Неделимые

Она ходила от окна к плите и обратно, при этом умудряясь разговаривать по телефону. Обычно было не очень-то удобно пытаться вникнуть в смысл рецепта, еще и отвечать собеседнику, переводя для него на русский язык свою порцию эстонской речи. Какая же сложная страна эта Россия! — Да, Оль, я слышать тебя хорошо, — весело отвечала девушка, коверкая слова, при этом еще и посмеиваясь про себя. Она прекрасно знала, какую реакцию вызывает ее акцент у окружающих. Знала и прощала это, потому что если таким образом можно принести человеку немного позитивных эмоций, то почему бы и нет? — Да, старрааюсь сварить борщ. Никогда он не хотчет у меня нормально получаться. Столько раз надо пробовать, столько раз… В коридоре зашумела дверь, и Бетти с громким «мяу» помчалась встречать хозяина. Но через секунду примчалась обратно, потому что откуда-то оттуда раздалось громкое: «Апчхиии». — Оу, Оль, кажется, про расписаний приемов нужно говорить попозже. Саша пришол и громко чихает. — Простудился? — забеспокоилась помощница. — А я наивно полагала, что он не может заболеть. Люди, которые даже зимой ходят в кожаной курточке, не болеют. Мэрилин рассмеялась. — Я перезвонить позже. Пока, — отключив телефон, девушка направилась к любимому, который только что повесил эту самую кожаную курточку на вешалку. Взгляды двух магов встретились. Мэри не слишком-то понравились слезящиеся глаза мужчины и его красный нос. — Ты как Санта выглядеть сейчас. Заболел, да? — Да нет же. Шерсть Бетти в нос попала, вот я и чихнул. — Врать ты совершенно не уметь, Саш!!! — взвилась эстонка, и, встав за спиной медиума, начала толкать его в спину, «вдохновляя» тем самым продвигаться вглубь квартиры. — Даже не пытаться это делать, понял? Сейчас не весна, да и шерсть у кошка не так уж и много, чтобы она успел улетать в подъезд. Спустя мгновение раздалось очередное «апчхиии». — Ага, а сейчас мои волосы попадать тебе в нос, та? — Керро опасно сузила глаза. Многие, кто ее знал, понимали, что в такие моменты лучше не спорить дальше. Саша как раз хотел было что-то сказать, но после устало кивнул головой и выпалил: — Сам не понимаю, как это вышло. — Тебе рассказать? — рыжеволосая кивнула в сторону его верхней одежды, Шепс закатил глаза, но все было решено. Больной отправлялся в кровать. *** Измерив температуру («37,9. Ой, как это все нехорошо, ой, нехорошо»), укрыв любимого одеялом по самый нос, Мэри убежала на кухню, потому что «злощассный суп» в очередной раз грозил стать неудачным экспериментом. — Да что же это такой, — Керро взяла ложку, и, зачерпнув немного, попробовала. Поморщилась. Кажется, опять с солью перемудрила. — Саш!!! Из-за тебя и твоя простуда я опять сварила зелий, а не борщ! Из комнаты раздался оглушительный хохот напополам с кашлем и чиханием. — Уффф… *** — Так—так… Нужно измерить температура, — произнесла Мэри, усаживаясь рядом с Сашей, скрестив ноги. – Итак, больной, как ощущать себя сейчас? — Если ты сядешь поближе, обнимешь меня, поцелуешь и скажешь, что я самый лучший, мне станет настолько хорошо, что даже цифра 39 на градуснике не испугает, — из—под одеяла были видны только океаны Сашиных глаз, но этого было достаточно, чтобы легкие сжало и стало трудно дышать. От нежности. От любви. Достаточно неконтролируемый процесс, но за несколько лет девушка уже научилась справляться с подобными «маневрами» медиума. Поэтому сейчас, быстро наклонившись и запечатлев на щеке любимого поцелуй, она, хитро улыбнувшись, засунула градусник под