Эта сила… Она невероятна. Мне кажется, только Боги способны справиться с Потоком, но не простая девчонка вроде Асуны. Хотя она и держится, старается подчинить себе свой дар, но все так незначительно. Нельзя бороться с ураганом, имея в запасе только плащ. Еще и заговор старейшин. Вот кто точно жаждет ее крови. Позвали Асуну сюда, заманив в западню, из которой нет выхода. Это так глупо. Вместо того, чтобы наконец всем жителям Агартхи объединится, мы готовы перерезать друг другу глотки. Они так хотят удержать те последние крупицы власти. Жалкие подобия людей. Неужели Боги не видят этого? Неужели они ничего не могут с этим поделать?
Асуна заворочалась во сне. Син поднял на нее глаза.У меня нет права жалеть себя. Асуна бросила свою жизнь в Верхнем Мире, чтобы прийти сюда. Оставила единственного родного человека. Пришла в Агартху. Зачем? Какое тебе было дело до нас?
Асуна сжала кулачок и дернулась. Юноша усмехнулся.Бросить все, чтобы потерять еще больше. Ты потеряла свое прошлое, стоило тебе пройти сквозь Подводный Город. Узнать, что твой отец погиб здесь, в Агартхе. Узнать, что у тебя был брат…
От последнего слова в горле встал ком.Брат.
Сюн всегда был лучше. Он лучше всех в деревне ощущал биение Клависа, мог прочесть сны Хранителей, в том время как Син был к ним слеп. Сюн презирал оружие, но был лучше всех на тренировках, а его младшему брату лишь оставалось выслушивать колкие замечания тренера в свой адрес. Син прикусил нижнюю губу и мотнул головой.Слишком много вопросов. И так мало ответов.
***
Асуна покрепче сжала рукоятку кинжала, отскочив от соперника. Син тут же оказался рядом с ней. — Не устала, принцесса? — он улыбается и ей, а она с трудом дышит. Руки дрожат от напряжения, в глотке пересохло. — Не дождешься, — девушка делает выпад, но стражник умело уворачивается, и Асуна падает в траву, не сумев удержать равновесия. — Да уж. Архангелы даже и не думали тренировать тебя, — Син улыбается, садится рядом с ней на корточки и протягивает ей руку. Асуна принимает помощь и поднимается, отряхивая штанины от земли. — А Старейшины не научили тебя манерам, — девушка усмехается и вновь сжимает рукоятку кинжала. Она делает выпад, еще один, и еще, но тщетно. Син даже не старается спрятать улыбку. Они падают на землю. Она — обессилена, он — доволен. Син протягивает ей фляжку с водой, и девушка жадно пьет. Вода кажется ей сладкой, прохлада и влага успокаивают надорванное горло. Асуна блаженно выдыхает и запрокидывает голову назад. Они сидят на вершине холма. Перед ними расстилаются бескрайние просторы. — Хорошо… Девушка подставляет лицо солнцу и блаженно улыбается. Она расслаблена. Сердце успокаивается после тренировки и теперь мирно стучится о ребра. — Согласен. Асуна вздрагивает и поворачивается к Сину. Из груди чуть не вырывается крик, но она успевает зажать себе рот ладонью. — Сюн? — голос не слушается, из горла она с трудом выдавливает сиплый шепот. Сюн, улыбаясь, смотрит на нее. — Ты ожидала увидеть кого-то другого? Асуна все еще потрясена, она растерянно оглядывается по сторонам. Мгновенье назад рядом с ней находился Син, сверкающий хитрющими глазами. Но теперь слева от девушки сидел Сюн, внимательно разглядывающий ее, словно стараясь увидеть то, что скрыто от глаз. — Син… Он только что был здесь, — лепечет девушка, стараясь не выказывать разочарования. — Син? — юноша с удивлением смотрит на нее. — Ох, Асуна… Сюн наклонился к ней и крепко обнял. Тело обдало легким холодом, исходящим от юноши. — Син умер, — слышит она приглушенный шепот. — Нет… Голос дрогнул. — Он умер, когда поднялся в Верхний Мир, — Сюн не отпускает ее, продолжая эту ужасную пытку. — Нет, не может быть, — Асуна пытается освободиться из объятия, но юноша крепко держит ее. — Асуна. Он мертв. — Нет… Нет. Нет! Он не мог умереть! — девушка вырывается из цепких рук, но он сильнее. Она не видит его лица. Асуна вновь и вновь пытается освободиться, но не может. В висках стучит кровь. В голове пульсируют слова, которые Сюн с таким упоением повторяет.Син мертв.
