Женитьба профессора Снейпа

Национальный Герой обнаружил отсутствие профессора Снейпа лишь когда пролетел месяц и пошел второй. За поздним ужином он спросил у уставшего мужа, все ли в порядке с зельеваром и почему он не появляется у них уже довольно давно, на что Люциус отреагировал безразличным пожатием плеч и весьма недовольным выражением лица. Это сразу отбило у Гарри желание задавать неудобные вопросы. Он вполне мог бы аппарировать в Хогвартс и сам всё узнать, но любящий супруг так настроил охранные чары Мэнора, что при любой попытке Поттера–Малфоя покинуть поместье, сигнализация заходилась таким громогласным воем, что гриффиндорцу казалось, будто это стая банши оккупировала Мэнор. Надо сказать, что после инцидента с похищением Люциус заставил Гарри пообещать, что он будет покидать поместье только в сопровождении кого-то из Малфоев. Из-за того, что Драко с утра и до вечера пропадал, улаживая финансовые дела семьи, а сам Люциус увяз в предвыборных проблемах, то и выходило, что дни напролет Национальный Герой находился, словно под домашним арестом. Нет, конечно же, он вполне мог прогуляться по знаменитым садам поместья, насладиться библиотекой и заняться разгадыванием загадок артефактов в подземельях Мэнора, но вот пределы поместья он покинуть не мог, и это несказанно раздражало его. А тут такая тайна… И Гарри не удержался. Он послал патронуса профессору Снейпу с просьбой посетить Мэнор в ближайшее время и, желательно, с утра. Поттеру было до дрожи в коленках интересно, с чего вдруг старинный друг семьи пропал неведомо куда. Ему и в голову не приходило связать данный факт со своей неудачной шуткой за столом. Они ведь столько пережили вместе и даже занимались сексом втроём! На взгляд гриффиндорца, это была практически запредельная степень интимности – разделить близость с любимым человеком с еще одним своим партнером. Надо сказать, что зельевар вполне оправдал ожидания Национального Героя и сообщил в ответ, что прибудет на следующее утро: благо, это была суббота, и он вполне мог отлучиться из Хогвартса хоть и на весь день. Успокоенный ответом Поттер после завтрака, как только супруг отбыл по очередным неотложным делам, тут же велел домовикам приготовить самые любимые блюда профессора и отправился побродить в парке – подышать свежим воздухом. Доктор настойчиво рекомендовал частые прогулки для профилактики осложнений беременности. Так что Гарри неторопливо шествовал по одной из дорожек и размышлял. И мысли его вполне предсказуемо витали вокруг двух самых близких и любимых им людей. "Наверняка они просто поспорили из-за чего-то и теперь дуются друг на друга. Взрослые ведь люди, а временами ведут себя, словно несмышленые младенцы! - размышлял гриффиндорец. - Но я не допущу подобных глупостей! Нет! Я непременно помирю их и заставлю признать свои ошибки! Они ведь друзья и уже много лет, так вот как можно из-за какой-то чепухи вести себя подобным образом?!" На этой патетической ноте его размышления прервал домовик, явившийся сообщить, что предмет его раздумий прибыл и ожидает в гостиной. Национальный Герой вскинул голову и решительно велел: - Вилли! Аппарируй меня к профессору Снейпу! Сухонькая лапка домовика послушно подхватила его под локоток, и мгновение спустя они уже стояли в гостиной, глядя на сидящего в кресле зельевара. - День добрый, Северус! – поприветствовал его Поттер, радостно улыбаясь и раздумывая, как бы ненавязчиво подвести разговор к интересующей его теме. - Это кто вам такое сказал? – недовольно проворчал профессор. - В смысле? – не понял Гарри. - Да кто вам сказал, спрашиваю я вас, что день этот добрый? А? – вызверился на бывшего студента и так находившийся в некотором душевном раздрае зельевар. Надо сказать, что он довольно долго колебался, стоит ли нанести визит в Мэнор или лучше будет вежливо отказаться, но любопытство победило, и теперь он сидел в кресле, в