Шанс все изменить

В палате была гробовая тишина, время от времени прерываемая моими тихими вздохами. Я уже несколько часов сидела над газетами, напечатанными с 1970 года. Там был не только магический «Ежедневный Пророк», так же присутствовали и маггловские газеты, например всем известная «The Times». От большого количества прочитанной информации уже побаливала голова, а буквы расплывались. Я устало потерла глаза и, убрав газеты на прикроватную тумбочку, откинулась назад на кровать, принимая лежачее положение. Слишком много информации, а я ведь читала только основную сводку новостей, пропуская незначительную информацию. Первым делом я, помня историю Сириуса Блэка, решила прочитать все газеты 1981 года. В этом промежутке, собственно, ни о Блэках, ни о Поттерах не писалось (31 октября и 1 ноября не считаем). Итак, из газет мне удалось почерпнуть лишь незначительную информацию, которая уже была известна нам по книгам: 31 октября Лорд Волан-де-Морт, или, как его зовут в народе, Тот-Кого-Нельзя-Называть заявился домой к Поттерам в Годрикову Впадину, где убил последних, самоубился о лоб маленького Гарри, развоплотился и оставил небольшие подарочки малышу в виде крестажа, шрама на лбу и известности по всей стране. 1 ноября злой предатель Сириус Орион Блэк, вооружившись палочкой, пошел убивать Питера Петтигрю. Свой план исполнил: Питера убил — от него остался лишь палец, —, а заодно и тринадцать магглов на тот свет отправил. Вот только как всем доказать, что это вранье, предатель — Петтигрю, а Сириус — не убийца и вообще, все подстроено? Надо будет со Сметвиком на этот счет поговорить — он человек умный, глядишь, и поможет чем. Я устало прикрыла глаза. Уже неделю меня держали в больнице, правда, теперь за мной смотрели два целителя: Гиппократ и Янус Тики. Второй — крайне неприятный человек и у меня вызывает лишь раздражение. Относится ко мне, как к умственно отсталой! Он целитель в отделении магически помешанных больных. Да-да, именно там, где держат Алису и Фрэнка Лонгботтомов. Фактически, мне в больнице уже делать нечего, много раз уже было подтверждено, что я полностью здорова — и физически, и психически. Память же, как обещал Тики, вернется, правда, не сразу. Но, для галочки я думаю, меня напичкали разными зельями: восстанавливающим, зельем памяти, витаминным. Внезапно я услышала тихий стук в дверь. — Входите, — достаточно громко сказала я. В помещение вошел в неизменной лимонной мантии целитель Гиппократ Сметвик. Он, как всегда, улыбался. Что-то подозрительно. — Добрый вечер, мисс Амбридж, — поздоровался мужчина. — Как здоровье? — Здравствуйте, целитель, — я попыталась добродушно улыбнуться в ответ, правда вышло как-то косовато. Иногда появляется подозрение, что Амбридж действительно не умела улыбаться — слишком уж тяжело мне было делать это искренне. — Здоровье хорошо, я бодра и полна сил. — Вспомнили что-нибудь? — поинтересовался Гиппократ, делая пометки в блокноте, притянутом с помощью Акцио. Интересно, а магические силы Амбридж мне передались? Да, за целую неделю я еще ни разу не брала палочку в руки. У меня ее забрали и сказали, что колдовать мне запрещено. — Да, крысу. — Крысу? — недоверчиво переспросил целитель, выразительно приподняв бровь вверх. — Верно. Толстую, серую, с проплешинами. Страшна-а-я, жуть. А еще у нее пальца не было, вот. — Пальца? — я согласно кивнула. — А знаете, что самое интересное? — я перевела тело в вертикальное положение, садясь на кровати. У меня наверняка загорелись глаза, как у маньяка. Я взяла газету за 1 ноября 1981 года и протянула ее Сметвику. — Целитель, смотрите. Видите, в газете написано, что от мистера Петтигрю остался только палец. Безымянный палец левой руки. А у той крысы не было того же пальца, на той же лапе. Правда, интересное совпадение? — Я не понимаю, к чему Вы клоните, — сглотнул мужчина, удивленно читая газету. — Мне кажется, Питер Петтигрю и эта крыса как-то связаны, — заговорчески улыбнувшись, протянула я. — И как же? — Ну, пока не знаю, — соврала я. Мои слова и так были каким-то слишком сильным откровением для Сметвика. Слишком уж он побледнел, у него даже пот на лбу появился. Переволновался, бедный. — Но обязательно доберусь правды! — У Вас очень богатое воображение, мисс, — он как-то нервно рассмеялся и утер пот рукавом мантии. А это уже подозрительно. Он определенно что-то скрывает. — Когда меня отпустят? — мой голос прозвучал слишком недовольно, но что поделать. — И почему мне пришлось проходить дополнительное лечение? — Простите, в этом моей вины нет. Но министр Фадж сказал, чтобы Вы прошли дополнительный