— Это должен был быть ты! — она теряет контроль. Сама того не понимая, Асуна впускает в свое тело Поток, она призывает свой дар, чтобы вырваться. Девушка чувствует, как руки начинают пульсировать, и она с силой толкает Сюна. Тот с удивлением смотрит на нее. — Ты же сама позволила ему умереть. Это ты вернула меня. Из груди вырывается крик, полный отчаяния. Асуна выпускает всю свою силу, растворяясь в Потоке. Яркая вспышка света озаряет холм, уничтожая порывом ветра все в радиусе километра.Она ничего не чувствует. Ее не существует. Она слилась с Потоком.
***
Крик девушки нарушил безмятежную тишину, заставляя Сина вздрогнуть. Крик, полный отчаянья и боли. Стражник тут же вскочил на ноги и подлетел к Асуне. — О Боги… Он так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил, как руки девушки начали светиться.Поток не отпускает ее даже во сне.
Син схватил ее за плечи и начал трясти, стараясь привести девушку в чувство. Асуна моталась из стороны в сторону безвольной куклой. — Асуна! Она не просыпалась. Она его попросту не слышала. Свечение постепенно охватывало ее ноги. Син судорожно соображал, что делать. В панике оглядывая комнату, он увидел Клавис, коварно мигающий в простынях. Юноша схватил его и вернулся к Асуне. — Ну же, — стиснув зубы, процедил Син, положив кристалл в руки девушки и сжав ее ладони своими. — Ну же! Тело девушки вздрогнуло. Дыхание участилось. Сквозь тело юноши словно прошел разряд, заставляя волосы на затылке зашевелится. Асуна вздрогнула и в ужасе распахнула ресницы. — Все хорошо, — шепот Сина вывел ее из оцепенения. Она моргнула. Холодные лапы кошмара не отпускали ее из своего плена. — Все хорошо. Асуна опустила взгляд на колени. Син крепко сжимал ее ладони. Клавис до боли впивался в кожу. — Син… Стражник поднял на нее глаза. И кровь застыла в жилах. — Это всего лишь дурной сон. Просто кошмар, слышишь? — она слышала его, но не слушала. Ее дрожь передавалась ему, ее липкий страх коварно подкрадывался и к нему. Наконец, она кивнула. Растерянная, словно пораженная громом среди ясного дня. — Иди сюда. Син сел рядом с ней, без труда поднял ее и посадил к себе на колени, прижав к себе, словно маленького ребенка. Она не сопротивлялась, лишь испуганно моргала, глядя в потолок. — Все хорошо, — он поцеловал ее в лоб, покрытый испариной. Она испуганно вздрогнула, посмотрела на него, словно не узнавая. Сейчас она больше всего походила на перепуганного котенка, которого вытащили из реки. Девушка мутными от страха глазами вглядывалась в его черты, боясь увидеть в них Сюна. В темноте, еще не избавившись от власти кошмара, она боялась обмануться. — Син, — она протянула дрожащую руку к его лицу.- Син… Девушка подорвалась и бросилась ему на шею, повалив стражника на кровать. Юноша шумно выдохнул, когда Асуна оказалась сверху, прижимаясь к нему и дрожа. Он не знал, что ей снилось, но это что-то напугало эту явно неробкую девчонку до беспамятства. И это что-то заставило ее призвать Поток. Син почувствовал, как шею обожгло горячей слезой. — Тише, тише, — ему оставалось только гладить ее по взъерошенным волосам и шепотом повторять одни и те же слова. — Поплачь, если больно. Не стыдись своих слез, Асуна. Она тихо шмыгнула носом. — Ты через многое прошла. Ты имеешь право побыть слабой. Девушка замерла. Син гладил ее по голове, она чувствовала тепло, исходящее от него, новая рубаха пахла свежескошенной травой и маслами, на шее юноши пульсировала вена. Буря внутри Асуны унималась. — Син, — она уткнулась холодным носом в его теплую шею, щекоча ухо своим дыханием. Син старался не отстранить от себя девушку.Она была безумно близко.
