Стамбул

- Ненавижу лететь на миссию, когда не знаю даже, что от меня требуется, - раздражённо заметил Соло, когда они выходили из самолёта. - А какая разница, твоё дело - ждать инструкций и потом их выполнять, - отозвался Курякин, который, кажется, решил всё-таки иногда разговаривать с американцем. - Большевик, дело в том, что я бывал в подобных ситуациях, когда начальство не говорит или говорит, но в последний момент, о каких-то деталях. А это значит, что всё может пойти прахом буквально через пару часов. Иногда это может свидетельствовать о подставе, в которую тебя хочет втянуть твоё же руководство, но ты не должен о ней знать, - Наполеон посмотрел на ужасные очереди за стеклом. Пассажиры среднего класса столпились, каждый пытаясь пройти регистрацию как можно быстрее и разъехаться по своим отелям. Соло с удовольствием окинул взглядом их персональный коридор, который вел всего лишь к одному окошку, где и сидел таможенник. Ну хоть какая-то выгода в жизни от того, что ты секретный агент. - Ковбой, просто нужно быть готовым к любым ситуациям, - Илья немного самодовольно улыбнулся, отчего Соло удивлённо выгнул бровь. Русский ему ещё не улыбался. Даже самодовольно. - А как тебе понравилась наша встреча в парке в Берлине? Оба наших начальника знали о том, что нам придётся работать друг с другом, но ни твой, ни мой не сказали этого. А в итоге мы чуть не убили друг друга, - американец поправил свою причёску, нацепил приветливую улыбку и первый пошёл к пункту контроля. - Ты, наверное, хотел сказать, что в итоге я чуть не убил тебя, - минутой позже догнал того Курякин. - Не улыбайся, - проворчал Соло, жалея о том, что вспомнил тот случай. В тот день он был в плаще. Не то что бы это был очень дорогой или любимый плащ, но у Соло вообще все вещи качественные, и просто так выбрасывать их... Но после того как русский буквально протёр им общественный туалет... Наполеон тогда даже не стал забирать его с собой, он просто скинул его, да так и оставил там. Костюм же было очень жалко, и поэтому он был отправлен в химчистку. Им выдали их багаж, после чего к ним подошла молодая сотрудница аэропорта. - Джентльмены, - азиатской внешности, она говорила на чистом английском, - надеюсь, вы остались довольны перелётом... - Илья заметил как его... напарник... при виде девушки расправил плечи, выпрямился и очаровательно, с его точки зрения (с точки зрения Ильи - отвратительно), улыбнулся сотруднице. Господи, и с этим ему придётся работать в паре? Девушка оказалась человеком Увеверли. Она направила их к нужной стойке, передала все необходимые документы и вскоре удалилась, пообещав, что на улице их уже будет ждать машина, которая и довезёт их до отеля. Наполеон вёл себя слишком несерьёзно, как казалось русскому. Потому что он постоянно перебивал девушку, говорил ей всякие глупости, точнее, комплименты, но для Курякина звучало это всё глупо. И сам он вёл себя так, как будто он как минимум член королевской семьи или наследник престола. Илья не позволял себе такого ни с начальством, ни с информаторами, и вообще работа исключала для него любое непрофессиональное общение. Конечно же, если это не было заданием, как в случае с Габи, и то она просто ему действительно понравилась, но даже тогда он вёл себя прилично, а не как... этот американец. - Зачем флиртовать с ней? - сквозь зубы спросил Илья, когда они отошли от девушки, - она информатор, и вряд ли тебе удастся с ней переспать, потому что вы не должны пересекаться, а это может поставить под угрозу... - Она в первую очередь женщина, большевик, - оскорблённо перебил того Наполеон, - и я флиртовал с ней не с целью затащить в кровать, а потому что она действительно красивая, и я не вижу повода не сообщить ей об этом. Почему бы не сделать человеку приятное? Даже такое короткое общение не обязывает тебя быть молчаливой глыбой, - фыркнул. - Krasivo zalivaesh, cowboy, - с презрением ответил Илья. - Прости, что я красиво