Ледяная танцовщица любит бабуинов

**Примерно за два месяца до основных событий**       Рассерженная как никогда на весь белый свет, а в особенности, на своего брата, Кучики Рукия стремительно направлялась к своим новым покоям, которые были максимально удалены от рабочей части дома.       Она смогла упросить Бьякую отдать ей их, потому что в последнее время тот у себя принимал подозрительно много гостей. От их количества и шума у неё начались головные боли. И это не считая того, что в рядах Готея-13 по-прежнему не хватало рук после войны с квинси и поэтому на её плечи начальство сваливало непомерно много лишней работы.       Беспокоясь за самочувствие сестры, Бьякуя в тот же день, как услышал жалобу, приказал слугам всё организовать для её переезда.       Комната Рукии теперь находилась на максимальном расстоянии от покоев Бьякуи. И это её устраивало, как ничто другое в доме.       О том, что её совершенно не волновал никакой шум и о том, что работы не так уж и много было, брюнетка молчала. Потому что Кионе с радостью брала львиную долю её нагрузки на себя, выслуживаясь лишний раз перед капитаном, и не зная об истинных намерениях Ледяной танцовщицы, как прозвали некогда Рукию в народе.       Глава клана тоже молчал. Только о том, что ему не было нужды ломать голову над странным поведением сестры и посылать к ней шпионов, чтобы догадаться — его верный и незаменимый лейтенант тайком встречался с Рукией, которая делала всё возможное, чтобы тот не попался случайно брату на глаза. Даже выцыганила у Урахары однажды каким-то образом браслет, скрывающий реяцу.       Оба — Рукия и Бьякуя, не подозревали, что могли друг от друга ничего не скрывать.       Бьякуя не собирался каким-либо образом лишать сестру того близкого человека, который мог сделать её по-настоящему счастливой. В его понимании, вполне обоснованном и справедливом, Ренджи был единственным мужчиной, которому он без малейших опасений мог вверить жизнь Рукии. А сама Рукия о подобном даже не задумывалась, всё ещё помня о том брате, с которым не жила — уживалась вместе, до тех судьбоносных событий в Каракуре и Сейретее, произошедших около восьми лет тому назад, которые перевернули весь мир шинигами и Пустых раз и навсегда.       Но, увы, хоть во власти Кучики Бьякуи и было возможно многое, но не всё. В частности, устроить союз Рукии и Ренджи. Единственной причиной тому было как раз таки его высокое положение главы клана Кучики — одного из Четырёх Благороднейших Домов. Высокий социальный статус не предполагал брачного союза между благородной и выходцем из трущоб с окраин Руконгая. Да, он сам когда-то женился на Хисане, которая тоже была оттуда, а затем принял Рукию в семью, но для подобного ему пришлось дважды проходить девять кругов Ада. И оба раза ему удавались. В третий раз, он боялся, ему не дадут такое повторить.       Рукия сама всё это понимала. Но не принимала. И лелеяла надежду, что когда-нибудь что-то такое произойдёт, что вмиг уберёт все преграды на её пути. За такое она будет бороться! Даже со своим братом. И целым сословием, как сам дважды делал это Бьякуя.       Сегодня же, когда её любимый старший брат предложил ей выйти замуж, в ней вспыхнуло желание прибить его прямо на месте. Нет, не потому, что ей не хотелось предложенного.       Дело всё было в том, что Ренджи даже не рассматривался как кандидат в её мужья.       Вместо понимания, участия, да хоть сожаления, Рукия увидела в глазах брата холодную решительность следовать правилам клана и неотвратимость судьбы аристократки — вступать в союз только с представителями той же социальной группы. Бьякуя-нии-сама, который в последние годы старался её во всём поддерживать, превратился снова в того самого холодного главу клана Кучики, которого она встретила много лет назад в академии, который стоял перед эшафотом на горе Сокиоку и смиренно ждал её казни.       И теперь она быстро шагала к себе, чуть ли не бегом, сжав зубы и кулаки, едва сдерживая все те не особо цензурные слова, которые она в порыве гнева чуть не выложила брату только что. Да что там гневные слова? Плевать ей хотелось на весь свой статус, клан и его главу, иже с ними. Всё что её теперь волновало — это чтобы Ренджи был всегда рядом. Ну и души, невинные, чистые и беззащитные, куда ж без них.       "Да как такое возможно? — кричала она мысленно. — Неужели я буду вынуждена насильно выйти замуж за какого-нибудь напыщенного урода, только потому, что он якобы благородных кровей?! Не позволю! Никогда! Ни за что!"       