— Если хочешь, мы можем пройтись, — с трудом выдавил из себя юноша. Асуна медленно поднялась, шурша простынями, и едва заметно кивнула. Чуть пошатнувшись, она поднялась и направилась в коридор. Син тяжело вздохнул и пошел за девушкой. Молча они спустились по лестнице, не проронив ни слова вышли в ночную прохладу. Асуна тихо ступала по влажной от росы траве, Син покорно следовал за ней. Остановившись у забора, девушка замерла. — Син, — она сжала кулаки и опустила голову. Сглотнула, стараясь прогнать тошноту, подступающую к горлу. — Мне приснилось, что ты умер. Тут уже пришла очередь Сина вздрогнуть от неожиданного признания. Немного поколебавшись, юноша постарался сгладить неловкое молчание: — Я же говорил, что это просто кошмар. Сейчас-то я живее всех живых, стою перед тобой. Он улыбнулся, но по спине пробежала волна мурашек.Вот почему она призвала Поток. Поэтому она с ужасом смотрела на него, когда открыла глаза.
— И я должна в кое-чем признаться, — Асуна не поднимала на него глаз, продолжая упорно смотреть в землю.- Когда ты пришел за мной, я согласилась пойти в Агартху лишь с одной мыслью. Я планировала вернуть Сюна. Она подняла глаза на юношу. Тот смотрел в небо. Улыбнулся и мотнул головой. — Слышишь песни? Гуляния еще не закончились, — Син протянул ей руку. — Син… Ты слышал, что я сказала? — девушка в замешательстве глядела то на протянутую ей ладонь, то на улыбку стражника. — Да. Поэтому, раз уж ты меня приговорила, дай мне шанс прожить эти дни, чтобы потом не было стыдно перед братом, — он усмехнулся и, не медля, взял девушку за руку и повел за собой. Асуна покорно сделала шаг за юношей, но, нахмурившись, остановилась и вырвала запястье из руки Сина. — Ты… Ты не понимаешь! — ее тело дрожало от гнева, она с силой сжала покрасневшее запястье. — Я хотела тебя убить! Неужели тебе все равно? Син остановился. Он не оборачивался. Лишь стоял и слушал. Издалека доносилась песня и грохот барабанов. Слова Асуны были острее кинжалов. Такие раны веками не затягиваются. — Я хотела тебя убить! Неужели тебе все равно? Не молчи! Кричи на меня! Син, ударь меня! Я заслужила! — Асуна кричала. Руки дрожали, глотка саднила. Непослушные волосы лезли в глаза, из-за этих чертовых волос она с трудом различала его силуэт. Син сжал кулаки. Его спина напряглась. — Почему ты молчишь, Син?! — девушка хотела умереть. Она хотела рассыпаться лепестками, чтобы ветер унес ее прочь от Сина. Перед глазами всплыл давно забытый сон, где стражник прощался с ней, растаяв в воздухе. В сознании всплывали одинокие вечера, прожитые в Верхнем мире, когда она не могла поверить в помолвку Сина, когда она проклинала его, когда мать не могла ее понять, не могла утешить, ведь не знала, что ее дочь пережила. Син тихо выдохнул. Этот теплый вечер так прекрасен. Звезды сияют в небе, Хранители спокойны. Ветер игриво взъерошил темные волосы юноши. — Не плачь, Асуна, — Син обернулся и улыбнулся. — Сегодняшняя ночь так прекрасна. Давай же просто побудем детьми. Асуна сморгнула наваждение. Юноша подошел к ней, нежно взял ее за руку и, не отводя взгляда, повел за собой. — Я должен тебе многое рассказать. И ты, должно быть, тоже, — он чуть сжал ее ладонь. — Но позволь мне сегодня стать тебе другом. Я и сам прекрасно знаю, что Сюн был лучше меня. Он запнулся на этих словах, тело обдало волной жара. — Он был умнее, талантливее и, безусловно, не таким ворчливым, как я, — юноша усмехнулся. — Я его тоже любил, Асуна. Он был для меня единственным родным человеком во всем мире. Но он бросил меня здесь совсем