делаю? - не понял смысла фразы американец. - Не важно, - отмахнулся Курякин, доставая свой "новый" паспорт. Соло покачал головой, будучи в шоке от того, насколько странный человек с ним рядом. Нет, ну даже если он русский, что с того? Он же мужчина, в конце концов. Соло посмотрел на Илью, как будто бы пытаясь убедиться в своей догадке. Тогда почему он не смотрит ни на одну женщину вокруг и задаёт ему, Соло, такие вопросы? Это не укладывалось в голове у Наполеона. Он не видел со стороны Ильи ни одного даже оценивающего взгляда в сторону прекрасного пола. Может быть, конечно, он просто очень хорошо контролирует свои эмоции, или они отсутствуют как класс, но всё же... Если бы не Габи, Наполеон мог бы подумать про Илью очень нехорошие вещи. Однако эта невинная и почти детская тяга русского к немке немного успокоила Соло. Зато породила новый вопрос: а не девственник ли он? И хотя Соло просто отказывался в это верить - в конце концов, не бывает тридцатилетних девственников, - то, как Илья смотрел на Теллер и как смущался, когда поправлял ей маячок... - Не спи, замёрзнешь! - Соло достаточно неожиданно пихнули в бок. - Что? Хватит меня трогать, большевик, - очнулся Соло, отряхивая рукав пиджака, как будто бы он мог испачкаться о кожаную куртку Ильи, - и вообще, мы в Турции, здесь хоть обоспись, не замёрзнешь! - проворчал, - Чего ты хотел от меня? - вспомнив, спросил американец. Илья лишь вздохнул и покрутил перед носом у американца своим паспортом. - А, сейчас... - бормоча себе под нос, Соло достал свой и раскрыл, - Хм... Ричард Барлоу, - прочитал своё новое имя агент, - кажется, я из Англии. А ты? - Илья Курякин, - вздохнул русский, демонстрируя, что в его прикрытии опять ничего не изменилось. Соло еле сдержался, чтобы не рассмеяться, тем более с лица Ильи. - Приятно познакомиться, Илья Курякин, - хмыкнул Наполеон, издеваясь, - знал я как-то одного Илью Курякина... Русский архитектор, не слышали о таком? Отвратительный архитектор, к слову сказать... - Ковбой... - прорычал Илья, задевая американца сумкой. - Какой ты скучный! - вздохнул Наполеон. Вечером в аэропорту была куча народу, а коридоров к выходу для первого класса, увы, не было. Поэтому следующие несколько минут агенты сосредоточенно, чтобы не потеряться и не потерять из виду друг друга, пробирались сквозь толпу прилетающих, улетающих и провожающих. Как только они вышли из дверей аэропорта, им в лицо ударил жаркий и сухой воздух Турции. Несмотря на то, что аэропорт был расположен на берегу Мраморного моря, не было даже намёка на ветерок, а машины, мопеды и прочие средства передвижения своими выхлопами съедали весь оставшийся воздух. Спустя пару минут они уже подошли в указанное место. Русский расстегнул свою кожаную куртку и снял кепку. Соло было тоже не очень комфортно в костюме-тройке из плотной ткани. Август в Риме выдался на удивление прохладным, а вот в Стамбуле... Наполеон слегка ослабил галстук. - Мистер Барлоу? - рядом с ними остановилась машина и из неё вышел водитель, - И мистер Курякин, - коверкая фамилию русского, он кивнул мужчинам. - Я довезу вас до вашего отеля, - он засуетился, забирая сумки и укладывая их в багажник. Пока русский был занят тем, что пытался запихнуть свои длинные ноги в салон автомобиля, Соло заметил на машине фирменный знак. - Чёрт возьми, я кажется знаю, в каком отеле мы будем жить, большевик, - Наполеон забрался следом и довольно посмотрел на русского. - Ты так говоришь, как будто бы это как минимум замок, - фыркнул Илья, в итоге садясь немного боком, чтобы ноги не упирались в переднее сидение. - Лучше. Это легенда. Отель Pera Palace, - восхищённо ответил Соло, но ожидаемого отклика от русского не увидел, - Ты что, не... - в машину сел водитель, и Соло замолчал, отвернувшись к окну. В конце концов, стоило начать играть свои роли. К слову сказать, Курякин в своём прикиде прекрасно смахивал на телохранителя, на убийцу больше, конечно, но так тоже