курс. Он надеется, что воспоминания скоро вернутся, и Вы сможете возвратиться к работе. Вам выписали оплачиваемый больничный. Он оплатил все лечение. — Вот оно как, — протянула я, массируя виски. Значит за лишнюю неделю в обществе этого ужасного больничного запаха и еды я обязана Фаджу? Ну, я ему припомню. — А сколько длится больничный? — Месяц, или около того. Не помню, простите, — он смущенно улыбнулся. — Ничего страшного, со всеми бывает, — я пожала плечами и снова легла в постель. — До завтра, мисс Амбридж, — попрощался Гиппократ и, кивнув на прощание, покинул помещение. Еще несколько мгновений были слышны удаляющиеся шаги целителя. Я не сдержала облегченного вздоха. Думаю, я выбрала неправильный стиль поведения, мне не следует вести себя, как ребенок. Еще к родителям Невилла отправят, а мне надо честь Блэка отстаивать. Получив воспоминания Гарри о встрече с Сириусом, мне будет легче доказать его невиновность, в конце концов, он Мальчик-Который-Выжил, его мнение ценно в обществе. Вот только Фадж наверняка заметит несвойственное поведение своей помощницы, но это можно будет списать на потерю памяти. С выполнением письменной части своей работы я справлюсь, в этом нет ничего трудного, а вот с использованием магии придется попотеть. Мне известны лишь немногие заклинания из канона, но я почему-то уверена, это лишь необходимый минимум. Ладно, понадеюсь на книги и мышечную память. В следующее посещение Сметвика надо будет выведать, выпустят ли меня до начала Чемпионата миру по квиддичу. Сейчас 3 августа (это я выяснила из газет). У меня есть 22 дня. Это будет прекрасным шансом познакомиться с Гарри. Интересно, в этой реальности Дамбигад и Уизлигад, или Дамбигуд и Уизлигуд? В любом случае, Мальчика-Который-Выжил я в обиду не дам! Тем временем в кабинете целителя Сметвика велась очень интересная дискуссия. — Нет, ты только представь, после рассказа Амбридж об этой крысе, я не могу перестать думать об этом, — восклицал бедный целитель, обращаясь к сидящему напротив мужчине. - И ведь всё сходится! Но я беспокоюсь о её поведении, Амбридж вела себя слишком, слишком… по-детски! — А я говорил, что её надо сразу ко мне в отделение, — буркнул целитель Тики, скрестив руки на груди и сдвинув брови на переносице. — Друг мой, ты не прав! – в сердцах воскликнул Гиппократ, - Амбридж стремительно идёт на поправку и не проявляет никаких признаков помешательства. Она сказала, что вспомнила крысу без одного пальца, а если я правильно помню, у семьи Уизли была такая, и она живёт у них уже очень долго! Слишком много совпадений, — к концу речи его голос понизился, казался очень усталым. Он устало опустился в мягкое кресло, наполняя стакан водой. — И правда слишком много, но мы не можем утверждать, что это истина. Пациентка многое пережила, и это могло сильно сказаться на ее психологическом состоянии. — Похоже на то. По слухам она была немного странной. Ее злило все, связанное с полукровками и магглорожденными, вечно пресмыкалась перед начальством, а тех, кто ниже по статусу, презирала. А сейчас никаких претензий к нечистокровным волшебникам я не видел. — Может, все-таки стоит отправить ко мне? Мало ли, вдруг все-таки она того, свихнулась, - предложил Янус, нагло ухмыляясь, в его глазах играли бесенята. — Достал уже со своими предложениями. Я тут к тебе, можно сказать со всей душой, а ты! — Сметвик мгновенно вскипел, руки сжались в кулаки, скулы слегка заалели, — Иди уже, у тебя обход через пять минут! Янус, отойдя от коллеги к двери, со смехом проговорил: — Ты тогда эту историю другим расскажи и постарайся ко мне не попасть. После ухода Тики Гиппократ размышлял о недавних событиях. Может слова Амбридж – правда? Он, достав палочку, вызвал телесного патронуса – красивого коня – и отправил его к заведующему отделению, Марку Элмерзу. Сметвик, достав из ящика стола блокнот, принялся записывать всё, что знал о всей этой странной истории в Годриковой Впадине 31 октября. К сожалению, многого он не знал: только написанное в газетах. Так же он записал слова Долорес, целитель надеялся, что систематизировав данные, он сможет хоть что-то понять и придти к логическому решению. Из мыслей его вывел неожиданный стук в дверь. В кабинет зашел мужчина в такой же лимонной мантии, как у Гиппократа. Его серые, как ртуть глаза, искрились добротой, хотя, лицо не выражало ровным счетом ничего. — А, здравствуй, Марк. Мне бы хотелось посоветоваться с тобой по поводу одной пациентки, Долорес Амбридж, — встав, поприветствовал Сметвик своего коллегу. Им предстоит долгий, в некоторых местах неприятный, разговор.