одного. Девушка следовала за ним, словно покорная овечка на жертвенный алтарь. Она боялась дышать, боялась спугнуть Сина. Ей оставалось лишь слушать и идти все ближе к пламени пляшущих костров. — Я ненавидел тебя, — Син остановился на миг, задумавшись, стараясь распробовать эти слова на вкус. — Да. Я определенно ненавидел тебя. Я считал, что это ты виновата в смерти моего брата. Асуна испуганно вздрогнула. Син это почувствовал и повел девушку в сторону от деревни. — Я хотел убить тебя, хотел оставить архангелам, чтобы они расправились с тобой. Но отчего-то не сделал этого. Я и сейчас не знаю, почему не оставил тебя архангелам, почему не сбросил тебя с холма, почему не позволил Хранителям и ядзоку разорвать тебя, — Син горько усмехнулся. — Только сейчас дошло, что я тебя спас, хотя Старейшины приказывали убить вас. Асуна нервно сглотнула, задыхаясь. Син говорил об этом так спокойно, словно повествовал ей о прогулке на пикник. Девушка испуганно оглядывалась, не понимая, куда ведет ее стражник. Дома остались далеко позади, они шли к полю, к огромным камням, где сегодня Хранители чуть не раскрыли ее. — А потом, когда ты вернулась в Верхний мир, мне пришлось несладко. От меня все отвернулись, что не удивительно. Я был своего рода предателем, понимаешь? — Син посмотрел на Асуну. Та быстро кивнула. — Старейшины мне твердили день за днем, что ты больше не вернешься, но ты возвращалась. И знаешь, что странно? Я всегда знал, что ты вернешься. Син горько усмехнулся и мотнул головой. Воздуха критически не хватало. Он боялся упасть, не выдержав веса воспоминаний. Они были еще слишком свежими, слишком живыми. — А потом ты пропала. Пропала на пятьсот двадцать два дня. Можешь считать меня безумцем, но я считал. И Старейшины сказали, что ты теперь точно не придешь. Я хотел не верить им, но моя вера таяла с каждым днем. Асуна потянула руку Сина к себе. Тот поднял на нее полный горечи взгляд. — Син, я… — ее голос дрогнул. Она хотела ему рассказать о том, что была в чертовой Сибири, что ей нужны были деньги, чтобы помочь матери, что ей нужно было оплатить чертову операцию. Асуна с ужасом понимала, что Син ее ни за что бы не предал, если бы она только ему сказала… — Все в порядке, — он попытался улыбнуться. — Старейшины сказали мне, что ты нашла себя в Верхнем мире, что ты счастлива и обрела свою семью, любящего мужа… Тогда я вновь поднялся в Верхний мир, но так и не нашел тебя. А когда вернулся в Агартху, Старейшины уже сосватали мне Уми. — Син! Но я была с архангелами! Моя мама… Она болела! Я лишь хотела помочь ей и уехала далеко отсюда, я не могла вернуться лишь поэтому, — Асуна крепко сжала руку Сина. — Это я глупец, Асуна. Я поверил Старейшинам. Просто… Просто представь, что все, что для тебя дорого — исчезло. А ты… Ты не можешь ничего с этим поделать. Мне казалось, что я остался совсем один, — Син помрачнел. Он не смотрел на девушку, взгляд его устремился к горизонту.- Сирота, бродяга, урод. Последние слова он выплюнул. Он бросил их с таким презрением к самому себе, что мурашки пробежали по телу Асуны. — Уми была единственной, кто согласился бы связать жизнь со мной, — Син чувствовал, как силы покидают его тело, как они уходят в землю. Он с трудом стоял на ногах. — И я сам себя ненавижу, Асуна. Когда ты вернулась в Агартху, я узнал об этом слишком поздно. Ты вернулась, стоило тебе узнать о помолвке. Я хотел догнать тебя, но ты ушла. А я испугался. Испугался смотреть тебе в глаза, ведь знал, что предал тебя. Син устало опустился на землю, Асуна помогла ему, крепко