сойдёт. Илья повернулся к окну, с интересом рассматривая город. Справа от него замелькали огни роскошных яхт и массивных танкеров, двигающихся по Мраморному морю к городскому порту и прочь от него. Вдоль всего берега освещенные минареты возвышались над куполообразными мечетями, являясь безмолвным свидетельством того, что и при нынешней светской жизни фундамент Стамбула — это религия. Курякин сразу же заметил резкое отличие Стамбула от Европы, и хотя то тут, то там проскальзывали европейские черты, всё было уже совсем по-другому. Всё было смешано. Эта полоса шоссе, которая фактически была набережной, запомнилась Наполеону ещё с его прошлого визита. Их путь пролегал вдоль крепостных стен Константинополя — прекрасный пример столкновения прошлого с настоящим, эти мощные стены были возведены более чем за шестнадцать столетий до рождения человека, в честь которого называлась эта дорога — Джона Ф. Кеннеди. Американский президент, большой поклонник взглядов Кемаля Ататюрка, этим и заслужил такую честь. Соло, конечно, хоть и был отчасти горд, но знание полной истории этого места убивало весь патриотизм. Ну никак их президент не вязался с такой многогранной и многовековой здешней историей. Наполеон кинул взгляд на Илью, который, как и в самолёте был поглощён созерцанием. А посмотреть здесь было на что, Соло согласен, только вот он мог поспорить на что угодно, что Илья и половины не знает из того, что знает Наполеон об этом городе. Американец вздохнул. В общем-то, всё правильно. Это не совсем та информация, которая нужна агенту, и он не обязан быть экспертом в истории искусства. Наполеону нравилось быть уникальным, но всё же это сильно разочаровывало. Сам Соло начал сначала красть произведения искусства, а только потом интересоваться ими, интересоваться историей, а зря - он жалел, что не сделал этого раньше. Когда они проехали Кеннеди-Авеню и начали вползать в плотно населенный город, Илья пришел в замешательство от толп людей на улицах и тротуарах и почувствовал, что его преследуют прежние страхи. Перенаселение... Толпа... Люди... Слишком много, слишком опасно для его вспышек. Да, кажется это будет нелёгким заданием для него. Он думал, что Рим маленький и с узкими улочками. Сейчас Курякину Рим казался просторнейшим городом, по сравнению с этим. Он отпрянул от окна и уставился в свои ноги, садясь прямо. Так будет лучше. Главное - не волноваться и не поддаваться ни на чьи провокации. Быстрый взгляд на Соло. Кажется, тот тоже поглощён Стамбулом. Спустя полчаса они были на месте. Водитель припарковался напротив входа в отель и, развернувшись к пассажирам, с широкой улыбкой сообщил, что рад приветствовать их здесь. Так же он попросил их не беспокоиться о багаже и спокойно проследовать к ресепшену. - Ну и что такого примечательного в этом отеле? - спросил Курякин, выбираясь из машины вслед за Соло. Они стояли перед шестиэтажным зданием, которое было вполне... обычным, ничего выдающегося, - Даже в Риме наш отель был помпезнее, - фыркнул русский. - Курякин-Курякин... - покачал головой Наполеон, - Это отель-история, отель-музей. Именно здесь принимали пассажиров первого класса «Восточного экспресса». Здесь останавливались последний российский император Николай II, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, неподражаемая Грета Гарбо, первая леди США Жаклин Кеннеди, Вертинский, основатель Турецкой Республики Кемаль Ататюрк и, конечно же, «королева детективов» Агата Кристи, - Соло искренне старался произвести впечатление на русского, но отдачи всё ещё не видел. - Кха, всего-то... Ясно, очередной отель для богатеньких туристов и политиков, который наверняка дерёт бешеные деньги просто за своё название, - пожал плечами Илья. - Как у тебя всё примитивно, большевик, - Соло даже терялся в том, как бы оскорбить напарника посильнее. - Нет, ошибаешься, ковбой. Это у тебя всё до жути примитивно, - бросил через плечо Илья, - ты идёшь? Холл отеля встретил