Художник

Художник бьётся, мечется в плену зеркальных стен. Он пытается найти выход, убежать, спрятаться, но ужасные монстры достают и находят везде. Скользят тенями по стенам и потолкам. Прячутся в крошечных щелях чтобы в нужный момент выползти и напасть. Чтобы схватить художника своими страшными чёрными лапами, залезть вовнутрь, вынуть все самое дорогое едва трепещущему сердцу и, злобно смеясь, разрушить. В секунды разрушить все, что с такими усердиями и любовью было создано. Вывернуть наизнанку, оголив разбитую, разрушенную и обугленую душу. Душу, в которой раньше жила мечта. Мерзкие твари настигают человека,решая прекратить наскучившую игру в кошки-мышки и калечат, рвут на куски то, что осталось от души. Ломают, как куклу. Художник мечется как в припадке, чувствуя как ледяные, костлявые, ужасно длинные пальцы скользят все дальше и дальше, ложатся на ребра, укрывая, опутывая их вселенской чернотой. Чувствуя, как они скользят по венам и артериям, просачиваются в сердце, пускают в нём свои ядовитые корни, заставляя тонкое тело выгнуться так, будто в нём совсем нет костей. Чувствуя, как они скребутся внутри, пытаясь добраться до его крошечного, но прекрасного мира. Но безуспешно. Художник всеми силами не пускает их туда, в Дом, возведённый им самим на самом краю бездны. Дом всегда принимал его в свои бесконечные объятия, укутывая пеленой безмятежности и счастья и художник жил там, в своём идеальном,придуманном мирке неделями, годами, столетиями, оберегаем от ненависти и боли реальности. Теперь настала его очередь хранить и оберегать. Но монстры никогда не сдаются и не отступаются от своих целей, и по крошечной артерии заползают в мозг. Художник замирает, не в состоянии пошевелиться. Он снова видит свою музу, такую прекрасную и родную. Муза протягивает ему руки и улыбается как улыбалась так давно, что он почти забыл каково это. Каково чувствовать мягкую кожу под пальцами, трогать чёрные, как смоль, волосы и смотреть в ореховые глаза, полные тепла и восхищения. Он почти забыл как льнет его Муза, стоит лишь прикоснуться ладонью к тёплой щеке, как ощущается её дыхание на кончиках пальцев. И он улыбается, впервые за прошедшие годы. Но дверь в мирок все ещё наглухо запечатана. Прекрасное лицо начинает менятся и спустя секунды в руки художника падает бьющаяся в агонии Муза. Она снова умирает, жизнь снова покидает её тело, она тянется к художнику, пытается дотронуться до его лица рукой, но сил совсем не хватает. Ореховые глаза смотрят все с той же любовью до последней секунды, до последнего мгновения, когда тёплый свет где то внутри них гаснет. Но и тогда взгляд пустых, стеклянных глаз направлен на него. Художник падает на колени, не в состоянии осознать. Художник плачет, качая и убаюкивая на руках холодное тело. Художник кричит, разрываемый на куски нечеловеческой болью и отчаянием. Художник крушит все что видит. Мольберты, палитры, краски летят на пол вместе с бутылками, на дне которых он пытался утопить все и утопиться сам. Художник знает что у него осталось мало времени. Художник ломает холсты, бесполезные, мрачные, холодные. Все они - лишь неудачные попытки снова взять кисть в руки. Но одна картина будто отрезвляет его. Художник садится перед ней на пол и берёт в руки ближайший осколок. Он вонзает его в руку на сгибе и с сильным нажимом проводит вниз, до запястья, выпуская монстров, так и не добившихся своего. Выпуская наружу свой Дом, свой Океан с дельфинами и китами. Мёртвый художник лежит на залитом кровью полу, а с картины на него смотрит полными любви ореховыми глазами и улыбается черноволосый мальчик, его прекрасная Муза. А над ним летают киты и дельфины.