придерживая за плечо. — Я ненавидел себя, Асуна. Потому что сам потерял тебя. Поэтому я понимаю твое желание. Но когда я увидел Благословение, во мне зародилась надежда. Я… Я с чего-то вдруг подумал, что все смогу исправить, — Син в бессилии опустил руки и повесил голову. — Но я хочу у тебя попросить прощения лишь за одно. Юноша выпрямился, схватил Асуну за плечи и крепко сжал их. Девушка лишь стиснула зубы от боли. — Умоляю, Асуна. Прости меня за то, что позволил стать тебе такой. Я ужаснулся, когда увидел тебя такой, какой ты стала. Ты научилась себя защищать, хотя, если бы я был с тобой рядом, тебе бы не пришлось учиться сражаться. Если бы я был рядом, тебе не надо было идти к архангелам! — Син, это не твоя вина, — мягко начала Асуна, медленно поднеся ладонь к бледному лицу стражника. На лбу у юноши выступила испарина. Внутри у девушки бушевал ураган эмоций, кровь закипала в венах, но она не давала эмоциям взять над собой верх. Она нежно вытерла лоб Сина рукавом платья. — Случилось все так, как должно было случиться. Девушка улыбнулась. — Мы прошли этот путь вместе. Каждый из нас изменился, но разве это не чудесно? — Асуна дрожащими пальцами коснулась подбородка Сина и подняла его, стараясь поймать взгляд юноши. — Я бы… Я бы не ценила тебя так, если бы мы оба не прошли эти испытания. Девушка подвинулась ближе к Сину. — Так устроена наша жизнь. Слепая злость — самое опасное оружие на свете. Я не хотела думать, почему ты так поступил, просто считала, что ты предал меня, хотя даже и не думала, что сама могу быть виновата в этом. Глупость, не правда ли? — Асуна усмехнулась и подняла глаза к небу. — Но посмотри-ка. Мы с тобой вечно попадаем в неприятности, всегда спорим, ведь оба такие упрямцы, но мы способны изменить этот мир. Теплый ветер заставлял изумрудную траву волнами расплываться до самого горизонта. В воздухе пахло пряностями и воском. Вдалеке гремела музыка, порой всплески громкого смеха доносились до парочки, сидящей в высокой траве. — Только не думай, что я теперь буду послушной девчонкой, — фыркнула Асуна и усмехнулась. Она посмотрела на Сина и сердце сжалось. Она ни разу еще не видела его таким разбитым. Он молча кивнул, встал, опираясь на колено, подал руку девушке. Асуна начала вставать, когда Син резко потянул руку на себя, и принцесса, потеряв равновесие, упала прямо на стражника. Тот поймал ее, крепко прижав к себе. Асуна подняла глаза на Сина. — Потанцуете со мной, принцесса? — Но ведь здесь совсем не слышно музыки, — возразила Асуна, стараясь прислушаться к шумевшему вдалеке празднику. — Тогда наперегонки до костров? — Син отступил на шаг от девушки, и Асуна, тут же придя в себя, что есть силы бросилась к деревне, где шумели песни и горели костры. — Кто последний, тот ведет лошадей на водопой! — бросила она стражнику, который, улыбаясь, смотрел ей вслед. Асуна понимала, что он всего лишь дает ей фору, но останавливаться не было смысла, ведь Син все равно быстрее, чем она. К тому же, в платье и балетках быстро не побегаешь. Девушка с упоением дышала полной грудью, трава щекотала голые щиколотки, в висках стучало сердце. Син смотрел вслед убегающей девушке. Сердце охватила тоска. Он только нашел ее, но обречен будет вновь ее потерять. И на этот раз навсегда. — Будь проклято Пророчество, — с досадой шепнул стражник, подняв глаза к небу. Он прекрасно помнил те строчки, что зачитали Старейшины Асуне в тот день.Но стоит явиться девчонке из Верхнего Мира, и она вспомнит Истоки свои, погибнет любимый ее человек, но Агартха великой станет навек.