агентов гармоничным сочетанием ар-нуво, неоклассического и восточного стиля. Илья шёл быстрым шагом к ресепшену и особо не смотрел по сторонам, в то время как Наполеон скорость сбавил. Он убрал руки в карманы брюк и с видом ценителя осматривал исторический интерьер. Всё было дорого и красиво, как он любил. К тому же восточные мотивы и некоторая перегруженность деталями лишь добавляли пикантности общему впечатлению. Соло уже начал задумываться о какой-нибудь восточной красавице. Перед его глазами почти как наяву появилась смуглая девушка, укутанная в прозрачный восточный платок, по краям которого висели сотни звенящих монеток. Нет, он просто обязан воплотить эту фантазию в жизнь. Причём несколько раз подряд. - Здесь какая-то ошибка, может, вы проверите ещё раз? - максимально вежливо переспросил русский. - Проблемы? - Соло облокотился о стойку рядом с Ильёй. - Нет, всё верно. На фамилию Курякин и Барлоу забронирован один номер люкс, - вежливо ответила девушка, теребя в руках ключи, которые не решалась отдать злому русскому. - Всё отлично, я возьму это, - Наполеон мягко улыбнулся ей, забирая ключи из рук сотрудницы, - наш багаж уже наверху, надеюсь? - Да, сэр, конечно же. - Спасибо, вы очень милы, - Соло почти что под локоть увёл русского. - Большевик, ты совсем с ума сошёл - ломать комедию здесь? Сам про задание вечно твердишь и всякие правила, - прошипел Наполеон, подтолкнув того в сторону лифта. - А почему у нас с тобой один номер на двоих? - почти обиженно отозвался Курякин. - Вероятно потому, что это вполне логично, что мой телохранитель будет рядом? - они зашли в лифт, в котором, слава богу, никого не было, и они могли позволить себе говорить свободно. - Может, мне ещё и в кровати с тобой спать? - фыркнул, - Я должен тебя охранять в общественных местах. - Увеверли сказал, что ты персональный телохранитель, так что... И вообще, а что здесь такого? В Риме ты жил вместе с Габи! - возмутился Наполеон, нажимая на нужный им этаж. - Ты - не Габи, - просто ответил Илья. - Логично, а? - закатил глаза Соло, - Не волнуйся, в отелях такого уровня номера люкс, как правило, с двумя спальнями, - Наполеон принял равнодушный вид и стал ждать их этажа. Ему, может быть, тоже не нравилось такое соседство, но он себе не позволял спорить на ресепшене и вообще вести себя, как капризный ребёнок. В конце концов, значит, такой выбор начальства. Оставшийся путь до номера агенты молчали. Соло тихо и вежливо злился, а Курякин злился очень даже заметно, разве что руки не подрагивали. Ему совсем не улыбалось жить вместе с американцем. Потому что Соло бесил его уже одним своим видом! Их свели работать вместе... Допустим. Но за что им это? Наполеон был не столько противен Илье, сколько Курякин опасался его. В конце концов, он агент ЦРУ, они могут потребовать от него всё что угодно, и как Илье спать спокойно? Недооценивать противника - гиблое дело. В Риме они тоже вроде как были напарниками, приказы работать и сотрудничать были у обоих, а на деле они друг у друга в номерах нашли по кучке жучков. Разные спальни? Да, Илья понял, что уж точно не одна кровать, но всё равно. Для Соло замков не существует, а иногда и правил приличия. Более того, если не думать о Соло, как об агенте... Он же бабник. Курякину хватило стонов и качающейся люстры в Риме. Было жутко неловко, особенно в одной комнате с Теллер. Поэтому сейчас русский очень волновался, что ему придётся выслушивать что-то подобное, только уже громче и в собственном номере. Соло открыл номер и пропустил Илью вперёд. Всё оказалось так, как и говорил американец: большая просторная гостиная, справа и слева - по комнате, а прямо - балкон. Их вещи уже были аккуратно сложены в центре. Наполеон взял свои и прошествовал в одну из комнат, закрыв за собой дверь и ничего не сказав Илье. Курякин вздохнул. Делать было нечего. Он поплёлся в свою сторону. Кажется, только теперь он понял весь смысл выражения "холодная война".