Fetish

— Пошла вон! — Но, Джейми, нам надо… — Вон! Его ассистент мгновенно исчезает, Джейми хлопает за ней дверью номера, и медленно сползает вниз по этой самой двери. — Как же я ненавижу тебя, — он едва ли не скулит, пряча голову в коленях и сильно тянет себя за волосы, просто мечтая успокоиться. Он не уверен, кого именно он ненавидит. Себя ли, за всё, что он натворил, свою жену — которая ни в чём не виновата, или же Дакоту — за то, что она сводит его с ума. За то, что она не его. За то, что только делает всё хуже, сама того не зная. Вот она хохочет, сидя между его ног, когда по сценарию должна играть с его галстуком. Старается взять себя в руки, успокаивается — она хорошая актриса, что бы не говорили критики после первого фильма. Даже отличная актриса, после их последней переписки летом, она ведёт себя так счастливо и непринуждённо, когда ему самому хочется удавиться. Хочется сказать или сделать что-то такое, чтобы стереть эту мерзкую улыбку с лица мисс Джонсон. «Неужели ей не больно?» «Она сказала, что ненавидит меня». С экрана его телефона на него смотрят дочки, Далси обнимает свою маленькую сестру, обе улыбаются для папы, и от этого только хуже. Он хотел отвлечься… Он предаёт не только жену, но и девочек. Интересно, Амелия действительно не знает, или просто не говорит ничего ему, своему законному супругу? Пытается сохранить семью? Он трогает её бёдра, ведь так положено по сценарию фотосессии, и проклятый фотограф кричит: «Импровизируйте, мисс Джонсон!», отчего Дорнан жадно хватает ртом воздух. Маленькая ручка мисс Джонсон мнёт его возбуждение, целуя в шею, целуя и трогая его так, будто они — одни во вселенной, и с ними в одной комнате нет фотографа, осветителей, ассистентов, агентов и прочих личностей. Он не мог не возбудиться, когда на нём сидела его девочка. Ему плевать на людей. Он старался изо всех сил, но Дакота имеет над ним власть, он признал это ещё в тот раз, на съёмках первой части. Один запах её волос, и Дорнан сходит с ума, слепо желая её. С Амелией такого не было никогда. Была страсть, но её никак нельзя сравнивать с тем, что творит с ним Дакота, даже её фото. Жена — последнее о чем он хотел бы думать сейчас. Он не заслуживает её и девочек. Дакота снова хохочет, падает на его грудь, и Джейми не может сдержать себя, вдыхая её аромат, носом проводя по щеке. Она напрягается, он же еле уловимо целует её почти в ушко, крепче прижимая к себе. Это будут его любимые фото. «Войдите в роль! Вы — Кристиан, и в ваших руках ваша жена. Будьте одновременно и мягче, и более страстным!» То ли Грею позавидовать, то ли фотографа избить. Какому садисту пришло в голову поселить их в один отель?! На один этаж! Шестое чувство? Что это за гребаная магия? — Ты не зайдёшь? Только поговорить. — Будь ты проклят, Дорнан! — Дакота вскрикивает от страха, едва не пролив на себя мерзкий латте с соевым молоком — не быть ей вегетарианкой. — Ты что, ждал меня под дверью? — Да. Почти как её уродливый пёс, Зеппелин. Чёрт его знает, как он почувствовал, что сейчас мимо идёт именно она. — Как прошло, как считаешь? — Удачно. Дорнан, я очень хочу спать, поэтому… Что ты хочешь? Чтобы ты была моей. Сделать тебе дочь. И сына, которого ты назовешь в мою честь. Да, Джейми завидует Грею. Даже слишком. — Я больше не твоя шлюха. Не смей смотреть на меня таким взглядом… — Ты никогда не была для меня шлюхой. Нам осталось продержаться совсем немного, и вся франшиза войдёт в историю. — То дерьмо, что было между нами, уже в истории. Не надо рушить всё, у нас был прекрасный фотосет. Нам действительно осталось… Стандартная мелодия телефона заставляет обоих замолчать, звонят не Дакоте — она не настолько ленива, как некоторые, чтобы не сменить рингтон, и Джейми громко воет, смотря на телефон, и сбрасывая вызов. — Это она? — Я обещал девочкам прочитать сказку на ночь по «Скайпу». Дакота, я… Пожалуйста… — Нет. «Я хочу много детей, и она может мне это дать», помнишь, ты сам мне это сказал? Была бы только она — её бы уже не было. Но девочки ни в чём не виноваты… — А я виноват, что люблю тебя?! Люблю как никого и никогда раньше, Дакота… «Ублюдок» раз за разом проносится в голове Дакоты, пока он целует её, таща в спальню. Конечно, он не виноват. Он настолько опьянен Дакотой, что не замечает, что над головой Дакоты лежит его телефон, как-то сам по себе оказавшийся на режиме «без звука», на котором принят входящий вызов от Амелии. И Дакота даже не подозревает, как же так вышло, необычно громко постанывая от ласк Дорнана между её ног. Конечно, никто не виноват.