех вырвался против её воли. И вот они уже хохотали вместе. Длилось это минуту, может, больше. Прервал их звук часов, отбивающих свой ритм. Полночь. Рождество.       Стайлз плюхнулся на диван и утянул Лидию за собой, она, подогнув ноги под себя, уселась рядом. Стайлз, нарочито медленно наклонился к ней, тем самым дав ей время придумать какой-нибудь повод, чтобы убежать, но она лишь поправила юбку. Он, достигнув своей цели, легко прикоснулся губами к её щеке и произнёс:  — С Рождеством, Лидия. Она удивлённо вздохнула и ответила:  — И тебя, Стайлз. И в следующий миг она его поцеловала, а Стайлз, после секундного замешательства, её обнял. Запах имбирной сладости и корицы окутал его.