Кровь королей

В окно спальни заглянул первый луч солнца – и с этим первым лучом Ниэмар нехотя поднялся с постели. Прикрикнув на нерасторопную служанку, не успевшую к его пробуждению принести кувшин и таз с водой для умывания, рыжий эльф кинулся к зеркалу. Следовало привести себя в порядок, да поторопиться: королева Сэра – не какая-нибудь жалкая дхаллас*, она не станет томить себя ожиданием. А после Ниэмар, как какая-нибудь девица-кокетка, долго и упорно перебирал содержимое своего гардероба: ему хотелось явиться перед королевой в таком виде, какой пристал бы наследнику столь влиятельных родителей и, возможно, будущему королю. В конце концов, он остановился на роскошном изумрудно-зелёном камзоле, принадлежавшем некогда их с Лиирой отцу. «Ах, как же мне всё-таки идёт!» - любовно разглядывал своё отражение, думал Ниэмар. Оторвал его от сего увлекательного занятия робкий голос сестры: - Я понимаю, что не имею права вас торопить, но… - Иду я! – раздражённо бросил Ниэмар, кидая прощальный взгляд на зеркало в раме из какого-то светлого дерева. У ворот его ожидала двухколёсная крытая повозка: считалось особым шиком использовать вместо обычной кареты, запряжённой лошадьми, такую, перевозимую с места на место слугами или невольниками. Разумеется, мускулистый раб-человек, привезённый некогда ещё отцом из соседнего королевства, уже ожидал своего хозяина. Демонстративно сморщившись, молодой аристократ легко забрался в повозку, откидываясь назад, так, чтобы спрятаться под тентом от начинающего припекать солнца. - Вези во дворец, дхаллас, - небрежно приказал эльф, даже не глядя в сторону невольника: зачем оскорблять свой взор созерцанием чего-то низкого и грязного? Люди слишком громоздкие и грубые, и если представители эльфийской крови в большинстве своём походили в глазах Ниэмара на стройные ветви, то люди и им подобные низшие создания напоминали неотёсанные пни. На улицах Сабрелона, столицы королевства Эсталар, начинался новый день. Яркое солнце плясало на витражных стёклах богатых домов, стройными рядами выстроившихся вдоль центральной улицы. Повсюду, куда ни глянь, белый камень и лишь изредка – светлое дерево, что вовсе не удивительно: все обширные леса королевства лежат дальше к северу, и привозить этот материал достаточно дорого. В то время как камень сплавляют по реке от самых каменоломен у далёких гор на юге... Выложенная белым камнем мостовая уходила слегка вверх, и тянулась до самого королевского замка. Чем ближе к нему подъезжала повозка, тем меньше становилось попадающихся на улицах людей. Вдоль каменной дороги тянулось множество обвитых ползучими растениями статуй; насколько помнил Ниэмар, эти статуи все изображали нынешнюю королеву в юности. Гордо подпиравшие небо белоснежные башни дворца смотрелись гораздо проще и строже, чем ведущая к воротам дорога. Прямые линии, минимум украшений, лишь невысокие кустарники с цветами у стен да затейливая мозаика подле самых ворот. Грациозно спрыгнув на землю, Ниэмар пригладил волосы. Кажется, он прибыл слишком рано. Вот досада! Ведь всем же известно, что следует прибывать в такое загадочное «вовремя». Раньше срока приезжают лишь нищие, позже – дураки, а истинные аристократы вроде него должны являться идеально в нужное время. Кроме него, во дворе замка обнаружилась лишь ещё одна личность: регент Даэлла Ивиор, старшая дочь своего семейства. С нею брёл и покуда ещё малолетний глава семейства – тринадцатилетний Ирим. Натянув на лицо самую сладкую из своих улыбок, Ниэмар приблизился к настороженно смотрящей на него девушке: - Не ожидал встретить вас здесь, госпожа. Что же заставило вас не наслаждаться столь восхитительным днём, а прибыть ко двору? Ниэмар умел нахамить не нравящемуся ему сородичу так, что это вовсе и не выглядело руганью. Со стороны казалось, что он весьма бурно радуется встрече, и недалёкий человек не сообразил бы, что на самом деле эльф завуалировано давал Даэлле понять: ей и её младшему брату здесь делать нечего. Молодой аристократ откровенно веселился, наблюдая, как раздражённо дёрнулись губы девушки. На её месте Ниэмар бы помолчал: в конце концов, пусть он никогда и не посмотрит в её сторону, девице вроде неё неплохо бы сначала отыскать себе мужа, а потом уже позволять себе так откровенно злиться на других мужчин. Хотя какой мужчина позарится на эту замороженную девицу с маленькими блеклыми глазками и бесцветными волосами! Да на такую в толпе внимания не обратишь – сольётся с окружающим белым камнем. И даже яркое платье – кроваво-красное, под цвет рубинового ожерелья на тощей шейке – не делало её приметнее: напротив, старшая дочь семьи Ивиор окончательно терялась, будто стояла у ворот не она, а одно лишь её одеяние. И братишка ей под стать – цыплёнок, да и только! Интересно, он вообще в состоянии поднять хотя бы кинжал? Нет, наверное. Да и у кого ему, среди трёх сестёр, учиться боевым наукам? Скорее, эти дурочки научили бы его вышивать и играть на арфе. - Вы прекрасно знаете, зачем я здесь. И не вам решать, где мне следовало бы проводить время, - чрезмерно резко отозвалась Даэлла. Вот и где столь несдержанная леди возьмёт себе супруга? Страшно подумать, что одно время отец прочил Даэллу в жёны самому Ниэмару. И, пусть нехорошо так говорить, но как же повезло, что отец скончался, не претворив в жизнь своё намерение поженить их! - Простите, госпожа, я и в мыслях не имел вас оскорбить. Но вы столь бледны! Я подумал, что вы заболели. Быть может, стоило бы посетить лекаря? Ирим неуютно завозился: он понимал, что к его сестре и нему самому испытывают неприязнь, но не осмелился ничего сказать без разрешения. Увы и ах: быть может, он бы стал после неплохим мужчиной, но Даэлла запросто сделала из ребёнка свою комнатную шавку. Поджав губы, бесцветная девушка направилась к дверям замка. Ниэмар поспешил следом, намереваясь отпихнуть её и пройти первым: где это видано, чтобы к королеве вперёд него, единственного достойного претендента на роль советника и будущего правителя королевства, прошла какая-то там жалкая незамужняя девица?.. *дхаллас - "грязь". Пренебрежительное наименование для рабов, слуг и любого, кто ниже по рангу. В адрес равного - оскорбление.