Син усмехнулся, вспоминая, как Асуна резко ответила Старейшинам.Агартха слишком много хочет.
Син, осознав, что Асуна сумела уже достаточно далеко убежать, поторопился догнать девушку. Асуна уже видела пламя костров, когда поняла, что Син почти догнал ее. — Эй! Это нечестно! — с трудом смогла крикнуть девушка, когда стражник поравнялся с ней. В ответ на эти слова Син лишь рассмеялся. Он бежал рядом с принцессой, не обгоняя ее. Ее непослушные волосы растрепались, на щечках выступил розовый румянец. Глаза девушки лукаво сверкали в темноте, распаленная соревнованием Асуна казалась Сину самым прекрасным существом двух миров. Он видел, что она устала, но сдаваться не была намерена. Девушка громко дышала, оборачивалась на Сина и тут же отворачивалась, прилагая последние усилия, чтобы вырваться вперед. Асуна собрала волю в кулак и сделала последний рывок. Теплый свет костров осветил ее сияющее лицо. — Я победила! — ликующее крикнула девушка. — Я бы так не торопился, — улыбнулся Син, вырываясь вперед. — Что ты имел в виду? — успела спросить Асуна, прежде чем споткнулась о натянутую ленту. Она упала, не сумев удержаться на ногах, и громко рассмеялась, застигнутая врасплох такой чепухой. Син стоял над ней и тоже хохотал, схватившись за живот. — Не ушиблась? — спросил юноша, когда Асуна отряхивала платье от травы. — Не-а, — принцесса выпрямилась и с любопытством оглядывалась. Вокруг плясали молодые юноши и девушки, явно чуть выпившие. — Старейшин нет. Это хорошо, — Син тоже осмотрелся. — Подарите мне танец, месье? — Асуна сделала реверанс и снова рассмеялась. — С удовольствием, Ваше Величество, — Син ответил ей кивком головы и поклонился. Юноша повел ее в самую гущу праздника, где пела свирель, стучали барабаны и трещал хворост. У Асуны голова шла кругом от буйства красок, бушующих на этом празднике жизни. Молодые люди выстроились в ряд, девушки встали каждая напротив своего кавалера. Асуна не сводила взгляда с Сина. Отчего-то сегодня он казался ей невероятно красивым. Широкие плечи, горящие жизнью глаза, пульсирующая от напряжения вена на шее — она не могла отвести глаз. Ударили в барабаны. Девушки стройным хороводом проплывали мимо Сина одна за другой, но он видел лишь одну. Асуна громко смеялась с другими девушками, а когда проходила мимо Сина, то лишь стыдливо отводила взгляд. Все громко ударили в ладоши, стройный ручеек девушек поменял свое направление. Юные красавицы подпрыгнули, звеня украшениями и заколками, а затем закружились вокруг своей оси. Легкие юбочки поднялись на ветру, оголив коленки девушек, юноши восторженно заулюлюкали. Девушки замерли, подняв руки в небу и улыбаясь, стараясь отдышаться. Тут же юноши подпрыгнули выше костров и начали громко петь, сверкая пьяными глазами. Асуна с бешено колотящимся сердцем смотрела на них.Полные жизни молодые сердца.