футболку Саши. — А когда ты станешь здоров, мы должны ехать и покупать тебе куртка. Теплый зимний куртка. А то тебе дай воля, ты и в минус сорок будешь в своей любимой ходить, — Мэри поджала губы, и это конкретно указывало на то, как она переживает. Такое поведение всегда заставляло Шепса мучиться угрызениями совести. Но он был бы не Александром Шепсом, если бы сразу это признал. — Итак, тебе звонила Оля? Апчхи… С ума сойти, то ли я такой сентиментальный, что плачу уже только от того, что ты рядом, то ли действительно глаза слезятся. — То ли шерсть кошка летать везде, да? — поддела мужчину эстонка, по-детски мило и непосредственно хихикнув. — А вот это уже запрещенный прием! — наигранно—строго выдал экстрасенс, после фыркнул, достаточно точно спародировав манеру своей девушки обижаться, а после накрылся одеялом с головой и выдал оттуда. – Я спать. Буду страдать в одиночестве, пока ты тут надо мной издеваешься, негодница. — Ну и хорошо, — строгим тоном ответила рыжеволосая, хотя с губ ее не сходила улыбка. Можно было бы поспорить, что Саша чувствует ее через одеяло. — Тогда, чтобы тебе не мешать, мы с Бетти идем в кухня. Готовить тебе бульон. *** Следующим вечером Саше было уже лучше. Он по-прежнему чихал, но температура медленно возвращалась к привычной отметке. Однако, прорваться в бой и уверить Мэри в том, что он здоров, он все же попытался. — Ну ещее чего, — отмахнулась Керро, и выражение ее лица явственно дало понять, что сегодня из своей кровати медиум никуда не выберется. — Мне говорили, што должен три дня проходить, понятно? Так что максимум завтра. И то, если все будет хорошо. Так что ложись, любимый, ложись. Положив свои непривычно холодные ладони на грудь мужчины, эстонка толкнула его обратно и нависла сверху, кинув на него томный взгляд: — В конце концов, когда у тебя еще будет такая прекрасная медсестра? — Не заставляй меня думать не о том, — сквозь улыбку прошептал Шепс, закрывая вмиг потемневшие глаза ладонью. — Коварная искусительница. Через 10 минут Мэрилин уже несла Саше чай с имбирем и лимоном. — Отлично, очередной чай? Меня уже тошнит от любого горячего напитка. — Не будь таким капризным, Саш. Если бы ты знать, как сложно я добывать этот имбир, то не был бы таким противным. — Интересно, и что же такого сложного было в этом? — заинтересовался медиум. — У нас возникать языковой барьер с продавец. Я пытаться объяснить, он пытаться вызвать охрана и вывести сумасшедшая, — улыбнулась эстонка, заправляя прядку огненных волос за ухо. — Но меня спас картинка из Google. После этого мне дать еще и второй корешок бесплатно. — Ух, ты ж моя добытчица! Теперь у нас есть имбирь. На все случаи жизни. — Шепс искренне веселился, тем самым заставляя улыбаться и свою девушку. На мгновение она даже вышла из роли строгого надсмотрщика, но после вновь к ней вернулась. С совершенно иной идеей. — А пока ты пьешь, мы будем смотреть комедий на эстонском. Ты же должен выучить язык хоть немношшко! Мэри предпочла не обращать внимания на то, как Саша закатил глаза. Спустя полчаса просмотра. — Мэри, Мэри. Мне дурно. — Што такой? — Кажется, температура поднимается. Ладонь девушки легла на лоб медиума. — Не врать, Саш, все нормально. — Нет, я прямо чувствую! Давай мы выключим и досмотрим в следующий раз, а? — Хитрюга, — все же выключив телевизор, Керро посмотрела на Сашу, ожидая продолжения его задумки. Ну ведь действительно же что-то придумал, по нему сразу видно! Ощущения и правда не обманули. — Мэри, а почитай мне