гостиной замка и нетерпеливо ждал, когда же Поттер перейдет к сути дела. - И чем вам, интересно, этот день не хорош? – наконец вышел из ступора Национальный Герой. - Быть может, вас огорчила моя просьба появиться в Мэноре? – обидчиво поинтересовался гриффиндорец. На глаза его навернулись невольные слезы: ему вдруг вспомнилось, как третировал его в свое время профессор Снейп на своих уроках и как долго он после этого пытался преодолеть мысль, что сам в этом всем виноват. Отрастившая изрядные клыки в послевоенные годы совесть подняла голову в душе Северуса, и он с раскаянием подумал, что, возможно, перегнул палку, что не стоило вот так сходу набрасываться на Поттера. Тем более, что он сейчас в таком интересном положении, и излишние стрессы совсем не на пользу ему и ребенку. Зельевар подхватился на ноги и тут же обнял обиженно надувшегося гриффиндорца. Бушующие в крови последнего гормоны превратили его с некоторых пор в клубок оголенных нервов. - Ну что ты так сразу расстроился, Гарри? – ласково проворчал он, поглаживая рукой спину Национального Героя. - Признаю, я был слегка раздражен с самого утра, так что позволил себе некоторую бестактность по отношению к тебе. Но нельзя же так бурно реагировать на сущую чепуху! – назидательным тоном закончил он свою маленькую речь. Поттер, которому в последнее время с трудом удавалось контролировать свои эмоции, смущенно покраснел и потупил взор: - Прости меня, Северус, - едва слышно выдохнул он. - Я стараюсь, но гормоны в крови просто сводят меня с ума! Я в последнее время веду себя словно взбалмошная девица! А успокаивающие зелья, которыми потчует меня муж, почти не помогают. Я, откровенно говоря, рассчитывал, что эту сторону проблемы ты возьмешь на себя, но Люциус сказал, что ты слишком занят, и я не посмел обратиться к тебе с этим вопросом. Снейп бросил испытующий взгляд на своего бывшего студента и, сделав вывод, что Поттеру не известна подоплека этого мутного дела, мягким баритоном доверительно произнес: - Как бы сильно я ни был занят, для тебя я всегда найду время и возможность. Так что тебе стоило только попросить, и я бы не отказался тебе помочь. Глядя, как засияли радостью глаза донельзя счастливого гриффиндорца, зельевар почувствовал, как что-то в душе вдруг смягчилось и податливо ответило на эту радостную улыбку бывшего студента. - Северус! Я так благодарен тебе! – прерывающимся от испытываемых эмоций голосом пробормотал Национальный Герой. - Теперь я буду спокоен: гений зельеварения непременно поможет мне обрести душевное равновесие и покой! Кстати говоря, а почему ты уже давненько нас не навещаешь? Я, знаешь ли, соскучился по тебе! - Да как тебе сказать… - замялся профессор, не желая портить воцарившуюся атмосферу доверительного душевного тепла. - Как-то так получилось, что Люциус не приглашал меня в Мэнор, а нахальничать и навязываться я не привык. - Так ведь ты не появлялся… Дай Бог памяти… С того самого ужина, на котором я пожаловался тебе на своего невнимательного мужа! Неожиданная догадка помогла Поттеру сложить два и два, и ответ на еще не заданный вопрос воссиял перед ним блеском непреложной истины. - Мерлин мой! Только не говори мне, что мой супруг приревновал и поэтому не приглашал тебя в Мэнор! Выражение лица Северуса тут же стало кислым, словно он попробовал дольку лимона без сахара, и он тяжело вздохнул. - Вот ведь слизеринская порода! – сердито фыркнул Гарри и взял профессора за руку. - Пойдём, я хочу кое-что тебе показать! – с легкой улыбкой добавил он, и зельевар послушно поплелся за своим визави. Они прошли по длинному коридору, увешанному портретами, которые при виде их тихо перешептывались между собой, но с ними не заговаривали. - Знаешь, до сих пор никак не привыкну к тому, что они живые! – пожаловался Поттер. - Уж сколько лет в магическом мире живу, и всё равно при виде их мне становится как-то не по себе.