Асуне вдруг показалось, что она пьяна этим вечером, она заразилась жизнью от этих разгоряченных танцем девушек, она заразилась радостным блеском глаз от этих людей. Никогда она не видела такого счастья у людей из Верхнего Мира. Юноши, громко хлопнув в ладоши, присели и резко выпрямились. Девушки покорно подошли каждая к своему партнеру. Асуна с плохо скрываемым волнением поклонилась Сину. Тот уверенно обнял девушку за талию и поднял, закружив в воздухе. Девушка чувствовала сквозь рубаху его тело, дышащее жаром. Син улыбался. Асуна вдруг почувствовала себя такой крошечной и незащищенной, что так захотелось обнять юношу и никогда-никогда не отходить от него ни на шаг. Син бережно опустил девушку на землю и, громко топнув ногой, замер, тяжело дыша. Девушки и юноши замерли. Каждый старался отдышаться. Десятки сердец сейчас бешено колотились, пылали огнем щеки, дрожали колени от нарастающего волнения. Первыми пришли в себя девушки, которые принялись сначала тихо хихикать, а затем и громко-громко смеяться. Юноши громко расхохотались вслед. Син подошел к ней. — Ты невероятно красива, — вдруг сказал он ей, не отводя взгляда. Асуна смутилась от такой прямоты, неловко заправила прядь непослушных волос за ухо. — Это все платье, если бы не Морисаки… — Дело не в платье. Ты прекрасна. Асуна от неожиданности округлила глаза. Син подошел вплотную. Девушка постаралась остановить его и вытянула руку. Вот только ее ладошка казалась такой маленькой. Асуна чувствовала, как бьется его сердце. Син улыбался. — Я люблю тебя Асуна, — он осторожно отодвинул прядь ее волос, заставляя сердце забиться в бешеном ритме. Во взгляде мелькнула нехарактерная для него, всегда такого серьезного и непреклонного, нежность. — Син… Он не дал ей договорить. Коленки Асуны предательски задрожали. Сердце остановилось. Син поцеловал ее, нежно обняв за талию. Он чувствовал ее дрожь, но от этого девушка казалась ему лишь еще более потрясающей. Ее податливые губы манили его с их самой первой встречи, но тогда он был лишь вредным мальчишкой, а сейчас, пусть и лишь на этот краткий миг, она принадлежит ему. Непокорное пламя сейчас затихло в ее глазах, превратившись в покорный огонек, который выводит путника из непроглядной тьмы. Асуна замерла в его объятиях, крепко сжав ткань его рубахи в своем кулачке. И мир замер вокруг. Затихли барабаны, остановили свой танец костры. Сейчас существовали лишь Син и Асуна. И ничего боле. Асуна неуверенно запустила руку в волосы Сина, медленно перебирая пальцами непослушные пряди. Сердце грозилось вот-вот выскочить из груди из-за нарастающего волнения, всеобъемлющего счастья, умиротворения. Она никогда еще не была так счастлива. Он еще никогда не был так взбудоражен. Син медленно отстранился от ее губ. Асуна непроизвольно потянулась вслед за ним, но затем вздрогнула и открыла глаза. Он улыбался, глядя прямо на нее. Поднялся ветер, заставляя пламя костров взметнутся к самому небу. Волосы Асуны и небесно-голубая ткань платья коснулись Сина. — Я люблю тебя, Син, — принцесса Агартхи громко рассмеялась, окрыленная счастьем.They danced through the day And into the night through the snow that swept through the hall From winter to summer then winter again Til the walls did crumble and fall. И длился их танец весь день и ночь, Под снегом, покрывшим чертоги, Сменились зима и лето, и вновь опустилась зима, Пока не пали сокрушенные стены.