сказку? Это было уже что-то за гранью. Такого бы она и предвидеть бы не смогла. — Читать тебе… сказка? Я что, ослышаться сейчас? Саш, ты с ума сходить? — Нет, Мэри, ну я серьезно. Тебе мама в детстве читала перед сном? Ведьма замолчала на секунду, но после продолжила: — Ну да… — И ты, я просто уверен, будешь читать нашим детям сказки. А пока их нет, потренируйся на мне. Я обожаю, когда ты что-то читаешь. Так даже засыпается легче. Ох, опять эти умильные просящие глазки. Они всегда действовали. — Латно. Что мне прочитать? — Золушку, — не задумываясь, выдал медиум. Сам удивился, наверно, но назад не уйдешь. Брови рыжеволосой нахмурились. — What does it mean?* — М… Cinderella. Знакомо? — Ах, конечно! А то сказал что-то непонятный, я даже удивляться… Потянувшись за мобильником, Керро отыскала нужную сказку и принялась читать на английском. — Нет—нет, Мэри. На русском хочу. Вообще, представь, что я маленький ребенок, который просто хочет, чтобы ему на ночь почитали. — В принципе, все так и есть… — Несносная. В общем, я улегся удобнее, закрыл глаза и готов слушать про Золушку, Принца и злую мачеху. Хоть раз в жизни услышу про нормальную семью без фантомов и порталов в каждом углу. — И все—таки такой странный слово эта Золушка… *** Саша встал на ноги на следующий день. Мэри так и не отступилась, назначив день похода за теплой курткой. Он должен был случиться в пятницу. Как раз к этому дню все дела закончились, приемы пока не «назначились», и можно было посвятить время самим себе. Медиум в этот день вернулся раньше своей любимой эстонки, и это вдохновило его на приготовление любимых блинчиков. В благодарность за заботу, так сказать. Ровно в 6 вечера дома появилась Мэрилин. — Мэри, я на кухне! Раздевайся скорее, и давай ужинать! Но ответом на Сашино радостное приветствие послужило молчание. Слегка напряженный этим, Шепс вышел к девушке и застыл рядом с дверью. На Мэри не было лица. Глаза слезились. И носом она шмыгала, словно маленький ребенок. — Ты меня заразить, колдун! Как так, а? Что за вирус такой противный? — Ну что же, иди давай в кровать, хватай градусник. А я пошел делать чай с честно добытым тобой имбирем, - усмехнулся Саша, покачав головой. *** — Мэри, — мужчина присел на кровать рядом с девушкой и провел ладонью по ее волосам. — Как ты себя чувствуешь? — Злюсь на тебя. Как можно было заразить меня после всего моего твоего лечения? — Моего твоего? Ну да, согласен. Эти бактерии поступили подло. Особенно после комедии на эстонском. – Улыбнулся медиум, протягивая рыжеволосой чашку чая. — Особенно после нее!!! Уфф, все-таки зима в России — коварный время года. — Мэри, скажи «тридцать три корабля лавировали, да не вылавировали»? — Штоо? — глаза эстонки даже увеличились в размере от изумления. — Ты что сейчас, дьявол вызывать, Саш? — Вот—вот. Примерно так же я чувствовал себя после этого фильма. Наскоро расправившись с горячим напитком, Керро посмотрела на Сашу и виновато улыбнулась: — Ты извинить меня за это? Я просто хотеть, чтобы ты понимать мой язык. — Я всегда буду понимать твой язык, на каком бы ты ни говорила. Девушка прижалась к Саше, обнимая его. Медиум обвил ее своими руками, будто крыльями закрыл. Оба молчали. Но первой молчание нарушила Мэри: — Почитать мне Cinderella не хочеш? Теперь мне нужен сказка. Потренируйся быть папочкой. — Я так и знал, — рассмеялся медиум, открывая на планшете нужную страницу. — Где мы, говоришь, в прошлый раз остановились? * В переводе с английского: "Что это означает?"