Только добравшись до своих покоев и захлопнув в сердцах со всей силы двери, Рукия смогла перевести дух. "Надо что-то придумать… Нет, я просто обязана что-то сделать! Я или Ренджи! Он этого тоже так просто не оставит. Не позволит", — она попыталась успокоиться. В конце концов, она, наплевав на все приличия благородной леди, открыла настежь окно и, что было мочи, заорала. Именно заорала — долго и во всю мощь своих голосовых связок, будто только это могло принести ей какое-то облегчение. Когда же воздух в лёгких закончился, она побрела к своей кровати и с размаху плюхнулась лицом в мягкую пухлую подушку.       Некоторое время она просто обессилено лежала, думая о своём будущем, которое теперь её совсем не радовало.       Вдруг, кровать прогнулась под чьим-то весом, и Рукию тут же окружило тепло и знакомый запах. Ренджи, судя по всему, только что вернулся с очередного рейда откуда-то из Мира Живых — от него пахло мужчиной, солнцем, пыльной дорогой и травой. Но Рукии как раз не нужно было ничего больше этого, потому что она любила в нём всё, как и он в ней.       Сильные, надёжные, но всегда нежные с ней руки обвили её маленькое тело. На фоне Ренджи, оно было просто кукольным.       Одной рукой он обнял её за плечи, другой за талию и прижал к себе, зарывшись носом в шелковые иссиня-чёрные волосы.       Рукия в блаженстве закрыла глаза. Когда Реджи её так обнимал, казалось, что весь мир может подождать, все тревоги ничтожны. Не было для неё ничего лучше, чем ощущать спиной его горячую крепкую грудь и размеренное биение сердца, кольцо сильных надёжных рук вокруг себя и прикосновения его губ на своей коже. Им двоим не было нужды в словах, чтобы узнать друг друга с первого прикосновения.       Где-то над ухом защекотало тёплое дыхание.       — Ну-ну, моя прекрасная леди, и какой же глупец на этот раз тебя так сильно расстроил? Я тебя услышал ещё у врат Сенкаймона. Просто скажи, и я его отправлю в Уэко Мундо, если это как-то улучшит твоё настроение.       — Р-ренджи?.. — Рукия покраснела от тихого голоса с хрипотцой, который пробирал до мурашек и выветривал из головы все мысли.       Ей грела сердце та забота и та преданность, с которой он был готов выполнять любое её пожелание. Даже если оно было, на самом деле, невыполнимым. Как сейчас.       — М-м? — потеревшись носом о волосы, Ренджи поцеловал её в висок. — Что? Неужели снова возникло какое-то недопонимание с капитаном?       Рукия закусила губу — и как он угадал? Ренджи не часто раньше отличался внимательностью к деталям и пониманием, но с тех пор, как он признался ей шесть лет назад, всё круто поменялось. Красноволосый стал её читать, как открытую книгу.       Брюнетка перевернулась в объятиях Ренджи и встретилась с ним взглядом. На неё внимательно смотрели карие глаза. Сладкие, как карамель. Красивые, как осень.       — Ну, и? — подгонял Ренджи.       Рукия не заметила, как сжала в руках край его формы. Она тихо вздохнула, легко коснулась своими губами его щеки и прижалась к широкой груди.       Ренджи не понял, почему Рукия себя так повела. Обычно, она бы ходила взад-вперёд по комнате, рассуждая вслух о проблеме. На худой конец, начала бы ругать себя, его или кого бы то ни было ещё из-за возникших трудностей. Просто ей так легче было взять себя в руки и начать уже более спокойно думать. Сейчас же, она просто сжалась в комочек в его объятиях, будто искала в них успокоения.       Тут у него возникла мысль, что Рукия стоит на грани слёз. И действительно — спустя несколько секунд брюнетка тихонечко засопела. Говорить она по-прежнему не хотела, и мужчине не осталось ничего иного, кроме как попытаться её успокоить.       Но быть слёзной жилеткой Абарай не привык. Более того, сама Рукия не так уж и много на его памяти плакала. Значит, причина, что стояла за её подавленным состоянием, была серьёзная. И скорее всего, безвыходная.       Положив свою ладонь Рукии на голову, Ренджи начал неспешно поглаживать её по волосам, бормоча какие-то успокаивающие слова. В конце концов, это подействовало на неё и всхлипы вскоре затихли.       Когда Рукия смогла взять себя в руки, она обняла Ренджи за шею.       — Ренджи, брат мне сказал, что хочет меня замуж выдать, — прошептала она горестно. И с такой обидой, которую он от неё вряд ли когда-либо слышал.       Абарая как обухом по голове ударили. Очень давно, ещё когда Рукию забрали в академии представители клана Кучики, он понял — между ними простёрлась пропасть, да такой ширины, что противоположного края не стало видно. Но, тем не менее, он никогда не прекращал попыток приблизиться вновь к ней. И спустя много лет он снова может спокойно находиться рядом с ней, касаться её, обнимать, целовать…       — Эй, малышка, не грусти, — он легонько поцеловал её в лоб, — ты же знаешь, я никому не позволю тебя у меня отобрать. Даже если этот кто-то — твой брат и мой капитан.       "Отступиться от неё из-за такой мелочи? Ага, держи карман шире! Нет, капитан, уж чего-чего, а отобрать у меня мою Рукию вы не сможете, даже не надейтесь!" — Ренджи давным-давно совершил уже ошибку, отпустив Рукию, но второй раз подобное больше не случится! Он никогда не был из числа тех, кто сразу же опускал руки, встретив препятствие. Даже если оно было таким… проблемным. Да, сейчас оно было именно таким — с виду сложным, но наверняка разрешимым.       — И что ты думаешь делать? — кажется, в тёмных глазах Рукии собралась вся печаль мира. Но на самом донышке Ренджи увидел надежду на него.       — Пока ничего, — просто и легко ответил он. Наверное, даже слишком легко, ибо Рукия тотчас же недоверчиво нахмурилась. — И не надо на меня так смотреть. Я тебя никогда никому не отдам, но у нас пока слишком мало информации.       — Хо-о-о… — Рукия ухмыльнулась, — Ренджи-стратег, который сначала думает, а потом делает. Ущипните меня, я видимо сплю!       Абарай и бровью не повёл, тут же цапнув легонько Рукию за бок.       — Ай! Ты чего щиплешься?! Нарываешься?       — Ты сама попросила, — невозмутимо парировал Ренджи и сел на кровати, по-прежнему не разжимая объятий. Рукия надулась и застучала кулаками по его груди. Тот лишь засмеялся, притворно причитая от сильной боли. — Ай-ай-ай, я тут помочь пытаюсь, успокоить как-то, а меня вместо благодарности бьют.       — … Ты не исправим, — Рукия горестно вздохнула, но потом всё же улыбнулась, — я очень ценю то, что ты для меня стараешься.       — Честно?       — Так ты сомневаешься? — вмиг её улыбка растаяла, а бровь начала дёргаться. — Болван, я тебе душу изливаю, а ты всё шутки шутишь! Ух! — она в последний раз ударила его в грудь.       На это Ренджи только рассмеялся и поцеловал её.       — Не буянь, моя Ледяная Принцесса, иначе я буду тебя только сильнее любить, — приговаривал Ренджи, между поцелуями, которыми стал осыпать её лицо, затем руки.       — Ты точно ненормальный, — смущённая, Рукия нравилась Абараю ещё больше обычного, отчего он неосознанно начал обнимать крепче и целовать настойчивее. — Хоть бы помылся, прежде чем идти ко мне и лезть с поцелуями. — "Дура. Кого я обманываю? — тут же застонала мысленно брюнетка. — Сейчас пусть хоть конец света наступит, мне всё равно!"       К её разочарованию, Ренджи послушно остановился и отпустил Рукию.       — Как пожелаете, моё Высочество.       — "Твоё"? — бровь Рукии взлетела вверх.       — Я тебя никому не отдам, — вариативность ухмылок красноволосого не знала границ и сейчас на его лице было написано: "Ты моя, и только пусть кто-то попробует пальцем тебя тронуть!" — странное и сочетание собственничества, уверенности и вместе с тем нежности и преданности. — Я ведь тебя люблю.       Рукия затрепетала. Сколько раз он уже ей говорил эти слова? Не счесть. А она? А она чего-то боялась. Будто, скажи она в ответ тоже самое, как её прекрасный маленький мирок на двоих мог с треском расколоться в тот же миг и рассыпаться на мириады осколков. Поэтому она упорно стискивала зубы, поджимала губы и отводила взгляд, не желая отвечать ему тем же.       — Интересно, каков будет первый раз, когда ты мне скажешь, что тоже любишь меня? — задумчиво бросил Ренджи.       Он никогда не корил её за это, не бросался никакими обвинениями, но Рукия всё равно знала — она обижала его этим. Будто он был её маленьким грязным секретом, ошибкой о которой неприлично было поведать миру. Но это было не так, совсем не так. Он всегда говорил — "Когда ты скажешь, что тоже меня любишь?", вместо — "А ты меня любишь?". И за это Рукия благодарила весь свет, каждый день — он всё понимал и просто терпеливо ждал нужного времени. Ждал её, ждал признания.       Всё только ради неё.       — Наверное… — Рукия подняла голову. В её иолитовых глазах плескались вина и сожаление, пусть она в этот момент и улыбалась. — Наверное, это будет тот самый момент, когда мне окончательно осточертеет вся эта игра в аристократическую жизнь и я пошлю весь свой клан, фамилию, статус куда подальше.       — Что, — Ренджи наклонился к Рукии и нежно коснулся ладонью её щеки, — даже своего брата пошлёшь? — подушечкой большого пальца он провёл по её нижней губе. Она была словно лепесток цветка.       Желание поцеловать её снова вспыхнуло в нём, с утроенной силой. Но он помнил о своём обещании не трогать её пока не примет ванну, поэтому убрал руку.       Не дожидаясь ответа, он уже встал и собрался уходить, но Рукия снова его удивила. Спрыгнув следом с кровати, она встала перед ним, потянула за красные пряди вниз и запечатлела на его губах быстрый целомудренный поцелуй.       — А его я пошлю первым! — шепнула она и хотела ещё что-то добавить, но Ренджи не дал ей такой возможности. ____________________________________________________________________________ Не удержалась и решила поискать какую-нибудь картинку. В итоге нашла старенькую, но не потерявшую при этом всей своей мимимишности: http://p2.i.ntere.st/b7e88875cc396e62dda92b50794d628a_480.jpg