похожесть

как в озон обращается кислород, так в его зрачках проступает синь. мне дышать при ней — из последних сил, звонкий страх пронизывает ребро. – колдунам положено, говорят, жить для мёртвых больше, чем для живых: вороньё заклятием ворожить, пустошить заснеженные моря. я им верю я им не верю я... эта сила — в бледных его руках, рассечённых сетью тончайших вен. он их прячет в чёрные рукава, его тень — упругая тетива, этот холод — общий извечный плен. мы похожи им и почти что всем. белизна и тьма обнажают шов, я боюсь притронуться: обожжёт — и скрываюсь за скорлупою стен. – ветер режет скулы, сбивает с ног мощным взмахом рыбьего плавника колдуны бывают во все века каждый разный должен быть одинок – но во сне, расплывчатом, как вуаль, он ловил дыхания с чьих-то лиц, чтобы им помочь превратиться в птиц, — и небесно-снежно светлела даль. говорят, видения — просто чушь, а во мне драконья свернулась аль. и похожесть-веру не разорвать. тишина — привычная нам печать, но, набрав луны из замёрзших луж, вопреки клинкам холодов и стуж поутру я выйду его встречать.