Кое-что для меня бесценно

– Ты правда так считаешь? Он отвлекается от изучения меню и видит, как его жена неуверенно на него смотрит, сложив руки на коленях и полностью игнорируя свое меню, лежащее на столе возле бокала с вином. Он неплохо притворяется, но на самом деле он очень даже обращает внимание – Ривер безумно красива. И сегодня, в их первую ночь из великого множества ночей линейного времени, она выглядит прекраснее, чем когда-либо. Дело не только в одежде – хотя это платье действительно чудесно подчеркивает ее фигуру – и не в волосах – которые не менее чудесны – но в чем-то совершенно другом; в чем-то, что делает ее самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Блестящий расчетливый ум, который видно по одним лишь глазам, неуверенное покусывание губы, бессмертная преданность, которую ей никогда не удавалось скрыть. Возможно, однажды он наберется смелости сказать, что он действительно чувствует при взгляде на нее. В конце концов, у них еще куча времени. Он моргает. – Я правда считаю как? Я много чего наговорил. Ты много чего наговорила, – он поднимает бровь в ответ на ее злобный взгляд. – Еще разок пробежимся? Дама в беде? Кража моей ТАРДИС? О, и кажется, ты отозвалась обо мне как о ком-то, кто не так уж важен для тебя, – он говорит все это в шутку, но нельзя отрицать, что то последнее замечание довольно сильно его уязвило. От чувства удручающего разочарования придется избавляться годы. Ривер хмурится и поднимает бокал с вином, которым запросто может запустить в Доктора. – Прекрати. Ты прекрасно знаешь, что я не это хотела сказать. Будто бы я могу рассказать какому-то незнакомцу, коим ты мне представлялся, что мой Доктор для меня значил. Как ты уже мог заметить, сладкий, людям нравится использовать наши отношения против меня. – Прошу прощения, – мямлит он, зная, что пялится на нее как одурманенный дурак, кем он и был весь вечер, но не может остановиться. Ривер, похоже, все равно не возражает. Ее взгляд смягчается, когда он улыбается и просит поставить вино, чтобы он мог взять ее за руку. Их пальцы переплетаются, и он с трудом сдерживает порыв поцеловать ее костяшки. Если он начнет целовать ее хоть где-то, то уже не остановится. – Я правда считаю как, дорогая? Она глубоко вздыхает и отводит взгляд. – Ни одно живое существо не стоит тебя. – Конечно, я так считаю, – хмурится он, когда видит удивление в ее глазах. А чего она ожидала? Что он отречется от своих слов? – Не стал бы так говорить, если бы не считал. Это тело не заботится о том, насколько благосклонно люди к нему относятся. Ривер чуть приоткрывает рот и тут же захлопывает, изо всех сил пытаясь не выглядеть взволнованной. У нее ужасно получается – и Доктору это даже нравится. Он никогда раньше не взволновывал ее. Все всегда было наоборот, и теперь, когда он удивил ее уже второй раз за вечер, он начинает находить в этом особую прелесть. – Я думала, ты так сказал под влиянием момента. Люди чего только не говорят на грани смерти. – Мы не были на грани смерти, – говорит он и нежно дотрагивается до ее ноги под столом, – даже если бы мне пришлось выносить тебя оттуда с криками и пинками. Она сужает глаза. – Хотела бы я на это посмотреть. Он ухмыляется, и часть его хочет забыть все и сменить тему, чтобы избежать этого разговора как чертовой чумы, но Доктор не может прожить ни секунды более, пока Ривер думает, что он говорил все не всерьез. – Я действительно так считал. Считал тогда, считаю сейчас, считал в самый первый день, когда тебя встретил, – он чувствует дрожь ее руки в своей и крепче сжимает ее пальцы; она смотрит так, будто не может решить, поцеловать его или дать ему пощечину. – Никто и ничто не стоит тебя. Никто не значит для меня больше, чем ты. Понимаешь? Она кивает и с блестящими от слез глазами смотрит на их сцепленные руки. – Ты не должен испытывать ко мне подобных чувств. Он фыркает. Честное слово, этой женщине не угодишь. – И почему нет? – Потому что это банально, – огрызается она. – Это человеческая слабость, а я не хочу быть твой слабостью. – Уже поздно, – бурчит он, пока Ривер пытается справится со слезами. – И не важно, что ты думаешь, Ривер, я никакой не бог. Я не звезды. Не закат. Не дурацкая скала, – он вздыхает, опускает голову и борется с желанием прильнуть губами к ее рукам. – Я всего лишь по уши влюбленный человек. Она мотает головой и поджимает губы. – Мне за тебя стыдно. – Вот и хорошо, – улыбается он. – Можешь начать к этому привыкать. Мне еще за многое предстоит извиниться.